Теперь она порадовалась, что пила вино: крепкий напиток прочистил ей горло, и голос ее, глубокий и нежный, вернулся к ней во всей своей полнозвучной силе, хотя вплоть до сего момента Моргейна о том и не подозревала. Этот голос — выразительное грудное контральто — ставили барды Авалона, и молодая женщина вновь испытала прилив гордости.» Пусть Гвенвифар красива, зато у меня — голос барда «.
И, едва песня закончилась, даже Гвенвифар протолкалась ближе, чтобы сказать:
— У тебя чудесный голос, сестрица. А где ты научилась так хорошо петь — на Авалоне?
— Конечно, леди; музыка — священное искусство; разве в обители тебя не учили играть на арфе?
— Нет, ибо не подобает женщине возвышать свой голос перед Господом… — смешалась Гвенвифар.
— Вы, христиане, слишком любите выражение» не подобает «, особенно применительно к женщинам, — прыснула Моргейна. — Если музыка — зло, стало быть, зло она и для мужчин тоже; а если — добро, разве не должно женщинам стремиться к добру во всем и всегда, дабы искупить свой так называемый грех, совершенный на заре сотворения мира?
— И все же мне бы никогда не позволили… как-то раз меня прибили за то, что я прикоснулась к арфе, — с сожалением промолвила Гвенвифар. — Но ты подчинила своими чарам всех нас, и думаю я, вопреки всему, что магия эта — благая.
— Все мужи и жены Авалона изучают музыку, но мало кто обладает даром столь редким, как леди Моргейна. — вступил в разговор Талиесин. — С чудесным голосом надо родиться; учением такого не добьешься. А ежели голос — это Господень дар, так сдается мне, презирать его и пренебрегать им — не что иное, как гордыня, неважно, идет ли речь о мужчине или женщине. Как можем мы решить, что Господь совершил ошибку, наделив подобным даром женщину, если Господь непогрешим и всеблаг? Так что остается нам принимать сей дар как должное, кто бы им ни обладал.
— Спорить с друидом о теологии я не возьмусь, — промолвил Экторий, — но, если бы моя дочь родилась с подобным даром, я счел бы его искушением и соблазном выйти за предел, назначенный женщине. В Писании не говорится, что Мария, Матерь Господа нашего, плясала либо пела…
— Однако ж говорится в Писании, что, когда Дух Святой снизошел на нее, — возвысила она свой голос и запела:» Величит душа Моя Господа…» — тихо произнес мерлин. Однако сказал он это по-гречески:» Megalynei he psyche тоu ton Kyrion «.
Лишь Экторий, Ланселет и епископ поняли слова мерлина, хотя и Моргейне тоже доводилось слышать этот язык не раз и не два.
— Однако пела она перед лицом одного лишь Господа, — решительно отрезал епископ. — Только про Марию Магдалину известно, что она пела и плясала перед мужами, и то до того, как Искупитель наш спас ее душу для Бога, ибо, распевая и танцуя, предавалась она разврату.
— Царь Давид, как нам рассказывают, тоже был певцом и играл на арфе, — не без лукавства заметила Игрейна. — Вы полагаете, он бил своих дочерей и жен, ежели те прикасались к струнам?
— А если Мария из Магдалы, — эту историю я отлично помню! — и играла на арфе и танцевала, так все равно она спаслась, и нигде не говорится, будто Иисус велел ей кротко сидеть в уголке и помалкивать! — вспыхнула Моргейна. — Если она помазала Господа драгоценным мирром, Он же не позволял своим спутникам упрекать ее, возможно, Он и другим ее дарованиям радовался не меньше! Боги дают людям лучшее, что только есть у них, а никак не худшее!
— Ежели здесь, в Британии, религия существует в таком виде, так, стало быть, и впрямь не обойтись без церковных соборов, что созывает наша церковь! — чопорно произнес епископ, и Моргейна, уже сожалея об опрометчивых словах, опустила голову: не должно ей разжигать ссору между Авалоном и церковью на Артуровой свадьбе! Но почему не выскажется сам Артур? И тут заговорили все разом; и Кевин, вновь взяв в руки арфу, заиграл веселый напев, и, воспользовавшись этим, слуги вновь принялись разносить свежие яства, хотя к тому времени на еду никто уже не глядел.
Спустя какое-то время Кевин отложил арфу, и Моргейна, по обычаям Авалона, налила ему вина и, преклонив колени, поднесла угощение. Кевин улыбнулся, принял чашу и жестом велел ей подняться и сесть рядом.
— Благодарю тебя, леди Моргейна.
— То долг мой и великое удовольствие — услужить такому барду, о великий арфист. Ты ведь недавно с Авалона? Благополучна ли родственница моя Вивиана?
— Да, но заметно постарела, — тихо отозвался он. — И, как мне думается, истосковалась по тебе. Тебе следовало бы вернуться.
И Моргейну вновь захлестнуло неизбывное отчаяние. Молодая женщина смущенно отвернулась.
— Я не могу. Но расскажи мне, что нового у меня дома.
— Если ты хочешь узнать новости Авалона, придется тебе самой туда съездить. Я не был на острове вот уже год: мне ведено приносить Владычице вести со всего королевства, ибо Талиесин ныне слишком стар, чтобы служить Посланцем богов.
— Ну что ж, — отозвалась Моргейна, — тебе найдется что порассказать ей об этом браке.
— Я поведаю ей, что ты жива и здорова, ибо она по сей день тебя оплакивает, — промолвил Кевин. — Зрение ее оставило, так что узнать о том сама она не может. А еще я расскажу ей про ее младшего сына, ставшего первым из Артуровых соратников, — добавил он, саркастически улыбаясь. — Воистину, вот гляжу я на них с Артуром: ну ни дать ни взять младший из учеников, что на вечере возлежал у груди Иисуса…
Моргейна, не сдержавшись, фыркнула себе под нос:
— Епископ, надо думать, приказал бы высечь тебя за кощунственные речи, кабы только услышал.
— А что такого я сказал? — удивился Кевин. — Вот восседает владыка Артур, подобно Иисусу в кругу апостолов, защитник и поборник христианства во вверенных ему землях. А что до епископа, так он просто-напросто старый невежа.
— Как, только потому, что у бедняги нет музыкального слуха? — Моргейна сама не сознавала, насколько изголодалась по шутливому подтруниванию в беседе равного с равным: Моргауза и ее дамы сплетничали о таких пустяках, так, носились с сущими мелочами!
— Я бы сказал, что любой человек, музыкального слуха лишенный, воистину невежественный осел, поскольку не говорит, а истошно ревет! — не задержался с ответом Кевин. — Да только дело не только в слухе. Разве сейчас время играть свадьбу?
Моргейна так долго пробыла вдали от Авалона, что не сразу поняла, куда клонит собеседник, но тут Кевин указал на небо.
— Луна идет на убыль. Дурное это предзнаменование для брака; вот и лорд Талиесин так говорил. Но епископ настоял на своем: дескать, пусть венчание состоится вскорости после полнолуния, чтобы гостям не по темноте домой возвращаться; кроме того, это — праздник одного из христианских святых, уж и не знаю какого! Беседовал мерлин и с Артуром и объяснял, что брак этот не сулит ему радости;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
И, едва песня закончилась, даже Гвенвифар протолкалась ближе, чтобы сказать:
— У тебя чудесный голос, сестрица. А где ты научилась так хорошо петь — на Авалоне?
— Конечно, леди; музыка — священное искусство; разве в обители тебя не учили играть на арфе?
— Нет, ибо не подобает женщине возвышать свой голос перед Господом… — смешалась Гвенвифар.
— Вы, христиане, слишком любите выражение» не подобает «, особенно применительно к женщинам, — прыснула Моргейна. — Если музыка — зло, стало быть, зло она и для мужчин тоже; а если — добро, разве не должно женщинам стремиться к добру во всем и всегда, дабы искупить свой так называемый грех, совершенный на заре сотворения мира?
— И все же мне бы никогда не позволили… как-то раз меня прибили за то, что я прикоснулась к арфе, — с сожалением промолвила Гвенвифар. — Но ты подчинила своими чарам всех нас, и думаю я, вопреки всему, что магия эта — благая.
— Все мужи и жены Авалона изучают музыку, но мало кто обладает даром столь редким, как леди Моргейна. — вступил в разговор Талиесин. — С чудесным голосом надо родиться; учением такого не добьешься. А ежели голос — это Господень дар, так сдается мне, презирать его и пренебрегать им — не что иное, как гордыня, неважно, идет ли речь о мужчине или женщине. Как можем мы решить, что Господь совершил ошибку, наделив подобным даром женщину, если Господь непогрешим и всеблаг? Так что остается нам принимать сей дар как должное, кто бы им ни обладал.
— Спорить с друидом о теологии я не возьмусь, — промолвил Экторий, — но, если бы моя дочь родилась с подобным даром, я счел бы его искушением и соблазном выйти за предел, назначенный женщине. В Писании не говорится, что Мария, Матерь Господа нашего, плясала либо пела…
— Однако ж говорится в Писании, что, когда Дух Святой снизошел на нее, — возвысила она свой голос и запела:» Величит душа Моя Господа…» — тихо произнес мерлин. Однако сказал он это по-гречески:» Megalynei he psyche тоu ton Kyrion «.
Лишь Экторий, Ланселет и епископ поняли слова мерлина, хотя и Моргейне тоже доводилось слышать этот язык не раз и не два.
— Однако пела она перед лицом одного лишь Господа, — решительно отрезал епископ. — Только про Марию Магдалину известно, что она пела и плясала перед мужами, и то до того, как Искупитель наш спас ее душу для Бога, ибо, распевая и танцуя, предавалась она разврату.
— Царь Давид, как нам рассказывают, тоже был певцом и играл на арфе, — не без лукавства заметила Игрейна. — Вы полагаете, он бил своих дочерей и жен, ежели те прикасались к струнам?
— А если Мария из Магдалы, — эту историю я отлично помню! — и играла на арфе и танцевала, так все равно она спаслась, и нигде не говорится, будто Иисус велел ей кротко сидеть в уголке и помалкивать! — вспыхнула Моргейна. — Если она помазала Господа драгоценным мирром, Он же не позволял своим спутникам упрекать ее, возможно, Он и другим ее дарованиям радовался не меньше! Боги дают людям лучшее, что только есть у них, а никак не худшее!
— Ежели здесь, в Британии, религия существует в таком виде, так, стало быть, и впрямь не обойтись без церковных соборов, что созывает наша церковь! — чопорно произнес епископ, и Моргейна, уже сожалея об опрометчивых словах, опустила голову: не должно ей разжигать ссору между Авалоном и церковью на Артуровой свадьбе! Но почему не выскажется сам Артур? И тут заговорили все разом; и Кевин, вновь взяв в руки арфу, заиграл веселый напев, и, воспользовавшись этим, слуги вновь принялись разносить свежие яства, хотя к тому времени на еду никто уже не глядел.
Спустя какое-то время Кевин отложил арфу, и Моргейна, по обычаям Авалона, налила ему вина и, преклонив колени, поднесла угощение. Кевин улыбнулся, принял чашу и жестом велел ей подняться и сесть рядом.
— Благодарю тебя, леди Моргейна.
— То долг мой и великое удовольствие — услужить такому барду, о великий арфист. Ты ведь недавно с Авалона? Благополучна ли родственница моя Вивиана?
— Да, но заметно постарела, — тихо отозвался он. — И, как мне думается, истосковалась по тебе. Тебе следовало бы вернуться.
И Моргейну вновь захлестнуло неизбывное отчаяние. Молодая женщина смущенно отвернулась.
— Я не могу. Но расскажи мне, что нового у меня дома.
— Если ты хочешь узнать новости Авалона, придется тебе самой туда съездить. Я не был на острове вот уже год: мне ведено приносить Владычице вести со всего королевства, ибо Талиесин ныне слишком стар, чтобы служить Посланцем богов.
— Ну что ж, — отозвалась Моргейна, — тебе найдется что порассказать ей об этом браке.
— Я поведаю ей, что ты жива и здорова, ибо она по сей день тебя оплакивает, — промолвил Кевин. — Зрение ее оставило, так что узнать о том сама она не может. А еще я расскажу ей про ее младшего сына, ставшего первым из Артуровых соратников, — добавил он, саркастически улыбаясь. — Воистину, вот гляжу я на них с Артуром: ну ни дать ни взять младший из учеников, что на вечере возлежал у груди Иисуса…
Моргейна, не сдержавшись, фыркнула себе под нос:
— Епископ, надо думать, приказал бы высечь тебя за кощунственные речи, кабы только услышал.
— А что такого я сказал? — удивился Кевин. — Вот восседает владыка Артур, подобно Иисусу в кругу апостолов, защитник и поборник христианства во вверенных ему землях. А что до епископа, так он просто-напросто старый невежа.
— Как, только потому, что у бедняги нет музыкального слуха? — Моргейна сама не сознавала, насколько изголодалась по шутливому подтруниванию в беседе равного с равным: Моргауза и ее дамы сплетничали о таких пустяках, так, носились с сущими мелочами!
— Я бы сказал, что любой человек, музыкального слуха лишенный, воистину невежественный осел, поскольку не говорит, а истошно ревет! — не задержался с ответом Кевин. — Да только дело не только в слухе. Разве сейчас время играть свадьбу?
Моргейна так долго пробыла вдали от Авалона, что не сразу поняла, куда клонит собеседник, но тут Кевин указал на небо.
— Луна идет на убыль. Дурное это предзнаменование для брака; вот и лорд Талиесин так говорил. Но епископ настоял на своем: дескать, пусть венчание состоится вскорости после полнолуния, чтобы гостям не по темноте домой возвращаться; кроме того, это — праздник одного из христианских святых, уж и не знаю какого! Беседовал мерлин и с Артуром и объяснял, что брак этот не сулит ему радости;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93