— Джон поделился замечательной информацией не только относительно дела Ала-Моана, но и касательно психологии представителей различных рас на Оаху. Нам пришлось бы здорово потрудиться, чтобы найти другого военно-морского офицера с таким же хорошим знанием социальных слоев гавайского общества.
— Вы льстите мне, Кларенс, — сказал Портер.
Дэрроу перевел взгляд на доктора.
— А теперь, рискуя обидеть вас, Джон, должен попросить вас оставить наше небольшое собрание... мне нужно несколько минут, чтобы поговорить со своим следователем с глазу на глаз.
Портер поднялся и изящным движением взял со стола шляпу, соединив это действие с полупоклоном.
— Я буду на Кокосовой лужайке, Кларенс, отдам должное чаю со льдом.
— Обязательно напомните о сахаре, — сказал ему я. — В этой части света о нем забывают.
Портер надел шляпу и улыбнулся.
— И подадут скорее не лимон, а ломтик ананаса. Забавные на этом острове обычаи. Всего доброго, миста Гелла.
И Портер ушел.
— Выслушав доктора, — спросил я, — вы изменили свое мнение о Талии?
От улыбки все лицо Дэрроу избороздили морщины.
— Я по-прежнему нахожу ее умной девочкой.
— Просто не верите ей.
Внушительное пожатие плечами.
— Не важно, верю ли я ей. Важно, что ее мать и ее муж ей поверили.
О своей встрече прошлой ночью с Хорасом Идой и его компанией я поведал Дэрроу по телефону.
Он откинулся на стуле, сложил руки на округлом брюшке.
— Ты не единственный, кто провел вчерашний вечер с обитателями острова. Знаешь, кто такой Уолтер Диллингэм?
— Достаточно важная для города персона, чтобы его именем назвали улицу.
— Улица названа в честь его отца. Уолтер Диллингэм президент дюжины компаний, член совета директоров в другой дюжине или даже больше. Вчера он пригласил меня на ленч в свой дом на Пасифик-хайтс. Говоря со мной не только от своего имени, но и от имени всей так называемой белой элиты, Диллингэм выразил уверенность в виновности ребят Ала-Моана.
— И что?
— А то, — протянул Дэрроу, — что если все эти важные белые шишки думают, что ребята виноваты, я делаю вывод, что есть чертовски большой шанс, что они невиновны.
Я кивнул, довольный ходом мысли Дэрроу.
— Становится возможным, а может даже, вероятным, что эти ребята, включая Джо Кахахаваи, которого убили наши клиенты, не похищали и не насиловали Талию Мэсси.
Его улыбка сделалась кривой.
— Я утверждаю, что эти молодые люди были тем не менее весьма убедительны во время вчерашнего мелодраматического действа... факт остается фактом, чтобы доказать свою правоту, они-таки тебя похитили.
— Не спорю. Но у них были на то причины, и они своего достигли. Вы собираетесь с ними увидеться? Они отчаянно хотят с вами поговорить.
Он отрицательно покачал своей бадьеобразной головой.
— Столкновение интересов. Возможно, после того как миссис Фортескью, лейтенант Мэсси и двое матросов будут оправданы, я смогу с ними увидеться... но не раньше, это просто невозможно.
— А если они снова меня схватят?
Он издал смешок.
— Эти милые, невинные ребятишки? Отбрось эту мысль.
— Послушайте, это островные сорвиголовы, дети трущоб, но я не думаю, что они насильники, и думаю, что вы того же мнения, К. Д. Черт, эти проклятые полицейские применили методы опознания, которые цивилизованные полицейские управления отринули еще полвека назад.
Он смотрел на меня с насмешливым любопытством.
— Когда и где ты встречался с цивилизованным полицейским управлением? Не припомню такого удовольствия.
— Вы знаете, о чем я говорю. Они трижды ставили подозреваемых перед Талией Мэсси, все равно что говоря: «Это парни, которых мы подозреваем, и хотим, чтобы вы их опознали».
Он снова отрицательно покачал головой.
— Дело не в том виновен или нет Джо Кахахаваи. Дело в том, что наши клиенты поверили, что Кахахаваи напал на Талию. Они совершили противозаконный акт насилия, оправдываемый чистотой их намерений.
— Вы смеетесь?
Серые глаза смотрели пристально.
— Нет. Я верю, что можно принять во внимание суть, не беря в расчет ненависть, страх и желание отомстить.
— То есть то, как это сделали миссис Фортескью и Томми?
Лоб Дэрроу прорезала морщина.
— Я ссылался на нашу судебную систему.
— Значит вы хотите, чтобы я перестал разбираться в нападении на Талию?
Глаза его вспыхнули.
— Нет! То, что в момент совершения преступления наши клиенты не знали правды, не означает, что мы не должны знать правды, начиная дело по их защите. Если Джо Кахахаваи был виновен, это нам на руку. Тогда мы будем увереннее с моральной точки зрения, наша защита будет надежнее.
— Значит, я продолжаю.
Он медленно кивнул.
— Ты продолжаешь.
— А если я обнаружу, что Кахахаваи невиновен?
Одна из бровей взлетела.
— Тогда мы сможем только уповать на то, что обвинению это неизвестно... Через несколько дней начнется отбор присяжных.
— А затем — веселье.
Чуть улыбнулся.
— А затем — веселье. Говоря о котором, я должен сообщить тебе неприятную новость от мисс Белл.
— Да?
Он состроил печальную мину.
— Похоже, у нее сильный солнечный ожог. Ну разве не трагедия? Она просила узнать, не сможешь ли ты зайти к ней в три часа и натереть лосьоном ее несчастную покрасневшую кожу.
— Думаю, мне удастся. С чего это она решила возобновить наше общение?
Он сделал неопределенный жест рукой.
— Я объяснил ей, что твоя работа частично заключается в том, чтобы играть при мне роль адвоката дьявола, что ты на самом деле помогаешь бедной милой Талии, а не копаешь под нее.
Я хмыкнул.
— Знаете, а я подозревал, что рано или поздно это с вами случится, К. Д.
— Что именно, сынок?
Я отодвинул стул и встал.
— Вы станете моим адвокатом.
И зашагал в «Ройял Гавайен». Часть моих мыслей крутилась в голове вокруг признаний доктора Портера, другая — в ожидании воссоединения с мисс Белл.
Я не был пляжным мальчиком, но прекрасно знал, как надо втирать в плечи красивой женщины лосьон от загара.
Глава 12
Бывший отель для туристов, превращенный в ночной клуб, который назывался «Ала-Ваи Инн», располагался недалеко от Калакауа-авеню, угнездившись на каменистом берегу вонючего дренажного канала, от которого и получил свое название. Прожекторы, пристроенные в листьях пальм, привлекали внимание к белому двухэтажному каркасному дому, отделанному черным и коричневым на манер пагоды. Его восьмиугольные окна светились в ночи желтым, как блуждающие огоньки.
— Эта придорожная закусочная прикидывается японским чайным домиком, — сказал я, ведя спортивный «дюран» миссис Фортескью по подъездной дорожке.
— Мне он кажется забавным, — сказала сидевшая рядом со мной и забавно попыхивавшая сигаретой «Кэмел» Изабелла.
В этот вечер она выехала в свет без шляпы, чтобы лучше было видно ее новую прическу, сооруженную стараниями салона красоты отеля «Ройял Гавайен».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87