Уильяма, как и губернатора, также не волновали ни танцы, ни ужин. Погруженный в сладостные грезы, Уильям не заметил, как удалился на довольно значительное расстояние от дома губернатора. По бездумной прихоти он решил направиться не в сторону города, а взял правее и по извилистой пологой тропе двинулся через пустошь, густо поросшую бамбуком и высокими, увешанными лианами деревьями. Вскоре резиденция губернатора осталась далеко за его спиной. Луна стояла прямо над ним, заливая простиравшуюся перед ним долину ярким голубоватым светом. Кругом стрекотали цикады и еще какие-то насекомые, в зарослях что-то шуршало и потрескивало, то и дело какие-то ночные птицы или летучие мыши пролетали прямо над его головой. Уильям невольно остановился. Откуда-то потянуло затхлой сыростью, и он понял, что где-то поблизости от него находится болото или какой-то водоем. Ему стало жутковато, и он зябко передернул плечами, пожалев о том, что сейчас при нем нет никакого оружия.
Прислушавшись, он вдруг осознал, что уже давно слышит какой-то непонятный ритмичный гул, похожий то ли на стук дождя по глиняной черепице, то ли на грохот множества телег, следующих по мостовой. Гул этот шел из-за плотной стены чернеющих впереди зарослей агавы, таких же, какими был покрыт склон холма. Страсть к приключениям победила, и Харт, осторожно ступая по еле приметной тропинке, пошел на звук. Не прошел он и полусотни ярдов, как почувствовал запах дыма и увидел пробивающийся сквозь листву свет. Близость тайны заставила сердце Уильяма забиться быстрее. Охваченный любопытством, он пошел вниз по тропе, держа курс на неровно мерцающие огоньки.
Луна теперь светила ему в лицо, и, может быть, от этого неровный звук действовал на его нервы еще сильнее. Гул усилился и вдруг рассыпался на яростный дробный перестук отдельных барабанов. Казалось, он идет со всех сторон, подступает спереди и окружает сзади. Харт вспомнил рассказы о черных африканских колдунах, которых много в здешних колониях, и у него мороз пробежал по спине, впрочем, он скорее бы умер, чем повернул назад. Ведь именно ради таких приключений он и отправился в Новый Свет! Он должен увидеть все своими глазами.
Неожиданно он вышел к невысокой изгороди, сплетенной из сухих стеблей тростника. За ней простирались плантации табака - огромные, залитые лунным серебром квадраты, перерезанные вдоль и поперек утоптанными дорожками. В воздухе над самой его головой бесшумно проскользнула какая-то тварь, обдав Уильяма волной теплого воздуха. Кто это был - птица, летучая мышь? Барабаны стучали уже где-то совсем рядом. Нужно было только пересечь поле.
Уильям не колебался. Он только еще раз пожалел, что впопыхах не захватил с собой шпагу, - все-таки разгуливать ночью по незнакомому острову, где полно беглых каторжников, рабов и индейцев, было не вполне безопасно.
Чтобы придать себе уверенности, он подобрал с земли длинную крепкую палку. Используя ее как трость, он двинулся дальше.
В зарослях табака, побеги которого возвышались вокруг Уильяма, было невыносимо душно, какие-то насекомые с противным щелканьем сыпались за шиворот и кусали руки. Гром барабанов отдавался в груди тревожным эхом.
Уильям упрямо шел вперед, помахивая дубинкой. Он был готов встретить любую опасность лицом к лицу, как и полагается мужчине. Правда, человеку его происхождения не полагалось идти в бой с дубинкой, как какому-нибудь простолюдину. Однако обстоятельства, в которых он находился, были совершенно необычными, и свидетелей рядом не было. Мысль об этом почему-то слегка смешила Уильяма. Он испытывал тревогу, пробираясь через пронизанные лунным светом заросли, но на лице его бродила рассеянная усмешка. Он представлял себе, что сейчас могли сказать в его адрес братья, которые оба были офицерами и в совершенстве владели военным ремеслом. Немало бы они повеселились, увидев сейчас Уильяма, бесстрашно идущего в разведку с огромной палкой в руках!
Неожиданно плантация кончилась. Уильям вышел на открытое место и остановился как вкопанный. Грохот барабанов был здесь почти нестерпимым. Совсем рядом, за неглубоким овражком, поросшим по обе стороны колючей агавой, разыгрывалось чрезвычайно странное действо.
Уильям увидел большую толпу негров, обступивших кольцом утоптанную площадку, в центре которой горел огромный костер, испускающий желтоватые клубы вонючего дыма. У многих в руках были горящие ветки свечного дерева, осыпавшие окружающих снопами искр. Самих барабанов и тех, кто издавал эти чудовищные звуки, Уильям не мог разглядеть за спинами чернокожих рабов. Сквозь барабанный бой Харт слышал еще отвратительные вопли, то и дело прерывавшие заунывное пение под мерное хлопанье десятков ладошей. Дикари пританцовывали в такт этой адской музыке и потрясали какими-то палками с пучками сухой травы на концах. Уильям покрепче сжал палку и осторожно подкрался еще ближе, не в силах оторвать глаз от такого необыкновенного зрелища.
Наконец барабаны стали бить тише и медленнее, и на середину вышел огромный негр, весь разрисованный белыми пятнами и разводами. На голову и плечи его была наброшена шкура ягуара, передние лапы которой оканчивались огромными железными когтями. Следом выступили еще два жреца. Они держали под локти какого-то связанного по рукам и ногам человека, сплошь разрисованного разноцветной глиной. В неровном свете пламени Харт даже не мог определить, к какой расе принадлежит несчастный.
Главный жрец или колдун, Харт не очень в этом разбирался, затянул низким голосом какой-то гимн. Постепенно голос его поднялся почти до крика, и по толпе пробежала какая-то дрожь. Внезапно главный жрец резко взмахнул рукой, сверкнули железные когти, и из распоротой груди жертвы хлынула кровь, которую он принялся собирать в глиняный горшок. Голова и туловище жертвы задергались, она захрипела, но два жреца не давали ей сдвинуться с места, пока колдун не закончит собирать кровь.
Оцепенев от ужаса, Харт, почти терял сознание, не в силах ни отвернуться, ни закрыть глаз.
Барабаны били мерно, не умолкая, в каком-то жестком сатанинском ритме. Отточенным жестом колдун вырвал сердце из груди истекшего кровью человека и с ликующим воплем поднял его вверх. Жрецы швырнули бездыханное тело на землю и, взяв в руки горшок с кровью, по очереди глотнули из него, а затем передали его остальным. Негры стали друг за другом прикладываться к нему, и по мере того, как они поглощали напиток, ритм барабана становился все быстрее.
Неожиданно откуда-то из зарослей раздалось захлебывающееся злобой ворчание какого-то хищного зверя. Харт дернулся и, оступившись, чуть не упал, еле успев схватиться за какую-то лиану. Ворчание превратилось в громкий рык, который, казалось, несся со всех сторон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102