Дула автоматов дрожали, похожие на кобр, готовящихся к нападению. Командир набрал воздуха в легкие и замер, как будто заколебавшись. Выражение лица ребенка изменилось. От тревоги – к радости, к восторгу узнавания.
Изидора Дин схватила свое дитя в объятия и издала дикий торжествующий вопль.
И тут возле нее оказался Деверье. Боже, он всегда был рядом, как липкая грязь, которую невозможно счистить с обуви, от которой нельзя отмыться, как от запаха смерти. Он что-то прошептал на ухо полицейскому, потом подошел к Изидоре. Его лицо напоминало серую маску, водянистые глаза превратились в льдинки. Он оказался так близко, что Иза не могла больше сдерживаться.
– Я с радостью застрелила бы вас сама, но другие избавят меня от этой необходимости. Вас будут поджаривать, а я стану с радостью поворачивать вертел. Я буду кричать от радости каждый раз, отрезая новый кусочек. Я вас уничтожу.
Он сумел криво улыбнуться.
– Думаю, нет.
Иза презрительно тряхнула головой, но Деверье продолжил:
– Если попытаетесь, потеряете ребенка.
Она насмешливо воскликнула:
– О нет! Никто не разлучит меня с Бэллой.
– Могут, Изидора, могут…
Француз казался таким наглым, таким уверенным в себе, что волна страха внезапно накрыла Изу. Она еще теснее прижала к себе дочь.
– Что вы хотите сказать?
– Все очень просто: ровно через пять минут после того, как вы предъявите мне ваши дикие обвинения, я добьюсь ордера на ваш арест.
Она засмеялась ему в лицо.
– По какому обвинению?
– Можете сами выбрать. Сделки с наркотиками? В конце концов, вы ведь якшались с известным дилером и скрылись из кафе, когда туда нагрянула полиция. Или вы предпочитаете обвинение в убийстве? Полетт все подтвердит… Я говорю об убийстве Дэниела Блэкхарта. Иза почувствовала, как у нее задрожали губы.
– Но это смешно! Обвинение лопнет. Да и меня уже не будет в этой проклятой стране.
– Видите ли, Иза, совсем не обязательно, чтобы обвинения подтвердились. Достаточно их просто предъявить. А я позабочусь, чтобы ваш муж узнал все в деталях. Вы пытаетесь бороться с ним за сына, но, поскольку вы уже бросили однажды своего ребенка, ни один суд в мире не доверит вам опеку над мальчиком, особенно если на вас будет висеть обвинение в убийстве и связях с наркодельцами.
– Но… вы не можете…
– Могу. И сделаю это. Послушайте, вам вернули дочь – вспомните, как вы этого хотели. Неужели вы пожертвуете всем ради обычной мести?
– Это чудовищно, – воскликнула Изидора, тщетно пытаясь найти изъян в его рассуждениях.
– Конечно, – легко согласился он. – Но достаточно эффективно, вы не согласны? Любая попытка причинить мне неприятности – и вы опять потеряете ребенка. Причем на этот раз совершенно законно, по постановлению суда.
– Ко мне прислушаются…
– До сих пор ведь этого не случилось. Моя дорогая, вы переоцениваете доверие ваших слушателей. Истеричная американка всегда проиграет солидному государственному деятелю.
– Что, черт побери, вы предлагаете?
– Сейчас я пойду к командиру этого небольшого отряда и скажу ему, что произошла ужасная ошибка. Вы не опасная террористка, как мы все предполагали, а жена и мать, поссорившаяся с мужем. Они проглотят это объяснение после представления с ребенком. Потом вы сядете в самолет. Немедленно. Сегодня. Забудьте об Англии, забудьте обо всем, что видели здесь, и никогда не возвращайтесь.
– Забыть о том, что сделали вы и ваша дочь?
– Да. Если не хотите потерять вашу дочь.
– Вы надеетесь, что я забуду то, что вы сотворили со всеми этими невинными младенцами?
– Эта авантюра с усыновлением не имела ко мне никакого отношения. То, что я сказал вам о Фолде, правда. С ним покончено – навсегда.
– Забыть о Дэниеле? – прошептала Изидора сквозь стиснутые зубы. – Никогда!
– Послушайте, перед вами простая альтернатива: можете забрать или своего ребенка, или меня. Месть или Бэлла. Все очень просто. Ну, что вы выбираете?
Изидора застыла, потрясенная. В голове она прокручивала сценарий Деверье, пыталась найти в нем брешь, но каждый раз наталкивалась на глухую стену.
– Посмотрите на свою дочь, Иза. Посмотрите внимательно. И вы увидите, что в действительности у вас нет выбора.
Нет выбора. Нет выбора. Слова Деверье прожигали мозг Изы, а он направился к полицейскому и начал что-то объяснять, яростно жестикулируя. Они уничтожили истину, пока ее вели назад, через паспортный контроль, в мир реальных людей. Но Дэниела там не было. Эта мысль давила на ее мозг, подавляла чувства даже во время короткого полицейского допроса, хотя ей помогал Деверье. Изидора только прижимала к себе Бэллу и плакала.
Ее отпустили. С предупреждением.
Деверье улыбался. Ей так хотелось ударить его, изуродовать издевающееся лицо, сбить с него снисходительную усмешку, но она не могла этого сделать, не отпустив Бэллу. А она теперь никогда, никогда не расстанется с дочерью.
Она и Бэлла. Изидора думала, что это все, что ей нужно в жизни. Увы, оказалось недостаточно. Она не могла забыть то, что узнала и увидела, вычеркнуть из памяти детей, которых подвергли чудовищным испытаниям, потому что не хотела, чтобы это повторилось. Она не могла разлюбить Дэниела и никогда не перестанет ненавидеть Деверье. Изидора страдала от собственного бессилия, ей было невыносимо стыдно.
Нет выбора!
Глава 10
На этот раз Деверье решил за всем проследить сам и не спускал с Изидоры глаз ни на минуту. Он все время наблюдал за ней: в такси, на трапе самолета – пока она не оказалась в воздухе на пути домой.
Все было кончено. Он выиграл.
Иза уехала. Полетт, ошеломленная, напуганная, поняла, что натворила, исполнилась раскаяния и согласилась наконец на клинику. Молчание подавшего в отставку и канувшего в безвестность Фолда гарантировала его вина, с грязной торговлей покончено, хотя ему и удавалось достаточно долго дурачить Деверье. Впрочем, это был один из немногих просчетов последнего.
Полиция была озадачена смертью Дэниела – в его организме не нашли следов наркотика, – но успокоилась. В конце концов, он ведь состоял на учете, да и умер со шприцем в руке. Несчастный случай. Винить некого – кроме него самого. Это дело могло бы оказаться запутанным и грязным, в нем были замешаны дочь члена кабинета, наркоманы и безумная мать, так что ни у кого не было желания расследовать его слишком тщательно. Поставить под сомнение слова Деверье?
Так что полицейские облегчили себе жизнь.
«Меня как будто заколдовали, – думал Деверье, – могу справиться с любой бедой, которая сокрушила бы обычного человека. Потому что у меня есть ясная цель. И Биззи только что позвонила: премьер-министр окончательно решил подать в отставку – конечно, не сейчас, немедленно, но наверняка этим летом. Все мои замыслы осуществятся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
Изидора Дин схватила свое дитя в объятия и издала дикий торжествующий вопль.
И тут возле нее оказался Деверье. Боже, он всегда был рядом, как липкая грязь, которую невозможно счистить с обуви, от которой нельзя отмыться, как от запаха смерти. Он что-то прошептал на ухо полицейскому, потом подошел к Изидоре. Его лицо напоминало серую маску, водянистые глаза превратились в льдинки. Он оказался так близко, что Иза не могла больше сдерживаться.
– Я с радостью застрелила бы вас сама, но другие избавят меня от этой необходимости. Вас будут поджаривать, а я стану с радостью поворачивать вертел. Я буду кричать от радости каждый раз, отрезая новый кусочек. Я вас уничтожу.
Он сумел криво улыбнуться.
– Думаю, нет.
Иза презрительно тряхнула головой, но Деверье продолжил:
– Если попытаетесь, потеряете ребенка.
Она насмешливо воскликнула:
– О нет! Никто не разлучит меня с Бэллой.
– Могут, Изидора, могут…
Француз казался таким наглым, таким уверенным в себе, что волна страха внезапно накрыла Изу. Она еще теснее прижала к себе дочь.
– Что вы хотите сказать?
– Все очень просто: ровно через пять минут после того, как вы предъявите мне ваши дикие обвинения, я добьюсь ордера на ваш арест.
Она засмеялась ему в лицо.
– По какому обвинению?
– Можете сами выбрать. Сделки с наркотиками? В конце концов, вы ведь якшались с известным дилером и скрылись из кафе, когда туда нагрянула полиция. Или вы предпочитаете обвинение в убийстве? Полетт все подтвердит… Я говорю об убийстве Дэниела Блэкхарта. Иза почувствовала, как у нее задрожали губы.
– Но это смешно! Обвинение лопнет. Да и меня уже не будет в этой проклятой стране.
– Видите ли, Иза, совсем не обязательно, чтобы обвинения подтвердились. Достаточно их просто предъявить. А я позабочусь, чтобы ваш муж узнал все в деталях. Вы пытаетесь бороться с ним за сына, но, поскольку вы уже бросили однажды своего ребенка, ни один суд в мире не доверит вам опеку над мальчиком, особенно если на вас будет висеть обвинение в убийстве и связях с наркодельцами.
– Но… вы не можете…
– Могу. И сделаю это. Послушайте, вам вернули дочь – вспомните, как вы этого хотели. Неужели вы пожертвуете всем ради обычной мести?
– Это чудовищно, – воскликнула Изидора, тщетно пытаясь найти изъян в его рассуждениях.
– Конечно, – легко согласился он. – Но достаточно эффективно, вы не согласны? Любая попытка причинить мне неприятности – и вы опять потеряете ребенка. Причем на этот раз совершенно законно, по постановлению суда.
– Ко мне прислушаются…
– До сих пор ведь этого не случилось. Моя дорогая, вы переоцениваете доверие ваших слушателей. Истеричная американка всегда проиграет солидному государственному деятелю.
– Что, черт побери, вы предлагаете?
– Сейчас я пойду к командиру этого небольшого отряда и скажу ему, что произошла ужасная ошибка. Вы не опасная террористка, как мы все предполагали, а жена и мать, поссорившаяся с мужем. Они проглотят это объяснение после представления с ребенком. Потом вы сядете в самолет. Немедленно. Сегодня. Забудьте об Англии, забудьте обо всем, что видели здесь, и никогда не возвращайтесь.
– Забыть о том, что сделали вы и ваша дочь?
– Да. Если не хотите потерять вашу дочь.
– Вы надеетесь, что я забуду то, что вы сотворили со всеми этими невинными младенцами?
– Эта авантюра с усыновлением не имела ко мне никакого отношения. То, что я сказал вам о Фолде, правда. С ним покончено – навсегда.
– Забыть о Дэниеле? – прошептала Изидора сквозь стиснутые зубы. – Никогда!
– Послушайте, перед вами простая альтернатива: можете забрать или своего ребенка, или меня. Месть или Бэлла. Все очень просто. Ну, что вы выбираете?
Изидора застыла, потрясенная. В голове она прокручивала сценарий Деверье, пыталась найти в нем брешь, но каждый раз наталкивалась на глухую стену.
– Посмотрите на свою дочь, Иза. Посмотрите внимательно. И вы увидите, что в действительности у вас нет выбора.
Нет выбора. Нет выбора. Слова Деверье прожигали мозг Изы, а он направился к полицейскому и начал что-то объяснять, яростно жестикулируя. Они уничтожили истину, пока ее вели назад, через паспортный контроль, в мир реальных людей. Но Дэниела там не было. Эта мысль давила на ее мозг, подавляла чувства даже во время короткого полицейского допроса, хотя ей помогал Деверье. Изидора только прижимала к себе Бэллу и плакала.
Ее отпустили. С предупреждением.
Деверье улыбался. Ей так хотелось ударить его, изуродовать издевающееся лицо, сбить с него снисходительную усмешку, но она не могла этого сделать, не отпустив Бэллу. А она теперь никогда, никогда не расстанется с дочерью.
Она и Бэлла. Изидора думала, что это все, что ей нужно в жизни. Увы, оказалось недостаточно. Она не могла забыть то, что узнала и увидела, вычеркнуть из памяти детей, которых подвергли чудовищным испытаниям, потому что не хотела, чтобы это повторилось. Она не могла разлюбить Дэниела и никогда не перестанет ненавидеть Деверье. Изидора страдала от собственного бессилия, ей было невыносимо стыдно.
Нет выбора!
Глава 10
На этот раз Деверье решил за всем проследить сам и не спускал с Изидоры глаз ни на минуту. Он все время наблюдал за ней: в такси, на трапе самолета – пока она не оказалась в воздухе на пути домой.
Все было кончено. Он выиграл.
Иза уехала. Полетт, ошеломленная, напуганная, поняла, что натворила, исполнилась раскаяния и согласилась наконец на клинику. Молчание подавшего в отставку и канувшего в безвестность Фолда гарантировала его вина, с грязной торговлей покончено, хотя ему и удавалось достаточно долго дурачить Деверье. Впрочем, это был один из немногих просчетов последнего.
Полиция была озадачена смертью Дэниела – в его организме не нашли следов наркотика, – но успокоилась. В конце концов, он ведь состоял на учете, да и умер со шприцем в руке. Несчастный случай. Винить некого – кроме него самого. Это дело могло бы оказаться запутанным и грязным, в нем были замешаны дочь члена кабинета, наркоманы и безумная мать, так что ни у кого не было желания расследовать его слишком тщательно. Поставить под сомнение слова Деверье?
Так что полицейские облегчили себе жизнь.
«Меня как будто заколдовали, – думал Деверье, – могу справиться с любой бедой, которая сокрушила бы обычного человека. Потому что у меня есть ясная цель. И Биззи только что позвонила: премьер-министр окончательно решил подать в отставку – конечно, не сейчас, немедленно, но наверняка этим летом. Все мои замыслы осуществятся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71