– Пошел ты к черту, Кэвин Меррик! – истерично закричала она и, схватив со стола тарелку, швырнула ею в Кэвина.
Посыпались осколки разбитого стекла, хлопнула дверь, и Эллен осталась одна. Несколько минут она стояла, ошарашенно глядя на закрытую дверь. Затем задула свечи и, обхватив лицо ладонями, медленно направилась к себе. У дверей своей спальни она ненадолго остановилась, затем открыла ее и вошла внутрь. Эллен подумала о том, что Ричард, возможно, слышал весь разговор. А может быть, и нет. Решив проверить свои предположения, она вышла из своей спальни и подошла к спальне Ричарда. Еще не успев постучать в дверь, она в ту же секунду услышала его спокойный, полный сострадания голос:
– Заходи, дорогая Эллен.
Она толкнула дверь. Ричард сидел на кровати одетый, на коленях у него лежала раскрытая книга.
Эллен бросилась к нему.
– Ричард! – воскликнула она.
– Что случилось, любовь моя? – он удивленно поднял брови.
– Ричард, Ричард, – шептала она сквозь струившиеся по щекам слезы. – Он ушел. Я потеряла его, потеряла навеки. Он… Ричард, он не любил меня, поскольку даже не попытался понять меня.
17
– А ну-ка давай вставай, соня. Вставай, моя ленивица, – скомандовал Ричард, входя в спальню Эллен. Он распахнул тяжелые шторы, и лучи мартовского солнца залили комнату.
Эллен раздраженно посмотрела на Ричарда и, натягивая на голову легкое одеяло, недовольно проворчала:
– Отстань от меня, дай поспать.
– Эллен, пора вставать и идти на репетицию, – сказал Ричард. – Ты что, хочешь, чтобы все твои роли отдали Люси Мейнор? – Эллен повернулась на живот и уткнулась лицом в подушку. – Ты меня слышишь?
– Пусть отдают, – ответила Эллен. – Мне все давно надоело: и роли, и этот проклятый театр.
– Ба, какие речи мы слышим, – шутливым тоном произнес Ричард. – Еще немного, и ты почти убедишь меня в том, что тебе и Кэвин Меррик надоел. – Ричард открыл шкаф и достал из него пикантную салатового цвета сорочку из тончайшего шелка, делавшую Эллен такой соблазнительной.
– А его я просто ненавижу, – проворчала она в ответ, приподнимая голову с подушки. Эллен отбросила назад упавшую на лицо прядь волос и уже мягче продолжила: – Правда, и люблю тоже.
Ричард бросил сорочку на край кровати.
– Тогда вставай и отправляйся к нему. Я, черт подери, уже устал изо дня в день повторять тебе одно и то же. Два месяца прошло, живу как в преисподней – постоянно одно и то же. Да хватит тебе ныть, вставай!
– Я не могу пойти к нему, – ответила Эллен, переворачиваясь на спину. – И ты это прекрасно знаешь.
– Тогда замолчи и перестань рассказывать мне сказки о своей любви. Не понимаю, чего ты все время стонешь. Вставай, жизнь продолжается!
Эллен показала Ричарду язык.
– Ты чудовище, – сказала она. – В тебе нет ни капли сострадания.
– Мне надоело сострадать, потому что ты извела меня своими жалобами. Или вставай и отправляйся к своему пирату, или продолжай делать то, что делала раньше.
Эллен приподнялась на локте и посмотрела на Ричарда. Он уже выздоровел и даже совсем не хромал.
– Как ты можешь так говорить о человеке, который тебя вылечил. Кэвин – совсем не пират.
– Ну, значит, крестьянин. Друг дикарей.
– Он и не крестьянин, – возразила Эллен. – Он плантатор, и к тому же очень богатый. У него много земли, и он выращивает табак. А сейчас, когда получит грант на новые владения, станет еще богаче.
Ричард, усмехаясь, налил ей чашку крепкого дымящегося кофе.
– У меня создается такое впечатление, что ты начала изучать географию наших колоний. Особенно Мэриленда. Или я не прав? – он весело посмотрел на свою подопечную.
– Нет, не начала, – капризно ответила Эллен. Она спустила ноги с кровати и надела мягкие шлепанцы. Затем она поднялась и перекинула через плечо сорочку. – И мне совсем не хочется ехать к дикарям.
– Зато в Мэриленде ты будешь в полнейшей безопасности. Ты навсегда избавишься от Ханта. – Ричард налил себе чашку кофе и сел за стол. – Лично я советую тебе хорошенько подумать. Представь, что тебе никогда больше не придется бояться, оглядываться на каждый шорох, жить в постоянном страхе… А сейчас? Или ты забыла про него? Нет, – вздохнул Ричард. – Такой человек не даст забыть себя.
Эллен нахмурилась. В последнее время о Ханте ничего не было слышно, он словно исчез, но она отлично понимала, что это не так. Герцог попросту затаился. Словно змея, он выжидал момента для атаки. Эллен чувствовала его присутствие. Однажды, возвращаясь из театра, она заметила, что за ней следят, и с тех пор Ричард всегда сопровождал ее. Да и в самом театре происходили какие-то странные, непонятные вещи. Ее, к примеру, начали лишать ролей, причем именно тех, которые она прекрасно играла. Эллен пользовалась несомненным успехом у публики, и тем не менее директор театра вдруг стал все лучшие роли отдавать этой бездарной кривляке Люси Мейнор. Эллен устроила директору сцену, потребовав объяснений, но Джон, выслушав ее, ответил, что Эллен должна еще благодарить его.
– Это за что же?! – возмущенно воскликнула она.
– Да за то, что ты еще у нас работаешь, – ответил Джон, и на этом их разговор закончился. Эллен все поняла. Директор никогда бы не сказал ей, что действует по указке Ханта, но только наивный человек не догадался бы об этом. Эллен рассказала Ричарду о том, что происходит в театре, и тот заявил, что во всем этом определенно чувствуется рука Ханта.
– Если ты хочешь избавиться от меня, то так и скажи, – огрызнулась Эллен в ответ на предложение Ричарда ехать в Мэриленд.
– Перестань, глупышка. Ты же знаешь, что это не так, – барон провел рукой по волосам. – Я хочу не избавиться от тебя, а сделать тебя счастливой. Видит Бог, ты заслуживаешь счастья.
Эллен взяла со стола чашку кофе и направилась к окну.
– Господи, как надоело. Ричард, умоляю тебя, не будем снова начинать этот разговор. У меня и так голова трещит от всех этих проблем.
Он смотрел на залитую солнцем фигуру Эллен, на ее сверкающие золотом длинные волнистые волосы. Ему вдруг показалось, что вокруг ее головы образовался нимб. Ричард улыбнулся.
– Мне кажется, что у тебя с твоим милым Кэвином есть одно общее качество – глупость. Вы оба несчастные люди, но объясни мне, почему вы с таким поразительным упорством шарахаетесь от каждой возможности стать счастливее?
Эллен заткнула уши.
– Я не желаю тебя слушать! – воскликнула она.
– Разумеется. Слова умного человека – яд для глупца.
– Вот как? Значит, я глупая? А тогда кто же, по-твоему, Кэвин? Умник? Так вот это он обозвал меня жалкой актрисочкой.
– Погорячился немного, – ответил Ричард. – Хотя в общем-то он прав. Ты же действительно актриса. Не такая уж заурядная, но тем не менее актриса. На кого же ты, собственно, обижаешься?
Эллен отвернулась к окну.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104