– Нет, нет, леди Валентина… простите… я не подумал, – он снова пришел в ярость. – Эти трусы даже с женщиной справиться не могут! – Король обратил внимание на вороного скакуна. – Так, говорите, он сам везет свой корм? Прекрасное животное!
– Но, Ваше Величество, вы прикажете, чтобы моего коня хотя бы напоили? Пожалуй, он мог бы поделиться своим кормом с вашим боевым конем Флавелом, – с хитроватой улыбкой добавила Валентина.
Немедленно был вызван стражник, чтобы исполнить поручение короля: накормить обоих жеребцов.
– И смотри, чтобы корм попал в их желудки, а не в твой собственный! – сказал король стражнику напоследок.
Валентина подумала, что заболевает, и все происходящее – какой-то бред. Мужчины нападают па беззащитное животное, чтобы украсть горсточку зерна! Она поняла, что должна рассказать Ричарду о караване, увиденном в Эль Хувиельфе.
– Теперь я весь внимание, леди Валентина. Поведайте же, как вы оказались здесь! – Ричард уселся напротив нее на пустой бочонок, в котором некогда хранилось зерно, и устремил на придворную даму пытливый взор, словно она собиралась рассказать ему самую интересную сказку из всех, какие ему когда-либо доводилось слышать.
Валентина уже решила, о чем умолчит и какие тайны раскроет. Она рассказала о коварном замысле Беренгарии и том, как была захвачена мусульманами во время резни у стен Акры, опустив историю столкновения с французским воином. Девушка призналась, что жила среди бедуинок в лагере Саладина, но не упомянула о двоих воинах, изнасиловавших ее. Вскользь коснулась она того, как была продана на невольничьем рынке и попала в гарем эмира, но подчеркнула, что, вызвав к себе сочувствие правителя Напура, стала его доверенным лицом. Все, касающееся Паксона, Валентина опустила, даже то, что был он любовником Беренгарии. Она просто сказала, что королева нашла за ней какую-то вину. Ни слова не произнесла придворная дама о шейхе аль-Джебале – не было необходимости сообщать о нем королю. Когда же, наконец, она открыла Ричарду, что посылала провизию христианам, он резко встал и, стукнув кулаком по пустому бочонку, яростно завопил:
– Ты! Ты посылала провизию? И брала золото?
– Конечно же, брала! Мне нужно было возместить ущерб, понесенный казной Напура. А что, если бы Саладин потребовал вернуть плату? Не могла же я красть!
– Красть? Ты называешь воровством то, что является христианским долгом? – лицо короля побагровело, глаза чуть не вылезли из орбит.
– Да, я сочла бы это воровством! – крикнула в ответ Валентина. – Эти люди были добры ко мне! Эмир доверял мне, и я предала бы его, украв добро, мне не принадлежавшее! Да, я в уплату за продовольствие требовала золото! А если бы вы побольше беспокоились о припасах, мой повелитель, то за все расплачивались бы не провизией!
Валентина сразу же поняла, что посыпала солью свежую рану короля, и ее догадки верны. Наверное, Ричард и сам тысячу раз бранил себя за то, что предпочел расстаться с запасами провизии, сохранив золото.
– Ты брала вдвое дороже, чем стоили припасы! – бушевал Ричард.
– Вы расплачивались всего лишь золотом, я же могла поплатиться за это свой жизнью.
Валентина подумала, что жилы у короля на шее вот-вот лопнут.
– Я никогда не поднимал руку на женщину, леди Валентина, но вы жестоко искушаете меня.
Придворная дама отступила, но не от страха – из брезгливости. В ее душе поднялось отвращение к самой себе. Подумать только! Она отказалась от любви ради… ради чего? Это было невыносимо! Теперь она видела, как глупо поступила.
– Вы не единственный среди нас, кого мучает такое же искушение, милорд! – бросила Валентина. – Я вспоминаю, сколько караванов отослала, а ваши люди умирают от голода! Как же вы распорядились продовольствием? Вы считали, что припасы – манна небесная и будут направляться к вам вечно? Меня тошнит от мужчин!
Ричард удивленно наблюдал за нею. Только одна женщина на свете осмеливалась так разговаривать с ним – королева Элеонора, его мать. Медленная одобрительная улыбка поползла по его губам.
– Боюсь, мы оба похожи сейчас на двух торговок рыбой! Простите меня. Так не выпьете ли вы со мной по бокалу вина? Расскажите мне поподробнее о… Напуре, так, кажется, называлось то место, где вы оказались?
Скрепя сердце Валентина села рядом со своим королем, удивляясь его внезапному превращению из разгневанного монарха в любезного друга. Допив вино, девушка заговорила о караване:
– У меня есть сведения, которые могут оказаться для вас весьма любопытными, мой повелитель! Раз в год большой караван покидает Каир, чтобы направиться к побережью. В этом году караван идет в Яффу, откуда корабли отплывают с грузом на борту в Иерусалим. Сейчас же этот караван находится неподалеку, у Эль Хувиельфы.
– Вы уверены? – резко спросил Ричард, подозрительно глянув на собеседницу.
– Вполне уверена! Только сегодня утром я проезжала мимо колодцев Эль Хувиельфы. Похоже, караван остановился там на несколько дней.
– Никто не заметил вас?
– Нет, мой повелитель! Я удалилась незаметно.
– Как я могу быть в том уверен? Женщины – такие ветреные создания! Если кто-либо видел вас, то караван, должно быть, уже снялся с места и отошел на многие мили от колодцев!
Рассуждения Ричарда казались лишенными логики. Уже не впервые за этот вечер Валентине почудилось, что она находится в обществе Мохаба незадолго до смерти старика.
– Я уверена, никто не видел меня.
– А если видели? Понимаете, они могли принять вас за дозорного, сняться с места и скрыться в пустыне!
– Если караван и снялся с места, то не из-за меня! Кроме того, такой большой караван не в состоянии передвигаться быстро, и несколько миль не имеют значения. Вам нужна пища! Вам нужны лошади!
– Я сам знаю, что нам нужно, леди Валентина! Но в чем я не нуждаюсь, так это в женщине, которая стала бы учить меня, как командовать войском! Мои люди умирают от голода и болезней, и несколько миль для них – вопрос жизни или смерти!
– Должны же найтись мужчины, способные совершить этот переход! – настаивала Валентина.
– Разве что эти проклятые тюрки! Негодяи-наемники! Они хорошо питаются, уж не знаю, как это им удается, для меня то загадка.
Валентина не смогла скрыть улыбку. Тюрки – жители пустыни. Они могли бы поучить расточительных христиан, как растянуть малый кусочек пищи на неделю.
– Так что вы намерены предпринять, милорд? Глаза Ричарда заблестели огнем воодушевления.
– Я знаю, о каких колодцах вы говорите. Это неподалеку. Возьму с собой тюрков, мы переоденемся арабами, проникнем в лагерь и выясним истинное положение дел, смело смешавшись с теми, кто следует с караваном! Кто догадается, что мы чужаки?
После того, как Ричард ускакал, Валентина принялась перевязывать раненых и утешать страждущих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126