— Но гляди-ка, нас встречает сам Артур.
У измученной девушки едва достало сил приподнять голову. Артур, в длинной синей тунике, с мечом в роскошно отделанных алых ножнах у пояса, задержался на мгновение поговорить с Ланселетом, возглавляющим колонну; а затем направился к Игрейне и Гвенвифар: толпа — и пешие, и конные — почтительно расступалась перед ним.
Артур поклонился матери.
— Хорошо ли вы доехали, госпожа? — Он поднял взгляд на Гвенвифар, и при виде красоты невесты глаза его изумленно расширились. Игрейна с легкостью читала мысли девушки:
«Да, я красива; Ланселет считает меня красавицей; доволен ли мною лорд мой Артур?»
Артур протянул невесте руку, помогая ей спешиться; девушка покачнулась, и он поспешил поддержать ее.
— Госпожа моя и супруга, добро пожаловать к себе домой и в мой замок. Да будешь ты здесь счастлива; да окажется этот день столь же радостным для тебя, как и для меня.
Щеки Гвенвифар полыхнули алым. Да, Артур весьма пригож собою, яростно внушала себе девушка; как хороши эти светлые волосы, этот серьезный, пристальный взгляд серых глаз… Как непохож он на бесшабашного, веселого сумасброда Ланселета! Да и смотрит он на нее совсем по-другому: Ланселет взирает на нее так, точно она — статуя Пресвятой Девы на алтаре в часовне, а Артур глядит оценивающе и настороженно, словно видит в ней чужую, и не вполне уверен, друг она или враг.
— Благодарю тебя, супруг и господин мой, — отозвалась девушка. — Как видишь, я привезла тебе обещанное приданое: воинов и коней…
— Сколько коней? — быстро переспросил он. И Гвенвифар тут же смешалась. Откуда ей знать про его драгоценных скакунов? И надо ли показывать так ясно, что во всей этой истории со свадьбой он с нетерпением ждал отнюдь не ее, а лошадей? Гвенвифар выпрямилась в полный рост — для женщины она уродилась достаточно высокой, выше даже, чем некоторые мужчины, — и с достоинством промолвила:
— Мне то не ведомо, лорд мой Артур: не я их считала. Спроси своего конюшего: уверена, что лорд Ланселет назовет тебе точное число, вплоть до последней кобылы и последнего молочного жеребенка.
«Ах, молодец девочка!», — подумала про себя Игрейна, видя, как бледные щеки Артура зарумянились от стыда: упрек попал в цель.
— Прошу меня простить, госпожа моя, — покаянно улыбнулся он. — Воистину, никто и не ждет, что ты станешь утруждать себя заботами о подобных вещах. Не сомневаюсь, что Ланселет в должный срок обо всем мне расскажет. Я скорее думал о людях, с тобою приехавших; мне подобает приветствовать в них новых подданных, равно как и оказать достойный прием их госпоже и моей королеве. — На мгновение Артур вдруг показался совсем юным — ничуть не старше своих лет. Он оглянулся на толчею вокруг: на людей, коней, повозки, волов и погонщиков, и беспомощно развел руками. — Впрочем, среди всего этого шума и гвалта они меня все равно не услышат. Дозволь же сопроводить тебя к воротам замка. — Завладев рукою невесты, Артур повел ее по дороге, выбирая места посуше. — Боюсь, это древнее жилище покажется тебе довольно унылым. Это — крепость моего отца, но сам я не жил здесь с тех самых пор, как себя помню. Может статься, однажды, если саксы дадут нам передышку, мы подыщем себе дом более подходящий, но пока придется довольствоваться этим.
Артур ввел невесту в ворота; Гвенвифар провела рукою по стене. Крепкая надежная римская кладка; стена высокая, толстая и выглядит так, словно стоит здесь от начала времен; вот здесь можно чувствовать себя в полной безопасности. Девушка любовно провела пальчиком по камню.
— По-моему, здесь на диво красиво. Не сомневаюсь, что здесь безопасно… я хочу сказать, я уверена, что буду здесь счастлива.
— Надеюсь, что так, госпожа… Гвенвифар, — отозвался Артур, впервые назвав невесту по имени… что за странный выговор! Интересно, где он рос, внезапно задумалась про себя девушка. — Я слишком молод, чтобы распоряжаться всем этим… всеми этими людьми и королевствами. И весьма порадуюсь я помощнице. — Голос его дрогнул, словно и Артур тоже испытывал страх, — но чего, ради всего святого, бояться мужчине? — Мой дядя Лот, король Оркнейский, — он женат на сестре моей матери, Моргаузе, — так вот он уверяет, что жена его правит не хуже него, когда он в отлучке — на войне или на совете. Я готов оказать тебе ту же честь, госпожа, и позволить править со мною вместе.
И вновь Гвенвифар затошнило от накатившей паники. Как может он ждать от нее — такого? Разве женщину можно допускать к правлению? Какое ей дело, как поступают эти дикие варвары, эти северные Племена, или их вульгарные жены?
— На такое я не смею и рассчитывать, лорд мой и король, — срывающимся голосом пролепетала она.
— Артур, сын мой, и о чем ты только думаешь? — решительно вмешалась Игрейна. — Невеста вот уже два дня как в дороге, она утомлена и измучена! Не время обсуждать стратегию королевств, пока мы дорожную грязь с башмаков не отряхнули! Прошу тебя, передай нас на попечение своих дворецких, а завтра поговоришь с невестой в свое удовольствие!
А ведь кожа Артура светлее ее собственной, подумала про себя Гвенвифар, видя, как жених ее во второй раз вспыхнул, точно ребенок после выговора.
— Прошу меня простить, матушка, и ты, госпожа моя. — Он махнул рукой, и к гостьям подоспел смуглый, худощавый юноша с лицом, обезображенным шрамом. Шел он с трудом, заметно прихрамывая.
— Мой приемный брат и мой сенешаль Кэй, — представил его Артур. — Кэй, это Гвенвифар, моя госпожа и королева.
Кэй с улыбкой поклонился девушке.
— Я к твоим услугам.
— Как ты сам видишь, — продолжал Артур, — госпожа моя привезла с собою свою меблировку и все свое добро. Госпожа, Кэй в твоем распоряжении: вели ему расставить по местам твои вещи, как сама сочтешь нужным. А пока позвольте мне распрощаться; мне необходимо позаботиться о новоприбывших, о конях и снаряжении. — Артур вновь низко поклонился, и Гвенвифар почудилось, будто в лице его отразилось явное облегчение. Интересно, отчего: он разочарован в невесте или в этом браке его и впрямь интересует лишь приданое, кони и люди, как она и подозревала с самого начала? Что ж, она к этому готова; и все же приятно было бы, если бы ей оказали теплый прием ради нее самой. Гвенвифар с запозданием осознала, что темноволосый юноша со шрамом — Артур назвал его Кэем — терпеливо ожидает ее приказаний. Что ж, Кэй кроток и почтителен; его бояться нечего.
Гвенвифар вздохнула, вновь дотронулась до крепкой стены замка, словно набираясь уверенности, и постаралась, чтобы голос ее звучал ровно, как то и подобает королеве:
— В самой большой из повозок, сэр Кэй, находится пиршественный стол из страны Ирландии. Это — свадебный дар моего отца лорду моему Артуру. Стол этот — военный трофей, весьма древний и ценный.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
У измученной девушки едва достало сил приподнять голову. Артур, в длинной синей тунике, с мечом в роскошно отделанных алых ножнах у пояса, задержался на мгновение поговорить с Ланселетом, возглавляющим колонну; а затем направился к Игрейне и Гвенвифар: толпа — и пешие, и конные — почтительно расступалась перед ним.
Артур поклонился матери.
— Хорошо ли вы доехали, госпожа? — Он поднял взгляд на Гвенвифар, и при виде красоты невесты глаза его изумленно расширились. Игрейна с легкостью читала мысли девушки:
«Да, я красива; Ланселет считает меня красавицей; доволен ли мною лорд мой Артур?»
Артур протянул невесте руку, помогая ей спешиться; девушка покачнулась, и он поспешил поддержать ее.
— Госпожа моя и супруга, добро пожаловать к себе домой и в мой замок. Да будешь ты здесь счастлива; да окажется этот день столь же радостным для тебя, как и для меня.
Щеки Гвенвифар полыхнули алым. Да, Артур весьма пригож собою, яростно внушала себе девушка; как хороши эти светлые волосы, этот серьезный, пристальный взгляд серых глаз… Как непохож он на бесшабашного, веселого сумасброда Ланселета! Да и смотрит он на нее совсем по-другому: Ланселет взирает на нее так, точно она — статуя Пресвятой Девы на алтаре в часовне, а Артур глядит оценивающе и настороженно, словно видит в ней чужую, и не вполне уверен, друг она или враг.
— Благодарю тебя, супруг и господин мой, — отозвалась девушка. — Как видишь, я привезла тебе обещанное приданое: воинов и коней…
— Сколько коней? — быстро переспросил он. И Гвенвифар тут же смешалась. Откуда ей знать про его драгоценных скакунов? И надо ли показывать так ясно, что во всей этой истории со свадьбой он с нетерпением ждал отнюдь не ее, а лошадей? Гвенвифар выпрямилась в полный рост — для женщины она уродилась достаточно высокой, выше даже, чем некоторые мужчины, — и с достоинством промолвила:
— Мне то не ведомо, лорд мой Артур: не я их считала. Спроси своего конюшего: уверена, что лорд Ланселет назовет тебе точное число, вплоть до последней кобылы и последнего молочного жеребенка.
«Ах, молодец девочка!», — подумала про себя Игрейна, видя, как бледные щеки Артура зарумянились от стыда: упрек попал в цель.
— Прошу меня простить, госпожа моя, — покаянно улыбнулся он. — Воистину, никто и не ждет, что ты станешь утруждать себя заботами о подобных вещах. Не сомневаюсь, что Ланселет в должный срок обо всем мне расскажет. Я скорее думал о людях, с тобою приехавших; мне подобает приветствовать в них новых подданных, равно как и оказать достойный прием их госпоже и моей королеве. — На мгновение Артур вдруг показался совсем юным — ничуть не старше своих лет. Он оглянулся на толчею вокруг: на людей, коней, повозки, волов и погонщиков, и беспомощно развел руками. — Впрочем, среди всего этого шума и гвалта они меня все равно не услышат. Дозволь же сопроводить тебя к воротам замка. — Завладев рукою невесты, Артур повел ее по дороге, выбирая места посуше. — Боюсь, это древнее жилище покажется тебе довольно унылым. Это — крепость моего отца, но сам я не жил здесь с тех самых пор, как себя помню. Может статься, однажды, если саксы дадут нам передышку, мы подыщем себе дом более подходящий, но пока придется довольствоваться этим.
Артур ввел невесту в ворота; Гвенвифар провела рукою по стене. Крепкая надежная римская кладка; стена высокая, толстая и выглядит так, словно стоит здесь от начала времен; вот здесь можно чувствовать себя в полной безопасности. Девушка любовно провела пальчиком по камню.
— По-моему, здесь на диво красиво. Не сомневаюсь, что здесь безопасно… я хочу сказать, я уверена, что буду здесь счастлива.
— Надеюсь, что так, госпожа… Гвенвифар, — отозвался Артур, впервые назвав невесту по имени… что за странный выговор! Интересно, где он рос, внезапно задумалась про себя девушка. — Я слишком молод, чтобы распоряжаться всем этим… всеми этими людьми и королевствами. И весьма порадуюсь я помощнице. — Голос его дрогнул, словно и Артур тоже испытывал страх, — но чего, ради всего святого, бояться мужчине? — Мой дядя Лот, король Оркнейский, — он женат на сестре моей матери, Моргаузе, — так вот он уверяет, что жена его правит не хуже него, когда он в отлучке — на войне или на совете. Я готов оказать тебе ту же честь, госпожа, и позволить править со мною вместе.
И вновь Гвенвифар затошнило от накатившей паники. Как может он ждать от нее — такого? Разве женщину можно допускать к правлению? Какое ей дело, как поступают эти дикие варвары, эти северные Племена, или их вульгарные жены?
— На такое я не смею и рассчитывать, лорд мой и король, — срывающимся голосом пролепетала она.
— Артур, сын мой, и о чем ты только думаешь? — решительно вмешалась Игрейна. — Невеста вот уже два дня как в дороге, она утомлена и измучена! Не время обсуждать стратегию королевств, пока мы дорожную грязь с башмаков не отряхнули! Прошу тебя, передай нас на попечение своих дворецких, а завтра поговоришь с невестой в свое удовольствие!
А ведь кожа Артура светлее ее собственной, подумала про себя Гвенвифар, видя, как жених ее во второй раз вспыхнул, точно ребенок после выговора.
— Прошу меня простить, матушка, и ты, госпожа моя. — Он махнул рукой, и к гостьям подоспел смуглый, худощавый юноша с лицом, обезображенным шрамом. Шел он с трудом, заметно прихрамывая.
— Мой приемный брат и мой сенешаль Кэй, — представил его Артур. — Кэй, это Гвенвифар, моя госпожа и королева.
Кэй с улыбкой поклонился девушке.
— Я к твоим услугам.
— Как ты сам видишь, — продолжал Артур, — госпожа моя привезла с собою свою меблировку и все свое добро. Госпожа, Кэй в твоем распоряжении: вели ему расставить по местам твои вещи, как сама сочтешь нужным. А пока позвольте мне распрощаться; мне необходимо позаботиться о новоприбывших, о конях и снаряжении. — Артур вновь низко поклонился, и Гвенвифар почудилось, будто в лице его отразилось явное облегчение. Интересно, отчего: он разочарован в невесте или в этом браке его и впрямь интересует лишь приданое, кони и люди, как она и подозревала с самого начала? Что ж, она к этому готова; и все же приятно было бы, если бы ей оказали теплый прием ради нее самой. Гвенвифар с запозданием осознала, что темноволосый юноша со шрамом — Артур назвал его Кэем — терпеливо ожидает ее приказаний. Что ж, Кэй кроток и почтителен; его бояться нечего.
Гвенвифар вздохнула, вновь дотронулась до крепкой стены замка, словно набираясь уверенности, и постаралась, чтобы голос ее звучал ровно, как то и подобает королеве:
— В самой большой из повозок, сэр Кэй, находится пиршественный стол из страны Ирландии. Это — свадебный дар моего отца лорду моему Артуру. Стол этот — военный трофей, весьма древний и ценный.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93