– Господи помилуй, – только и смог пробормотать он.
Ричард нагнулся и, подняв рубашку, поспешно надел ее. Он посмотрел на ошарашенного гостя и начал рассказывать:
– Я встретился с Эллен в очень тяжелый для нее момент. Она нуждалась в человеке, который мог бы защитить ее, дать ей приют, – он вздохнул. – И я влюбился в нее, влюбился страстно, без памяти. Не сомневаюсь, что будь я… – он замялся, – таким, как вы, то мы, несомненно, стали бы любовниками. Не представляете, как бы я был счастлив. Но по вполне понятным причинам этого никогда не произойдет.
Тяжело вздохнув, Кэвин покачал головой. Что он мог сказать Ричарду? Чем мог утешить человека, который признался ему в уродстве, которое он бы сам тщательно скрывал?
– Мне очень жаль…
– Не стоит сокрушаться понапрасну, друг мой, – торопливо перебил его Ричард и подлил себе еще немного бренди. – Благодарите судьбу, что не оказались на моем месте. Так что хоть мы с Эллен и любим друг друга, это совсем не та любовь, которая существует между ней и вами. Да, я понимаю, как трудно ей приходится.
Кэвин продолжал молчать, он не мог найти слов, чтобы выразить свои чувства. Он мог бы подойти к Ричарду, обнять его, утешить, но нуждался ли в его сочувствии этот сильный и мужественный человек, рискнувший открыть ему свою гнетущую тайну? И все-таки, когда Кэвин заговорил, в его голосе звучало сострадание.
– Насколько я смог заметить, эта… рана давнишняя. Я сам был на войне и полагаю, что это след от турецкой сабли.
– Да. И Эллен знала о моем дефекте.
– Но зачем тогда ей нужно было разыгрывать из себя вашу любовницу?
– Для того чтобы избавиться от ухаживаний других мужчин, – ответил Ричард. Тщательно подбирая слова, он продолжил: – Я уже говорил вам, что мы встретились в такое время, когда Эллен нуждалась в защите и отчасти в покровительстве. И я сделался ее защитником и наставником.
– Полагаю, что если я спрошу вас, от кого вы ее защищали, то вы не ответите? – предположил Кэвин.
– Ну, раз вы сами так говорите… – уклончиво сказал Ричард, – то будем считать ваш вопрос риторическим.
Кэвин поставил бокал с бренди на низенький столик возле кресла.
– Значит, все это время вы разыгрывали спектакль, заставляя всех окружающих поверить в то, что вы любовники, – задумчиво проговорил он. – И никто так ничего и не заметил? Никто не раскрыл вашей тайны?
Ричард задумчиво посмотрел на своего соперника.
– Но ведь если бы я не был откровенен с вами, вы бы тоже никогда ни о чем не догадались.
– Не беспокойтесь, сэр Ричард. Я не стану сознательно подвергать вас опасности. Ни вас, ни Эллен.
– Я знаю, – сказал Ричард. Он отвернулся, мысли его витали где-то далеко. – Я все время знал, что когда-нибудь потеряю ее, но надеялся, что это произойдет не так скоро, – продолжил он задумчиво, сделав еще один глоток бренди. – Даже… слишком скоро…
– Она не хочет переезжать ко мне, – вставил Кэвин. – Я несколько раз предлагал ей сделать это, но она наотрез отказывается покидать вас. Не знаю почему, Чэмбри, но я вам завидую. Странно получается – я владею ее телом, но ее сердцем владеете вы.
– Это она сама вам так сказала? – Ричард внимательно посмотрел ему в глаза.
Коротко кивнув в ответ, Кэвин встал и начал нервно прохаживаться по комнате. Его шаги резким звуком отдавались в тишине ночи, заполняя, казалось, весь дом. Его фигура отбрасывала на пол густую тень, которая при ходьбе становилась то длиннее, то короче.
– Хотел бы я так им владеть, – вдруг произнес он.
– Так владейте, – ответил Ричард. – Кто вам мешает?
– Черт подери! Меня удивляет ваше поведение. Вы говорите словно ее нянька.
– А я и есть ее нянька. Любовником, как вы заметили, я быть не могу. Только разговор сейчас не обо мне, а о вас. Скажите-ка мне, Кэвин Меррик, почему вы не признаетесь в своей любви женщине, которая, если судить по вашим словам, так сильно задела струны вашего сердца?
– Тому есть тысяча причин, и хотя каждую из них можно считать неубедительной, но взятые вместе… – Голос его смолк.
Ричард пристально всматривался в его лицо, ожидая продолжения, и оно последовало.
– Она неоднократно говорила мне, что не хочет длительной связи. Мне такое кажется странным, – Кэвин недоуменно пожал плечами. – Следовательно, когда наступит весна и погода позволит относительно безопасно пересекать океан, я отправлюсь к себе в Мэриленд. Один… Эллен говорит, что не может бросить ни вас, ни театр, – он пожал широкими плечами. – Так что, как видите, она сама лишает меня возможности говорить о своей любви.
– Вы так считаете? – усмехнулся Ричард.
– Ну а как же мне еще считать? – Кэвин приблизился к венецианскому зеркалу и провел ладонью по тяжелой, искусно вырезанной оправе. – И знаете, что меня еще очень удивляет, – он посмотрел на неясное отражение Ричарда в зеркале. – Я впервые в жизни встречаю женщину, которая не требует от меня ни признаний, ни обещаний. Более того, она чурается их…
Ричард сел в свое любимое кресло и, скрестив ноги, с любопытством рассматривал своего невольного собеседника.
– Чем-то вы оба похожи друг на друга, – заметил он. – Есть в вас непонятное для меня желание сделать себя несчастными.
– Вы знаете ее лучше меня, – сказал Кэвин. – Как бы вы посоветовали мне поступить?
– Не слишком ли многого вы требуете от меня? – ответил Ричард. – Вместе с Эллен я потеряю и часть своей жизни. А кроме того, ей небезопасно быть рядом с вами. Я бы посоветовал вам поскорее забыть ее.
– Нет, Чэмбри. Я понимаю, что вы думаете, но я должен обладать не только телом Эллен, но и ее сердцем.
– Тогда предложите ей выйти за вас замуж и забирайте с собой в колонии.
Кэвин рассмеялся.
– Вы хотите, чтобы я женился на ней?
– Ну если вы все время говорите о своей любви, о жажде обладать ею, то это, наверное, самый лучший выход. Знай я, что могу дать ей все, то именно так бы и поступил.
Кэвин перестал смотреть в зеркало и повернулся к Ричарду, человеку, которым он сейчас восхищался с такой же силой, с какой совсем недавно ненавидел.
– И вы отдадите ее мне? – спросил он.
Откинувшись на спинку кресла, Ричард молча смотрел на своего счастливого соперника. Тот подошел к противоположному креслу и сел в него.
– Она не согласится выйти за меня замуж, – покачал головой Кэвин. – Не замужества она хочет. Впрочем, я иногда даже не понимаю ее. Мне кажется, что она хочет одного – счастья, которого, ей-Богу, заслуживает.
– Прошу прощения, я ненадолго вас покину, – сказал Ричард, поднимаясь.
Он ушел, и Кэвин принялся раздумывать над происшедшим между ними странным разговором. Прошло совсем немного времени, и Ричард появился снова. Он был одет, в руке он держал плащ и шляпу.
– Вы куда-то собрались? – удивился Кэвин.
– Да. Поеду к друзьям, – небрежно ответил Ричард.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104