Высоко на стене за усилителями виднелась вывеска «УДОБРЕНИЯ БЕЙКЕРА», частично загороженная написанным от руки лозунгом, прикрепленным по диагонали: «РАДЫ ВИДЕТЬ ВАС В ДЕРЬМОВОМ ДОМЕ».
Сопровождающие этот лозунг творения живописи были еще более очаровательны.
— Творческий подход к делу, — заявил я так громко, что почувствовал, как мое нёбо завибрировало, но слов слышно не было.
Вероятно, Майло понял, что я сказал, по губам, потому что усмехнулся и согласно кивнул. Затем он наклонил голову и бросился сквозь толпу танцующих на прорыв к бару.
Я нырнул за ним.
Мы, изрядно помятые, но все же целые, добрались до толпы утоляющих жажду. Блюда с неочищенным арахисом были расставлены рядом с квадратиками туалетной бумаги, используемой вместо салфеток. Поверхность стойки бара была мокрой. Мокрый и скользкий пол покрывала скорлупа от орехов.
Майло ухитрился пробиться за стойку бара. Оба бармена, худые, смуглые и бородатые, были в серых нижних рубахах без рукавов и мешковатых белых пижамных брюках. Тот, что стоял ближе к Майло, был лысым.
Именно к нему Майло и направился. Бармен поднял одну руку, чтобы дать отпор гостю, в то время как второй наливал кока-колу в стакан, на четверть наполненный ромом. Майло схватил лысого за запястье, слегка, но достаточно резко повернул его — не так, чтобы повредить, — но тем не менее глаза и рот бармена широко открылись, он поставил банку колы на стол и попытался выдернуть руку.
Майло, продолжая крепко сжимать запястье лысого, вновь проделал фокус с полицейским жетоном, но на этот раз действовал более осмотрительно. Он держал жетон так, чтобы удостоверение не было видно пьющим. Из толпы протянулась рука и подхватила стакан с ромом и колой. Другие руки начали стучать по стойке бара. Несколько ртов раскрылись в неслышных криках.
Лысый испуганно посмотрел на Майло.
Майло что-то прокричал ему в ухо.
Лысый что-то ответил.
Майло продолжал говорить.
Лысый указал ему на другого мастера по смесям. Майло отпустил руку бармена. Лысый подошел к напарнику, они посовещались. Напарник кивнул, и лысый вернулся к Майло, весь его вид выказывал смирение.
Я последовал за ними сквозь потную, толкающуюся толпу, в обход танцевального зала. Медленное продвижение отчасти напоминает балет, отчасти расчистку джунглей. Наконец мы добрались до дальнего конца комнаты, прошли за усилители и клубок электропроводов и оказались перед деревянной дверью с надписью «ТУАЛЕТЫ».
За дверью тянулся длинный холодный коридор с цементным полом, разбросанными клочками бумаги и мерзко выглядевшими лужами. Несколько пар тискали друг друга в темных углах. Несколько одиночек сидели на полу, опустив головы на колени. Запах марихуаны и вонь рвоты сражались за превосходство в органах обоняния. Уровень звука понизился до рева взлетающего реактивного самолета.
Мы миновали двери с надписями «ДЛЯ СТОЯЩИХ» и «ДЛЯ ПРИСАЖИВАЮЩИХСЯ», перешагивали через чьи-то ноги и пытались обойти какие-то отбросы. Лысый делал это ловко, его походка была легкой и проворной, пижамные брюки раздувались на ходу. В конце коридора оказалась еще одна дверь из проржавевшего металла, похожая на ту, которую охранял вышибала.
— На свежем воздухе, хорошо? — предложил лысый писклявым голосом.
— А что там снаружи, Роберт?
Бармен пожал плечами и почесал подбородок:
— Зады.
Ему можно было дать от тридцати пяти до сорока пяти лет. Борода оказалась всего-навсего легким пушком, который не особенно скрывал лицо. А это лицо следовало бы прятать: мелкая крысиная морда, хмурая и злобная.
Майло толкнул дверь, выглянул наружу и взял бармена за руку.
Мы вышли на небольшую огороженную автостоянку. Там стояли двухтонный грузовик и три легковые машины. Земля была завалена мусором, кучи которого в некоторых местах доходили до трех футов высотой; ветер ворошил его. Над забором висела жирная луна.
Майло отвел лысого на сравнительно чистое место почти на середину участка, подальше от машин.
— Это Роберт Гэбрей, — сказал он мне. — Чрезвычайный и полномочный знаток смесей. — И, обращаясь к бармену: — У тебя быстрые руки, Роберт.
Бармен повертел пальцами:
— Надо же работать.
— Старая протестантская мораль?
Ничего не выражающий взгляд.
— Тебе нравится работать, Роберт?
— Надо. Они всё учитывают.
— Кто они?
— Хозяева.
— Они что, там, внутри, следят за тобой?
— Нет. Но у них есть глаза.
— Это смахивает на ЦРУ, Роберт.
Бармен промолчал.
— Кто тебе платит, Роберт?
— Есть парни.
— Какие такие парни?
— Они хозяева этого здания.
— Какое имя стоит на твоем платежном чеке?
— Нет никаких чеков.
— Значит, платят наличными, Роберт?
В ответ кивок.
— Значит, ты скрываешь свои доходы от Налоговой службы?
Гэбрей скрестил руки и потер плечи.
— Выкладывайте, что я такого сделал?
— Ты это знаешь лучше меня. Правда, Роберт?
— Арабы, они хозяева.
— Как зовут?
— Фаризад, Наризад, Наришит, выбирайте сами.
— Похоже на иранцев, а не на арабов.
— Как вам нравится.
— Сколько времени ты работаешь здесь?
— Пару месяцев.
Майло покачал головой:
— Нет, я так не думаю, Роберт. Хочешь попробовать еще раз?
— Что? — Гэбрей казался удивленным.
— Вспомни, где ты был на самом деле два месяца назад, Роберт.
Гэбрей опять потер плечи.
— Замерз, Роберт?
— Нет, это так... О'кей, да, правильнее сказать, пару недель.
— Ага, — кивнул Майло. — Это уже лучше.
— Как хотите.
— Недели, месяцы — для тебя что, все равно?
Гэбрей не ответил.
— Это просто показалось месяцами?
— Как хотите.
— Время летит быстро, когда тебе весело?
— Как хотите.
— Две недели, — продолжал Майло. — Это уже больше похоже на правду, Роберт. Наверное, ты это хотел сказать. Зачем доставлять неприятности — ты просто ошибся, правильно?
— Да-а.
— Ты забыл, что два месяца тому назад ты вообще нигде не работал, потому что сидел в окружной тюрьме из-за ерундового случая с мари-ху-аной.
Бармен пожал плечами.
— Умнее не придумаешь, Роберт, работать под этими красными фонарями, когда у тебя в багажнике лежит такой кирпичик.
— Это было не мое добро.
— А-а.
— Правда, парень.
— Значит, ты повесил на себя чью-то вину?
— Ага.
— А ты, оказывается, просто добрый малый, а? Настоящий герой.
Гэбрей опять пожал плечами. Потер их. Поднял руку и почесал макушку.
— У тебя что, зуд, Роберт?
— Все в порядке, парень.
— Уверен, что это не от наркотиков?
— У меня все в порядке, парень.
Майло посмотрел на меня:
— Роберт умеет смешивать не только жидкости. С порошками у него тоже неплохо получается. Настоящий химик-любитель. Не так ли, Роберт?
Очередное пожатие плечами.
— Ты работаешь днем, Роберт?
Отрицательное движение головой.
— Твой офицер знает, что ты работаешь здесь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125