– Что там было?
– Ничего. Отдуплили.
– Просто так?
– Если ты весел и добр, приходи работать в СОБР, – сипло рассмеялся Слава. – Там целая комиссия заседает, в прокурорских кителях. Не прокатила легенда про геологов. Они все знают.
– О нас?
– О нас конкретно знают, что мы из Питера. Имена наши знают. Что золото искали в пещере. Про геологов не поверили. Когда я сдуру ляпнул, что мы из ГРУ, дуплить начали.
– Откуда?!
– Из ГРУ, геолого-разведывательного управления.
– Разведывательного… ой-е! Ну ты догадался.
– А какого?
– Разведочного. Геолого-разведочного.
– Как лучше хотел.
– Во-вторых, мы из Горного института.
– Про институт я забыл.
– И что дальше?
– После этого я стал бычить. Дали команду меня прессануть. Короче, под Проскурина они копают, но боятся его. Они сами не понимают, что происходит.
– Я тоже ничего не понимаю.
– Короче, Ильюха. Будут имена наши спрашивать, называй. Про патруль они ничего не знают. Начнут бить, не вздумай случайно сказать.
– Ерунда. Смерть, как и пиздюли, пугает только в первый раз, потом привыкаешь.
– Мудак ты, Ильюха, – хмыкнул Слава. – Тебе отдупляться скоро, а такую херню несешь. Ладно, метелят они не сильно. Так, для порядка, в присутствии прокурорских. Калечить не будут. Не бзди, Ильюха. Ночью убежим.
– Вадик далеко не уйдет.
– Придется оставить Вадика.
– Блин… – в голове промелькнула длинная череда проблем, возникающих от потери Гольдберга. С таким набором в Санкт-Петербург лучше не возвращаться.
– Нам все равно на дно ложиться, – правильно разгадал мои мысли корефан. – Будем тихариться в деревне. Главное отсюда выбраться.
– Как ты это думаешь сделать?
– Ночью убьем часового и пойдем на рывок через запретку. Она тут старая, я видел дырки в заборе.
– Застрелят!
– Если часового завалить по-тихому, в темноте можем проскочить.
– Как ты его снимешь?
– У меня нож в сапоге. При шмоне не нашли.
Я припомнил, что при поверхностном досмотре у вертолета ноги не прохлопывали. Не говоря уж о том, чтобы снять обувь и вывернуть носки, как при полноценном обыске. Вот и облажались маски. Да и не только они – у афганца всегда при себе был нож за голенищем берца, а я и не видел, чтобы он, разуваясь, оттуда что-нибудь вынимал. Молодец Слава!
Снаружи послышались голоса. В тамбуре затопали шаги.
– Э, бля, кто тут еще из ГРУ неотпизженный? – Дверь в мою клетушку открылась. – Вставай, пошли.
Я подчинился, машинально заложив руки за спину.
За мной пришли трое бойцов. Здоровенные, злые. Лица были затянуты масками.
– Пошел вперед!
Меня повели к длинному бараку, самому большому на запустевшей лесобирже.
– Ты тоже из спецназа ГРУ?
– Я не из спецназа! Мы геологи. Из Горного института.
– Ха-ха, а твой друг сказал, что вы из ГРУ. Борзый такой! – То ли это уже начался допрос и бойцы пытались меня разговорить, то ли просто глумились для собственного удовольствия.
– Мы из геологической разведки, только не из Красноярского управления, а из Петербурга. – Я упорно придерживался изначально выбранной версии, сожалея, что ничего не узнал заранее об административной структуре Горного института и геологии вообще. Один-два уточняющих вопроса легко могли разрушить легенду.
– Из разведки? Хуль ты пиздишь, сука! – удар в спину чуть не сбил меня с ног. Я споткнулся и закашлялся.
– Руки за спину! – тут же послышался лай.
– Из разведки он, бля, сука! Из управления ГРУ! – возмущался боец.
Похоже, меня не слышали. Или понимали из моих слов только то, что хотели понять.
У барака курили спецназовцы в черных вязаных шапочках. Над ними кружились редкие комары.
– За ГРУ ты потом отдельно пизды получишь, разведчик хуев! – обещал боец.
Барак был обжитой. В коридоре, куда выходили двери некогда административных помещений биржи, стояли зеленые ящики, валялось какое-то барахло. Боец постучался в одну из комнат.
– Разрешите войти? Доставлен… – Он выслушал ответ и оглянулся на меня, недобро зыркнув через прорезь маски. – Заходи.
Я переступил порог и оказался в кабинете размером чуть больше моей клетушки. Это был именно кабинет. Теперь стало ясно, куда стащили всю самодельную мебель с биржи. Напротив двери за грубо сколоченным столом примостился тщедушный мужчина лет тридцати, похожий на бывшего генпрокурора Юрия Скуратова. Мужчина был одет в синий прокурорский китель с майорскими погонами. На меня уставились серенькие, ничего не выражающие глазки. Морда у следака была постная, душа бумажная.
Введший меня спецназовец закрыл дверь и остался в кабинете. За дверью в углу обнаружилась табуретка.
– Садитесь, – предложил следователь и достал из папки чистый бланк протокола допроса.
Я сел. «Лет на двадцать», – мелькнула суеверная мысль, но подчинился беспрекословно. Желания качать права в присутствии бойца СОБРа не возникало.
– Фамилия, имя, отчество? – следователь взял шариковую ручку.
– Потехин Илья Игоревич.
– Число, месяц, год рождения?
Я назвал.
– Место рождения?
Канцелярская рутина нагоняла страх. Внешне безобидная, она была сильна неотвратимостью движения колосса государственной машины.
– Место работы?
Из наезженной колеи деваться было некуда, и я сказал:
– Санкт-Петербургский Горный институт.
«Что я несу! – ужаснулся я. – Это же учебное заведение. Впрочем, ничего другого все равно не знаю».
– Должность?
– Старший научный сотрудник.
Формальные вопросы давили, как асфальтовый каток. Уже на них можно было срезаться. Я благополучно миновал первый этап. Следователь не спорил, загоняя меня в ловушку. Если Слава сказал, что они не поверили в геологическую легенду, да еще ляпнул о ГРУ, бесстрастность следака можно было объяснить лишь желанием поймать меня на противоречиях, запутать и расколоть.
– Ну, рассказывайте, – следователь смиренно поднял глазки и застыл, не меняя позы: согнувшись над столом, держа руку над протоколом. Посадка была прочной и удобной. Следователю было комфортно, он в ней жил. Он был законченной канцелярской крысой.
– Что рассказывать?
Я мог только прикинуться валенком и попытаться узнать как можно больше, а сказать как можно меньше. Все равно терять было нечего. Хотелось потянуть время. Чтобы сегодня от меня отстали, а завтра время покажет. Почему-то отсрочка казалась важной.
– Все рассказывайте.
– Я прибыл в поселок Усть-Марья в составе комплексной геолого-разведочной экспедиции. Целью экспедиции являлась повторная геологическая разведка района и отбор проб. От местного жителя, директора усть-марьского краеведческого музея Лепяго Андрея Николаевича я узнал о так называемой пещере шаманов. Мы посетили пещеру и нашли завал явно искусственного происхождения. Об этой находке мы доложили Проскурину Феликсу Романовичу, представителю местной власти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91