! — испугалась Галя. — Здесь никого нет, кроме нас, ты же знаешь…
— Прости, солнышко, сорвался, — обескураженно пробормотал тот, — нервы уже ни к черту. Ладно, поеду я…
— А со мной что будет? — ледяным тоном спросила она. — А если и меня тоже прикончат, как всех твоих любовниц? Ну нет уж, я одна не останусь!
— Тебе со мной нельзя, — виновато проговорил он. — Я обещал Родиону ничего тебе не рассказывать в интересах дела.
— Ах так?! — истерично взвизгнула она. — Ну тогда вали к своему Родиону! А я лягу здесь, и пусть девушку твоей мечты тут душат или режут — мне все равно…
— Никто тебя не тронет, — мягко заверил её Дима. — Алексей понятия не имеет об этой даче — я её купил уже после того, как он пропал. Ну хочешь, я тебе свой пистолет оставлю?
— Оставь, — буркнула она, — только про патроны не забудь. И вообще, я тебя хочу…
— Прямо сейчас?! — опешил тот. — Но меня ждут! И я не могу после всего, что…
— Плюнь на все и иди ко мне, мой сладкий, я вся уже горю…
Она что-то нежно замурлыкала, послышался шорох одежды и неуверенное сопротивление сдавшегося Димы. Затем все завертелось во все ускоряющемся темпе, они глубоко и часто задышали, Галя начала сладострастно вскрикивать, Дима рычать, и очень скоро оба застонали, громко и протяжно, словно испуская дух…
Раздираемая сомнениями и страхом, я лежала и слушала, как ушёл Дима, нежно поцеловав на прощание жену, как хлопнула где-то в глубине дома дверь, а потом послышались лёгкие шаги возвращающейся Галины. Она что-то весело напевала себе под нос и даже, как мне показалось, слегка пританцовывала при ходьбе. Ещё бы ей не радоваться, после такого бурного оргазма, завистливо подумала я. Хотя я, например, после всего услышанного от Димы ни за что бы не смогла вот так искренне, с чувством заняться любовью. Наверное…
Галя немного походила по комнате, непонятно что делая и продолжая напевать, а потом вдруг подошла к моей двери и остановилась, закрыв собой свет.
Я замерла от радости, в надежде, что сейчас она заглянет сюда и освободит меня, но она почему-то отошла, а затем вообще куда-то ушла. Но не успела я загрустить, как она вернулась, и до моих ушей явственно донёсся звук вставляемой в пистолет обоймы, а затем щелчок передергиваемого затвора — Галя, видать, всерьёз готовилась к обороне. На её месте я бы вообще забралась в какой-нибудь подвал, забаррикадировалась там и сидела, не показывая носа, до прихода мужа.
Она снова подошла к двери. На этот раз я услышала, как она вставила в замочную скважину ключ, повернула его два раза. Дверь открылась, и у меня внутри все оборвалось: в светлом ореоле двери передо мной стояла та самая высокая блондинка с короткой стрижкой…
Жестокое выражение её лица испугало меня больше, чем само страшное открытие. Глаза её смотрели с откровенной враждебностью, губы кривились в злобной усмешке. В правой руке она держала пистолет. На ней было лёгкое платье, просвечивающее насквозь, и я видела, что под ним ничего нет, кроме кожи. У неё были узкие бедра, широкие плечи и длинные ноги — такие фигуры бывают у современных манекенщиц. Правда, грудь у Галины была довольно большой, в отличие от них, и очень красивой формы. В общем, девчонка для современного бизнесмена в самый раз: и на людях с такой показаться не стыдно, и в постели, видать, хороша. Короче, если бы она ещё никого не убивала — цены бы ей не было…
— Ну, ты все слышала? — усмехнулась она. — Понравился тебе спектакль?
Специально для тебя устроила.
Она подошла, наклонилась надо мной и рывком сорвала с моего рта пластырь.
— Вот так будет лучше…
— Что тебе нужно? — прохрипела я, вкладывая в свои слова всю накопившуюся во мне злость. — Хочешь убить — убивай, только избавь меня от своего присутствия. Я убийц на дух не переношу.
— А что ж ты тогда весь день у меня под ногами путалась? — рассмеялась она, присаживаясь на край теннисного стола. — Правда, надо отдать тебе должное, ты мне очень помогла — меня все время за тебя принимали, ха-ха! Это до меня уже потом дошло, когда я к Рите пришла.
— Как ты её выманила, дебилка?
— А я её не выманивала! — хихикнула Галя. — Это она сама! Я позвонила, она меня как увидела, обалдела сразу и говорит: «Привет, Мария. Мне тут на секундочку к подружке заскочить нужно. Хочешь со мной?» А мне чего отказываться, тем более на площадке какой-то алкаш меня видел. Я и пошла. Как я поняла, Рита мною перед подружкой похвастаться хотела. Извращенка долбаная…
— Ты сумасшедшая! Зачем ты их всех убила? От ревности, что ли? Дура ты, дура, муж тебя так любит, а ты…
— Ревность здесь ни при чем, — резко перебила она. — Дима всегда был моим и останется только моим, пока я жива, понятно? А те дешёвые давалки и извращенки получили своё за дело.
— А Ангелина Степановна — она тебе что сделала? — со злостью спросила я.
— А это тебя вообще не касается! — посуровела она. — И вообще, ты сейчас не о том думаешь. Ты ведь уже все поняла, не так ли? Вернее, поняла только половину, но тебе и этого хватит, чтобы сообразить, что пора подыхать.
Так что лучше подумай, как мне это лучше сделать.
— Интересно, зачем же ты меня сюда притащила — чтобы убить? — изумилась я. — Могла бы и там…
— Нет, не только за этим, — хмыкнула Галя. — У меня есть свой интерес — пиковый, — она хитро прищурила глаза. — Димы не будет часа два. Ну, в крайнем случае, часа полтора уж точно. За это время я хочу кое-что сделать для себя…
— Ну так делай, только оставь меня в покое, — презрительно бросила я. — И вообще, я уже залежалась тут. Давай, короче, или стреляй, или ослабь проволоку у меня уже конечности отнялись…
— Они тебе все равно уже не понадобятся, ха-ха-ха! — Она рассмеялась звонко и искренне, как дитя. Или как душевнобольная. — Ой, не могу, как смешно!
— Смеяться будешь в аду — говорят, там все смеются, — усмехнулась я.
— А мне все равно — я в эти сказки не верю, — заявила она. — Есть только одна жизнь, здесь, на земле, и её нужно прожить, невзирая ни на что, ни на какие нормы, правила и законы, придуманные некогда рабами, чтобы ограничить свободу хозяев. Нужно успеть взять себе все, что нравится и чего хочется душе.
Любой ценой. И взять сегодня, сейчас, а не завтра, потому что никакого завтра может и не быть — человек слишком уязвим. Вот это и есть истинная свобода в моем понимании. Врубаешься, детка?
Я промолчала, разглядывая её и пытаясь понять, что творится у неё в голове. С виду вроде нормальная девчонка, без сумасшедшего блеска в глазах, слюна по подбородку не стекает, тело не дёргается, почти не смеётся без причины, а творит невесть что.
Она отошла от стола и присела около меня, с любопытством изучая моё лицо пытливым взглядом своих холодных голубых глаз. Делала она это так, словно рассматривала карту города, в который собралась поехать в первый раз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114