Вставать отчаянно не хотелось. Вообще-то организм сигналил, что мне следует попить воды, да и в туалет не мешало бы сходить, однако воля к преодолению инерции покоя отсутствовала, и я продолжал валяться, предпочитая душевную экзекуцию наказанию движением.
Вчерашний день прошел вроде бы нормально. Я конструктивно пообщался с Гольдбергом и поехал отдавать Славе деньги. Я их хоть отдал? Кажется, отдал… именно их «фантой» облил. Ну да, мокрые деньги, – помню, так говорил Заратустра… в смысле, Слава; вот проклятая память! Хоть это помню, и то хорошо.
Я облегченно вздохнул и, сделав неимоверное усилие, перевернулся на спину.
В этом положении я обнаружил нечто новенькое. Брюки оказались необычно темными. Я пощупал ткань, и волосы встали дыбом. Мятый костюм был вроде как влажный. Я испугался. Это-то еще с чего, неужели дошел до энуреза? Совсем уже спился. Да нет, не может такого быть. Но тогда, в самом деле, почему костюм мокрый?
Сосредоточившись на тактильных ощущениях, я снова провел ладонями по штанинам и убедился, что они действительно сырые. Причем, что характерно, на всем протяжении ног, а не только на ляжках, как это получилось бы, обмочись я во сне. Сей факт немного утешил, я расслабился, и мысли снова потекли спокойно, пробивая засорившееся русло воспоминаний. В голове вдруг всплыла довольно ясная картинка: не снимая куртки, я брызгаюсь под краном. Отмываюсь, точно! Это была первая светлая мысль за все утро, и она здорово подняла настроение.
От радости я настолько приободрился, что скинул ноги с дивана и сел. В таком положении не тошнило. Я благосклонно воспринял сей знак и нерешительно потер длани о ляжки. Слава богу, не обгадился! Грязь на правой манжете привлекла внимание. Я недоуменно уставился на руку. Рубашка была украшена размытой коричневой каймой, под ней на коже слиплись волоски. Похоже на кровь. Она-то откуда?! Я тщательно изучил ладони и в складках обнаружил въевшиеся бурые полоски. Их было много, но как они там оказались? Где я мог раздобыть столько крови, чтобы полностью выпачкать кисти? Что характерно, левая манжета была чистой. Следовательно, я замазался, когда оттирался…
Ага, точно, вспомнил я, ведь вчера полоскался в ванной! И тут же пришла другая мысль: полоскался после чего?
Страх заставил сосредоточиться. Я вскочил и пошатнулся, возлияние не замедлило о себе напомнить. Терзаемый нехорошими предчувствиями, я прошкандыбал в прихожую и вцепился в куртку, внимательно изучая рукава. Несомненно, они носили следы небрежно замытой крови: темноватые потеки засохли на пропитке длинными неровными линиями там, где вода прошла по ним краем. Ближе к верху, в особенности на лацканах, я отыскал незатертые брызги и бледные неровные пятна – туда попала вода. Я глянул в зеркало и ужаснулся: рубашка на груди, шея и низ подбородка были обляпаны потрескавшейся черно-красной коркой. Твою мать! Откуда?! Я что, вчера Славу замочил???
Едва не спятив, я выскочил из ванной, чтобы позвонить корефану, однако новая деталь, замеченная в прихожей, добила меня окончательно. Картина была что надо: на обоях у входной двери красовался чуть смазанный отпечаток ладони с растопыренными пальцами. Как в фильме ужасов, блин! Ноги буквально подкосились. Я поплелся на кухню, плюхнулся за стол, налил из графина воды и задумался.
То, что я дошел до ручки, сомнений не оставляло. Я отчетливо помнил, как уходил от Славы, спускался по лестнице и потрошил аптечку в машине. Затем в памяти возникала лакуна, по окончании которой всплывала сцена преодоления двора по газонам, а далее – недовольная Маринка и отход ко сну в гостиной. Тут я заметил, что мои пальцы мелко трясутся, а сердце аритмично трепыхается в груди. Было сильно не по себе, очень сильно. Преодолевая нарастающее чувство стыда, я медленно вернулся к началу провала. Итак: Слава, Ксения, лестница, аптечка, станция метро «Гражданский проспект», какой-то гопник на красной «семерке», пистоны, жетоны…
Протяжно застонав, я обхватил руками свою дурную голову. Какой идиотизм! Неужели я кого-то завалил спьяну? Ну да, сначала машину стукнул, затем попытался уехать, а когда не получилось, вышел разбираться, в качестве решающего аргумента прихватив с собою револьвер. Вот тоже, синьхуан новорусский! И ведь завалил пацана. А потом гнал домой, чудом не нарвавшись на мусоров и не зацепив навороченную тачку. Можно считать, что мне круто повезло. Пока. Но любое везение имеет свойство кончаться, если оно не подкреплено осмысленными действиями.
И действия начались немедленно. Составив относительно полную картину ночного загула, подстегиваемый страхом мозг заработал с потрясающей быстротой и ясностью. Я уверенно поднялся и на слабых, но уже не трясущихся ногах прошел в ванную, где разделся и все шмотки, включая галстук с булавкой, засунул в корзину для белья. Влез под горячий душ и тщательно оттерся мочалкой. Особое внимание я уделил волосам. Будем надеяться, СПИДа у парня не было.
Убедившись, что вся грязь удалена, я врубил ледяную воду и как следует взбодрился. Затем старательно вытерся, надел спортивный костюм и спустился к машине. Обошел «ниву», старательно дыша полной грудью, и внимательно осмотрел повреждения кузова. Ага, бампер спереди малость помят, да заднее крыло слева царапнуто. Ерунда, устраняется за день. Я заглянул в салон и крякнул. Сучья жизнь! Все, больше не пью: оплетка на руле была покрыта бурой коростой, чехол переднего сиденья и дверца изнутри – тоже. Ну, с этим все ясно: чехол снять, оплетку срезать – минутное дело. Я их сегодня и поменяю. Теперь главное.
Я достал из-под сиденья тряпку, которой обычно протирал стекла, и откинул крышку бардачка, слишком хорошо представляя, что ждет меня внутри. Тряпка была грязная, но лучше пачкаться в пыли, чем в засохших мозгах и прочей дряни. Я осторожно извлек револьвер и осмотрел под прикрытием торпеды. М-да, стрелять из такой дуры в упор – значит себя не любить. Газовая струя, образуемая мощным пороховым зарядом, должна была выдувать из раны чертову уйму крови. Они и выдувала: ствол был не то чтобы забрызган – он был залит содержимым водительской головы, да и барабану досталось немерено. Я завернул «Удар» в тряпку и отнес домой. К машине вернулся с полным ведром теплой воды и флаконом шампуня. Дурная голова ногам покоя не дает. И рукам тоже. В ходе зачистки следов преступления обнаружилось пятно на чехле правого сиденья. Видимо, оперся или револьвер положил. Ну да ладно, снявши голову, по волосам не плачут. Чехлы куплю новые. И начну новую жизнь! От интенсивной разминки на свежем воздухе похмельный синдром исчез, а трудотерапия значительно улучшила настроение.
– Если хочешь быть здоров, закаляйся. Позабудь про докторов, водой холодной обливайся, если хочешь быть здоров!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91