Я ещё удивился, откуда она его знает, а она сказала, что познакомилась с ним через Лену. Я не стал ей говорить, что Лена убита, просто сказал, что Лёша пропал и его разыскивают. Вот такие дела, Мария. Если это вам чем-то поможет, то буду рад…
— А где она живёт, эта Рита? — севшим голосом спросила я, понимая, что меня откровенно заманивают в ловушку.
— Вам дать её адрес или телефон? — услужливо поинтересовался ублюдок.
— И то, и другое.
Он продиктовал мне и то, и другое, и мы тепло распрощались. Положив трубку, я ещё посидела немного в растерянности, не зная, плакать мне или радоваться такому развитию событий, а потом сорвалась с места и начала собираться в ад. Боссу я не могла сообщить об этом, ибо понятия не имела, где он сейчас находится, но даже если бы и имела, то вряд ли бы что-нибудь сказала, потому как он тут же запретил бы мне даже думать о поездке к этой Рите. Я понимала, что нужно спешить — если этот подонок доберётся до Риты первым, то может погибнуть ещё одна девушка, и тогда босс уже точно найдёт в себе силы вытурить меня из фирмы. А этого мне хотелось меньше всего. Но с другой стороны, Дима вполне мог звонить мне, уже стоя рядом с распростёртым телом убитой белокурой красавицы, и разыгрывать из себя сражённого горем брата и сына. В том, что он был отличным артистом и мог разыграть кого угодно, я уже не сомневалась. Почему-то Дима представлялся мне этаким совершённым преступником, наглым и беспринципным, с ледяным сердцем и беспощадной душой, способным на все ради своей цели. Особенно это стало очевидным после того, как он напал на собственную мать. Лично в моей голове это никак не укладывалось. Ладно бы он был сумасшедшим, а то ведь нет, им руководил совершенно трезвый и холодный расчёт, и это пугало в нем больше всего.
Смотав с головы повязку, рана под которой уже затянулась, я нацепила беретик, чтобы прикрыть повреждённый затылок, надела плащ, взяла сумку со всеми своими причиндалами и поднялась на второй этаж к Валентине. Та сидела в столовой в кресле напротив включённого телевизора, читала какой-то женский роман и хрустела чипсами. Увидев меня, она изумлённо подняла брови, отложила книгу и подозрительно спросила:
— Ты куда это собралась?
— Знаешь, решила все-таки пойти маникюр сделать, — со скорбным вздохом сообщила я, присев на ручку её кресла. — Ты меня убедила…
Маникюр — это была тема наших с ней вечных споров. Она никак не могла понять, почему я никогда не хожу в парикмахерскую, а ухаживаю за ногтями сама.
Я не могла ей сказать, что мои ногти вовсе и не ногти в обычном смысле слова, а настоящие железные когти, причём довольно острые, и ухаживать за ними может лишь специалист вроде меня. Поэтому просто сводила все к спору о том, должна ли женщина вообще ходить в парикмахерскую делать маникюр или вполне может обойтись в этом вопросе без посторонней помощи, как, например, я. И мы всегда оставались каждая при своём мнении.
— Ты меня пугаешь, Машуня, — вместо того чтобы обрадоваться, насторожилась подруга, пытаясь заглянуть мне в глаза. — Что случилось? А-а, понятно, тебе слишком сильно по голове врезали…
— Может быть, и так, — согласилась я. — В общем, я решилась, а там будь что будет. Схожу, пусть надругаются над моими ногтями — вдруг в этом действительно есть какой-то кайф…
— Ну иди, — заулыбалась она, — и ничего не бойся. Я Родиоше скажу, где ты, а то он просил никуда тебя не отпускать.
— Да уж, передай ему, а то опять ругаться начнёт. Тебя днём не было, а он тут такое устроил — я чуть с ума от страха не сошла.
— Он мне говорил, что немного понервничал, — нежно проговорила Валентина. — Он у меня такой добрый и милый.
— Ладно, пойду я, пока запал не прошёл. Не скучай здесь…
…Спустившись в приёмную, я набрала Ритин номер.
Трубку долго не брали, и я уже решила, что бедняжка уже мертва, как «покойница» вдруг взяла трубку и весёлым голоском спросила:
— Ну и кто же это мне звонит?
— А это вам звонит прекрасная незнакомка, — в тон ей ответила я.
— И что же она хочет? — рассмеялась Рита.
— Она хочет приехать к вам в гости. Вы не против?
— Прямо сейчас? Но у меня здесь такой бардак — я только что приехала.
Кстати, ты симпатичная незнакомка и, надеюсь, ты тоже би?
— Я просто прелесть, и я тоже би, — проворковала я мгновенно сориентировавшись. — И мечтаю тебя увидеть. Так мне можно приехать?
— Ты меня интригуешь, — с волнением выдохнула она. — Конечно, можно, если тебя бардак не волнует. А ты блондинка или брюнетка?
— Блондинка.
— Ох… я тебя уже хочу. Тебе мой номер Ленка дала? А то я её найти никак не могу…
— Да, Лена. И я видела твой портрет у Алёши и сразу влюбилась. Только давай так: до моего приезда никого не впускай из мужчин — я не хочу, чтобы даже запах их там был, понимаешь?
— Понимаю, киска, — нежно проговорила Рита. — Я никого из них не жду и никому не открою, если кто-то придёт. Я так истосковалась по нормальным русским девчонкам, ты не представляешь. Ты правда прелесть? А киска у тебя гладкая или пушистая?
— Гладкая и ждёт твоих губ, любимая, — с придыханием прошептала я. — А мужиков ненавижу. Пообещай мне, что запрёшь дверь на все запоры и никого не впустишь до моего прихода. Даже отца родного…
— Боже, как ты меня взволновала, — пробормотала она, — я уже потекла…
Немедленно, слышишь, немедленно приезжай. Адрес знаешь?
— Все знаю, Ритуля, уже лечу. Чмок!
Положив трубку и посидев немного, чтобы прийти в себя от охватившего меня вдруг непонятного возбуждения, я затем решительно встала и отправилась искать очередные приключения на свою круглую попку.
Как я ни спешила, но к дому, где жила Рита, я подъехала только минут через сорок. Она жила в районе «Войковской», в одной из старых панельных девятиэтажек, серых и неприветливых, как и погода в этот день. Было уже семь часов вечера. С момента, когда Дима появился у нас в офисе, прошло каких-то восемь часов, а уже столько всего произошло, что казалось, минула вечность.
Оставив машину на стоянке в конце двора, я вошла в нужный подъезд, возле которого не заметила ничего подозрительного, и стала подниматься на второй этаж, прислушиваясь к голосам, доносящимся из квартир. Как говорится, ничто не предвещало беды, но все равно у меня на душе противно скребли кошки. Я была уверена, что Дима сейчас где-то здесь, но где точно — знать не могла. Поэтому, медленно поднимаясь по ступенькам, я ежесекундно оглядывалась, наученная горьким опытом, и была готова в любой момент защитить свою больную, неразумную голову от удара. Рита, судя по её настроению, не должна была впустить его в квартиру, по крайней мере я так думала. Впрочем, этот мерзавец мог обмануть и уговорить кого угодно. Почему-то я решила, что не стоит говорить ей о том, что её собирается убить старый знакомый, — не хотелось её пугать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114
— А где она живёт, эта Рита? — севшим голосом спросила я, понимая, что меня откровенно заманивают в ловушку.
— Вам дать её адрес или телефон? — услужливо поинтересовался ублюдок.
— И то, и другое.
Он продиктовал мне и то, и другое, и мы тепло распрощались. Положив трубку, я ещё посидела немного в растерянности, не зная, плакать мне или радоваться такому развитию событий, а потом сорвалась с места и начала собираться в ад. Боссу я не могла сообщить об этом, ибо понятия не имела, где он сейчас находится, но даже если бы и имела, то вряд ли бы что-нибудь сказала, потому как он тут же запретил бы мне даже думать о поездке к этой Рите. Я понимала, что нужно спешить — если этот подонок доберётся до Риты первым, то может погибнуть ещё одна девушка, и тогда босс уже точно найдёт в себе силы вытурить меня из фирмы. А этого мне хотелось меньше всего. Но с другой стороны, Дима вполне мог звонить мне, уже стоя рядом с распростёртым телом убитой белокурой красавицы, и разыгрывать из себя сражённого горем брата и сына. В том, что он был отличным артистом и мог разыграть кого угодно, я уже не сомневалась. Почему-то Дима представлялся мне этаким совершённым преступником, наглым и беспринципным, с ледяным сердцем и беспощадной душой, способным на все ради своей цели. Особенно это стало очевидным после того, как он напал на собственную мать. Лично в моей голове это никак не укладывалось. Ладно бы он был сумасшедшим, а то ведь нет, им руководил совершенно трезвый и холодный расчёт, и это пугало в нем больше всего.
Смотав с головы повязку, рана под которой уже затянулась, я нацепила беретик, чтобы прикрыть повреждённый затылок, надела плащ, взяла сумку со всеми своими причиндалами и поднялась на второй этаж к Валентине. Та сидела в столовой в кресле напротив включённого телевизора, читала какой-то женский роман и хрустела чипсами. Увидев меня, она изумлённо подняла брови, отложила книгу и подозрительно спросила:
— Ты куда это собралась?
— Знаешь, решила все-таки пойти маникюр сделать, — со скорбным вздохом сообщила я, присев на ручку её кресла. — Ты меня убедила…
Маникюр — это была тема наших с ней вечных споров. Она никак не могла понять, почему я никогда не хожу в парикмахерскую, а ухаживаю за ногтями сама.
Я не могла ей сказать, что мои ногти вовсе и не ногти в обычном смысле слова, а настоящие железные когти, причём довольно острые, и ухаживать за ними может лишь специалист вроде меня. Поэтому просто сводила все к спору о том, должна ли женщина вообще ходить в парикмахерскую делать маникюр или вполне может обойтись в этом вопросе без посторонней помощи, как, например, я. И мы всегда оставались каждая при своём мнении.
— Ты меня пугаешь, Машуня, — вместо того чтобы обрадоваться, насторожилась подруга, пытаясь заглянуть мне в глаза. — Что случилось? А-а, понятно, тебе слишком сильно по голове врезали…
— Может быть, и так, — согласилась я. — В общем, я решилась, а там будь что будет. Схожу, пусть надругаются над моими ногтями — вдруг в этом действительно есть какой-то кайф…
— Ну иди, — заулыбалась она, — и ничего не бойся. Я Родиоше скажу, где ты, а то он просил никуда тебя не отпускать.
— Да уж, передай ему, а то опять ругаться начнёт. Тебя днём не было, а он тут такое устроил — я чуть с ума от страха не сошла.
— Он мне говорил, что немного понервничал, — нежно проговорила Валентина. — Он у меня такой добрый и милый.
— Ладно, пойду я, пока запал не прошёл. Не скучай здесь…
…Спустившись в приёмную, я набрала Ритин номер.
Трубку долго не брали, и я уже решила, что бедняжка уже мертва, как «покойница» вдруг взяла трубку и весёлым голоском спросила:
— Ну и кто же это мне звонит?
— А это вам звонит прекрасная незнакомка, — в тон ей ответила я.
— И что же она хочет? — рассмеялась Рита.
— Она хочет приехать к вам в гости. Вы не против?
— Прямо сейчас? Но у меня здесь такой бардак — я только что приехала.
Кстати, ты симпатичная незнакомка и, надеюсь, ты тоже би?
— Я просто прелесть, и я тоже би, — проворковала я мгновенно сориентировавшись. — И мечтаю тебя увидеть. Так мне можно приехать?
— Ты меня интригуешь, — с волнением выдохнула она. — Конечно, можно, если тебя бардак не волнует. А ты блондинка или брюнетка?
— Блондинка.
— Ох… я тебя уже хочу. Тебе мой номер Ленка дала? А то я её найти никак не могу…
— Да, Лена. И я видела твой портрет у Алёши и сразу влюбилась. Только давай так: до моего приезда никого не впускай из мужчин — я не хочу, чтобы даже запах их там был, понимаешь?
— Понимаю, киска, — нежно проговорила Рита. — Я никого из них не жду и никому не открою, если кто-то придёт. Я так истосковалась по нормальным русским девчонкам, ты не представляешь. Ты правда прелесть? А киска у тебя гладкая или пушистая?
— Гладкая и ждёт твоих губ, любимая, — с придыханием прошептала я. — А мужиков ненавижу. Пообещай мне, что запрёшь дверь на все запоры и никого не впустишь до моего прихода. Даже отца родного…
— Боже, как ты меня взволновала, — пробормотала она, — я уже потекла…
Немедленно, слышишь, немедленно приезжай. Адрес знаешь?
— Все знаю, Ритуля, уже лечу. Чмок!
Положив трубку и посидев немного, чтобы прийти в себя от охватившего меня вдруг непонятного возбуждения, я затем решительно встала и отправилась искать очередные приключения на свою круглую попку.
Как я ни спешила, но к дому, где жила Рита, я подъехала только минут через сорок. Она жила в районе «Войковской», в одной из старых панельных девятиэтажек, серых и неприветливых, как и погода в этот день. Было уже семь часов вечера. С момента, когда Дима появился у нас в офисе, прошло каких-то восемь часов, а уже столько всего произошло, что казалось, минула вечность.
Оставив машину на стоянке в конце двора, я вошла в нужный подъезд, возле которого не заметила ничего подозрительного, и стала подниматься на второй этаж, прислушиваясь к голосам, доносящимся из квартир. Как говорится, ничто не предвещало беды, но все равно у меня на душе противно скребли кошки. Я была уверена, что Дима сейчас где-то здесь, но где точно — знать не могла. Поэтому, медленно поднимаясь по ступенькам, я ежесекундно оглядывалась, наученная горьким опытом, и была готова в любой момент защитить свою больную, неразумную голову от удара. Рита, судя по её настроению, не должна была впустить его в квартиру, по крайней мере я так думала. Впрочем, этот мерзавец мог обмануть и уговорить кого угодно. Почему-то я решила, что не стоит говорить ей о том, что её собирается убить старый знакомый, — не хотелось её пугать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114