Они сидели все вместе, за одним огромным столом и разговоры вели тихие. Все чего-то ждали. Ведь не за едой же они пришли сюда, в конце-то концов! Хотя еда была отменной… и, как известно, плох тот воин который не в состоянии найти, что поесть, и съесть все, что нашел, в любых обстоятельствах – а за этим столом плохих воинов не было. Так что ожидание – ожиданием, а блюда пустели быстро. Йолнн Холнамуртэн, маг из племени гномов, служивший у Герцога Седого, вначале весьма недоверчиво отнесся к содержимому блюд и долго размахивал волшебной палочкой, бормоча заклинания – но даже он в конце концов был вынужден признать, что все блюда абсолютно съедобны и более того, безопасны. Побочным результатом его усилий, немало насмешившим окружающих, стало то, что окорок лежащий перед ним, в результате колдовства приобрел синий цвет, а кувшин с вином покрылся густой шерстью. Гном пожал плечами, принес извинения за беспокойство, после чего уплел синий окорок и запил его вином из волосатого кувшина. Это слегка разрядило обстановку, но все равно все чего-то ждали, и даже Линард смотрел на Эруэлла настороженным и требовательным взглядом.
Убедившись, что все поели, Эруэлл встал. В присутствии поднявшегося короля сидеть немыслимо. Самые догадливые вскочили первыми, но Эруэлл решительным жестом усадил их обратно.
– Всем оставаться на местах! – повелительно бросил он, поражаясь тому смутному, потаенному знанию, что сумерками всплывало откуда-то из глубин его памяти… той памяти, которой у него не могло быть… всплывало, подсказывая, что говорить и делать. Кровь Арамбуров бурлила в жилах, текла в пальцы, сквозь кожу лаская скипетр.
– Я жду! – промолвил Эруэлл в пустоту замка.
Пустота сгустилась. Ярче загорелись свечи. У всех, сидящих за столом, на миг перехватило дыхание. С грохотом захлопнулась дверь, через которую они вошли в Обеденную Залу. Воины вскочили, хватаясь за мечи.
– Всем оставаться на местах! – загремел Эруэлл.
Все замерло. Молчание испуганным молоком пролилось на скатерть тишины.
– Это касается только меня, – добавил Эруэлл. – И это не битва.
Не битва, но… что? Он и сам не знал этого. Знание приходило к нему в последний миг, за четверть вздоха до действия. Он знал, что все делает правильно, но не знал, что же именно он делает.
– Я жду, – повторил он негромко – и вздрогнул, когда совершенно беззвучно отворилась другая, дотоле незамеченная дверь.
Дверь отворилась, и в нее быстро вошел некто. Действительно, некто. Честное слово, иначе и не скажешь.
– Я прошу прощения, Ваше Величество, – произнес он, низко кланяясь Верховному Королю. – Я виноват. Король не должен ждать. Особенно при таких обстоятельствах.
Он был почти совсем похож на человека и… да, он был почти совсем похож на Верховного Короля… или, точней, на его отражение в зеркале… но он не был ни Верховным Королем, ни человеком. С его плеч стекал слегка поросший мохом каменный плащ, а когда Эруэлл посмотрел ему в глаза… ощущение, будто смотришься в зеркало, было мгновенным, как мастерский удар вражеского меча, и столь же мимолетным, как просвистевшая над ухом стрела. Нет уж, кем бы он ни был, этот загадочный незнакомец – но он был гораздо большим, чем просто ожившее отражение.
Впрочем, Эруэлл уже знал, кто он такой… конечно, если то, что король знал о нем, можно назвать знанием.
– Здравствуй, Хранитель Замка, – проговорил Верховный Король.
– Рад служить Вашему Величеству! – отозвался дух-хранитель, еще раз кланяясь.
«Когда я впервые его увидел, мне было семь лет… или девять?» – припомнил Эруэлл. – «И я спросил тогда, кто он такой – интересно же было. А он сказал: „Я и есть замок“. Я испугался и долго плакал. Меня все утешали… но никто не поверил, конечно.»
Эруэлл тряхнул головой. Что за странные мысли? Он никогда не был в этом замке. Уж ребенком-то наверняка не был! Или это… сон? Далекий сон из глубокого детства?
Эруэлл вновь посмотрел на Хранителя Замка. Тот стоял, смиренно ожидая приказаний.
Стоял?
Он тек, словно глоток воздуха, искрился струйками дыма… и в то же время из него явственно выступали тяжелые каменные углы, зубцы стен и шпили башен росли из его груди и плеч, а в глазах тепло свеч и каминов мешалось с холодной шороховатостью камня. Его ресницы казались подъемными мостами – и Эруэлл не смог понять, сколько у него глаз.
– Ты очень похож на меня, Хранитель Замка, – сказал Верховный Король.
– Я похож на всякого короля, который и в самом деле Король, – ответил Хранитель Замка. – Похож именно потому, что непохож. Повелевай, Государь! – добавил он чуть погодя.
– Мне нужен Щит Оннера, – сказал Эруэлл.
– Желание Вашего Величества – закон, – поклонился дух-хранитель. – Следуйте за мной.
Повернувшись, он шагнул в дверь, из которой появился.
– Всем оставаться на местах, – повторил Эруэлл. – Ждать. Я скоро.
Когда за Верховным Королем закрылась дверь, все увидели, что она нарисована прямо на стене.
– Назад! – рыкнул Линард на вскочивших разведчиков. – Он вернется.
– Предлагаю съесть еще что-нибудь, – успокоительно промолвил гном Йолнн, проводя волшебной палочкой над столом. – Поглощение пищи отлично успокаивает нервы.
Он провел своей палочкой еще раз, и вся еда на столе поменяла окраску. Обглоданные кости выскочили из блюд и устроили драку, разбив попутно волосатый кувшин.
– Да чтоб я зеленую курицу жрал! – возмутился кто-то из бойцов Фанджура Байета. – Да никогда в жизни!
– Как хочешь. – Улыбающийся гном мановением волшебной палочки превратил зеленую курицу в красного зайца.
Боец разинул рот и уронил зайца на стол под дружный хохот товарищей.
– А нам без разницы – хоть зеленое, хоть в полосочку, хоть в цветочек, – ухмыльнулся Рэй Сломанный Дракон, уплетая розовый в оранжевую клеточку олений бок. – Разведка и не такое едала.
Тем временем Эруэлл шел за провожатым поражаясь, как тому удается совмещать плавное скольжение невесомого призрака с чеканной поступью шагающего гранитного монумента.
– Да так же, как глаза мои совмещают жар каминов и холод стен, – ответил Хранитель Замка на невысказанный вопрос.
– Ты читаешь мысли? – спросил Эруэлл.
– Я не понимаю разницы между мыслями и речью, Ваше Величество, – поведал Хранитель Замка. – Еще вначале, когда я только заступил в должность, меня удивляло, что люди всегда говорят дважды. Их речь так странно двоилась для меня, и я не мог понять, зачем они так поступают – скажут и тут же повторят сказанное. Но отец предупреждал меня, что так и будет. Сначала мне было трудно, поскольку я не всегда мог понять, на какие слова реагировать – ведь они зачастую не совпадали. Потом я привык и теперь почти не делаю ошибок.
– В таком случае ты должен был слышать и мои «воспоминания» о детстве в этом замке – о детстве, которого не было, – заметил король.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117