Я не торопился. Я медлил, с терпением истинного мастера изучая проблему, и вот наконец…
– Врешь ты все, – пробурчал Курт. – Набил где попало, а теперь сочиняешь.
– Ты неправ, – лукаво заметил Мур. – Но, учитывая твое невероятное невежество в вопросах художественного расположения синяков и шишек… пожалуй, я могу пойти тебе навстречу. Ладно уж. Я учту твои пожелания. Где ты хочешь заиметь следующую?
– На твоем набалдашнике, – мрачно пробухтел Курт. – Это будет не только красиво, но и справедливо.
– Увы, я не в силах сотворить такое чудо, – притворно вздохнул посох. – Разве что ты сам. Правда, для этого тебе действительно понадобится стать великим магом. А это нелегкая работа. Придется попыхтеть.
– Ради такого я согласен попыхтеть, – мстительно заметил Курт.
– Похвально, – одобрил посох. – Пыхти. Как раз такое настроение и является наилучшим для начала работы. Когда-нибудь ты научишься сам в него приходить, тогда можно будет обойтись без шишек. А пока не забывай считать все шишки, что я тебе поставил.
– Такое не забывается, – отозвался Курт.
И тут…
Курту показалось, что безбрежная и сладостная волна, возникшая из ниоткуда, расступилась и приняла его в себя. И Курт упал в эту безбрежную воду, хотя и продолжал стоять, и никакой воды вокруг не было. Курт упал в безбрежную воду, и она обняла его ласково-ласково. Она обняла его, и Курту показалось, что он весь состоит из маленьких нервных напряжений, из крошечных, как песчинки, судорог и тиков, похожих на мельчайшие часовые пружинки. А потом он расслабился и позволил воде протечь себя насквозь, смыть и унести всю эту дребедень. Прочь. Прочь. Прочь. Он немного боялся, что от него и вовсе ничего не останется, но боялся совсем чуть-чуть. Смерть не была чем-то существенным в объятиях этой воды, а исчезновение не казалось равносильным гибели. Собственно, «смерть» и «гибель» были не только разными словами, но и разными состояниями; если бы они были дорогами, то вели бы в разные стороны, но они не были дорогами, они были чем-то еще. Курт не знал, чем. Он знал одно – ничто из того, что с ним может случиться, больше не пугает его. Вода была с ним, и она напевала какую-то мелодию, унося прочь свои и чужие обиды, большие и малые страхи, огорчения и неприятности, излишнее чувство долга и обостренное чувство вины. Вода убирала лишнее, а то, что осталось… то, что осталось, и был сам Курт. И его было не так уж и мало. Его было еще как много. Ого! Его было гораздо больше, чем раньше. Настолько больше, что в это было невозможно поверить. Но он поверил. Великие Маги способны иногда совершать великие подвиги. А поверить в себя – вот такого огромного, большого и настоящего – есть один из самых величайших подвигов во всех мирах.
– Это так, – негромко заметил Мур. – Нет ничего страшней, чем духовные путы, которые человек накладывает на себя сам. И никто, кроме него самого, не может их снять. Все эти «я не смогу», да «я не сумею», да «кто я вообще такой?» Страшная дрянь. И почти неистребимая. Только если у человека у самого хватит воли, тогда…
– Но я ведь… не сам, – выдохнул Курт. Он даже не подивился осведомленности посоха о своих переживаниях. Не до того ему было. – Я не сам, – повторил он. – Это все оно.
Курт посмотрел на кольцо. Вэйэрн Лаанрон.
– Это не оно, – вздохнул посох. – И ты пока еще ни от чего такого не освободился. Я не знаю магии, способной проделать это с другим человеком. И вряд ли она вообще существует. Такие вещи нужно делать с собой самому.
– Но то, что со мной произошло… – попытался протестовать Курт.
– Это временно, – оборвал его посох.
– Временно? – огорчился Курт. – А почему…
– Видишь ли, – начал посох, – то, что ты сейчас испытываешь, это так называемое «состояние ученика мага». Любой ученик мага обязан время от времени его испытывать.
– Ты хочешь сказать, имеет право его испытывать? – поправил его Курт.
– Нет. Именно обязан, – повторил Мур. – Потому что это состояние… оно как бы поднимает тебя на вершину высокой горы, и ты видишь себя тем совершенством, которым можешь когда-нибудь стать. А затем состояние проходит и ты вновь стоишь у подножия и уже сам, своими силами, должен идти вверх. А когда приходит новое состояние, ты видишь не только невероятную красоту возможного, но и аккуратную радость достигнутого.
– И что, у каждого ученика мага есть такое кольцо? – спросил Курт. – Ты же говорил оно редкое – или я что-то напутал?
– Ты невнимательно слушаешь, – проворчал посох. – Хотя, конечно, тебе впервой себя так чувствовать… понятно, что ты не можешь служить примером должного внимания. Кольцо здесь ни при чем. То есть при чем, конечно, но по-другому. Без него бы у нас вообще ничего не вышло.
– А что у нас выходит? – спросил Курт.
– Видишь ли, «состояние ученика» – это то, что любой посох должен, просто обязан обеспечить своему подопечному. Это то, с чего должно было начаться твое ученичество. С этого, а не с тех мучений и мытарств, которые выпали на твою долю. Конечно, в любом ученичестве присутствует боль, а в магии особенно. Не зря же говорится: «Носить посох – все равно, что железные сапоги разнашивать!» Но состояние, в котором ты сейчас пребываешь, не только полезно, но и скрашивает неизбежные страдания. А ведь оно не одно, есть и другие.
– Другие?! Какие другие? – восхищенно промолвил Курт.
– Не торопись. Закончится это состояние – познакомимся с остальными, – усмехнулся посох. – Видать, судьба у тебя такая – вначале Великим Магом заделаться, а потом только учеником стать.
– Значит, это все ты? – спросил Курт. – Ты это состояние создаешь?
– Да, – ответил посох. – Ты еще удивишься, как много я могу.
– А… почему тогда?
– Почему я не делал этого раньше? – вздохнул посох.
Курт посмотрел на него и ничего не сказал.
– Не мог, – промолвил Мур. – Правда, не мог. Ты ведь мне и в самом деле по нраву пришелся. Не стал бы я тебя попусту мучить. Да и себя тоже. Но понимаешь… ты ведь помнишь, как я не верил, что из тебя маг получится? В тебе и в самом деле нет ни крупицы той силы, которая помогла бы нам… не знаю, как сказать… по-настоящему встретиться, что ли… Поэтому я ничего не мог для нас сделать. Совсем ничего. Твоя сила… она другая. Слишком другая. Чересчур.
– Ты хочешь, сказать что это кольцо помогает нам встретиться? – догадался Курт.
– Именно это оно и делает, – подтверил посох. – Это кольцо – мост. Оно связывает все со всем. Это кольцо – мост между всем сущим во вселенной. Теперь мы даже и в Джанхар можем попасть запросто. Достаточно просто перейти по этому мосту. И приступов никогда больше не будет. Они ведь случались из-за нашей несхожести, из-за чудовищной разницы тех незримых, но могущественных сил, что пропитывают наши тела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117
– Врешь ты все, – пробурчал Курт. – Набил где попало, а теперь сочиняешь.
– Ты неправ, – лукаво заметил Мур. – Но, учитывая твое невероятное невежество в вопросах художественного расположения синяков и шишек… пожалуй, я могу пойти тебе навстречу. Ладно уж. Я учту твои пожелания. Где ты хочешь заиметь следующую?
– На твоем набалдашнике, – мрачно пробухтел Курт. – Это будет не только красиво, но и справедливо.
– Увы, я не в силах сотворить такое чудо, – притворно вздохнул посох. – Разве что ты сам. Правда, для этого тебе действительно понадобится стать великим магом. А это нелегкая работа. Придется попыхтеть.
– Ради такого я согласен попыхтеть, – мстительно заметил Курт.
– Похвально, – одобрил посох. – Пыхти. Как раз такое настроение и является наилучшим для начала работы. Когда-нибудь ты научишься сам в него приходить, тогда можно будет обойтись без шишек. А пока не забывай считать все шишки, что я тебе поставил.
– Такое не забывается, – отозвался Курт.
И тут…
Курту показалось, что безбрежная и сладостная волна, возникшая из ниоткуда, расступилась и приняла его в себя. И Курт упал в эту безбрежную воду, хотя и продолжал стоять, и никакой воды вокруг не было. Курт упал в безбрежную воду, и она обняла его ласково-ласково. Она обняла его, и Курту показалось, что он весь состоит из маленьких нервных напряжений, из крошечных, как песчинки, судорог и тиков, похожих на мельчайшие часовые пружинки. А потом он расслабился и позволил воде протечь себя насквозь, смыть и унести всю эту дребедень. Прочь. Прочь. Прочь. Он немного боялся, что от него и вовсе ничего не останется, но боялся совсем чуть-чуть. Смерть не была чем-то существенным в объятиях этой воды, а исчезновение не казалось равносильным гибели. Собственно, «смерть» и «гибель» были не только разными словами, но и разными состояниями; если бы они были дорогами, то вели бы в разные стороны, но они не были дорогами, они были чем-то еще. Курт не знал, чем. Он знал одно – ничто из того, что с ним может случиться, больше не пугает его. Вода была с ним, и она напевала какую-то мелодию, унося прочь свои и чужие обиды, большие и малые страхи, огорчения и неприятности, излишнее чувство долга и обостренное чувство вины. Вода убирала лишнее, а то, что осталось… то, что осталось, и был сам Курт. И его было не так уж и мало. Его было еще как много. Ого! Его было гораздо больше, чем раньше. Настолько больше, что в это было невозможно поверить. Но он поверил. Великие Маги способны иногда совершать великие подвиги. А поверить в себя – вот такого огромного, большого и настоящего – есть один из самых величайших подвигов во всех мирах.
– Это так, – негромко заметил Мур. – Нет ничего страшней, чем духовные путы, которые человек накладывает на себя сам. И никто, кроме него самого, не может их снять. Все эти «я не смогу», да «я не сумею», да «кто я вообще такой?» Страшная дрянь. И почти неистребимая. Только если у человека у самого хватит воли, тогда…
– Но я ведь… не сам, – выдохнул Курт. Он даже не подивился осведомленности посоха о своих переживаниях. Не до того ему было. – Я не сам, – повторил он. – Это все оно.
Курт посмотрел на кольцо. Вэйэрн Лаанрон.
– Это не оно, – вздохнул посох. – И ты пока еще ни от чего такого не освободился. Я не знаю магии, способной проделать это с другим человеком. И вряд ли она вообще существует. Такие вещи нужно делать с собой самому.
– Но то, что со мной произошло… – попытался протестовать Курт.
– Это временно, – оборвал его посох.
– Временно? – огорчился Курт. – А почему…
– Видишь ли, – начал посох, – то, что ты сейчас испытываешь, это так называемое «состояние ученика мага». Любой ученик мага обязан время от времени его испытывать.
– Ты хочешь сказать, имеет право его испытывать? – поправил его Курт.
– Нет. Именно обязан, – повторил Мур. – Потому что это состояние… оно как бы поднимает тебя на вершину высокой горы, и ты видишь себя тем совершенством, которым можешь когда-нибудь стать. А затем состояние проходит и ты вновь стоишь у подножия и уже сам, своими силами, должен идти вверх. А когда приходит новое состояние, ты видишь не только невероятную красоту возможного, но и аккуратную радость достигнутого.
– И что, у каждого ученика мага есть такое кольцо? – спросил Курт. – Ты же говорил оно редкое – или я что-то напутал?
– Ты невнимательно слушаешь, – проворчал посох. – Хотя, конечно, тебе впервой себя так чувствовать… понятно, что ты не можешь служить примером должного внимания. Кольцо здесь ни при чем. То есть при чем, конечно, но по-другому. Без него бы у нас вообще ничего не вышло.
– А что у нас выходит? – спросил Курт.
– Видишь ли, «состояние ученика» – это то, что любой посох должен, просто обязан обеспечить своему подопечному. Это то, с чего должно было начаться твое ученичество. С этого, а не с тех мучений и мытарств, которые выпали на твою долю. Конечно, в любом ученичестве присутствует боль, а в магии особенно. Не зря же говорится: «Носить посох – все равно, что железные сапоги разнашивать!» Но состояние, в котором ты сейчас пребываешь, не только полезно, но и скрашивает неизбежные страдания. А ведь оно не одно, есть и другие.
– Другие?! Какие другие? – восхищенно промолвил Курт.
– Не торопись. Закончится это состояние – познакомимся с остальными, – усмехнулся посох. – Видать, судьба у тебя такая – вначале Великим Магом заделаться, а потом только учеником стать.
– Значит, это все ты? – спросил Курт. – Ты это состояние создаешь?
– Да, – ответил посох. – Ты еще удивишься, как много я могу.
– А… почему тогда?
– Почему я не делал этого раньше? – вздохнул посох.
Курт посмотрел на него и ничего не сказал.
– Не мог, – промолвил Мур. – Правда, не мог. Ты ведь мне и в самом деле по нраву пришелся. Не стал бы я тебя попусту мучить. Да и себя тоже. Но понимаешь… ты ведь помнишь, как я не верил, что из тебя маг получится? В тебе и в самом деле нет ни крупицы той силы, которая помогла бы нам… не знаю, как сказать… по-настоящему встретиться, что ли… Поэтому я ничего не мог для нас сделать. Совсем ничего. Твоя сила… она другая. Слишком другая. Чересчур.
– Ты хочешь, сказать что это кольцо помогает нам встретиться? – догадался Курт.
– Именно это оно и делает, – подтверил посох. – Это кольцо – мост. Оно связывает все со всем. Это кольцо – мост между всем сущим во вселенной. Теперь мы даже и в Джанхар можем попасть запросто. Достаточно просто перейти по этому мосту. И приступов никогда больше не будет. Они ведь случались из-за нашей несхожести, из-за чудовищной разницы тех незримых, но могущественных сил, что пропитывают наши тела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117