Попробуй найти его сама!
Коссил все еще говорила пониженным тоном, но в голосе ее звучало
торжество. Обвисшее лицо под черным капюшоном было бледно и блестело от
пота.
- Но я не помню ни одного поворота на обратном пути!
- Я их перечислю. Один раз. Запомни их, потому что я больше не пойду
с тобой в подземелье. Это не мое место. Оно твое.
Девушка кивнула. Посмотрев на старуху, она подумала: какое странное у
нее сейчас лицо - перекосившееся от страха и одновременно довольное,
словно Коссил от души радовалась ее слабости.
- Да, в следующий раз я пойду одна, - сказала Арха, но тут ноги ее
подкосились, она лишилась чувств и маленькой бесформенной кучкой упала к
ногам Верховной Жрицы.
- Ты научишься, - сказала Коссил, тяжело дыша и повторила уже громче:
- Ты научишься!
4. СНЫ И РАССКАЗЫ
Арха болела несколько дней, и лечили ее от лихорадки. С постели она
вставала только затем, чтобы посидеть на крыльце Малого Дома и посмотреть
на западные холмы. Чувствовала она себя слабой и глупой. Одни и те же
мысли возвращались к ней снова и снова, стыд за собственную слабость жег
ее. Ни одного стражника не появилось у Стены-Вокруг-Гробницы, но Арха
знала, что никогда не осмелится упрекнуть в этом Коссил.
Часто, сидя на солнышке, Арха размышляла о том, как она поведет себя
при следующем посещении подземелий. Много думала она и о том, на какую
смерть обречь следующую партию узников - несомненно, более мучительную,
лучше отвечающую ритуалам Пустого Трона... Каждую ночь она просыпалась с
криком: - Они еще не умерли! Они все еще умирают!!!
...Архе снилось множество снов. Снилось, например, что нужно
приготовить еду - огромные чаны вкусной каши, а затем вылить ее всю в
какую-то дыру в земле. Снилось, что она несет чашу с водой, глубокую
медную чашу, в темноте, кому-то, кого мучает жажда, но не может добраться
до подземной тюрьмы. Она проснулась с пересохшим горлом, но не осмелилась
встать и налить себе воды и долго лежала с открытыми глазами в своей
комнате без окон.
Как-то утром ее пришла навестить Пенте. Со своего места на крыльце
Малого Дома Арха заметила, как она приближается с беззаботным, рассеянным
видом, словно просто идет прогуляться. Если бы Арха не окликнула ее, Пенте
ни за что бы не поднялась на крыльцо. Но Арха чувствовала себя одинокой и
позвала девушку к себе.
Пенте отвесила Архе предписанный этикетом глубокий поклон, потом
плюхнулась на ступеньку рядом с ней и издала своеобразный звук - что-то
наподобие "Фью-ю-юх!" Она выросла, растолстела, и любое усилие вызывало у
нее прилив крови к лицу. Вот и сейчас от простой ходьбы она раскраснелась,
как вишня.
- Я узнала, что ты болеешь, и принесла тебе яблок.
С этими словами она внезапно извлекла откуда-то из-под одежд сетку с
несколькими изумительными желтыми плодами.
Пенте уже была допущена к служению в храме Божественного Короля под
началом Коссил, но полноправной жрицей еще не стала и продолжала
заниматься уроками и тяжелой работой вместе с ученицами.
- Поппе и я сортировали яблоки, и я отложила для тебя самые лучшие,
которые все равно пошли бы на сушку. Конечно, в сушеном виде они дольше
сохраняются, но все равно обидно... Правда, они красивые?
Арха ощупала золотистую бархатную кожицу, посмотрела на черенок, с
которого еще не оборвались засохшие листочки, и согласилась:
- Красивые!
- Съешь одно.
- Потом. Съешь ты.
Из вежливости Пенте выбрала себе самое маленькое яблоко и прикончила
его десятком сочных, умелых укусов, после чего сказала:
- Я могу есть целый день, никогда не наедаюсь. Нужно было становиться
поваром, а не жрицей. Готовлю я лучше, чем эта старая костлявая Натабба, а
потом можно еще и кастрюли облизать... Слышала, что случилось с Мунит? Ей
дали почистить медные кувшины из-под розового масла, ну, знаешь, такие
длинные и узкие, с крышками. А ей показалось, что чистить надо не только
снаружи, но и внутри. Засунула она в кувшин руку с тряпкой, а вытащить не
может! Она дергала ее до тех пор, пока рука не распухла и не застряла
по-настоящему. Тут она стала бегать взад и вперед и вопить во все горло: Я
не могу вытащить ее! Не могу вытащить ее! А Пунти, он совсем глухой,
подумал, что пожар, и заорал на стражников, чтобы те бежали и спасали
девочек. Тут Уато - он доил коз - выскочил из хлева посмотреть, что
случилось, забыл закрыть дверь, и все козы рванулись во двор и налетели на
Пунти и стражников, и девочек! А Мунит все бегает и машет кувшином, и у
нее истерика начинается, и все они носятся сломя голову, и тут из храма
выходит Коссил и спрашивает: Что такое? Что такое?
На круглом белом лице Пенте появилась при этих словах презрительная
усмешка, совсем не похожая на ледяное выражение лица Коссил и в то же
время напоминающая ее настолько, что Арха не смогла сдержать короткого
испуганного смеха.
- Что такое? - сказала Коссил, а потом... потом... Рыжая коза...
боднула ее... в зад... - глаза Пенте набухли от еле сдерживаемых слез,
лицо растворилось в смехе, - а М-мунти... стукнула козу... кувшином... - в
приступе смеха обе девочки раскачивались взад-вперед, обхватив руками
колени, - а Коссил повернулась... и говорит... козе... Что такое?
Конец рассказа потерялся в безудержном смехе. Через некоторое время
Пенте вытерла глаза и нос и задумчиво взяла второе яблоко.
Отсмеявшись, Арха спросила:
- Пенте, как ты попала к нам?
- Я была шестой дочерью у родителей, они просто не могли вырастить
всех нас и выдать замуж. Так что, когда мне исполнилось семь лет, меня
отвели в храм Божественного Короля и посвятили ему. Это было в Оссаве. Там
у них было слишком много учениц, и скоро меня перевели сюда. А может, им
показалось, что из меня выйдет какая-нибудь особенная жрица или что-нибудь
в этом роде. Но они ошиблись!
С беззаботной улыбкой Пенте впилась зубами в яблоко.
- Так ты не можешь быть жрицей?
- Конечно! Я лучше бы вышла замуж за пастуха и жила в канаве. Что
угодно, только не оставаться похороненной среди старух на всю жизнь! Эта
пустыня... К нам никто не приходит! Никогда мне не вырваться отсюда, ведь
я посвящена и застряла здесь навеки! Вот было бы здорово стать в следующей
жизни танцовщицей в Авабате! Я заслужила это!
Арха не могла отвести от нее мрачного упорного взгляда. Она
чувствовала, что никогда раньше не видела настоящей Пенте, никогда не
пробовала рассмотреть ее, круглую, как яблоко, такую же полную соков жизни
и такую же прекрасную. Хриплым от волнения голосом Арха спросила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35