Произнеся всего одно слово, он исчез так же
бесследно, как радуга с неба. Больше его солдаты так и не увидели... Кто
же он? Жонглер?
- Одурачить дураков - проще простого, - сказала Коссил.
Избегая спора, Верховные Жрицы замолчали, но Арха не собиралась
сдаваться так легко.
- Как они выглядят? Неужели правда, что они все черные и только белки
глаз белые?
- Они черные и злобные. Я ни одного еще не видела, - удовлетворенно
сказала Коссил и, тяжело встав со стула, протянула к очагу руки.
- Да удержат их Боги-Братья подальше от нас, - прошептала Тар.
- Сюда они больше носа не сунут, - заявила Коссил.
...Потрескивал огонь, дождь стучал по крыше, а за дверью послышался
пронзительный голос Манана:
- Ага! Половина моя! Половина!
5. СВЕТ В ПОДЗЕМЕЛЬЕ
Летом Тар заболела какой-то непонятной болезнью и в начале зимы
умерла. Всегда казавшаяся изможденной, она превратилась почти в скелет,
всегда немногословная, она почти совсем замолчала. Говорила она только с
Архой, да и то оставаясь с ней наедине, но в конце концов прекратилось и
это, и Верховная Жрица Богов-Братьев тихо ушла во тьму. Арха долго
горевала. Тар была женщиной суровой, но не жестокой, и учила свою
воспитанницу гордости, а не страху.
Осталась только Коссил. Замену Тар должны были прислать из Авабата
только весной, и до того времени Арха и Коссил остались полноправными
владычицами Места. Коссил называла Арху "госпожой" и выполнила бы любой ее
приказ, но Арха давно усвоила, что приказывать ей опасно. У нее было на
это право, но не хватало силы, а сила, чтобы выдержать зависть и ненависть
Коссил ко всему, что было выше ее, требовалась немалая. С тех пор, как от
нежной Пенте Арха узнала о существовании неверящих в богов людей и
восприняла это пусть как пугающую, но реальность, она смогла лучше понять
Коссил. В сердце Верховной Жрицы не было преклонения ни перед Безымянными,
ни перед богами. Она не поклонялась ничему, кроме власти. Император
Каргада обладал ею, и в глазах Коссил в самом деле был Божественным
Королем, достойным преклонения. Но храмы были для нее лишь красивым
фасадом, Монументы - простыми камнями, Гробницы - дырками в земле, пусть
ужасными, но пустыми. Коссил отреклась бы от Пустого Трона, если бы
посмела, и расправилась бы с Первой Жрицей, если бы смогла. Арха смирилась
с таким положением дел. Это помогла ей сделать Тар, хотя она никогда
ничего не говорила прямо. На первой стадии своей болезни, когда Тар не
совсем еще погрузилась в тишину, она часто просила Арху зайти к ней и
рассказывала девушке о деяниях Божественного Короля и его предшественника,
о жизни в Авабате - короче о том, что она, как занимающая высокое
положение жрица, должна была знать, но что делало мало чести Королю и его
придворным. Она рассказывала и о своей собственной жизни, и о том, как
выглядела и что делала Арха-Которая-Была, а иногда, хотя и не часто,
упоминала об опасностях, подстерегающих Арху-Которая-Есть. Ни разу не
назвала она имени Коссил, но Арха одиннадцать лет была ее ученицей, и ей
достаточно было намека, чтобы понять и запомнить. После того, как
закончились унылые церемонии похорон и оплакивания, Арха взяла за правило
избегать Коссил. После дневных трудов она удалялась в свое уединенное
жилище и при первой возможности шла в комнату за Троном, открывала люк и
спускалась в темноту.
Днем ли, ночью ли (в подземелье это не имело никакого значения), Арха
систематически обследовала свои владения. Тяжкий груз святости запрещал
вход в Подземелье-Под-Гробницами всем, кроме Верховных Жриц и их личных
телохранителей. Каждого поразит здесь гнев Безымянных. Однако ничто не
запрещало вход в Лабиринт, да и не было в таком запрете нужды. В Лабиринт
можно было войти только через Подземелье... Да и нужен ли мухе закон,
ограничивающий ее возможности залетать в паутину?
Поэтому Арха часто брала с собой Манана, давая ему возможность
получше узнать ближние части Лабиринта. Нельзя сказать, чтобы Манану
нравились такие путешествия, но подчинялся он Архе безоговорочно. Она
позаботилась также и о том, чтобы Дуби и Уато, слуги Коссил, знали путь до
Комнаты Цепей и выход из Подземелья, но не более того. Она никогда не
брала их в Лабиринт, желая, чтобы только безгранично преданный ей Манан
знал его тайные тропы.
Скоро Арха приступила к обследованию всего Лабиринта. Осенью она
провела множество дней, шагая по его бесконечным коридорам, но смогла
обойти только малую его часть. Путешествия по бессмысленной путанице
туннелей утомляли ее ноги, а постоянные отсчеты поворотов и пересечений
погружали в уныние разум. Лабиринт и был сделан для того, чтобы утомить и
погубить очутившегося в нем смертного, и даже его хозяйка не могла не
признать, что это всего-навсего своеобразная ловушка. Так что зимой Арха
стала все больше времени посвящать изучению Тронного Зала, его алтарей,
альковов за и под алтарями, комнат, забитых сундуками и ящиками,
содержимого сундуков и ящиков, переходов и чердаков, населенных
бесчисленным множеством летучих мышей, подвалов и подвалов под подвалами -
своеобразных прихожих и темных коридоров под землей.
С руками, перепачканными превратившимся за восемь столетий в порошок
мускусом и прилипшей к лицу паутиной она могла часами стоять перед
шкатулкой, вырезанной из кедрового дерева. Этот дар какого-то древнего
короля не пощадило время, но все равно она была прекрасна. Крышка ее была
покрыта тончайшей резьбой - творением безвестного художника, ставшего
прахом много веков назад. Вот сам Король - крохотная фигурка с большим
носом, вот Тронный Зал со своим куполом и двойным рядом колонн. А вот сама
Первая Жрица, она вдыхает с бронзового подноса наркотические пары и что-то
говорит Королю. Черты ее лица неразборчивы, и Архе кажется, что это лицо -
ее собственное. Интересно, что напророчила она тогда носатому королю,
остался ли он доволен ее словами?
В Тронном Зале у Архи были свои любимые места. Часто заходила она в
одну из комнат в задней части Зала, где хранились старые одежды -
великолепные платья и костюмы, преподнесенные Месту великими лордами,
когда они приходили сюда и поклонялись Безымянным, признавая тем самым их
превосходство над собой. Иногда их дочери-принцессы надевали мягкие шелка,
расшитые топазами и черными аметистами, и танцевали вместе со жрицами. В
одной из комнат стояли столики слоновой кости, на крышках которых были
выгравированы сцены таких танцев, а также лорды и короли, стоящие на
ступенях Тронного Зала, потому что тогда, как и сейчас, вход в него
мужчинам был запрещен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
бесследно, как радуга с неба. Больше его солдаты так и не увидели... Кто
же он? Жонглер?
- Одурачить дураков - проще простого, - сказала Коссил.
Избегая спора, Верховные Жрицы замолчали, но Арха не собиралась
сдаваться так легко.
- Как они выглядят? Неужели правда, что они все черные и только белки
глаз белые?
- Они черные и злобные. Я ни одного еще не видела, - удовлетворенно
сказала Коссил и, тяжело встав со стула, протянула к очагу руки.
- Да удержат их Боги-Братья подальше от нас, - прошептала Тар.
- Сюда они больше носа не сунут, - заявила Коссил.
...Потрескивал огонь, дождь стучал по крыше, а за дверью послышался
пронзительный голос Манана:
- Ага! Половина моя! Половина!
5. СВЕТ В ПОДЗЕМЕЛЬЕ
Летом Тар заболела какой-то непонятной болезнью и в начале зимы
умерла. Всегда казавшаяся изможденной, она превратилась почти в скелет,
всегда немногословная, она почти совсем замолчала. Говорила она только с
Архой, да и то оставаясь с ней наедине, но в конце концов прекратилось и
это, и Верховная Жрица Богов-Братьев тихо ушла во тьму. Арха долго
горевала. Тар была женщиной суровой, но не жестокой, и учила свою
воспитанницу гордости, а не страху.
Осталась только Коссил. Замену Тар должны были прислать из Авабата
только весной, и до того времени Арха и Коссил остались полноправными
владычицами Места. Коссил называла Арху "госпожой" и выполнила бы любой ее
приказ, но Арха давно усвоила, что приказывать ей опасно. У нее было на
это право, но не хватало силы, а сила, чтобы выдержать зависть и ненависть
Коссил ко всему, что было выше ее, требовалась немалая. С тех пор, как от
нежной Пенте Арха узнала о существовании неверящих в богов людей и
восприняла это пусть как пугающую, но реальность, она смогла лучше понять
Коссил. В сердце Верховной Жрицы не было преклонения ни перед Безымянными,
ни перед богами. Она не поклонялась ничему, кроме власти. Император
Каргада обладал ею, и в глазах Коссил в самом деле был Божественным
Королем, достойным преклонения. Но храмы были для нее лишь красивым
фасадом, Монументы - простыми камнями, Гробницы - дырками в земле, пусть
ужасными, но пустыми. Коссил отреклась бы от Пустого Трона, если бы
посмела, и расправилась бы с Первой Жрицей, если бы смогла. Арха смирилась
с таким положением дел. Это помогла ей сделать Тар, хотя она никогда
ничего не говорила прямо. На первой стадии своей болезни, когда Тар не
совсем еще погрузилась в тишину, она часто просила Арху зайти к ней и
рассказывала девушке о деяниях Божественного Короля и его предшественника,
о жизни в Авабате - короче о том, что она, как занимающая высокое
положение жрица, должна была знать, но что делало мало чести Королю и его
придворным. Она рассказывала и о своей собственной жизни, и о том, как
выглядела и что делала Арха-Которая-Была, а иногда, хотя и не часто,
упоминала об опасностях, подстерегающих Арху-Которая-Есть. Ни разу не
назвала она имени Коссил, но Арха одиннадцать лет была ее ученицей, и ей
достаточно было намека, чтобы понять и запомнить. После того, как
закончились унылые церемонии похорон и оплакивания, Арха взяла за правило
избегать Коссил. После дневных трудов она удалялась в свое уединенное
жилище и при первой возможности шла в комнату за Троном, открывала люк и
спускалась в темноту.
Днем ли, ночью ли (в подземелье это не имело никакого значения), Арха
систематически обследовала свои владения. Тяжкий груз святости запрещал
вход в Подземелье-Под-Гробницами всем, кроме Верховных Жриц и их личных
телохранителей. Каждого поразит здесь гнев Безымянных. Однако ничто не
запрещало вход в Лабиринт, да и не было в таком запрете нужды. В Лабиринт
можно было войти только через Подземелье... Да и нужен ли мухе закон,
ограничивающий ее возможности залетать в паутину?
Поэтому Арха часто брала с собой Манана, давая ему возможность
получше узнать ближние части Лабиринта. Нельзя сказать, чтобы Манану
нравились такие путешествия, но подчинялся он Архе безоговорочно. Она
позаботилась также и о том, чтобы Дуби и Уато, слуги Коссил, знали путь до
Комнаты Цепей и выход из Подземелья, но не более того. Она никогда не
брала их в Лабиринт, желая, чтобы только безгранично преданный ей Манан
знал его тайные тропы.
Скоро Арха приступила к обследованию всего Лабиринта. Осенью она
провела множество дней, шагая по его бесконечным коридорам, но смогла
обойти только малую его часть. Путешествия по бессмысленной путанице
туннелей утомляли ее ноги, а постоянные отсчеты поворотов и пересечений
погружали в уныние разум. Лабиринт и был сделан для того, чтобы утомить и
погубить очутившегося в нем смертного, и даже его хозяйка не могла не
признать, что это всего-навсего своеобразная ловушка. Так что зимой Арха
стала все больше времени посвящать изучению Тронного Зала, его алтарей,
альковов за и под алтарями, комнат, забитых сундуками и ящиками,
содержимого сундуков и ящиков, переходов и чердаков, населенных
бесчисленным множеством летучих мышей, подвалов и подвалов под подвалами -
своеобразных прихожих и темных коридоров под землей.
С руками, перепачканными превратившимся за восемь столетий в порошок
мускусом и прилипшей к лицу паутиной она могла часами стоять перед
шкатулкой, вырезанной из кедрового дерева. Этот дар какого-то древнего
короля не пощадило время, но все равно она была прекрасна. Крышка ее была
покрыта тончайшей резьбой - творением безвестного художника, ставшего
прахом много веков назад. Вот сам Король - крохотная фигурка с большим
носом, вот Тронный Зал со своим куполом и двойным рядом колонн. А вот сама
Первая Жрица, она вдыхает с бронзового подноса наркотические пары и что-то
говорит Королю. Черты ее лица неразборчивы, и Архе кажется, что это лицо -
ее собственное. Интересно, что напророчила она тогда носатому королю,
остался ли он доволен ее словами?
В Тронном Зале у Архи были свои любимые места. Часто заходила она в
одну из комнат в задней части Зала, где хранились старые одежды -
великолепные платья и костюмы, преподнесенные Месту великими лордами,
когда они приходили сюда и поклонялись Безымянным, признавая тем самым их
превосходство над собой. Иногда их дочери-принцессы надевали мягкие шелка,
расшитые топазами и черными аметистами, и танцевали вместе со жрицами. В
одной из комнат стояли столики слоновой кости, на крышках которых были
выгравированы сцены таких танцев, а также лорды и короли, стоящие на
ступенях Тронного Зала, потому что тогда, как и сейчас, вход в него
мужчинам был запрещен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35