Меня ждут другие дела.
Року Сайча поклонился и уже собрался встать, но вдруг передумал.
— Еще один вопрос, моя госпожа. Насколько мне известно, вы получаете письма от генерала Яку Катты. Должен сообщить вам, что генерал — предмет внимания стражников Дома Сёнто.
— Правда? — невинно вопросила княжна. — Советник нашего досточтимого императора вызывает у стражи Сёнто подозрения? Вы не боитесь, что Великодушный Сын Неба обидится на такое отношение?
— Княжна Нисима, своими уколами вы ничего не добьетесь, — серьезно сказал Року.
Девушка удивленно вздернула брови.
— Гм… — произнесла она, копируя манеру отчима. — Совсем недавно генерал Катта удостоился похвалы моего отца за то, что спас ему жизнь, так же как император удостоил своими похвалами князя Сёнто за его мужество и готовность дать отпор варварам. Едва ли с моей стороны неосторожно обмениваться письмами с другом Дома Сёнто, другом, к мнению которого прислушивается сам император. — Княжна выпрямила спину. — Капитан?
На долю секунды на лице Року отразилась внутренняя борьба, затем он поклонился и начал подниматься с подушек.
— Я что-то не припомню, чтобы разрешала вам вставать в моем присутствии.
Стражник чуть не разинул рот от изумления, однако в следующий миг уже овладел собой и снова упал на колени. Он коснулся лбом пола в почтительном поклоне, а потом, не вставая с колен, пересек веранду и покои княжны.
Нисима устремила взор на сад, но на самом деле ничего перед собой не видела. Сёдзи, отделявшие ее комнату от коридора, чуть слышно стукнули — Року Сайча удалился.
«Ну вот, — с горечью подумала княжна, — я повела себя, как избалованный ребенок». Она сжала виски кончиками пальцев и закрыла глаза. «Не вырвись я отсюда без охраны и не попади в неловкое положение на канале, Сайча-сум не был бы столь непреклонен. Я воспользовалась его привязанностью ко мне, и сейчас он решил не уступать. Он сознает свои ошибки и наказывает себя, за верность своему долгу получая лишь мою холодность. Да, он сам себя ранит. Я знаю его много лет и теперь вижу, что он постепенно становится заложником своих обязанностей. Бедный Сайча-сум. Неужели он не понимает, что случай в саду Сёнто довлеет над ним? Если Року будет прислушиваться только к чувству вины и не реагировать на окружающие события, это может быть очень опасно. На этом легко сыграть. Я смогу сыграть на этом».
Нисима поднялась, достала пару сандалий на высокой подошве, надела их и вышла в сад. Року Сайче не удастся запретить ей путешествие в Сэй. Если она не сумеет заставить его изменить свое мнение до завтрашнего вечера, тогда ей придется искать способы ускользнуть без его помощи. Если она уедет с разрешения Сайчи-сум, то князь Сёнто скорее всего сочтет ее решение правильным, как только прочтет письмо от Танаки. Но если ей придется обмануть Року, это поставит на судьбе славного капитана жирный крест. Князь никогда не простит ему глупости. Нисима искренне надеялась, что уговоры подействуют.
Княжна остановилась и глубоко вдохнула свежий утренний воздух. Он все еще холодил легкие, хотя солнце уже начало пригревать; небо очистилось, и теплые лучи осветили ее маленький садик. Такое утро призвано радовать душу, и Нисима неожиданно для себя принялась исполнять грациозные па бального танца. «Ах, — пронеслось у нее, — я и вправду танцую втайне от остальных». Она звонко рассмеялась, дважды хлопнула в ладоши и, кинув последний взгляд на садик, вернулась на веранду, у крыльца которой ее ожидала служанка.
— Приготовь мне ванну и попроси госпожу Сишику разложить наряды, чтобы я выбрала из них подходящий.
Когда служанка скрылась, княжна вновь обнаружила, что не в силах удержаться от танца. «Мы в страшной опасности, — сказала она себе. — Как же я могу веселиться в такое время?» Нисима не хотела признавать, что ее радостное настроение связано с письмом, что лежало у нее в рукаве. Она плавно взмахнула рукой, и до нее снова донесся звон монет. Княжна резко остановилась. Она печально покачала головой, словно только что услыхала чью-то ложь, затем развернулась и ушла в дом.
С востока подул ветер. Даже в столице, расположенной в сотне миль от берега, он назывался ветром с моря. Когда он предвещал шторм, крупные чайки, которые плавали вниз по реке до самой Янкуры, слетались в столицу, как беженцы в страхе перед наступающей армией.
Ветер шелестел в сливовых деревьях сада, посылая в щель между створками сёдзи сквозняк, но солнечный свет все еще просачивался сквозь ширмы, словно не замечая перемены в погоде. Струйки пара, поднимавшиеся над ванной, переплетались в лучах солнца, будто шелковые нити на ткацком станке.
С холодного воздуха Нисима скользнула в тепло ванны. Вода оказалась восхитительно горячей, и княжна погрузилась в нее, точно в сладкий сон, ведь эта ночь была для нее долгой и тревожной.
Она закрыла глаза, и перед ней поплыли цветные пятна ярких нарядов придворных. Праздник по поводу восшествия императора на престол принес много неожиданностей. «Бедная Кицура, — подумала княжна. — Она и не помышляла, что подобное может произойти. Император возжелал ее, это ясно, как день; а мы знаем, что Ботахара говорил о желаниях плоти».
Нисима провела руками от живота вверх к шее, прижимая груди, так что они стали почти плоскими. Значит, красавец-генерал ухаживает за ней. Или его прельщает только ее имя? Увы, женская интуиция на этот раз ничего ей не подсказывала.
«Если ум переполнен фактами, в нем не остается места знаниям», — говорил брат Сатакэ. К сожалению, княжна, как ни старалась, не могла отбросить факты.
Стук в сёдзи вывел ее из задумчивости.
— Да?
— Я принесла ваши наряды, моя госпожа, — послышался голос Кенто.
— А где Сишика-сум?
— Прошу прощения, госпожа, я осмелилась прийти вместо нее, чтобы поговорить с вами. Року поставил охрану у ваших покоев, и если я помогу вам одеться, это вызовет меньше подозрений.
— Кончится когда-нибудь эта глупость или нет? — с горечью воскликнула княжна. — Входи.
Любимица Нисимы вошла в ванную. На руке у нее висело несколько нижних кимоно тончайшего шелка. Кенто остановилась на достаточном расстоянии, чтобы княжна могла спокойно разглядеть наряды, и принялась по одному показывать их хозяйке.
— Нет, это слишком темное — хватит с меня мрачности. Нет, Кенто-сум, еще светлее. Я хочу одеться в белое. Принеси мне кимоно белее снега.
Фрейлина поклонилась и проворно выскользнула, шелестя шелком. Нисима прикрыла глаза и кончиками пальцев погладила бедра, снова задумавшись о послании, которое получила сегодня утром. Горячая ванна словно держала ее в объятиях, смягчала напряжение. Княжна понимала, что сильно утомлена, однако спать ей не хотелось.
Вскоре вернулась Кенто с новыми кимоно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131
Року Сайча поклонился и уже собрался встать, но вдруг передумал.
— Еще один вопрос, моя госпожа. Насколько мне известно, вы получаете письма от генерала Яку Катты. Должен сообщить вам, что генерал — предмет внимания стражников Дома Сёнто.
— Правда? — невинно вопросила княжна. — Советник нашего досточтимого императора вызывает у стражи Сёнто подозрения? Вы не боитесь, что Великодушный Сын Неба обидится на такое отношение?
— Княжна Нисима, своими уколами вы ничего не добьетесь, — серьезно сказал Року.
Девушка удивленно вздернула брови.
— Гм… — произнесла она, копируя манеру отчима. — Совсем недавно генерал Катта удостоился похвалы моего отца за то, что спас ему жизнь, так же как император удостоил своими похвалами князя Сёнто за его мужество и готовность дать отпор варварам. Едва ли с моей стороны неосторожно обмениваться письмами с другом Дома Сёнто, другом, к мнению которого прислушивается сам император. — Княжна выпрямила спину. — Капитан?
На долю секунды на лице Року отразилась внутренняя борьба, затем он поклонился и начал подниматься с подушек.
— Я что-то не припомню, чтобы разрешала вам вставать в моем присутствии.
Стражник чуть не разинул рот от изумления, однако в следующий миг уже овладел собой и снова упал на колени. Он коснулся лбом пола в почтительном поклоне, а потом, не вставая с колен, пересек веранду и покои княжны.
Нисима устремила взор на сад, но на самом деле ничего перед собой не видела. Сёдзи, отделявшие ее комнату от коридора, чуть слышно стукнули — Року Сайча удалился.
«Ну вот, — с горечью подумала княжна, — я повела себя, как избалованный ребенок». Она сжала виски кончиками пальцев и закрыла глаза. «Не вырвись я отсюда без охраны и не попади в неловкое положение на канале, Сайча-сум не был бы столь непреклонен. Я воспользовалась его привязанностью ко мне, и сейчас он решил не уступать. Он сознает свои ошибки и наказывает себя, за верность своему долгу получая лишь мою холодность. Да, он сам себя ранит. Я знаю его много лет и теперь вижу, что он постепенно становится заложником своих обязанностей. Бедный Сайча-сум. Неужели он не понимает, что случай в саду Сёнто довлеет над ним? Если Року будет прислушиваться только к чувству вины и не реагировать на окружающие события, это может быть очень опасно. На этом легко сыграть. Я смогу сыграть на этом».
Нисима поднялась, достала пару сандалий на высокой подошве, надела их и вышла в сад. Року Сайче не удастся запретить ей путешествие в Сэй. Если она не сумеет заставить его изменить свое мнение до завтрашнего вечера, тогда ей придется искать способы ускользнуть без его помощи. Если она уедет с разрешения Сайчи-сум, то князь Сёнто скорее всего сочтет ее решение правильным, как только прочтет письмо от Танаки. Но если ей придется обмануть Року, это поставит на судьбе славного капитана жирный крест. Князь никогда не простит ему глупости. Нисима искренне надеялась, что уговоры подействуют.
Княжна остановилась и глубоко вдохнула свежий утренний воздух. Он все еще холодил легкие, хотя солнце уже начало пригревать; небо очистилось, и теплые лучи осветили ее маленький садик. Такое утро призвано радовать душу, и Нисима неожиданно для себя принялась исполнять грациозные па бального танца. «Ах, — пронеслось у нее, — я и вправду танцую втайне от остальных». Она звонко рассмеялась, дважды хлопнула в ладоши и, кинув последний взгляд на садик, вернулась на веранду, у крыльца которой ее ожидала служанка.
— Приготовь мне ванну и попроси госпожу Сишику разложить наряды, чтобы я выбрала из них подходящий.
Когда служанка скрылась, княжна вновь обнаружила, что не в силах удержаться от танца. «Мы в страшной опасности, — сказала она себе. — Как же я могу веселиться в такое время?» Нисима не хотела признавать, что ее радостное настроение связано с письмом, что лежало у нее в рукаве. Она плавно взмахнула рукой, и до нее снова донесся звон монет. Княжна резко остановилась. Она печально покачала головой, словно только что услыхала чью-то ложь, затем развернулась и ушла в дом.
С востока подул ветер. Даже в столице, расположенной в сотне миль от берега, он назывался ветром с моря. Когда он предвещал шторм, крупные чайки, которые плавали вниз по реке до самой Янкуры, слетались в столицу, как беженцы в страхе перед наступающей армией.
Ветер шелестел в сливовых деревьях сада, посылая в щель между створками сёдзи сквозняк, но солнечный свет все еще просачивался сквозь ширмы, словно не замечая перемены в погоде. Струйки пара, поднимавшиеся над ванной, переплетались в лучах солнца, будто шелковые нити на ткацком станке.
С холодного воздуха Нисима скользнула в тепло ванны. Вода оказалась восхитительно горячей, и княжна погрузилась в нее, точно в сладкий сон, ведь эта ночь была для нее долгой и тревожной.
Она закрыла глаза, и перед ней поплыли цветные пятна ярких нарядов придворных. Праздник по поводу восшествия императора на престол принес много неожиданностей. «Бедная Кицура, — подумала княжна. — Она и не помышляла, что подобное может произойти. Император возжелал ее, это ясно, как день; а мы знаем, что Ботахара говорил о желаниях плоти».
Нисима провела руками от живота вверх к шее, прижимая груди, так что они стали почти плоскими. Значит, красавец-генерал ухаживает за ней. Или его прельщает только ее имя? Увы, женская интуиция на этот раз ничего ей не подсказывала.
«Если ум переполнен фактами, в нем не остается места знаниям», — говорил брат Сатакэ. К сожалению, княжна, как ни старалась, не могла отбросить факты.
Стук в сёдзи вывел ее из задумчивости.
— Да?
— Я принесла ваши наряды, моя госпожа, — послышался голос Кенто.
— А где Сишика-сум?
— Прошу прощения, госпожа, я осмелилась прийти вместо нее, чтобы поговорить с вами. Року поставил охрану у ваших покоев, и если я помогу вам одеться, это вызовет меньше подозрений.
— Кончится когда-нибудь эта глупость или нет? — с горечью воскликнула княжна. — Входи.
Любимица Нисимы вошла в ванную. На руке у нее висело несколько нижних кимоно тончайшего шелка. Кенто остановилась на достаточном расстоянии, чтобы княжна могла спокойно разглядеть наряды, и принялась по одному показывать их хозяйке.
— Нет, это слишком темное — хватит с меня мрачности. Нет, Кенто-сум, еще светлее. Я хочу одеться в белое. Принеси мне кимоно белее снега.
Фрейлина поклонилась и проворно выскользнула, шелестя шелком. Нисима прикрыла глаза и кончиками пальцев погладила бедра, снова задумавшись о послании, которое получила сегодня утром. Горячая ванна словно держала ее в объятиях, смягчала напряжение. Княжна понимала, что сильно утомлена, однако спать ей не хотелось.
Вскоре вернулась Кенто с новыми кимоно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131