Яку Катта согнулся в низком поклоне.
— Я пробовал отговорить вашего лейтенанта, княжна Нисима, но это его право. Он счел, что задета честь Дома Сёнто. Весьма сожалею.
На пристани повисла гробовая тишина, которую нарушал лишь звон оружия. Нисима спрятала нижнюю часть лица за раскрытым веером, глаза ее выдавали душевную боль. «Я одна во всем виновата, — укоряла она себя. — Если бы я послушала Року, этого бы ни за что не случилось. Или случилось бы?» Интуиция говорила ей, что ситуация сложнее, чем кажется на первый взгляд.
— Не хотите ли проплыть немного вперед и подождать конца поединка там? Лейтенанту вы уже ничем не поможете.
— Да, конечно, — с облегчением сказала Нисима, желая оказаться как можно дальше отсюда, чтобы не слышать звона мечей.
Генерал сделал знак гребцам княжны, и они повиновались ему, как будто своему командиру. Сампан повернул за угол и встал у каменного причала.
Яку Катта первым прервал неловкое молчание.
— Я знаю, что действия моих подчиненных нельзя простить, но все же прошу у вас извинения…
— Не надо извиняться, генерал Катта, — не дала ему договорить Нисима. — Я ваша должница еще с тех пор, как вы проявили храбрость у нас в саду. Вы спасли жизнь отца, и я никогда не смогу отплатить вам за добро.
Яку смущенно пожал плечами, а потом обратил взгляд своих тигриных глаз на княжну.
— Помочь Дому Сёнто — большая честь для меня, и я охотно повторил бы свой поступок… — Яку умолк и посмотрел в сторону. — Я обещал вашему достопочтенному отцу, что, пока он находится в Сэй, вы будете в полной безопасности. Простите мою дерзость, но я беспокоился за вашу жизнь после… того случая в саду князя Сёнто.
— Ваша забота лестна для меня, генерал, но в семье Сёнто не принято оставаться в долгу.
— В долгу? Это я должен благодарить вас, княжна, что вы не сочли меня самонадеянным глупцом.
Нисима любезно кивнула Яку, однако ее внимание отвлек яростный звон мечей. Затем снова наступила тишина.
Яку Катта склонил голову набок, прислушиваясь к отдаленным звукам.
— Поединок закончился, княжна Нисима. Надеюсь, честь Дома Сёнто восстановлена, — сказал он и встал, завидев приближающегося стражника.
— Капитан мертв, генерал.
— А лейтенант Сёнто?
— Он тяжело ранен, мой господин. Мы позволили себе оставить его на попечении лекаря.
Нисима на несколько секунд закрыла лицо ладонями, затем справилась с волнением. Генерал кивнул, отпуская солдата.
— Сожалею, княжна Нисима, но я не смог отговорить вашего лейтенанта. Я лично прослежу, чтобы ему обеспечили наилучшее лечение, и буду сообщать вам о его здоровье.
— Вы сделали все возможное, генерал, и ни в чем не виноваты. Простите, мне пора.
Яку коротко поклонился.
— Разумеется, княжна. — Он сошел на причал. — Надеюсь, мы еще встретимся с вами на празднике, посвященном восхождению на престол нашего императора?
Он дерзок, мысленно отметила Нисима и сдержанно ответила:
— Может быть.
Яку улыбнулся и на прощание пристально посмотрел в глаза девушке.
«У него взгляд хищника», — подумала княжна, когда генерал отвернулся. И все-таки его присутствие волновало ее. Разве не он спас жизнь дяде? Разве не он выручил ее из этого ужасного положения?
Из-за угла показались лодки сопровождения княжны, и гребцы взялись за весла. Внутренний голос по-прежнему твердил Нисиме: что-то здесь не так. Какие первые слова сказал генерал Катта капитану императорской стражи? «Вам приказано причинять беспокойство княжне Нисиме Фанисан»?
Вот кем он меня считает, внезапно осознала она. Княжна Нисима Фанисан — высокородная невеста, в чьих жилах течет кровь императорской династии. Нисима почувствовала, как образ тихого островка госпожи Окары ускользает от нее, а вместе с ним тает и мечта об уединенной жизни художницы. «Мне не уйти от этого, — прошептала она, — хоть я и отказалась бы от такой судьбы, даже если бы мне предложили ее тысячу раз. Кровь… Я не могу поменять свою кровь».
На столицу империи Ва спустились сумерки, когда Нисима продолжила путь к дому, острее, чем прежде, ощущая, что ее удел предопределен высшими силами.
Генерал Яку Катта сел в свой сампан и приказал гребцам отвезти его во дворец императора. Оставшись наедине с собой, Яку не сдержал довольной ухмылки. «Она не такая уж неприступная, какой хочет выглядеть, — думал он. — Однако далеко не простушка! Она почти убедила гвардейцев устроить бунт против капитана!» Яку в сомнении покачал головой. Если бы он не появился в тот самый момент… Что ж, дело сделано, и идиот-капитан уже никому не расскажет, чей приказ исполнял. А лейтенант был таким невысоким. В какой-то момент Яку показалось, что он не справится, хотя беспокоиться не стоило — люди Сёнто обучены как следует. За исключением его личной гвардии, стражники Сёнто — лучшие в империи.
Главный советник императора подался вперед, словно подгоняя лодку. Битва началась, на чашу весов брошено всё. Только время покажет, верны ли его расчеты, и это время придет совсем скоро.
Лишь одна мысль не давала покоя командующему императорской гвардией. Он знал: это не больше, чем простое суеверие, но все же не мог отогнать его. Яку Катта помнил свое поражение, помнил и о том, что виновник этого поражения вернулся и уже один раз успел ускользнуть от рук наемных убийц.
Знаменитый единоборец закрыл глаза и потер бровь, точно ее вдруг пронзила боль. Воспоминание было не из тех, что приносят облегчение. Ни один из нескольких тысяч зрителей не видел, что произошло на самом деле. Но этот случай оставил в душе Яку глубокий след, стереть который он не мог.
Маленький монах ордена ботаистов совершенно спокойно отразил удар — удар, в который Яку Катта вложил всю свою чудовищную силу. Монах отразил удар, но Яку знал, что физического контакта между ними не было. Отвести удар, не касаясь противника…
Яку покачал головой, стряхивая видение. Он посмотрел по сторонам и увидел, как люди на берегу канала кланяются ему. Сделав глубокий вдох, Яку Катта заставил себя расслабиться. Он больше не стоял на бойцовской арене — там, где мальчишка явно был вне его досягаемости.
Сампан повернул и вошел в Канал Его Высочайшей Мудрости, самый широкий водный путь столицы. В конце канала в лучах заходящего солнца мерцали белые стены императорского дворца. Именно туда и направлялся Яку.
12
Послушница сестринской общины ботаисток, Тессеко, сидела на коленях у жаровни с углями. Здесь, посередине джонки, качка ощущалась слабее, и слабый желудок девушки реагировал на это с благодарностью. Ветер раздувал угли и поднимал клубы дыма, который неприятно щипал Глаза Тессеко, но она не обращала на это внимания — ветер был попутным, он помогал им скорее добраться до Сэй.
Занимаясь приготовлением пищи, девушка мысленно читала благодарственные молитвы Просветленному Владыке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131