Достает из кармана чистый носовой платок, который нашел там сегодня утром, вытирает со лба пыль и капельки пота, потом заказывает питье. Ему приносят стакан ледяной воды, миску неочищенного местного сахара и тарелку лаймов-каламанси размером с фасолину. Он выжимает лаймы в воду, размешивает сахар и жадно пьет.
Мотоциклист подсаживается за столик и убалтывает хозяина на стакан бесплатной воды. С его лица не сходит проказливая улыбка, как будто у них с Гото Денго какой-то общий секрет. Он подносит к плечу воображаемое ружье.
- Ты солдат?
Гото Денго задумывается.
- Нет. Я недостоин зваться солдатом.
Мотоциклист изумляется.
- Не солдат? Я думал, ты солдат. А кто ты?
Гото Денго хочет ответить, что он поэт. Но и это для него слишком высокое звание.
- Я - горняк, - говорит он наконец. - Копаю землю.
- А-а-а... - тянет мотоциклист, как будто понял. - Хочешь?
Он вынимает из кармана две сигареты.
Уловка настолько изящная, что Гото Денго смеется.
- Эй! - говорит он хозяину. - Сигареты!
Водитель ухмыляется и прячет свои сигареты назад в карман. Хозяин подходит и протягивает Гото Денго пачку «Лаки Страйк» и коробок спичек.
- Сколько? - Гото Денго вынимает конверт с деньгами, которые утром нашел у себя в кармане. Вытаскивает купюры: на каждой по-английски написано «ЯПОНСКОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО» и достоинство в песо. Посредине изображение обелиска, памятнику Хосе П. Рисалю перед гостиницей «Манила».
Хозяин морщится.
- Серебро есть?
- Серебро? Металл?
- Да, - говорит мотоциклист.
- Тут им расплачиваются?
Водитель кивает.
- А это не годится? - Гото Денго протягивает новенькие, хрустящие банкноты.
Хозяин берет конверт, отсчитывает несколько самых крупных купюр, сует их в карман и уходит.
Гото Денго срывает наклейку, постукивает пачкой по столу и распечатывает ее. Кроме сигарет, в ней карточка. Видна только верхняя часть: карандашный профиль мужчины в офицерской фуражке. Гото Денго медленно вытягивает карточку и видит сначала орла на фуражке, потом лётные очки, огромную трубку, лацкан с четырьмя звездами и, наконец, надпись печатными буквами «Я ВЕРНУСЬ».
Мотоциклист старательно разыгрывает беспечность. Гото Денго показывает ему карточку и поднимает брови.
- Глупости, - говорит мотоциклист. - Япония очень сильная. Японцы будут здесь всегда. Макартур умеет только продавать сигареты.
В спичечном коробке лежит такой же портрет Макартура с теми же словами на обороте.
Покурив, они едут дальше. Теперь уже повсюду - слепленные черные конусы вулканов, дорога ныряет то вверх, то вниз. Деревья подступают ближе и ближе, и вот они уже едут через своего рода культурные джунгли: ананасы внизу, кусты кофе и какао посередине, бананы и кокосовые пальмы наверху. Одна деревушка сменяется другой - покосившиеся лачуги жмутся к приземистой и крепкой, на случай землетрясения, большой белой церкви. У обочин свалены в кучу кокосовые орехи; они рассыпаются на дорогу, их приходится объезжать. Наконец мотоцикл сворачивает с основной дороги на проселочную, вьющуюся среди деревьев. Колеи разъезжены шинами грузовиков, слишком широких для проселка; земля усыпана недавно сбитыми ветками.
Им попадается брошенная деревня. Двери болтаются на петлях, по лачугам шастают бродячие псы. Над грудой зеленых кокосовых орехов роятся черные мухи.
Еще через милю культурный лес сменяется диким. Дорогу преграждает КПП. Водитель больше не улыбается.
Гото Денго называет часовому свою фамилию. Он не знает цели приезда, поэтому ничего больше сказать не может. Наверное, здесь концлагерь, куда его заключат. Присмотревшись, он видит натянутую между деревьями колючую проволоку и второе ограждение внутри первого. Видно, где вырыты бункеры и устроены доты; можно определить сектора обстрела. С верхушек самых высоких деревьев свешиваются веревки, чтобы снайперы могли при необходимости привязать себя к веткам. Все по науке, но на войне такого совершенства не бывает, только в учебке.
Постепенно до него доходит, что цель укреплений - не удержать людей внутри, а не допустить их снаружи.
Происходит телефонный разговор, барьер поднимают и машут: проезжайте. Примерно через милю они видят расчищенный кусок джунглей; на платформах из свежесрубленных стволов поставлены палатки. В тени дожидается лейтенант.
- Здравствуйте, лейтенант Гото. Я - лейтенант Мори.
- Вы недавно прибыли в Южную Сырьевую Зону, лейтенант Мори?
- Да. Как вы догадались?
- Вы стоите под кокосовой пальмой.
Лейтенант Мори поднимает голову и видит прямо над собой несколько коричневых волосатых ядер.
- Ах, вот как! - Он отходит от дерева. - Вы разговаривали с мотоциклистом по пути сюда?
- Мы перекинулись парой слов.
- О чем вы говорили?
- Сигареты. Серебро.
- Серебро? - Лейтенант очень заинтересован, и Гото Денго вынужден повторить весь разговор.
- Вы говорили ему, что были горняком?
- Да, что-то в таком роде.
Лейтенант Мори отступает на шаг и кивает стоящему в сторонке рядовому. Тот отрывает приклад от земли, берет ружье наперевес и поворачивается к мотоциклисту. За шесть шагов он успевает набрать разгон и с гортанным криком вонзает штык в тощий живот филиппинца. Тот отрывается от земли и, ахнув, падает навзничь. Солдат, расставив ноги, встает над ним и еще несколько раз с влажным скрипом вгоняет штык в грудь.
Наконец тот застывает неподвижно, кровь хлещет из него во все стороны.
- Ваша неосторожность не будет поставлена вам в вину, - бодро говорит лейтенант Мори, - поскольку вы не знали, в чем состоит ваше новое задание.
- Простите?
- Горное дело. Вы будете заниматься горным делом, Гото-сан. - Лейтенант замирает по стойке «смирно» и низко кланяется. - Позвольте мне первым вас поздравить. У вас очень важное задание.
Гото Денго возвращает поклон, не зная точно, как низко надо кланяться.
- Так я не... - Он судорожно ищет слова. Пария? Изгой? Приговоренный к смерти? - Я не жалкая личность?
- Вы здесь очень уважаемая личность, Гото-сан. Прошу следовать за мной. - Лейтенант Мори указывает на одну из палаток.
Идя прочь, Гото Денго слышит, как молодой мотоциклист бормочет какие-то слова.
- Что он сказал? - спрашивает лейтенант Мори.
- Он сказал: «Отче, в руки твои предаю дух мой». Это религиозное, - объясняет Гото Денго.
КАЛИФОРНИЯ
Такое впечатление, что половина персонала в Международном аэропорту Сан-Франциско - филиппинцы, Что безусловно, смягчает шок от возвращения в Америку. Таможенники - стопроцентные англосаксы, - как всегда, выбирают Рэнди для тщательного досмотра. Люди, путешествующие в одиночку и налегке, вызывают у американских представителей власти сильнейшую идиосинкразию. Они вовсе не считают тебя наркокурьером, просто ты подпадаешь под тип наиболее кретинически-оптимистичного наркокурьера и прямо-таки требуешь тебя обыскать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157
Мотоциклист подсаживается за столик и убалтывает хозяина на стакан бесплатной воды. С его лица не сходит проказливая улыбка, как будто у них с Гото Денго какой-то общий секрет. Он подносит к плечу воображаемое ружье.
- Ты солдат?
Гото Денго задумывается.
- Нет. Я недостоин зваться солдатом.
Мотоциклист изумляется.
- Не солдат? Я думал, ты солдат. А кто ты?
Гото Денго хочет ответить, что он поэт. Но и это для него слишком высокое звание.
- Я - горняк, - говорит он наконец. - Копаю землю.
- А-а-а... - тянет мотоциклист, как будто понял. - Хочешь?
Он вынимает из кармана две сигареты.
Уловка настолько изящная, что Гото Денго смеется.
- Эй! - говорит он хозяину. - Сигареты!
Водитель ухмыляется и прячет свои сигареты назад в карман. Хозяин подходит и протягивает Гото Денго пачку «Лаки Страйк» и коробок спичек.
- Сколько? - Гото Денго вынимает конверт с деньгами, которые утром нашел у себя в кармане. Вытаскивает купюры: на каждой по-английски написано «ЯПОНСКОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО» и достоинство в песо. Посредине изображение обелиска, памятнику Хосе П. Рисалю перед гостиницей «Манила».
Хозяин морщится.
- Серебро есть?
- Серебро? Металл?
- Да, - говорит мотоциклист.
- Тут им расплачиваются?
Водитель кивает.
- А это не годится? - Гото Денго протягивает новенькие, хрустящие банкноты.
Хозяин берет конверт, отсчитывает несколько самых крупных купюр, сует их в карман и уходит.
Гото Денго срывает наклейку, постукивает пачкой по столу и распечатывает ее. Кроме сигарет, в ней карточка. Видна только верхняя часть: карандашный профиль мужчины в офицерской фуражке. Гото Денго медленно вытягивает карточку и видит сначала орла на фуражке, потом лётные очки, огромную трубку, лацкан с четырьмя звездами и, наконец, надпись печатными буквами «Я ВЕРНУСЬ».
Мотоциклист старательно разыгрывает беспечность. Гото Денго показывает ему карточку и поднимает брови.
- Глупости, - говорит мотоциклист. - Япония очень сильная. Японцы будут здесь всегда. Макартур умеет только продавать сигареты.
В спичечном коробке лежит такой же портрет Макартура с теми же словами на обороте.
Покурив, они едут дальше. Теперь уже повсюду - слепленные черные конусы вулканов, дорога ныряет то вверх, то вниз. Деревья подступают ближе и ближе, и вот они уже едут через своего рода культурные джунгли: ананасы внизу, кусты кофе и какао посередине, бананы и кокосовые пальмы наверху. Одна деревушка сменяется другой - покосившиеся лачуги жмутся к приземистой и крепкой, на случай землетрясения, большой белой церкви. У обочин свалены в кучу кокосовые орехи; они рассыпаются на дорогу, их приходится объезжать. Наконец мотоцикл сворачивает с основной дороги на проселочную, вьющуюся среди деревьев. Колеи разъезжены шинами грузовиков, слишком широких для проселка; земля усыпана недавно сбитыми ветками.
Им попадается брошенная деревня. Двери болтаются на петлях, по лачугам шастают бродячие псы. Над грудой зеленых кокосовых орехов роятся черные мухи.
Еще через милю культурный лес сменяется диким. Дорогу преграждает КПП. Водитель больше не улыбается.
Гото Денго называет часовому свою фамилию. Он не знает цели приезда, поэтому ничего больше сказать не может. Наверное, здесь концлагерь, куда его заключат. Присмотревшись, он видит натянутую между деревьями колючую проволоку и второе ограждение внутри первого. Видно, где вырыты бункеры и устроены доты; можно определить сектора обстрела. С верхушек самых высоких деревьев свешиваются веревки, чтобы снайперы могли при необходимости привязать себя к веткам. Все по науке, но на войне такого совершенства не бывает, только в учебке.
Постепенно до него доходит, что цель укреплений - не удержать людей внутри, а не допустить их снаружи.
Происходит телефонный разговор, барьер поднимают и машут: проезжайте. Примерно через милю они видят расчищенный кусок джунглей; на платформах из свежесрубленных стволов поставлены палатки. В тени дожидается лейтенант.
- Здравствуйте, лейтенант Гото. Я - лейтенант Мори.
- Вы недавно прибыли в Южную Сырьевую Зону, лейтенант Мори?
- Да. Как вы догадались?
- Вы стоите под кокосовой пальмой.
Лейтенант Мори поднимает голову и видит прямо над собой несколько коричневых волосатых ядер.
- Ах, вот как! - Он отходит от дерева. - Вы разговаривали с мотоциклистом по пути сюда?
- Мы перекинулись парой слов.
- О чем вы говорили?
- Сигареты. Серебро.
- Серебро? - Лейтенант очень заинтересован, и Гото Денго вынужден повторить весь разговор.
- Вы говорили ему, что были горняком?
- Да, что-то в таком роде.
Лейтенант Мори отступает на шаг и кивает стоящему в сторонке рядовому. Тот отрывает приклад от земли, берет ружье наперевес и поворачивается к мотоциклисту. За шесть шагов он успевает набрать разгон и с гортанным криком вонзает штык в тощий живот филиппинца. Тот отрывается от земли и, ахнув, падает навзничь. Солдат, расставив ноги, встает над ним и еще несколько раз с влажным скрипом вгоняет штык в грудь.
Наконец тот застывает неподвижно, кровь хлещет из него во все стороны.
- Ваша неосторожность не будет поставлена вам в вину, - бодро говорит лейтенант Мори, - поскольку вы не знали, в чем состоит ваше новое задание.
- Простите?
- Горное дело. Вы будете заниматься горным делом, Гото-сан. - Лейтенант замирает по стойке «смирно» и низко кланяется. - Позвольте мне первым вас поздравить. У вас очень важное задание.
Гото Денго возвращает поклон, не зная точно, как низко надо кланяться.
- Так я не... - Он судорожно ищет слова. Пария? Изгой? Приговоренный к смерти? - Я не жалкая личность?
- Вы здесь очень уважаемая личность, Гото-сан. Прошу следовать за мной. - Лейтенант Мори указывает на одну из палаток.
Идя прочь, Гото Денго слышит, как молодой мотоциклист бормочет какие-то слова.
- Что он сказал? - спрашивает лейтенант Мори.
- Он сказал: «Отче, в руки твои предаю дух мой». Это религиозное, - объясняет Гото Денго.
КАЛИФОРНИЯ
Такое впечатление, что половина персонала в Международном аэропорту Сан-Франциско - филиппинцы, Что безусловно, смягчает шок от возвращения в Америку. Таможенники - стопроцентные англосаксы, - как всегда, выбирают Рэнди для тщательного досмотра. Люди, путешествующие в одиночку и налегке, вызывают у американских представителей власти сильнейшую идиосинкразию. Они вовсе не считают тебя наркокурьером, просто ты подпадаешь под тип наиболее кретинически-оптимистичного наркокурьера и прямо-таки требуешь тебя обыскать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157