Шейх аль-Джебал рыщет повсюду и, нападая на караваны, бросает повозки, интересуясь лишь их содержимым. Разве не посылал он своих головорезов захватить наши караваны, с тем чтобы спустя несколько дней предложить их нам же по двойной цене?
Упоминание о возможной связи поставок продовольствия христианам в повозках Рамифа с нападениями шейха аль-Джебала вызвало у Паксона одно подозрение: повозки из Напура и Валентина… шейх аль-Джебал… Валентина и шейх аль-Джебал!
Султан Джакарда осторожно опустил глаза. Даже Саладин не знал, что сводный брат Паксона скоро станет шейхом аль-Джебалом. Образ Валентины в объятиях Менгиса пронесся перед мысленным взором султана. Чутье подсказывало ему, что подозрения справедливы. В памяти встал день турнира в Мессине… Менгис смеется… Валентина вскрикивает, скорее от удовольствия, чем от негодования… Паксон припомнил и склонность брата к миротворству, и то, что Валентина – христианка. Все совпадало!
– Что мы станем делать, если хранилища Напура окажутся пусты? – спросил султан, отметив хмурость взгляда Саладина, недовольного тем, что собеседник какими-то подозрениями портит ему удовольствие, получаемое от вкусной еды. – Чем мы будем кормить наших людей? Новый урожай созреет лишь Через несколько месяцев!
– Сейчас не время предаваться раздумьям, час поздний, скоро уж и утро наступит, – Саладин повернулся спиной к султану, ясно давая понять, что намерен расслабиться и предаться ночному отдыху.
Паксон, задетый пренебрежением, выказанным предводителем, поднялся с подушки, на которой сидел, скрестив по-турецки ноги.
– До утра ждать еще долго. Я хочу знать все сейчас! – он вышел из пиршественного зала. Черная пантера рычала и шипела у его ног.
Султан направился в покои Валентины и схватил девушку за плечи.
– Ключи от кладовых! Дай их мне!
– Но по какому праву ты требуешь ключи? – возмутилась Валентина.
– Ни по какому! Я просто требую и второй раз повторять не собираюсь! Ключи! – сказал он, протягивая руку.
– Ты хочешь осмотреть товар? – охрипшим голосом поинтересовалась Валентина.
– Я хочу убедиться, что кладовые в том же состоянии, в каком я видел их в последний раз. Твоему королю кто-то помог продовольствием, и я думаю, это сделала ты! Чутье подсказывает мне: ты готова на все ради помощи христианам.
– Ты уже высказал свои подозрения Саладину? – пронизывающий взгляд девушки бросал султану вызов.
– Если ты имеешь в виду, открыл ли я, кто ты такая на самом деле, то нет… пока еще нет!
Страх переполнял Валентину, когда она, вынув ключи из сундучка, вместе с Паксоном выходила из комнаты. Впрочем, чем быстрее все выяснится, тем скорее она умрет и закончатся, наконец, ее мучения!
Они молча ехали верхом. Валентина остановила коня и спешилась. От волнения горло у нее сжалось. Что он предпримет? Убьет сразу же? Или добьется публичной казни в назидание остальным?
Облизнув пересохшие губы, отперла девушка огромные двери и подождала, когда Паксон распахнет их. Султан осторожно зажег фонарь и вошел в темноту хранилища, похожего на пещеру. Валентина последовала за ним, опасаясь того момента, когда будет вынуждена заглянуть в пустую кладовую, первую из многих. «Боже, помоги мне!» – тихо взмолилась она.
Высоко подняв фонарь, Паксон отворил дверь первой кладовой: она оказалась заполнена до предела, вторая и третья – тоже. Затаив дыхание, Валентина наблюдала, как настороженно идет султан вдоль длинного ряда кладовых, забитых продовольствием. Сушеные фрукты и мешки с сахаром были аккуратно сложены один на другой. Валентина терялась в догадках, но пополнение кладовых оставалось для нее тайной.
Паксон поднес фонарь к ее лицу и гневно глянул.
– Не знаю, как все это тебе удалось, но не сомневаюсь, что именно ты отослала продовольствие христианам. Я выясню, в чем тут дело, и тогда тебе придется ответить на многие вопросы! Кладовые набиты плотнее, чем прежде, а новый урожай еще только зреет! Однако мешков с сушеными фруктами и сахаром больше, чем раньше. Откуда они? – угрожающе спросил он.
Валентина пожала плечами. Менгис! Менгис сделал это ради нее! Она должна немедленно к нему поехать! Сердце вырывалось из груди. Любимый вернул ей жизнь, хотя она отказалась навсегда остаться в Гнезде Орла. Она должна немедленно увидеться с ним и, если он того пожелает, никогда его не покидать!
– Почему? Почему ты сделала это? – вопрошал Паксон.
– Что сделала? – глухо переспросила Валентина.
Она должна вернуться в Аламут. Немедленно! Как можно скорее!
– Почему ты так смотришь на меня? Радуешься, что одурачила? Я тебе этого никогда не забуду! – заявил Паксон. – Я знаю наверняка, это ты отослала пять караванов с продовольствием в расположение войск Малика Рика. Ты толкаешь меня на решение, опасное для тебя!
«Принимай какие угодно решения! – воскликнула про себя Валентина. – Меня здесь уже не будет, когда ты захочешь их осуществить!» Она швырнула ключи Паксону и оставила султана в хранилище с ошеломленным выражением лица. Девушка вскочила на арабского скакуна, которым некогда гордился Саладин, и помчалась в Аламут – к Менгису.
Когда Валентина поднималась на гору, до ее слуха время от времени доносилось воркование голубки – это федаины сообщали Менгису о ее приближении. Один раз послышался странный призывный звук, эхом отозвавшийся в воздухе. Она поежилась, догадавшись, что Паксон в этой густой синей мгле следует за ней по пятам, и федаины посылают Старцу Гор предупреждение.
Валентина достигла вершины и направилась туда, где Менгис кормил при свете луны ланей.
– Когда же ты спишь? – тихо прошептала девушка.
Менгис улыбнулся, не прерывая своего занятия.
– Когда в Гнездо Орла прибывает гость, хозяин должен бодрствовать, чтобы встретить его, невзирая на поздний час. Ты творишь чудеса со временем, любовь моя! Ведь еще совсем недавно ты стояла в хранилище вместе с Паксоном и удивлялась, глядя на полные кладовые.
Валентина не могла понять, как Менгис узнал так быстро о происшедшем. Вдруг она вновь услышала воркование голубки и все поняла.
– На этот раз я добралась так скоро, потому что со мной нет Шадьяр. Из-за нее обычно я еду медленнее.
– Известно ли тебе, что в Аламут вскоре пожалует еще один гость?
– Паксон? Я полагала, что сбежала от него, но он оказался проворнее, чем я думала. Извини меня, Менгис!
– Нет нужды извиняться! Рано или поздно султан Джакарда отыскал бы сюда дорогу, и когда именно он это сделал бы – не столь уж важно. Пакс не из тех, кто позволяет вареву томиться на огне, если сразу можно довести до кипения. Он ведет себя просто как бык!
– Увидев заполненные кладовые, он пришел в ярость. Я приехала, чтобы поблагодарить тебя. Но Паксон готов был меня убить!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126
Упоминание о возможной связи поставок продовольствия христианам в повозках Рамифа с нападениями шейха аль-Джебала вызвало у Паксона одно подозрение: повозки из Напура и Валентина… шейх аль-Джебал… Валентина и шейх аль-Джебал!
Султан Джакарда осторожно опустил глаза. Даже Саладин не знал, что сводный брат Паксона скоро станет шейхом аль-Джебалом. Образ Валентины в объятиях Менгиса пронесся перед мысленным взором султана. Чутье подсказывало ему, что подозрения справедливы. В памяти встал день турнира в Мессине… Менгис смеется… Валентина вскрикивает, скорее от удовольствия, чем от негодования… Паксон припомнил и склонность брата к миротворству, и то, что Валентина – христианка. Все совпадало!
– Что мы станем делать, если хранилища Напура окажутся пусты? – спросил султан, отметив хмурость взгляда Саладина, недовольного тем, что собеседник какими-то подозрениями портит ему удовольствие, получаемое от вкусной еды. – Чем мы будем кормить наших людей? Новый урожай созреет лишь Через несколько месяцев!
– Сейчас не время предаваться раздумьям, час поздний, скоро уж и утро наступит, – Саладин повернулся спиной к султану, ясно давая понять, что намерен расслабиться и предаться ночному отдыху.
Паксон, задетый пренебрежением, выказанным предводителем, поднялся с подушки, на которой сидел, скрестив по-турецки ноги.
– До утра ждать еще долго. Я хочу знать все сейчас! – он вышел из пиршественного зала. Черная пантера рычала и шипела у его ног.
Султан направился в покои Валентины и схватил девушку за плечи.
– Ключи от кладовых! Дай их мне!
– Но по какому праву ты требуешь ключи? – возмутилась Валентина.
– Ни по какому! Я просто требую и второй раз повторять не собираюсь! Ключи! – сказал он, протягивая руку.
– Ты хочешь осмотреть товар? – охрипшим голосом поинтересовалась Валентина.
– Я хочу убедиться, что кладовые в том же состоянии, в каком я видел их в последний раз. Твоему королю кто-то помог продовольствием, и я думаю, это сделала ты! Чутье подсказывает мне: ты готова на все ради помощи христианам.
– Ты уже высказал свои подозрения Саладину? – пронизывающий взгляд девушки бросал султану вызов.
– Если ты имеешь в виду, открыл ли я, кто ты такая на самом деле, то нет… пока еще нет!
Страх переполнял Валентину, когда она, вынув ключи из сундучка, вместе с Паксоном выходила из комнаты. Впрочем, чем быстрее все выяснится, тем скорее она умрет и закончатся, наконец, ее мучения!
Они молча ехали верхом. Валентина остановила коня и спешилась. От волнения горло у нее сжалось. Что он предпримет? Убьет сразу же? Или добьется публичной казни в назидание остальным?
Облизнув пересохшие губы, отперла девушка огромные двери и подождала, когда Паксон распахнет их. Султан осторожно зажег фонарь и вошел в темноту хранилища, похожего на пещеру. Валентина последовала за ним, опасаясь того момента, когда будет вынуждена заглянуть в пустую кладовую, первую из многих. «Боже, помоги мне!» – тихо взмолилась она.
Высоко подняв фонарь, Паксон отворил дверь первой кладовой: она оказалась заполнена до предела, вторая и третья – тоже. Затаив дыхание, Валентина наблюдала, как настороженно идет султан вдоль длинного ряда кладовых, забитых продовольствием. Сушеные фрукты и мешки с сахаром были аккуратно сложены один на другой. Валентина терялась в догадках, но пополнение кладовых оставалось для нее тайной.
Паксон поднес фонарь к ее лицу и гневно глянул.
– Не знаю, как все это тебе удалось, но не сомневаюсь, что именно ты отослала продовольствие христианам. Я выясню, в чем тут дело, и тогда тебе придется ответить на многие вопросы! Кладовые набиты плотнее, чем прежде, а новый урожай еще только зреет! Однако мешков с сушеными фруктами и сахаром больше, чем раньше. Откуда они? – угрожающе спросил он.
Валентина пожала плечами. Менгис! Менгис сделал это ради нее! Она должна немедленно к нему поехать! Сердце вырывалось из груди. Любимый вернул ей жизнь, хотя она отказалась навсегда остаться в Гнезде Орла. Она должна немедленно увидеться с ним и, если он того пожелает, никогда его не покидать!
– Почему? Почему ты сделала это? – вопрошал Паксон.
– Что сделала? – глухо переспросила Валентина.
Она должна вернуться в Аламут. Немедленно! Как можно скорее!
– Почему ты так смотришь на меня? Радуешься, что одурачила? Я тебе этого никогда не забуду! – заявил Паксон. – Я знаю наверняка, это ты отослала пять караванов с продовольствием в расположение войск Малика Рика. Ты толкаешь меня на решение, опасное для тебя!
«Принимай какие угодно решения! – воскликнула про себя Валентина. – Меня здесь уже не будет, когда ты захочешь их осуществить!» Она швырнула ключи Паксону и оставила султана в хранилище с ошеломленным выражением лица. Девушка вскочила на арабского скакуна, которым некогда гордился Саладин, и помчалась в Аламут – к Менгису.
Когда Валентина поднималась на гору, до ее слуха время от времени доносилось воркование голубки – это федаины сообщали Менгису о ее приближении. Один раз послышался странный призывный звук, эхом отозвавшийся в воздухе. Она поежилась, догадавшись, что Паксон в этой густой синей мгле следует за ней по пятам, и федаины посылают Старцу Гор предупреждение.
Валентина достигла вершины и направилась туда, где Менгис кормил при свете луны ланей.
– Когда же ты спишь? – тихо прошептала девушка.
Менгис улыбнулся, не прерывая своего занятия.
– Когда в Гнездо Орла прибывает гость, хозяин должен бодрствовать, чтобы встретить его, невзирая на поздний час. Ты творишь чудеса со временем, любовь моя! Ведь еще совсем недавно ты стояла в хранилище вместе с Паксоном и удивлялась, глядя на полные кладовые.
Валентина не могла понять, как Менгис узнал так быстро о происшедшем. Вдруг она вновь услышала воркование голубки и все поняла.
– На этот раз я добралась так скоро, потому что со мной нет Шадьяр. Из-за нее обычно я еду медленнее.
– Известно ли тебе, что в Аламут вскоре пожалует еще один гость?
– Паксон? Я полагала, что сбежала от него, но он оказался проворнее, чем я думала. Извини меня, Менгис!
– Нет нужды извиняться! Рано или поздно султан Джакарда отыскал бы сюда дорогу, и когда именно он это сделал бы – не столь уж важно. Пакс не из тех, кто позволяет вареву томиться на огне, если сразу можно довести до кипения. Он ведет себя просто как бык!
– Увидев заполненные кладовые, он пришел в ярость. Я приехала, чтобы поблагодарить тебя. Но Паксон готов был меня убить!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126