..
– Не знаю, – честно признался Герцог Седой. – Я никогда не думал о подобных вещах. не приходилось как-то.
– Если вырвать у змеи ядовитые зубы, она ведь не перестанет быть змеей, – сказал Роади. – Просто она станет бесполезной змеей. Убитая змея тоже не перестанет быть змеей – она будет мертвой змеей, только и всего. Гораздо лучше, чтоб оставаясь змеей и желая укусить нас, она ошиблась и цапнула наших врагов.
– У Вашего Величества есть враги более могущественные, чем эти? – тихо спросил герцог.
– А Вы как думаете, герцог? – так же тихо промолвил король Роади. – Есть у Аргелла враги? Или тех, кто разрушает наши крепости и наводняет наши земли своими магами, пользуясь сомнительным договором о мире, следует считать союзниками? Они просили всего лишь прохода, но они не ушли…
– Они все еще идут, – сказал герцог.
– И ведут себя как хозяева, – добавил Роади.
– Они слишком сильны, – заметил герцог.
– Если биться с ними лицом к лицу, – проговорил король.
– О! – только и сказал герцог.
– Пусть их кусают змеи, – улыбнулся король. – Нам понадобится много змей, герцог. Очень много.
– А кем Вы видите меня? – полюбопытствовал герцог.
– Змееловом, разумеется, – усмехнулся король.
– Но не только, – подходя, добавил Рыжий Хэк.
– Солдат? – удивился герцог. – Ты – единственный – не присягал. Почему?
– Я присягал другому монарху, – ответил Рыжий Хэк. – Но я союзник – и смиренно прошу возрожденный Аргелл о союзнической помощи.
– Так ты – посол?! – воскликнул герцог.
– В некотором роде, – усмехнулся Рыжий Хэк. – Мои полномочия более широкого свойства. Я думаю, нам стоит побеседовать с глазу на глаз по окончании всех приличествующих случаю церемоний.
Вот так и случилось, что наиболее боеспособные воины Аргелла, личная гвардия Седого Герцога во главе с ним самим, оказались у короля Эруэлла раньше, чем даже отобранные Усатым Могилой гвардейцы короля Найрита.
Тенгере открыл глаза, и движение его ресниц разбудило ее.
"Моя жена, " – нежно подумал он. – «Бывает же.»
Сквозь черные кудри, водопадом рассыпавшиеся по его груди, в глаза дерзко смотрело рыжеволосое солнце. А потом Богиня подняла глову с его груди, и ее улыбка затмила нахальное светило.
– Здравствуй, – промолвила она, и ему показалось, что весь мир вопит от восторга.
– Я люблю тебя, – ответил он, и ей показалось что дождь вновь касается ее своим звездным дыханием.
Наверно, так оно и было.
– Люблю, – повторил Тенгере.
– А я – тебя, – кивнула Богиня. – А на носу у тебя сидит солнечный зайчик. – Она зевнула, потом хихикнула. – Ты злой и жестокий муж! Нельзя бедной девушке совсем не давать спать…
– Это кто кому спать не давал? – радостно возмутился Тенгере. – Ах ты, врушка!
– А я Богиня. Мне можно, – она показала Тенгере язык. – Боги, они знаешь, какие? Они существа гнусные, мерзкие, противные и аморальные к тому же. Разве ты не знал?
– Какой кошмар! – восхитился Тенгере. – Где была моя голова?!
– Там же, где и все остальные части тела! – расхохоталась Богиня.
– Значит я попался, – комично развел руками Тенгере.
– Попался, попался! – весело подтвердила Богиня. – До самой смерти.
– А чего ты вся, как кошками царапанная? – вдруг спросил Тенгере.
– А я люблю с ними царапаться, – ответила Богиня. – А ты чего, не разглядел меня вчера, что ли?
Она тут же вскочила, принимая наиболее эффектную, по ее мнению, позу.
Разглядел, – любуясь ответил Тенгере. – Вот только царапин почему-то не заметил. И сейчас не вижу, потому что на тебя смотрю, а не на царапины.
– Ну так и что?
– Да ничего, наверное, – пожал плечами Тенгере. – Просто ребята… ну то есть ученики магов… болтали что у богинь самая шелковистая кожа… и все такое…
– Это к моей бабушке, – ответила Богиня. – У нее действительно – самая… но ей по должности положено. А я… конечно, я могу наколдовать себе такую, но тогда это буду уже не совсем я, то есть я, конечно, а только… понимаешь, это все равно что заниматься любовью в одежде. Эта знаменитая шелковистая кожа – все равно что платье. А мне нравится чувствовать твое тело.
– То-то я удивлялся, отчего это боги так любят разгуливать неодетыми, – кивнул Тенгере.
– На самом деле они одетые, – сказала Богиня. – Таких кож у каждого бога или богини – семь штук. И снимают их только перед теми, кому доверяют. Я жутко всех разозлила, когда сняла все, напялила кольчугу и отправилась к тебе. Но мне хотелось, чтоб между нами ничего не находилось.
– Я понял, – очень серьезно кивнул Тенгере. – Ничего, кроме нас. Спасибо тебе.
Светлые Боги Фарин и Арилой отчаянно резались в черный покер, безбожно ругаясь из-за каждого хода и запивая восхитительные переживания дорогущим пивом «Владыка Преисподней» из личных запасов самого Зикера.
Означенный великий маг, пройдоха, плут, обманщик каких мало, ясновидящий, убийца и просто хороший человек задумчиво сидел в собственном кресле и меланхолично плевал в потолок.
Некоторые плевки исчезали, не достигая потолка. Некоторые возвращались обратно. Тогда они исчезали, не достигая Зикерова глаза. Некоторые попадали в левитирующего неподалеку крокодила. Тогда крокодил переставал насвистывать какой-то фальшивый мотивчик и начинал ругаться. Зикер только головой качал, поражаясь его обильному словарному запасу, и вновь возвращался к прежнему занятию. Большинство плевков, однако, просто повисали в воздухе, образуя надпись: «АРХИМАГ – ДУРАК!»
Что-то готовилось. Что-то неведомое тяжело стучалось в закрытые двери. Что-то тяжелое шло из невообразимой дали, прогибая самую ткань миров. Шло, чтобы вмешаться. А еще что-то глухо копошилось где-то там, внизу. В таинственном запределье.
Зикер знал, что есть события за гранью событий. Есть случайности, неподвластные ни одному магу. Есть будущее, которое не разглядеть ни в один хрустальный шар. Ни один ясновидящий его не увидит.
Оно еще идет. Еще не свершилось.
Зикер отдыхал перед битвой. Он собирался насмерть стоять за все завоеванное. Демоны, вновь ставшие Богами. Летучий крокодил. Женатый ученик.
Что бы там ни было. Откуда бы оно ни явилось. Зикер своего не отдаст.
– Мне кажется, они собрались петь и плясать до ночи! – насмешливо заметил Мур.
– Не может быть! – Курт с ужасом посмотрел на верующих в него, после чего зажмурился и старательно потряс головой.
– И не надейся! – усмехнулся Мур. – Не поможет.
Курт открыл глаза и убедился в правоте друга.
Не помогло.
Верующие в него по-прежнему веселились, а самому ему было отнюдь не весело.
– Послушай, Мур, а на какое время нас… этот… ну, как его… черный маг который… – запинаясь, начал Курт.
– Ты про Зикера? – уточнил посох.
– Да. Про него, – кивнул Курт. – На какое время он снял приступы?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117
– Не знаю, – честно признался Герцог Седой. – Я никогда не думал о подобных вещах. не приходилось как-то.
– Если вырвать у змеи ядовитые зубы, она ведь не перестанет быть змеей, – сказал Роади. – Просто она станет бесполезной змеей. Убитая змея тоже не перестанет быть змеей – она будет мертвой змеей, только и всего. Гораздо лучше, чтоб оставаясь змеей и желая укусить нас, она ошиблась и цапнула наших врагов.
– У Вашего Величества есть враги более могущественные, чем эти? – тихо спросил герцог.
– А Вы как думаете, герцог? – так же тихо промолвил король Роади. – Есть у Аргелла враги? Или тех, кто разрушает наши крепости и наводняет наши земли своими магами, пользуясь сомнительным договором о мире, следует считать союзниками? Они просили всего лишь прохода, но они не ушли…
– Они все еще идут, – сказал герцог.
– И ведут себя как хозяева, – добавил Роади.
– Они слишком сильны, – заметил герцог.
– Если биться с ними лицом к лицу, – проговорил король.
– О! – только и сказал герцог.
– Пусть их кусают змеи, – улыбнулся король. – Нам понадобится много змей, герцог. Очень много.
– А кем Вы видите меня? – полюбопытствовал герцог.
– Змееловом, разумеется, – усмехнулся король.
– Но не только, – подходя, добавил Рыжий Хэк.
– Солдат? – удивился герцог. – Ты – единственный – не присягал. Почему?
– Я присягал другому монарху, – ответил Рыжий Хэк. – Но я союзник – и смиренно прошу возрожденный Аргелл о союзнической помощи.
– Так ты – посол?! – воскликнул герцог.
– В некотором роде, – усмехнулся Рыжий Хэк. – Мои полномочия более широкого свойства. Я думаю, нам стоит побеседовать с глазу на глаз по окончании всех приличествующих случаю церемоний.
Вот так и случилось, что наиболее боеспособные воины Аргелла, личная гвардия Седого Герцога во главе с ним самим, оказались у короля Эруэлла раньше, чем даже отобранные Усатым Могилой гвардейцы короля Найрита.
Тенгере открыл глаза, и движение его ресниц разбудило ее.
"Моя жена, " – нежно подумал он. – «Бывает же.»
Сквозь черные кудри, водопадом рассыпавшиеся по его груди, в глаза дерзко смотрело рыжеволосое солнце. А потом Богиня подняла глову с его груди, и ее улыбка затмила нахальное светило.
– Здравствуй, – промолвила она, и ему показалось, что весь мир вопит от восторга.
– Я люблю тебя, – ответил он, и ей показалось что дождь вновь касается ее своим звездным дыханием.
Наверно, так оно и было.
– Люблю, – повторил Тенгере.
– А я – тебя, – кивнула Богиня. – А на носу у тебя сидит солнечный зайчик. – Она зевнула, потом хихикнула. – Ты злой и жестокий муж! Нельзя бедной девушке совсем не давать спать…
– Это кто кому спать не давал? – радостно возмутился Тенгере. – Ах ты, врушка!
– А я Богиня. Мне можно, – она показала Тенгере язык. – Боги, они знаешь, какие? Они существа гнусные, мерзкие, противные и аморальные к тому же. Разве ты не знал?
– Какой кошмар! – восхитился Тенгере. – Где была моя голова?!
– Там же, где и все остальные части тела! – расхохоталась Богиня.
– Значит я попался, – комично развел руками Тенгере.
– Попался, попался! – весело подтвердила Богиня. – До самой смерти.
– А чего ты вся, как кошками царапанная? – вдруг спросил Тенгере.
– А я люблю с ними царапаться, – ответила Богиня. – А ты чего, не разглядел меня вчера, что ли?
Она тут же вскочила, принимая наиболее эффектную, по ее мнению, позу.
Разглядел, – любуясь ответил Тенгере. – Вот только царапин почему-то не заметил. И сейчас не вижу, потому что на тебя смотрю, а не на царапины.
– Ну так и что?
– Да ничего, наверное, – пожал плечами Тенгере. – Просто ребята… ну то есть ученики магов… болтали что у богинь самая шелковистая кожа… и все такое…
– Это к моей бабушке, – ответила Богиня. – У нее действительно – самая… но ей по должности положено. А я… конечно, я могу наколдовать себе такую, но тогда это буду уже не совсем я, то есть я, конечно, а только… понимаешь, это все равно что заниматься любовью в одежде. Эта знаменитая шелковистая кожа – все равно что платье. А мне нравится чувствовать твое тело.
– То-то я удивлялся, отчего это боги так любят разгуливать неодетыми, – кивнул Тенгере.
– На самом деле они одетые, – сказала Богиня. – Таких кож у каждого бога или богини – семь штук. И снимают их только перед теми, кому доверяют. Я жутко всех разозлила, когда сняла все, напялила кольчугу и отправилась к тебе. Но мне хотелось, чтоб между нами ничего не находилось.
– Я понял, – очень серьезно кивнул Тенгере. – Ничего, кроме нас. Спасибо тебе.
Светлые Боги Фарин и Арилой отчаянно резались в черный покер, безбожно ругаясь из-за каждого хода и запивая восхитительные переживания дорогущим пивом «Владыка Преисподней» из личных запасов самого Зикера.
Означенный великий маг, пройдоха, плут, обманщик каких мало, ясновидящий, убийца и просто хороший человек задумчиво сидел в собственном кресле и меланхолично плевал в потолок.
Некоторые плевки исчезали, не достигая потолка. Некоторые возвращались обратно. Тогда они исчезали, не достигая Зикерова глаза. Некоторые попадали в левитирующего неподалеку крокодила. Тогда крокодил переставал насвистывать какой-то фальшивый мотивчик и начинал ругаться. Зикер только головой качал, поражаясь его обильному словарному запасу, и вновь возвращался к прежнему занятию. Большинство плевков, однако, просто повисали в воздухе, образуя надпись: «АРХИМАГ – ДУРАК!»
Что-то готовилось. Что-то неведомое тяжело стучалось в закрытые двери. Что-то тяжелое шло из невообразимой дали, прогибая самую ткань миров. Шло, чтобы вмешаться. А еще что-то глухо копошилось где-то там, внизу. В таинственном запределье.
Зикер знал, что есть события за гранью событий. Есть случайности, неподвластные ни одному магу. Есть будущее, которое не разглядеть ни в один хрустальный шар. Ни один ясновидящий его не увидит.
Оно еще идет. Еще не свершилось.
Зикер отдыхал перед битвой. Он собирался насмерть стоять за все завоеванное. Демоны, вновь ставшие Богами. Летучий крокодил. Женатый ученик.
Что бы там ни было. Откуда бы оно ни явилось. Зикер своего не отдаст.
– Мне кажется, они собрались петь и плясать до ночи! – насмешливо заметил Мур.
– Не может быть! – Курт с ужасом посмотрел на верующих в него, после чего зажмурился и старательно потряс головой.
– И не надейся! – усмехнулся Мур. – Не поможет.
Курт открыл глаза и убедился в правоте друга.
Не помогло.
Верующие в него по-прежнему веселились, а самому ему было отнюдь не весело.
– Послушай, Мур, а на какое время нас… этот… ну, как его… черный маг который… – запинаясь, начал Курт.
– Ты про Зикера? – уточнил посох.
– Да. Про него, – кивнул Курт. – На какое время он снял приступы?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117