– Так точно… Вы были отличным редактором, господин Хэкер.
– Ну, я бы не сказал… – скромно сказал я.
– Ты всегда это говорил, – вмешалась Энни.
Опять она со своими шуточками! И как ей не надоест! Поскольку мы до сих пор не решили, в каком качестве я буду получать секретную информацию, мне, само собой разумеется, хотелось внести полную ясность в этот щепетильный вопрос.
– Ну а как нам сохранить в тайне от министра то, что вы сообщите бывшему журналисту?
Лично мне было непонятно, может ли министр не знать того, что знаю я.
– По-моему, господин Сондерс имеет в виду, что все дело в шляпе, дорогой, – заметила Энни. – То есть в шляпе того, кого ты в настоящий момент представляешь.
Шляпе? Конечно же, дело в шляпе! Как же мне, черт побери, самому это не пришло в голову?!
– Хорошо, – с трудом скрывая досаду, сказал я. – Сегодня на мне нет шляпы министра. Однако… (Тут он, без сомнения, должен был почувствовать всю значимость моего положения.) хочу предупредить вас, что, если я сочту необходимым сообщить самому себе то, что услышу от вас, я без колебаний выполню свой долг и позабочусь, чтобы я был должным образом проинформирован.
– Согласен! – согласился майор Сондерс.
Похоже, мы наконец-то решили главную проблему, и я с нетерпением приготовился слушать.
Он сделал большой глоток виски, с грохотом поставил бокал на кофейный столик и вылупил на меня глаза.
– Кто занимается продажей английского оружия иностранцам?
– Хэкер, ЛЭШ… – начала было Энни, но тут же осеклась, поймав мой гневный взгляд.
Я молча ждал от Сондерса продолжения: в конце концов, он пришел сюда рассказывать, а не задавать вопросы.
Сондерс, видимо, понял, что мяч по-прежнему на его стороне.
– В одной из своих статей вы писали о продаже британского оружия нежелательным иностранным покупателям…
Да, я хорошо помню эту статью. Она называлась «Торговля страхом», и в ней (как и во многих моих статьях) проводилась следующая мысль: насколько патриотично и благородно производить оружие для защиты Англии или даже для защиты наших союзников (хотя некоторые из них этого и не заслуживают), настолько же непатриотично и недопустимо продавать британское оружие правительствам нацистского толка – диктаторам. Я пересказал суть своих аргументов Сондерсу. Он согласно кивнул.
– Или террористам.
– Или террористам, – убежденно подтвердил я.
Он снова кивнул. Так опытный следователь умело ведет свою жертву… к гильотине. О, если б я знал, что ждет меня впереди!
– Как вам известно, – продолжал он, – несколько дней назад я вернулся из Рима. (По телефону он сказал мне, что был в Италии в составе делегации НАТО.) Так вот, мне там показали любопытную вещицу, найденную во время рейда в штаб одной из террористических групп, – компьютерное взрывное устройство. Новейшей конструкции, совершенно секретное и потрясающе эффективное.
– Кто вам его показал?
– Простите, но… – Майор выразительно развел руками. – Я дал слово…
Тогда я попросил его рассказать о самом устройстве.
– С удовольствием, – почему-то обрадовался он. – В микрокомпьютер вводят данные о весе и росте жертвы, скорости машины, ну, и тому подобное, чтобы наверняка… понимаете? Мало того, программу можно дополнять или изменять по радио…
– Ого! – не выдержал я. – Неужели итальянцы способны на такую совершенную технологию? Не может быть.
– Конечно, не может, – подтвердил Сондерс. – Оно было сделано здесь.
Мне потребовалось несколько мгновений, чтобы до конца осознать значение его слов.
– Здесь?
– Да… У них контракт с нашим министерством обороны.
Я не поверил своим ушам. Невероятно! Чудовищно! Британское оружие на службе у итальянских террористов! Я спросил Сондерса, как оно попало к итальянцам.
– Я тоже хотел бы это знать! – воскликнул он.
Я спросил, с кем еще он говорил об этом.
– Ни с кем, – ответил он. – Если бы я доложил в официальном порядке, мне пришлось бы раскрыть источник. А это исключено. Вот я и подумал, что мне стоит обратиться к человеку, близкому к верхушке…
– Принадлежащему к ней, – решительно поправил я его.
Подумав, он кивнул, затем продолжал свою мысль. По его мнению, такой человек мог бы выяснить, как британское оружие попадает в Италию и кто несет за это ответственность. Ведь расследование надо начинать здесь, в Англии… и на очень высоком уровне.
Интересно, как он представляет себе мою роль в этом деле. Тем более что разговор наш носит частный характер. Будто прочитав мои мысли, Сондерс сказал:
– Понимаете, сейчас вы знаете обо всем, как частное лицо, и хотя, как официальное лицо, вы не знаете этого, но можете использовать свою личную осведомленность, чтобы начать нечто вроде официального расследования: делать запросы, подтверждать или отвергать возникающие подозрения и так далее, тем самым превращая информацию, так сказать, частного порядка в официальную.
Год в правительстве меня многому научил. Сейчас мне уже не составляет особого труда понять смысл таких монологов. Возможно, через год я и сам смогу их произносить.
– Вы, случайно, не родственник сэру Хамфри Эплби? – полушутя-полусерьезно спросил я.
Оказалось, нет. Впрочем, неважно. Такой талант по наследству не передается. Этот язык – надежное оружие правящих классов в их извечном стремлении сидеть одновременно на двух стульях.
Сондерс испустил вздох облегчения, допил свое виски и заметил, что ему нужно было «с кем-нибудь поделиться».
– Несомненно, – понимающе кивнул я. – Что ж, теперь я знаю… как частное лицо.
Двое – это уже команда. Можно начинать игру.
– Отлично! Собираетесь что-нибудь предпринять? – обрадованно спросил он.
– Конечно… Да-да, безусловно.
– Не откладывая в долгий ящик?
– Немедленно!
– Простите, а что именно вы собираетесь предпринять?
Честно говоря, я не ожидал такого прямого вопроса. Какое ему дело? Он исполнил свой долг – проинформировал меня, и всего хорошего! Неужели же министр Ее Величества обязан отчитываться перед армейским офицером? Мало нам заднескамеечников в палате общин и других зануд, вечно пытающихся узнать, чем занимается правительство!
Однако, поскольку не только Сондерс, но и моя жена с явным интересом ожидала ответа, мне надо было хоть что-нибудь им сказать.
– Ну, прежде всего я обдумаю то, что вы мне сообщили. (Похоже, мои слова не произвели на них особого впечатления.) И немедленно!
– А потом?
Вот прицепился!
– А потом я рассмотрю возможные варианты действий… Не откладывая в долгий ящик.
Сондерсу и этого оказалось мало. Он требовал уточнений. Или же хотел загнать меня в угол.
– Вы собираетесь немедленно приступить к делу?
– Я собираюсь немедленно рассмотреть возможные варианты действий.
По-моему, в таких вопросах надо с самого начала ставить точки над «i».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158