Потревоженная кошка заворочалась у нее на коленях и недовольно замяукала, но потом свернулась калачиком и погрузилась в сон.
Наконец Клопсток повернулся к ней и подошел ближе. Он уже было начал отвязывать ее, но внезапно его рука неуверенно застыла в воздухе.
– Нет уж, погодите. Лучше я схожу за капитаном, пусть сначала он посмотрит…
Фербек ворвался в загон со скоростью урагана и сразу пришел в неописуемую ярость. Он весь затрясся от злости, по лицу у него пошли красные пятна. Аннелиза в ужасе вжалась в стену, только тут до конца осознав опасность своего положения. Она вспомнила, как Майкл умолял ее быть бдительной и не проговориться об истинной роли в его побеге. Наверняка он предвидел такую реакцию Фербека.
– Что все это значит? – грозно прорычал капитан.
Аннелиза молча смотрела на него. Даже если бы у нее не было кляпа во рту, она не смогла бы произнести ни слова, настолько была напугана.
Фербек принес еще один фонарь, и вдвоем с Клопстоком они превратили маленькое мрачное пространство в светлицу. Но в отсутствие Майкла загон уже не казался ей драгоценным пристанищем, еще недавно отгораживавшим их от всего мира. Свет обнажил отвратительное уродство выгороженного в трюме помещения, заставив ее по-новому взглянуть на свои поступки.
Боже! Что она наделала! По сравнению с матерью она оказалась еще большей грешницей. Ее мать просто безрассудно любила и потом всю тяжесть расплаты несла на своих плечах, она же связалась с обреченным человеком и поставила под угрозу завершение честного брака. Даже если Питер Хотендорф согласится произнести официальные слова клятвы после известия о ее выходках, все равно это не снимет с нее вины. Она обокрала его, отдав свою девственность другому, и освободила опасного преступника, человека, подрывавшего устои компании. Ради него она пренебрегла интересами матери и многих сотен добрых, честных голландцев, получавших благодаря компании средства к существованию.
– Вы будете отвечать или нет? – орал тем временем Фербек.
– Позвольте, я развяжу ее, капитан, и выну кляп, чтобы она могла говорить.
Не дожидаясь разрешения, Клопсток подошел к Аннелизе, и только тогда Фербек дал добро коротким взмахом руки, точь-в-точь как вождь древнего племени во время жертвоприношения.
Помощник развязал ее без малейшего труда, так что она даже испугалась, как бы Фербек не заметил, сколь непрочны ее узы. Однако капитану было не до того – он в волнении ходил взад-вперед, как разъяренный зверь, со злостью пиная ногами солому, служившую Майклу ложем, и выкрикивая ругательства на всех доступных ему языках. Лишь после того как Клопсток освободил Аннелизу и помог ей подняться на ноги, Фербек круто повернулся и словно прожег ее гневным взглядом.
– Ну? – грозно вскричал он. – Отвечайте же, как вы оказались на месте пленника?
Страйпс мирно сидела у нее на ногах и тщательно вылизывала поднятую лапку. Аннелизе нужно было лишь указать пальцем на кошку и экипаж, а затем слово в слово повторить придуманную Майклом байку о том, как она пыталась при помощи ножа вызволить запутавшееся в парусине животное, – но слова застряли у нее в горле. Ей хотелось плакать не только от боли после потери любимого человека, но и от осознания своих ошибок. Она всегда презирала женщин-нытиков и относилась к ним с определенным высокомерием, считая энергичность и решительность гораздо более подходящими качествами в этой жизни. Будь он неладен, этот Майкл Роуленд! Он украл у нее все это.
– Он… кошка… его зовут Майкл Роуленд, – начала было она и тут же залилась слезами.
Против всех ожиданий эффект оказался поразительным. Вряд ли она могла найти лучший способ помочь себе. Хотя лицо капитана оставалось хмурым, ярость его несколько поутихла. Несомненно, слезы слабовольных незадачливых женщин были ему знакомы и понятны.
Клопсток неуклюже похлопал ее по плечу:
– Ну будет, будет. Он обманул вас, этот негодяй, верно?
Аннелиза кивнула, по-прежнему продолжая давиться слезами. Она не лгала. По сути, так оно все и было.
– Сейчас вы должны подробно рассказать капитану, как это случилось. – Клопсток обнял ее за плечи и отвел к экипажу Питера.
Аннелиза устало привалилась к черной как смоль глыбе и провела рукой по вощеной дорожке, испортившей полированный бок. О, если бы она была верной женой, это напоминание о муже наверняка придало бы ей силы. Но она променяла верность на несколько минут страсти; пожертвовала всем – уважением, честью, надеждами на вполне респектабельное замужество, и все ради ласк какого-то пирата. За это теперь беспристрастный свидетель ее измены вместо поддержки платил ей насмешкой.
Кое-как собравшись и превозмогая презрение к себе, Аннелиза пролепетала невероятные объяснения, следуя плану, который они с Майклом заготовили незадолго до этого.
Когда, закончив, она решилась украдкой поднять глаза на капитана, ее затрясло от страха. Фербек смотрел из-под насупленных бровей с таким презрением, словно видел ее насквозь.
– Я не верю ни единому вашему слову, так и знайте! – Он был настолько взбешен, что у него срывался голос.
– Но… с какой стати… Зачем мне лгать?
– Чтобы спасти свою прелестную шейку, – прорычал капитан и с брезгливой миной поспешил отойти от нее. – Одного не могу понять: как этот мерзкий червь мог добиться вашего расположения – ведь мы ни на минуту не оставляли вас без надзора!
Не ясно почему, но отказ капитана принять эту ложь придал Аннелизе сил. Чувствуя, что к ней возвращается ее прежний боевой настрой, она приняла чопорный вид.
– Вы абсолютно правы, капитан. Вы и ваши люди следили за каждым моим шагом. Это просто вопиющее безобразие! А теперь вы еще и унижаете меня. Как вы можете сомневаться в моей лояльности?
– Вашему мужу не мешало бы поинтересоваться этой вашей лояльностью заранее, но он о ней еще услышит, можете не сомневаться. – Фербек с откровенным пренебрежением посмотрел на нее. По-видимому, гнев не оставил в нем ни капли уважения к ней, ни даже подобия участия. Это было оскорбительно. Он смотрел на нее так, словно знал, что семя Майкла Роуленда еще не успело остыть у нее между ног.
– Я возьму на себя труд, – продолжил капитан с кривой усмешкой, – объяснить господину Хотендорфу, каким образом мы упустили человека, так нужного для нашей компании, а также расскажу ему, какую мерзкую роль в этом сыграла его жена. И пусть он сам выбирает для вас наказание.
Капитан взмахнул рукой, призывая Клопстока следовать за ним. Ни тот ни другой даже не соизволили помочь ей подняться по лестнице. Никто не обращал на нее внимания и когда она вынырнула из люка на палубу, щурясь от солнечного света.
Теперь Аннелиза испытывала еще большее одиночество, чем у себя дома, в Амстердаме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
Наконец Клопсток повернулся к ней и подошел ближе. Он уже было начал отвязывать ее, но внезапно его рука неуверенно застыла в воздухе.
– Нет уж, погодите. Лучше я схожу за капитаном, пусть сначала он посмотрит…
Фербек ворвался в загон со скоростью урагана и сразу пришел в неописуемую ярость. Он весь затрясся от злости, по лицу у него пошли красные пятна. Аннелиза в ужасе вжалась в стену, только тут до конца осознав опасность своего положения. Она вспомнила, как Майкл умолял ее быть бдительной и не проговориться об истинной роли в его побеге. Наверняка он предвидел такую реакцию Фербека.
– Что все это значит? – грозно прорычал капитан.
Аннелиза молча смотрела на него. Даже если бы у нее не было кляпа во рту, она не смогла бы произнести ни слова, настолько была напугана.
Фербек принес еще один фонарь, и вдвоем с Клопстоком они превратили маленькое мрачное пространство в светлицу. Но в отсутствие Майкла загон уже не казался ей драгоценным пристанищем, еще недавно отгораживавшим их от всего мира. Свет обнажил отвратительное уродство выгороженного в трюме помещения, заставив ее по-новому взглянуть на свои поступки.
Боже! Что она наделала! По сравнению с матерью она оказалась еще большей грешницей. Ее мать просто безрассудно любила и потом всю тяжесть расплаты несла на своих плечах, она же связалась с обреченным человеком и поставила под угрозу завершение честного брака. Даже если Питер Хотендорф согласится произнести официальные слова клятвы после известия о ее выходках, все равно это не снимет с нее вины. Она обокрала его, отдав свою девственность другому, и освободила опасного преступника, человека, подрывавшего устои компании. Ради него она пренебрегла интересами матери и многих сотен добрых, честных голландцев, получавших благодаря компании средства к существованию.
– Вы будете отвечать или нет? – орал тем временем Фербек.
– Позвольте, я развяжу ее, капитан, и выну кляп, чтобы она могла говорить.
Не дожидаясь разрешения, Клопсток подошел к Аннелизе, и только тогда Фербек дал добро коротким взмахом руки, точь-в-точь как вождь древнего племени во время жертвоприношения.
Помощник развязал ее без малейшего труда, так что она даже испугалась, как бы Фербек не заметил, сколь непрочны ее узы. Однако капитану было не до того – он в волнении ходил взад-вперед, как разъяренный зверь, со злостью пиная ногами солому, служившую Майклу ложем, и выкрикивая ругательства на всех доступных ему языках. Лишь после того как Клопсток освободил Аннелизу и помог ей подняться на ноги, Фербек круто повернулся и словно прожег ее гневным взглядом.
– Ну? – грозно вскричал он. – Отвечайте же, как вы оказались на месте пленника?
Страйпс мирно сидела у нее на ногах и тщательно вылизывала поднятую лапку. Аннелизе нужно было лишь указать пальцем на кошку и экипаж, а затем слово в слово повторить придуманную Майклом байку о том, как она пыталась при помощи ножа вызволить запутавшееся в парусине животное, – но слова застряли у нее в горле. Ей хотелось плакать не только от боли после потери любимого человека, но и от осознания своих ошибок. Она всегда презирала женщин-нытиков и относилась к ним с определенным высокомерием, считая энергичность и решительность гораздо более подходящими качествами в этой жизни. Будь он неладен, этот Майкл Роуленд! Он украл у нее все это.
– Он… кошка… его зовут Майкл Роуленд, – начала было она и тут же залилась слезами.
Против всех ожиданий эффект оказался поразительным. Вряд ли она могла найти лучший способ помочь себе. Хотя лицо капитана оставалось хмурым, ярость его несколько поутихла. Несомненно, слезы слабовольных незадачливых женщин были ему знакомы и понятны.
Клопсток неуклюже похлопал ее по плечу:
– Ну будет, будет. Он обманул вас, этот негодяй, верно?
Аннелиза кивнула, по-прежнему продолжая давиться слезами. Она не лгала. По сути, так оно все и было.
– Сейчас вы должны подробно рассказать капитану, как это случилось. – Клопсток обнял ее за плечи и отвел к экипажу Питера.
Аннелиза устало привалилась к черной как смоль глыбе и провела рукой по вощеной дорожке, испортившей полированный бок. О, если бы она была верной женой, это напоминание о муже наверняка придало бы ей силы. Но она променяла верность на несколько минут страсти; пожертвовала всем – уважением, честью, надеждами на вполне респектабельное замужество, и все ради ласк какого-то пирата. За это теперь беспристрастный свидетель ее измены вместо поддержки платил ей насмешкой.
Кое-как собравшись и превозмогая презрение к себе, Аннелиза пролепетала невероятные объяснения, следуя плану, который они с Майклом заготовили незадолго до этого.
Когда, закончив, она решилась украдкой поднять глаза на капитана, ее затрясло от страха. Фербек смотрел из-под насупленных бровей с таким презрением, словно видел ее насквозь.
– Я не верю ни единому вашему слову, так и знайте! – Он был настолько взбешен, что у него срывался голос.
– Но… с какой стати… Зачем мне лгать?
– Чтобы спасти свою прелестную шейку, – прорычал капитан и с брезгливой миной поспешил отойти от нее. – Одного не могу понять: как этот мерзкий червь мог добиться вашего расположения – ведь мы ни на минуту не оставляли вас без надзора!
Не ясно почему, но отказ капитана принять эту ложь придал Аннелизе сил. Чувствуя, что к ней возвращается ее прежний боевой настрой, она приняла чопорный вид.
– Вы абсолютно правы, капитан. Вы и ваши люди следили за каждым моим шагом. Это просто вопиющее безобразие! А теперь вы еще и унижаете меня. Как вы можете сомневаться в моей лояльности?
– Вашему мужу не мешало бы поинтересоваться этой вашей лояльностью заранее, но он о ней еще услышит, можете не сомневаться. – Фербек с откровенным пренебрежением посмотрел на нее. По-видимому, гнев не оставил в нем ни капли уважения к ней, ни даже подобия участия. Это было оскорбительно. Он смотрел на нее так, словно знал, что семя Майкла Роуленда еще не успело остыть у нее между ног.
– Я возьму на себя труд, – продолжил капитан с кривой усмешкой, – объяснить господину Хотендорфу, каким образом мы упустили человека, так нужного для нашей компании, а также расскажу ему, какую мерзкую роль в этом сыграла его жена. И пусть он сам выбирает для вас наказание.
Капитан взмахнул рукой, призывая Клопстока следовать за ним. Ни тот ни другой даже не соизволили помочь ей подняться по лестнице. Никто не обращал на нее внимания и когда она вынырнула из люка на палубу, щурясь от солнечного света.
Теперь Аннелиза испытывала еще большее одиночество, чем у себя дома, в Амстердаме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80