Фирма со странным названием «КАПО», видимо, имеющим отношение к инициалам господина президента, располагалась в старом четырехэтажном кирпичном доме, в котором раньше находилось заводское общежитие. Теперь этажи немного подремонтировали, закрасили нехорошие слова на стенах, вставили стекла в окна, выгребли из всех углов пустые бутылки и сдали помещение в аренду. Не исключено, что на вырученные от аренды деньги администрация рассчитывала поднять давно захиревший родной завод. «КАПО» занимала почти весь второй этаж. Никакой охраны или даже простой бабушки-вахтёрши внизу не было, и каждый свободно мог войти сюда. Зато при входе на этаж за столом сидел плечистый молодой человек с бульдожьим лицом, одетый в камуфляжную форму, и смотрел на входящих так, что хотелось сразу оттуда убежать. В просторной приёмной, отделанной в европейском стиле, нас встретили такие же плечистые мальчики, только уже одетые в чистые белые рубашки с галстуками. Их было четверо, и все они вытянулись по стойке «смирно», завидев входящего в комнату решительным шагом президента.
— Ну? — важно бросил он, расстёгивая плащ. — Докладывайте.
Трое отступили, посмотрев на четвёртого, самого крупного, и тот пробубнил:
— Пока ничего.
— Что, больше не звонили? — Алексей повесил плащ на плечики и сунул его в стенной шкаф в углу. Оказывается, он был одет в довольно приличный костюм, который сидел на нем, впрочем, слегка мешковато. Но стоил, судя по материалу и покрою, немало.
— Нет. Как отрезало, — буркнул парень, поведя мощными плечами.
— Сволочи, — констатировал Алексей и наконец вспомнил обо мне, стоящей у порога в позе новенькой ученицы пятого класса. — Знакомьтесь, это Мария, моя новая секретарша. Мария, это моя служба безопасности. Имена тебе не понадобятся, — он посмотрел на них. — Пока Ольги нет, Мария будет выполнять её функции. Вы обязаны стеречь её как зеницу ока. Ясно?
— Ясно.
Они все уставились на меня и начали приосаниваться, выгибая грудь и напрягая бугристые мышцы под рубашками. Кобели несчастные. Не обращая на них никакого внимания, я сняла плащ, повесила в шкаф, прошла к столу, вокруг которого ещё витал запах Ольгиных духов, и уселась в кресло. Окинув меня оценивающим взглядом, Алексей довольно пропищал:
— Как тут и была. А теперь начинаем работать. Все по местам. Володя, вызови ко мне главного менеджера…
Самый здоровый, с сожалением отведя взгляд от моей обнажённой груди под полупрозрачной блузкой, вздохнул и вышел в коридор. Остальные потянулись за ним.
— Значит, так, — Алексей присел на край стола, — меня ни для кого нет.
Говори, что хочешь. Бумага здесь в столе. Ольгины личные вещи желательно не трогать…
Мне захотелось встать и дать ему пощёчину, но сейчас было не до этого.
Я лишь спросила:
— А что, мы разве перешли на «ты»? Он слегка смутился.
— Ну, это так, для проформы, как говорится. Не могу же я тебя величать по батюшке, правильно? Ты ведь всего-навсего секретарша. Но ты меня называй по имени-отчеству, как положено. — Он снизил голос. — И очень прошу, не разговаривай со мной, как в своей конторе. Я все же президент здесь…
— Договорились.
Он скрылся за дверью кабинета. Через минуту вошёл какой-то высокий парень, опять же в белой рубашке с красным галстуком, и, бросив на меня недоуменный взгляд, нырнул в кабинет. Это, наверное, и был главный менеджер.
Пододвинув поближе к себе телефон с определителем, я достала из сумочки косметичку и начала накрашиваться, чтобы уж в точности соответствовать образу секретарши. Вообще-то я почти никогда не красилась, а если и делала это, то лишь для того, чтобы умерить броскость своей внешности. Косметичка всегда лежала в сумочке — на всякий случай.
В течение нескольких последующих скучных часов ничего особенного не произошло. Телефон звонил, я брала трубку и вежливо сообщала всем подряд, что Алексей Петрович срочно отбыли на деловые переговоры в Париж и вернутся неизвестно когда. Меня при этом никто не материл и о деньгах не заикался.
Бандиты почему-то не звонили. Сам президент безвылазно сидел в своём кабинете.
К нему то и дело забегали сотрудники, в основном мужского пола, все в белых рубашках, и, бледные и испуганные, вскоре выбегали обратно. Некоторые заходили в приёмную просто чтобы посмотреть на меня. Мне это было приятно, я всем мило улыбалась и даже попыталась кокетничать с одним более-менее симпатичным пареньком с умными глазами, но тот лишь виновато пожал плечами, показал глазами на дверь и прошептал, что начальник всем строго запретил не то что приставать — разговаривать с новой секретаршей. Самое удивительное, что его до сих пор никто не послал подальше, как это давно сделала бы я на их месте. Было видно, что он никого и в грош не ставил, кроме собственной персоны, но они все терпели, чтобы не потерять работу и не остаться в наше трудное время без денег.
Наконец, когда я уже дважды позвонила боссу, сообщая, что на поле боя пока затишье, телефон опять затрещал, я сняла трубку и, как всегда, вежливо проговорила придуманную мной фразу:
— Приёмная господина Комова.
— Что? — в трубке послышался ехидный мужской смех. — Господина Комова, ха-ха! Да вы там в своём уме? Или спятили с перепугу? Ха-ха!
— Кто говорит? — ледяным тоном спросила я.
— Дед Пихто! Заткнись и слушай.
— Кто говорит? — повторила я, догадавшись, что это те самые шантажисты.
— А ты ещё кто такая, а? — в голосе послышалось удивление.
— Я — новая секретарша. Кто говорит?
— Кто-о?! Новая секретарша? Ни хрена себе! — Тут я услышала, как он, закрыв трубку, стал что-то быстро говорить. Доносились неразборчивые, приглушённые голоса, кто-то с кем-то спорил. Потом мой собеседник поднёс трубку ко рту и как-то не очень уверенно спросил:
— И давно ты у него работаешь?
— С сегодняшнего дня, — охотно пояснила я и добавила своё излюбленное:
— А кто это говорит?
— И где он тебя надыбал? — гнул своё бандит. — По объявлению, что ль?
— Ещё чего не хватало — по объявлению, — презрительно выдала я. — Я его давняя подруга, между прочим. Кто говорит?
— Подруга, говоришь… — задумался бандюга. — Это уже становится интересным.
Я испугалась, не сболтнула ли что лишнее, и уже хотела сказать, что пошутила, но он опередил меня:
— Скажи этому педику, чтобы сегодня к вечеру готовил бабки.
— Педику? Вы ошибаетесь, дорогой. У него совершенно нормальная сексуальная ориентация…
— А тебе это откуда известно? — ехидно спросил он. — Все с тобой ясно, милашка. Короче, передай своему трахарю, что шутки кончились. Или мы грохнем Ольгу, или он отдаст наши бабки. Через полчаса я перезвоню и сообщу место.
Он бросил трубку, а я ещё с минуту продолжала смотреть на неё, снедаемая мыслью, что натворила нечто непоправимое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114