Однако уже скоро Джози жадно изучала его тело, касалась и гладила его.
Мейн поцеловал ее в щеку, в шею, потом принялся осыпать поцелуями плечи... И все время он нашептывал ей нежные слова, а его руки блуждали по ее телу.
Наконец терпение Джози кончилось.
– Гаррет, – осторожно сказала она. – Не то чтобы это не доставляло мне наслаждения, но не думаешь ли ты, что пора перейти к более решительным действиям?
– Чего бы ты хотела теперь, Джози? Может, так? Или так?
К этому времени ничто из того, что он говорил, уже не имело значения: гораздо больше Джози занимало то, что Мейн делал руками, а потом и ртом... Она изогнулась и могла только отвечать на его ласки тихими стонами, пытаясь в то же время вести себя достойно, как подобает настоящей леди. Получалось это у нее плохо, потому что она издавала неподходящие для леди звуки и никак не могла заставить себя перестать тянуться к нему. Наконец Мейн раздвинул ее колени, и когда он навис над ней, она на мгновение испугалась его вида. Этот образ остался в ее памяти навсегда – Гаррет с суровым лицом и глазами, в которых она видела одновременно деликатность и безумие.
Теперь она ему окончательно поверила и не сомневалась, что все это для него так же ново, как и для нее.
Внезапно Мейн тяжело задышал и качнулся к ней; потом она расслышала гортанный звук, слетевший с его губ, когда он вошел в нее.
Одна из причин, почему Джози запомнила все происшедшее так ярко и живо, была та, что секунды через две после его вторжения ей пришлось признать, что все обстоит не так уж хорошо. Когда лихорадочный жар, снедавший нижнюю часть ее тела, спал, ей тут же захотелось чертыхнуться, употребив слова, слышанные ею только от грумов на конюшне. Она ощущала, как плоть ее мучительно болезненно растягивается, и вообще все было совсем не так, как обещала Аннабел.
Когда Мейн посмотрел на нее сверху вниз, она ответила слабой и напряженной улыбкой.
– Это все? – Она постаралась, чтобы в ее голосе не прозвучала слишком явная надежда.
– Не совсем. Как мне лучше двигаться – быстрее или медленнее?
– Господи, да как угодно! – Она гадала, не слишком ли поздно аннулировать их брак. К сожалению, у нее все получилось совсем не так, как у сестер. Она не... – О! – вскрикнула Джози, окончательно впадая в ярость. – Черт!
В этот момент Мейн сделал рывок, и в ней что-то лопнуло.
– Прости, Джози! – Он замер и несколько секунд не двигался, зато Джози ерзала и извивалась, стараясь не думать, что погубила свою жизнь навеки...
Наконец она пробормотала:
– Пожалуй, сейчас немного лучше...
Действительно, теперь Джози было уже не так больно, и она смогла подумать о том, какими странными вещами они занимались или, точнее, какие странные вещи проделывал с ней Мейн.
Как только боль спала, Джози вновь ощутила жар, охвативший нижнюю часть ее тела. Она пробежала пальцами по его мускулистым плечам, и от этого жар только усилился.
Мейн склонился к ней, его лицо коснулось ее груди, и тут неожиданно Джози стало казаться, что все не так уж плохо.
Потом его движения стали медленнее, мягче в ее теле, потому что она ощутила, как его пронзают огненные молнии.
Джози вцепилась в его руки.
– Теперь не так больно, да, Джози? – спросил он.
Странный гортанный звук его голоса, столь непохожий на обычный светский безукоризненный тон, заставил сердце Джози забиться еще быстрее; невольно ее бедра сами стали подниматься ему навстречу...
Внезапно в ее голове произошло нечто подобное взрыву, и теперь каждый раз, когда Мейн входил в ее тело, она издавала крик. Он больше не целовал ее грудь, а, жадно прильнув к губам, что-то бормотал о прелести ее тела, которое ему хотелось целовать, кусать, пробовать на вкус.
Наконец над ними будто пронесся летний ветер, заставив Джози прижаться к нему, и это повторялось много раз снова и снова. При этом она, к собственному удивлению, каждый раз выкрикивала его имя.
Позже Джози не могла точно припомнить, что Мейн говорил, но казалось, это каким-то образом было связано с милосердием.
Возможно, он пару раз упомянул какое-то божество, а секундой позже, издав приглушенный стон, снова завладел ее ртом и целовал ее так нежно, что Джози закрыла глаза и целиком отдалась на волю несущего их в неведомые дали потока страсти.
Глава 37
Вне всякого сомнения, любезный читатель, вы уже знаете, что пламя моей похоти затопили отчаяние и печаль. На время это подействовало: я принял решение обзавестись новой женой. По правде говоря, это было единственным, что могло меня спасти от уготованного мне проклятия, ибо я прочувствовал всю боль утраты моего Горчичного Зернышка. После приличного случаю траура я снова отправился в Лондон, приняв твердое решение найти жену.
И тут я увидел ее.
Из мемуаров графа Хеллгейта
Солнце безжалостно светило в окно, и, чтобы избежать его лучей, Джози перекатилась на край кровати с намерением зарыться головой в одеяло и накрыться подушкой. Но стоило ей потянуть за одеяло, как она окончательно пробудилась. Оказалось, что поверх ее руки расположена другая – мускулистая рука мужчины.
Джози в недоумении уставилась на нее, дожидаясь, когда память возвратит ей события прошлой ночи.
Внезапно тело вздрогнуло.
Итак, она больше не девственница – ни immaculata, ни какая-нибудь другая.
Сейчас Гаррет мирно спал рядом, и Джози, едва осмеливаясь дышать, придвинулась к нему на дюйм ближе. О, как он был прекрасен! Во сне его лицо выглядело счастливым; его кудри блестели в солнечном свете, как куски угля в свете лампы.
При одном взгляде на его губы у Джози сжалось сердце. Она снова испытала жгучее, столь необычное для нее желание.
Неужели, подумалось ей, она теперь всегда сможет получать наслаждение в его объятиях, как только этого пожелает? Она и не представляла, что такое возможно.
Когда он открыл глаза, Джози вскинула голову:
– Доброе утро!
Мейн приподнялся, опираясь на локоть, и изумленно огляделся вокруг. Простыня соскользнула с него, обнажив до талии.
– Теперь я точно твоя жена, – сообщила Джози, перебрасывая через плечо тяжелые волосы. – Будем знакомы: Джозефина, графиня Мейн.
Изумление на его лице сменилось унынием.
– Черт! – Гаррет провел рукой по глазам.
Что ж, по крайней мере он не послал к черту ее.
– Надеюсь, ты меня помнишь?
– Конечно, помню.
– Очень любезно с твоей стороны.
– Я переспал с женщиной, годящейся мне по возрасту в племянницы. Что, черт возьми, на меня нашло?
– Может быть, виновата я? – ехидно спросила Джози. Мейн ответил стоном.
– Хотя, откровенно говоря, скорее это ты нашел меня, чем я нашла тебя. – Джози сладко потянулась и подумала, что теперь он не сможет сбежать от нее еще долгие-долгие годы.
– Ты говоришь как невинный младенец. – Не открывая глаз, Мейн протянул Джози к себе, и она упала ему на грудь со своим обычным изяществом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
Мейн поцеловал ее в щеку, в шею, потом принялся осыпать поцелуями плечи... И все время он нашептывал ей нежные слова, а его руки блуждали по ее телу.
Наконец терпение Джози кончилось.
– Гаррет, – осторожно сказала она. – Не то чтобы это не доставляло мне наслаждения, но не думаешь ли ты, что пора перейти к более решительным действиям?
– Чего бы ты хотела теперь, Джози? Может, так? Или так?
К этому времени ничто из того, что он говорил, уже не имело значения: гораздо больше Джози занимало то, что Мейн делал руками, а потом и ртом... Она изогнулась и могла только отвечать на его ласки тихими стонами, пытаясь в то же время вести себя достойно, как подобает настоящей леди. Получалось это у нее плохо, потому что она издавала неподходящие для леди звуки и никак не могла заставить себя перестать тянуться к нему. Наконец Мейн раздвинул ее колени, и когда он навис над ней, она на мгновение испугалась его вида. Этот образ остался в ее памяти навсегда – Гаррет с суровым лицом и глазами, в которых она видела одновременно деликатность и безумие.
Теперь она ему окончательно поверила и не сомневалась, что все это для него так же ново, как и для нее.
Внезапно Мейн тяжело задышал и качнулся к ней; потом она расслышала гортанный звук, слетевший с его губ, когда он вошел в нее.
Одна из причин, почему Джози запомнила все происшедшее так ярко и живо, была та, что секунды через две после его вторжения ей пришлось признать, что все обстоит не так уж хорошо. Когда лихорадочный жар, снедавший нижнюю часть ее тела, спал, ей тут же захотелось чертыхнуться, употребив слова, слышанные ею только от грумов на конюшне. Она ощущала, как плоть ее мучительно болезненно растягивается, и вообще все было совсем не так, как обещала Аннабел.
Когда Мейн посмотрел на нее сверху вниз, она ответила слабой и напряженной улыбкой.
– Это все? – Она постаралась, чтобы в ее голосе не прозвучала слишком явная надежда.
– Не совсем. Как мне лучше двигаться – быстрее или медленнее?
– Господи, да как угодно! – Она гадала, не слишком ли поздно аннулировать их брак. К сожалению, у нее все получилось совсем не так, как у сестер. Она не... – О! – вскрикнула Джози, окончательно впадая в ярость. – Черт!
В этот момент Мейн сделал рывок, и в ней что-то лопнуло.
– Прости, Джози! – Он замер и несколько секунд не двигался, зато Джози ерзала и извивалась, стараясь не думать, что погубила свою жизнь навеки...
Наконец она пробормотала:
– Пожалуй, сейчас немного лучше...
Действительно, теперь Джози было уже не так больно, и она смогла подумать о том, какими странными вещами они занимались или, точнее, какие странные вещи проделывал с ней Мейн.
Как только боль спала, Джози вновь ощутила жар, охвативший нижнюю часть ее тела. Она пробежала пальцами по его мускулистым плечам, и от этого жар только усилился.
Мейн склонился к ней, его лицо коснулось ее груди, и тут неожиданно Джози стало казаться, что все не так уж плохо.
Потом его движения стали медленнее, мягче в ее теле, потому что она ощутила, как его пронзают огненные молнии.
Джози вцепилась в его руки.
– Теперь не так больно, да, Джози? – спросил он.
Странный гортанный звук его голоса, столь непохожий на обычный светский безукоризненный тон, заставил сердце Джози забиться еще быстрее; невольно ее бедра сами стали подниматься ему навстречу...
Внезапно в ее голове произошло нечто подобное взрыву, и теперь каждый раз, когда Мейн входил в ее тело, она издавала крик. Он больше не целовал ее грудь, а, жадно прильнув к губам, что-то бормотал о прелести ее тела, которое ему хотелось целовать, кусать, пробовать на вкус.
Наконец над ними будто пронесся летний ветер, заставив Джози прижаться к нему, и это повторялось много раз снова и снова. При этом она, к собственному удивлению, каждый раз выкрикивала его имя.
Позже Джози не могла точно припомнить, что Мейн говорил, но казалось, это каким-то образом было связано с милосердием.
Возможно, он пару раз упомянул какое-то божество, а секундой позже, издав приглушенный стон, снова завладел ее ртом и целовал ее так нежно, что Джози закрыла глаза и целиком отдалась на волю несущего их в неведомые дали потока страсти.
Глава 37
Вне всякого сомнения, любезный читатель, вы уже знаете, что пламя моей похоти затопили отчаяние и печаль. На время это подействовало: я принял решение обзавестись новой женой. По правде говоря, это было единственным, что могло меня спасти от уготованного мне проклятия, ибо я прочувствовал всю боль утраты моего Горчичного Зернышка. После приличного случаю траура я снова отправился в Лондон, приняв твердое решение найти жену.
И тут я увидел ее.
Из мемуаров графа Хеллгейта
Солнце безжалостно светило в окно, и, чтобы избежать его лучей, Джози перекатилась на край кровати с намерением зарыться головой в одеяло и накрыться подушкой. Но стоило ей потянуть за одеяло, как она окончательно пробудилась. Оказалось, что поверх ее руки расположена другая – мускулистая рука мужчины.
Джози в недоумении уставилась на нее, дожидаясь, когда память возвратит ей события прошлой ночи.
Внезапно тело вздрогнуло.
Итак, она больше не девственница – ни immaculata, ни какая-нибудь другая.
Сейчас Гаррет мирно спал рядом, и Джози, едва осмеливаясь дышать, придвинулась к нему на дюйм ближе. О, как он был прекрасен! Во сне его лицо выглядело счастливым; его кудри блестели в солнечном свете, как куски угля в свете лампы.
При одном взгляде на его губы у Джози сжалось сердце. Она снова испытала жгучее, столь необычное для нее желание.
Неужели, подумалось ей, она теперь всегда сможет получать наслаждение в его объятиях, как только этого пожелает? Она и не представляла, что такое возможно.
Когда он открыл глаза, Джози вскинула голову:
– Доброе утро!
Мейн приподнялся, опираясь на локоть, и изумленно огляделся вокруг. Простыня соскользнула с него, обнажив до талии.
– Теперь я точно твоя жена, – сообщила Джози, перебрасывая через плечо тяжелые волосы. – Будем знакомы: Джозефина, графиня Мейн.
Изумление на его лице сменилось унынием.
– Черт! – Гаррет провел рукой по глазам.
Что ж, по крайней мере он не послал к черту ее.
– Надеюсь, ты меня помнишь?
– Конечно, помню.
– Очень любезно с твоей стороны.
– Я переспал с женщиной, годящейся мне по возрасту в племянницы. Что, черт возьми, на меня нашло?
– Может быть, виновата я? – ехидно спросила Джози. Мейн ответил стоном.
– Хотя, откровенно говоря, скорее это ты нашел меня, чем я нашла тебя. – Джози сладко потянулась и подумала, что теперь он не сможет сбежать от нее еще долгие-долгие годы.
– Ты говоришь как невинный младенец. – Не открывая глаз, Мейн протянул Джози к себе, и она упала ему на грудь со своим обычным изяществом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69