Камни обледенели, но босые ступни не скользят, так что он легко может обойти с тыла и посмотреть, кто там ломится.
Это Енох Роот, пропадавший всю последнюю неделю.
- Привет! - говорит Шафто.
- Бобби! - Роот оборачивается на голос. - Так ты уже знаешь?
- О чем?
- Что мы в опасности.
- Не-а, - отвечает Шафто. - Просто я всегда так открываю дверь.
Они заходят в дом. Роот отказывается включать свет и все время смотрит в окно, как будто кого-то ждет. От него слегка пахнет Джульетиными духами - Отто привез их из Финляндии двадцативедерную бочку.
Шафто почему-то не удивлен. Он начинает варить кофе.
- Возникла очень сложная ситуация, - говорит Роот.
- Вижу.
Роот изумлен. Он оторопело смотрит на Шафто, глаза его блестят в лунном свете. Будь ты хоть семи пядей во лбу, когда замешана женщина, становишься дурак дураком.
- И ты тащился в такую даль, чтобы рассказать, что спишь с Джульетой?
- Нет, нет, нет, нет! - Роот на мгновение замирает, морщит лоб. - То есть да. Я собирался тебе сказать. Но это только первая часть гораздо более запутанного дела. - Он встает, прячет руки в карманы и снова проходит по избушке, выглядывая в окна. - У тебя есть еще такие финские автоматы?
- В ящике слева, - говорит Шафто. - А что? Будем стреляться?
- Может быть. Нет, не мы с тобой! Могут нагрянуть гости.
- Легавые?
- Хуже.
- Финны?
(У Отто есть конкуренты.)
- Хуже.
- Так кто тогда? - Шафто не может вообразить никого хуже.
- Немцы. Немцы.
- Ой, бля! - возмущенно орет Шафто. - Как ты можешь говорить, будто они хуже финнов?
Роот обескуражен.
- Если ты хочешь сказать, что один отдельно взятый финн хуже одного немца, я с тобой соглашусь. Однако у немцев есть малоприятное свойство: они обычно связаны с миллионами других немцев.
- Согласен, - говорит Шафто.
Роот откидывает крышку ящика, вытаскивает пистолет, проверяет патронник, направляет дуло на луну, смотрит в него, как в подзорную трубу.
- Так или иначе, немцы собрались тебя убить.
- За что?
- За то, что ты слишком много знаешь.
- В смысле, про Гюнтера и его новую подлодку?
- Да.
- А ты-то откуда узнал? Это как-то связано с тем, что ты спишь с Джульетой? - продолжает Шафто. Он не столько зол, сколько утомлен. Вся эта Швеция сидит у него в печенках. Ему надо на Филиппины. Все, что не приближает к Филиппинам, - досадная помеха.
- Да. - Роот тяжело вздыхает. - Джульета очень хорошо к тебе относится, но когда она увидела фотографию твоей девушки...
- Да чихала она и на тебя, и на меня. Просто хочет иметь все плюсы того, что она финка, и никаких минусов.
- А какие минусы?
- Необходимость жить в Финляндии, - говорит Шафто. - Ей надо выскочить за кого-нибудь с хорошим паспортом. За американца или британца. Не давала же она Гюнтеру.
Роот смущается.
- Ладно, может, и давала, - вздыхает Шафто. - Черт!
Роот вытащил из другого ящика сменный магазин и сообразил, как вставить его в «суоми».
- Ты, наверное, знаешь, что у немцев есть негласная договоренность со шведами.
- Что значит «негласная»?
- Давай просто скажем, что у них есть договоренность.
- Шведы нейтральны, но позволяют фрицам у себя хозяйничать.
- Да. Отто приходится в каждом рейсе иметь дело с немцами, и в Финляндии, и в Швеции, и с их кораблями в море.
- Можешь мне не рассказывать, что долбаные фрицы повсюду.
- Ну так вот, если коротко, немцы нажали на Отто, чтобы он тебя выдал.
- И он что?
- Выдал. Но...
- Отлично. Продолжай, я слушаю. - Шафто начинает подниматься по лестнице на чердак.
- Но потом он об этом пожалел. Думаю, можно сказать, что он раскаялся.
- Слышу настоящего священника, - бормочет Шафто. Он уже на чердаке, на четвереньках ползет по балкам. Останавливается, щелкает зажигалкой. Большую часть света поглощает зеленый деревянный ящик. На грубых крашеных досках - написанные по трафарету русские буквы.
Снизу доносится голос Роота:
- Он пришел туда, где... м-м... были мы с Джульетой.
И ясно чем занимались.
- Дай ломик, - кричит Шафто. - В ящике с инструментами, под столом.
Через мгновение в люк, как голова кобры из корзины, высовывается лом. Шафто берет его и начинает курочить ящик.
- Отто разрывается на части. Он должен был это сделать, потому что иначе немцы прикрыли бы его лавочку. Но он тебя уважает. Поэтому пришел к нам и рассказал все Джульете. Она поняла.
- Поняла?!
- И в то же время ужаснулась.
- Жутко трогательно.
- Ну, тут Кивистики открыли шнапс и начали обсуждать ситуацию. По-фински.
- Ясно, - говорит Шафто. Дай финнам мрачную моральную дилемму и бутыль шнапса - и можешь забыть о них на сорок восемь часов. - Спасибо, что не побоялся прийти.
- Джульета поймет.
- Я не об этом.
- Думаю, Отто мне тоже ничего не сделает.
- Нет, я о...
- А! - восклицает Роот. - Нет, я должен был рано или поздно рассказать тебе про Джульету.
- Да нет же, черт! Я про немцев!
- А. Ну, я почти про них не думал, пока уже почти сюда не дошел. Это не столько храбрость, сколько недальновидность.
У Шафто с дальновидностью все в порядке.
- Держи. - Он спускает в люк тяжелую стальную трубу длиной в несколько футов и толщиной в жестянку из-под кофе. - Тяжелый, - добавляет он, когда Роот приседает под весом трубы.
- Это что?
- Советский стодвадцатимиллиметровый миномет.
- А. - Роот в молчании опускает трубу на стол. Когда он продолжает, голос у него звучит иначе: - Не знал, что у Отто такие есть.
- Радиус поражения - шестьдесят футов. - Шафто вытаскивает из ящика снаряды и начинает складывать их рядом с люком. - А может, метров, не помню.
Снаряды похожи на толстые футбольные мячи с хвостовыми плавниками.
- Футы, метры... разница существенная, - говорит Роот.
- Мы должны вернуться в Норрсбрук и позаботиться о Джульете.
- В каком смысле? - с опаской спрашивает Роот.
- Жениться на ней.
- Что?!
- Кто-то из нас должен на ней жениться, и поскорее. Не знаю, как тебе, а мне она нравится. Не дело, чтобы она до конца жизни сосала русским под дулом автомата, - говорит Шафто. - Кроме того, она может быть беременна от кого-то из нас. От тебя, от меня или от Гюнтера.
- Мы, заговорщики, обязаны заботиться о нашем потомстве, - кивает Роот. - Давай учредим для них трастовый фонд в Лондоне.
- Денег хватит, - соглашается Шафто. - Но я не могу на ней жениться, потому что меня ждет Глория.
- Руди не годится, - говорит Роот.
- Потому что он пидор?
- Нет, они запросто женятся на женщинах, - разъясняет Роот. - Он не годится, потому что он немец, а что она будет делать с немецким паспортом?
- Да, это не выход, - соглашается Шафто.
- Остаюсь я, - говорит Роот. - Я на ней женюсь, и у нее будет британский паспорт, самый лучший в мире.
- M-м... А как насчет твоих монашеских обетов, или как это называется?
- Я должен хранить целомудрие...
- Однако не хранишь... - напоминает Шафто.
- Божье прощение безгранично, - парирует Роот. - Как я сказал, мне следует хранить целомудрие, но это не значит, что я не могу жениться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157
Это Енох Роот, пропадавший всю последнюю неделю.
- Привет! - говорит Шафто.
- Бобби! - Роот оборачивается на голос. - Так ты уже знаешь?
- О чем?
- Что мы в опасности.
- Не-а, - отвечает Шафто. - Просто я всегда так открываю дверь.
Они заходят в дом. Роот отказывается включать свет и все время смотрит в окно, как будто кого-то ждет. От него слегка пахнет Джульетиными духами - Отто привез их из Финляндии двадцативедерную бочку.
Шафто почему-то не удивлен. Он начинает варить кофе.
- Возникла очень сложная ситуация, - говорит Роот.
- Вижу.
Роот изумлен. Он оторопело смотрит на Шафто, глаза его блестят в лунном свете. Будь ты хоть семи пядей во лбу, когда замешана женщина, становишься дурак дураком.
- И ты тащился в такую даль, чтобы рассказать, что спишь с Джульетой?
- Нет, нет, нет, нет! - Роот на мгновение замирает, морщит лоб. - То есть да. Я собирался тебе сказать. Но это только первая часть гораздо более запутанного дела. - Он встает, прячет руки в карманы и снова проходит по избушке, выглядывая в окна. - У тебя есть еще такие финские автоматы?
- В ящике слева, - говорит Шафто. - А что? Будем стреляться?
- Может быть. Нет, не мы с тобой! Могут нагрянуть гости.
- Легавые?
- Хуже.
- Финны?
(У Отто есть конкуренты.)
- Хуже.
- Так кто тогда? - Шафто не может вообразить никого хуже.
- Немцы. Немцы.
- Ой, бля! - возмущенно орет Шафто. - Как ты можешь говорить, будто они хуже финнов?
Роот обескуражен.
- Если ты хочешь сказать, что один отдельно взятый финн хуже одного немца, я с тобой соглашусь. Однако у немцев есть малоприятное свойство: они обычно связаны с миллионами других немцев.
- Согласен, - говорит Шафто.
Роот откидывает крышку ящика, вытаскивает пистолет, проверяет патронник, направляет дуло на луну, смотрит в него, как в подзорную трубу.
- Так или иначе, немцы собрались тебя убить.
- За что?
- За то, что ты слишком много знаешь.
- В смысле, про Гюнтера и его новую подлодку?
- Да.
- А ты-то откуда узнал? Это как-то связано с тем, что ты спишь с Джульетой? - продолжает Шафто. Он не столько зол, сколько утомлен. Вся эта Швеция сидит у него в печенках. Ему надо на Филиппины. Все, что не приближает к Филиппинам, - досадная помеха.
- Да. - Роот тяжело вздыхает. - Джульета очень хорошо к тебе относится, но когда она увидела фотографию твоей девушки...
- Да чихала она и на тебя, и на меня. Просто хочет иметь все плюсы того, что она финка, и никаких минусов.
- А какие минусы?
- Необходимость жить в Финляндии, - говорит Шафто. - Ей надо выскочить за кого-нибудь с хорошим паспортом. За американца или британца. Не давала же она Гюнтеру.
Роот смущается.
- Ладно, может, и давала, - вздыхает Шафто. - Черт!
Роот вытащил из другого ящика сменный магазин и сообразил, как вставить его в «суоми».
- Ты, наверное, знаешь, что у немцев есть негласная договоренность со шведами.
- Что значит «негласная»?
- Давай просто скажем, что у них есть договоренность.
- Шведы нейтральны, но позволяют фрицам у себя хозяйничать.
- Да. Отто приходится в каждом рейсе иметь дело с немцами, и в Финляндии, и в Швеции, и с их кораблями в море.
- Можешь мне не рассказывать, что долбаные фрицы повсюду.
- Ну так вот, если коротко, немцы нажали на Отто, чтобы он тебя выдал.
- И он что?
- Выдал. Но...
- Отлично. Продолжай, я слушаю. - Шафто начинает подниматься по лестнице на чердак.
- Но потом он об этом пожалел. Думаю, можно сказать, что он раскаялся.
- Слышу настоящего священника, - бормочет Шафто. Он уже на чердаке, на четвереньках ползет по балкам. Останавливается, щелкает зажигалкой. Большую часть света поглощает зеленый деревянный ящик. На грубых крашеных досках - написанные по трафарету русские буквы.
Снизу доносится голос Роота:
- Он пришел туда, где... м-м... были мы с Джульетой.
И ясно чем занимались.
- Дай ломик, - кричит Шафто. - В ящике с инструментами, под столом.
Через мгновение в люк, как голова кобры из корзины, высовывается лом. Шафто берет его и начинает курочить ящик.
- Отто разрывается на части. Он должен был это сделать, потому что иначе немцы прикрыли бы его лавочку. Но он тебя уважает. Поэтому пришел к нам и рассказал все Джульете. Она поняла.
- Поняла?!
- И в то же время ужаснулась.
- Жутко трогательно.
- Ну, тут Кивистики открыли шнапс и начали обсуждать ситуацию. По-фински.
- Ясно, - говорит Шафто. Дай финнам мрачную моральную дилемму и бутыль шнапса - и можешь забыть о них на сорок восемь часов. - Спасибо, что не побоялся прийти.
- Джульета поймет.
- Я не об этом.
- Думаю, Отто мне тоже ничего не сделает.
- Нет, я о...
- А! - восклицает Роот. - Нет, я должен был рано или поздно рассказать тебе про Джульету.
- Да нет же, черт! Я про немцев!
- А. Ну, я почти про них не думал, пока уже почти сюда не дошел. Это не столько храбрость, сколько недальновидность.
У Шафто с дальновидностью все в порядке.
- Держи. - Он спускает в люк тяжелую стальную трубу длиной в несколько футов и толщиной в жестянку из-под кофе. - Тяжелый, - добавляет он, когда Роот приседает под весом трубы.
- Это что?
- Советский стодвадцатимиллиметровый миномет.
- А. - Роот в молчании опускает трубу на стол. Когда он продолжает, голос у него звучит иначе: - Не знал, что у Отто такие есть.
- Радиус поражения - шестьдесят футов. - Шафто вытаскивает из ящика снаряды и начинает складывать их рядом с люком. - А может, метров, не помню.
Снаряды похожи на толстые футбольные мячи с хвостовыми плавниками.
- Футы, метры... разница существенная, - говорит Роот.
- Мы должны вернуться в Норрсбрук и позаботиться о Джульете.
- В каком смысле? - с опаской спрашивает Роот.
- Жениться на ней.
- Что?!
- Кто-то из нас должен на ней жениться, и поскорее. Не знаю, как тебе, а мне она нравится. Не дело, чтобы она до конца жизни сосала русским под дулом автомата, - говорит Шафто. - Кроме того, она может быть беременна от кого-то из нас. От тебя, от меня или от Гюнтера.
- Мы, заговорщики, обязаны заботиться о нашем потомстве, - кивает Роот. - Давай учредим для них трастовый фонд в Лондоне.
- Денег хватит, - соглашается Шафто. - Но я не могу на ней жениться, потому что меня ждет Глория.
- Руди не годится, - говорит Роот.
- Потому что он пидор?
- Нет, они запросто женятся на женщинах, - разъясняет Роот. - Он не годится, потому что он немец, а что она будет делать с немецким паспортом?
- Да, это не выход, - соглашается Шафто.
- Остаюсь я, - говорит Роот. - Я на ней женюсь, и у нее будет британский паспорт, самый лучший в мире.
- M-м... А как насчет твоих монашеских обетов, или как это называется?
- Я должен хранить целомудрие...
- Однако не хранишь... - напоминает Шафто.
- Божье прощение безгранично, - парирует Роот. - Как я сказал, мне следует хранить целомудрие, но это не значит, что я не могу жениться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157