Сэр Арнольд начал было витиевато намекать, что, оказывая помощь согражданам, всегда выигрываешь в борьбе за голоса, но я решительно напомнил ему, что для меня главное – чувство долга. Гражданского долга!
В ходе дальнейшей беседы постепенно выяснилось, что они имеют в виду: отсутствие единой, логически обоснованной транспортной политики порождало и порождает массу несуразных нелепостей (тавтология. – Ред.). Сэра Арнольда и сэра Марка – то есть ПМ – серьезно беспокоили следующие проблемы:
1. Проектирование автомобильных дорог. Существующие автомобильные дороги прокладывались без учета железнодорожных коммуникаций. В результате многие шоссе на десятки миль тянутся вдоль железнодорожных путей.
2. Единые билеты. В настоящее время, если вы, к примеру, хотите попасть из Хенли в Сити, вам придется купить билет на поезд до Паддингтона, а оттуда – еще один билет на метро.
3. Расписание. Отсутствие какой бы то ни было увязки между расписанием поездов и автобусов.
4. Изолированность аэропортов. Например, одна из линий «Бритиш рейлуэйз» проходит менее чем в миле от аэропорта Хитроу, однако они никак не сообщаются друг с другом.
Кратко обрисовав суть проблем, сэр Арнольд и сэр Марк добавили, что, очевидно, аналогичные трудности существуют и вне Лондона, хотя по вполне понятным причинам они не очень хорошо с ними знакомы.
Все это на самом деле выглядит многообещающе и заманчиво. Я высказал намерение посоветоваться с сэром Хамфри. Однако они в один голос заявили, что их интересует мое мнение и мое согласие. Наконец-то до них дошло, что я – не марионетка. В отличие от некоторых министров, я держу бразды правления в своих руках!
Потом мне сообщили, что через тридцать минут ПМ отправляется в аэропорт: ему предстоит длительный зарубежный вояж – конференция в Оттаве, открытие Генеральной Ассамблеи ООН в Нью-Йорке, встреча в Вашингтоне…
Я в шутку спросил, кто же будет управлять страной в течение следующей недели.
Сэр Арнольд только поморщился, а сэр Марк поспешно сказал, что по дороге в Хитроу он хотел бы порадовать премьер-министра моим согласием.
Я великодушно разрешил ему сделать это.
12 августа
Утром на заседании сообщил сэру Хамфри, что есть хорошие новости.
– Я получил новое назначение.
– Да-а? Поздравляю. Нам будет искренне жать расстаться с вами, – любезно заметил он.
Даже слишком любезно.
Я объяснил, что не собираюсь уходить из МАДа. Просто по просьбе ПМ принимаю дополнительные обязанности по разработке и осуществлению единой транспортной политики правительства. Мой постоянный заместитель, похоже, не очень обрадовался. Даже слегка нахмурился.
– Понятно… – кивнул он. – Ну а в чем же заключаются хорошие новости?
Решив, что он неправильно меня понял, я повторил все снова.
– Господин министр, – сухо осведомился он, – в таком случае осмелюсь спросить: как вы себе представляете плохие новости?
Я попросил его выражаться яснее. Он тяжело вздохнул.
– Господин министр, вы отдаете себе отчет, каковы будут последствия, если вы согласитесь на это?
– Я уже согласился.
– Что? Что?…
– Я дал согласие. Это большая честь, Хамфри. К тому же нам действительно позарез нужна единая транспортная политика…
– Если вы имеете в виду Великобританию, возможно, это и так, не спорю. Но если под «нами» вы имеете в виду себя, меня и министерство, то, должен заметить, единая транспортная политика нужна нам, как apertura cranium, то есть как дырка в голове. Не говоря уж о том, что это назначение, поверьте, станет для вас «ложем из гвоздей», «терновым венцом», «миной-сюрпризом».
Вначале я не понял, чем вызвана столь резкая отповедь моего постоянного заместителя: желанием подурачиться, ленью или какими-либо иными мотивами. Конечно, у него прибавится административных хлопот – это понятно, но Хамфри всегда радовался любому расширению своей империи.
– Нет, господин министр, дело не в этом. Если кому и угрожает реальная опасность, так только вам. Я не принимаю решений, в мою задачу входит лишь оберегать ваш трон. Кстати, вы никогда не задумывались, почему у нас до сих пор нет единой транспортной политики?
– Действительно, почему?
– Да потому, что такая политика отвечает интересам всех, абсолютно всех, кроме министра, который взялся бы за ее осуществление!
Сэр Хамфри сделал паузу и задумчиво уставился в потолок.
– Есть ли такие слова, которые дошли бы до вашего сердца? – вслух спросил он самого себя.
Я молча ждал. Бернард тоже.
– Так, кажется, нашел, – довольно пробормотал мой постоянный заместитель и, повернувшись, пристально посмотрел мне в глаза. – В конечном итоге, это приведет к потере голосов!
– К потере голосов? – ошеломленно переспросил я.
– Несомненно, – жестко отрезал Хамфри. – Почему, как вы думаете, этим не занимается сам министр транспорта?
Я хотел было объяснить ему, что министру транспорта трудно быть объективным, что он за деревьями не видит леса… Однако сэр Хамфри опередил меня.
– Очевидно, ему трудно быть объективным… за деревьями не видит леса… Так ведь они сказали вам? – язвительно заметил он.
– А вам, Хамфри, полагаю, истинная причина известна? – не в силах скрыть раздражение огрызнулся я.
– Господин министр, задумывались ли вы над тем, почему министр транспорта предложил на этот пост лорда-хранителя печати? Почему лорд-хранитель печати предложил канцлера герцогства Ланкастерского, а тот – лорда-председателя Тайного совета?
Я был вынужден признать, что не имею ни малейшего понятия.
– Ну а как вы объясняете вызов на Даунинг, 10 без моего ведома?
Снова был вынужден признать, что объяснить этого не могу.
– Так вот, господин министр. – В его голосе послышались зловещие нотки. – Последние три недели это гибельное назначение крутится в Уайтхолле подобно гранате с выдернутой чекой!
Возможно, он и прав. По части слухов мой постоянный заместитель, надо отдать ему должное, информирован на редкость. Однако и я не собирался сдавать своих позиций. К тому же я почувствовал, что мое назначение вызвало у сэра Хамфри чувство досады – досады на то, что мне оказали большую честь, а с ним не посоветовались – ни они, ни я.
– Если я сумею воплотить в жизнь задуманное, мне будет чем гордиться.
Сэра Хамфри мой довод нисколько не убедил. По его мнению, если даже у меня и получится, новая политика начнет давать плоды не ранее, чем через десять лет. А к тому времени ни его, ни меня здесь уже не будет. Нас либо повысят, либо понизят, либо отправят на покой.
– И не забывайте, господин министр, любая политика предполагает наличие альтернативы. Сделав свой выбор, вы доставляете радость одним, но неизбежно приводите в бешенство остальных. В результате на каждый приобретенный голос вы потеряете десять других.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158