– Там ее предостаточно.
– Что все они от меня хотят?
– Хлебную биржу, – терпеливо объяснил он. – Они из архитектурной мафии.
– И Совет народного творчества?
– Нет, у этих своя мафия. Очень влиятельные люди… Посыплются письма в «Таймс», оскорбительные статьи в воскресных газетах. Вас обвинят в вандализме… Им не составит труда организовать мощную кампанию протеста по всей стране, не говоря уж о вашем избирательном округе, господин министр.
У меня появилось неприятное ощущение. Наверное, в чем-то он прав. Но я все равно полон решимости бороться до конца. Эту схватку можно и должно выиграть!
– Каким образом все эти люди оказались в моем календаре? Разве я просил вас?… О чем вы думали, Бернард?
– О сэре Хамфри, господин министр. Он просил об этом.
– Так вот, Бернард, учтите, от своих слов я не отступлюсь.
Остаток дня прошел в скучнейших дебатах с различными группами давления. Казалось, им не будет конца. К вечеру я чувствовал себя совершенно вымотанным.
4 октября
Сегодня мой личный секретарь продемонстрировал сообразительность и деловую хватку, которой я от него, честно говоря, не ожидал.
Убедившись в непоколебимости моего решения довести дело с картинной галереей до победного завершения, он попросил меня ознакомиться с документом под названием «Поправка № 2 к Положению о субсидиях органам местного самоуправления». Собственно, Бернард принес его мне на подпись.
– Что это? – спросил я.
Он начал обстоятельно рассказывать о назначении документа.
– Это – подзаконный акт, подлежащий утверждению палатой общин. Поскольку органы местного самоуправления формально входят в вашу компетенцию как министра административных дел, вы, господин министр, должны официально подтвердить, что пересмотренный пункт номер пять поправки номер два к Положению о субсидиях от тысяча девятьсот семьдесят первого года входит в силу с восемнадцатого марта будущего года, тем самым делая недействительным пункт номер семь Положения о субсидиях органам местного самоуправления от тысяча девятьсот пятьдесят четвертого года…
Я опять ничего не понял.
Похоже, Бернард предвидел это, поскольку тут же протянул мне «Пояснительную записку», в которой была выделена фраза:
«Данное Положение также предусматривает порядок и размер материальной компенсации членам местных советов в зависимости от времени, затраченного ими на общественные дела…»
– Ну и что? – спросил я, внимательно прочитав записку до конца.
– Как что? – удивился Бернард. – Простите, господин министр, но, мне кажется, это дает вам редкую возможность продемонстрировать всем, что в результате ваших усилий, как министра Ее Величества, члены местных органов самоуправления смогут получать больше денег за посещение заседаний своих советов.
Так вот куда он клонит! Я снова уткнулся в пояснительную записку. Конечно же! Здесь все написано черным по белому. Простым английским языком:
«…Порядок и размер материальной компенсации членам местных советов…»
Как же я сразу не догадался?!
Отличная мысль и отличная работа! Действительно редкая возможность продемонстрировать благородную щедрость по отношению к скромным труженикам местных советов!
Бернард прервал мои размышления.
– Простите, господин министр, но я считаю своим долгом проинформировать вас. Мне совершенно случайно стало известно, что сэр Хамфри и сэр Йен Уитворт специально встречались по этому вопросу.
– Йен Уитворт?
Бернард кивнул.
– Да, постоянный заместитель министра окружающей среды. Здание хлебной биржи занесено в реестр, поэтому проверку будет вести один из его инспекторов. А он, насколько я понимаю, получит от сэра Хамфри и сэра Йена руководящие указания – неофициальные, конечно.
Неофициальные указания? Очень подозрительно. Что бы это значило?
– Собственно, в указаниях ничего предосудительного нет, – осторожно заметил Бернард. – Каждый следует указаниям в своей работе.
– А я-то полагал, инспекторы должны быть беспристрастны.
Бернард весело захихикал:
– Верно подмечено, господин министр. Так оно и есть! Поезда тоже беспристрастны, но… следуют туда, куда их направляют рельсы.
– Но это несправедливо!
– Это политика, господин министр.
– Но Хамфри не должен заниматься политикой! Он – государственный служащий. Политика – мое дело…
Тут до меня дошел весь смысл его слов, и я замолчал. Бернард понимающе кивнул. По выражению его лица было видно, что он горит желанием подсказать мне, какое политическое решение следует принять. Я спросил, как Хамфри и Йен будут оказывать давление на инспектора.
Он с готовностью объяснил:
– В принципе у реестровых инспекторов своя собственная, относительно независимая иерархия. Поэтому главное здесь – найти инспектора, который мечтает о повышении.
– Зависит ли что-нибудь от министра?
– Министры – наши хозяева и господа, господин министр.
Предельно точный ответ. То, что мне надо. Джайлс Фримен, парламентский заместитель министра окружающей среды, – мой старинный приятель. Я решил объяснить ему ситуацию и попросить вмешаться. Он мог бы, например, настоять, чтобы нам дали инспектора, которого не интересует повышение, скажем, ему скоро на пенсию. Возможно даже, в своей работе такой человек будет исходить из интересов общества.
– Соедините меня с Джайлсом Фрименом, – попросил я Бернарда.
На что он, к моему глубочайшему изумлению, ответил:
– Его личный секретарь сказал, что господин Джайлс готов встретиться с вами после вечернего голосования в палате.
Должен заметить, это произвело на меня большое впечатление.
Я даже спросил Бернарда, не думал ли он когда-нибудь заняться политикой. Он отрицательно помотал головой.
– Почему?
– Понимаете, господин министр, я как-то наткнулся на определение политики в «Тезаурусе»…
– Ну и что там сказано?
– «Махинации, интриги, закулисные сделки, обман, демагогия, взяточничество…» Боюсь, я не обладаю для этого нужными качествами.
– Никогда не следует недооценивать себя, Бернард, – посоветовал я ему.
(Три дня спустя сэр Хамфри Эплби получил еще одну срочную записку от сэра Йена Уитворта. – Ред.)
1 октября
Дорогой Хамфри!
Плохие новости. Похоже, ваш министр нашел общий язык с нашим парламентским заместителем министра Джайлсом Фрименом, этим чудовищем в человеческом обличье. Он настоял на замене моего инспектора человеком, который почти наверняка будет действовать в интересах Хэкера.
Мягко говоря, я весьма обеспокоен. Возникла реальная угроза самостоятельных действий нового инспектора.
Кроме того, не исключено, что проект Хэкера встретит массовую поддержку в его избирательном округе.
Какие будут соображения?
Йен.
(Нам не удалось найти письменный ответ на этот отчаянный крик о помощи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158
– Что все они от меня хотят?
– Хлебную биржу, – терпеливо объяснил он. – Они из архитектурной мафии.
– И Совет народного творчества?
– Нет, у этих своя мафия. Очень влиятельные люди… Посыплются письма в «Таймс», оскорбительные статьи в воскресных газетах. Вас обвинят в вандализме… Им не составит труда организовать мощную кампанию протеста по всей стране, не говоря уж о вашем избирательном округе, господин министр.
У меня появилось неприятное ощущение. Наверное, в чем-то он прав. Но я все равно полон решимости бороться до конца. Эту схватку можно и должно выиграть!
– Каким образом все эти люди оказались в моем календаре? Разве я просил вас?… О чем вы думали, Бернард?
– О сэре Хамфри, господин министр. Он просил об этом.
– Так вот, Бернард, учтите, от своих слов я не отступлюсь.
Остаток дня прошел в скучнейших дебатах с различными группами давления. Казалось, им не будет конца. К вечеру я чувствовал себя совершенно вымотанным.
4 октября
Сегодня мой личный секретарь продемонстрировал сообразительность и деловую хватку, которой я от него, честно говоря, не ожидал.
Убедившись в непоколебимости моего решения довести дело с картинной галереей до победного завершения, он попросил меня ознакомиться с документом под названием «Поправка № 2 к Положению о субсидиях органам местного самоуправления». Собственно, Бернард принес его мне на подпись.
– Что это? – спросил я.
Он начал обстоятельно рассказывать о назначении документа.
– Это – подзаконный акт, подлежащий утверждению палатой общин. Поскольку органы местного самоуправления формально входят в вашу компетенцию как министра административных дел, вы, господин министр, должны официально подтвердить, что пересмотренный пункт номер пять поправки номер два к Положению о субсидиях от тысяча девятьсот семьдесят первого года входит в силу с восемнадцатого марта будущего года, тем самым делая недействительным пункт номер семь Положения о субсидиях органам местного самоуправления от тысяча девятьсот пятьдесят четвертого года…
Я опять ничего не понял.
Похоже, Бернард предвидел это, поскольку тут же протянул мне «Пояснительную записку», в которой была выделена фраза:
«Данное Положение также предусматривает порядок и размер материальной компенсации членам местных советов в зависимости от времени, затраченного ими на общественные дела…»
– Ну и что? – спросил я, внимательно прочитав записку до конца.
– Как что? – удивился Бернард. – Простите, господин министр, но, мне кажется, это дает вам редкую возможность продемонстрировать всем, что в результате ваших усилий, как министра Ее Величества, члены местных органов самоуправления смогут получать больше денег за посещение заседаний своих советов.
Так вот куда он клонит! Я снова уткнулся в пояснительную записку. Конечно же! Здесь все написано черным по белому. Простым английским языком:
«…Порядок и размер материальной компенсации членам местных советов…»
Как же я сразу не догадался?!
Отличная мысль и отличная работа! Действительно редкая возможность продемонстрировать благородную щедрость по отношению к скромным труженикам местных советов!
Бернард прервал мои размышления.
– Простите, господин министр, но я считаю своим долгом проинформировать вас. Мне совершенно случайно стало известно, что сэр Хамфри и сэр Йен Уитворт специально встречались по этому вопросу.
– Йен Уитворт?
Бернард кивнул.
– Да, постоянный заместитель министра окружающей среды. Здание хлебной биржи занесено в реестр, поэтому проверку будет вести один из его инспекторов. А он, насколько я понимаю, получит от сэра Хамфри и сэра Йена руководящие указания – неофициальные, конечно.
Неофициальные указания? Очень подозрительно. Что бы это значило?
– Собственно, в указаниях ничего предосудительного нет, – осторожно заметил Бернард. – Каждый следует указаниям в своей работе.
– А я-то полагал, инспекторы должны быть беспристрастны.
Бернард весело захихикал:
– Верно подмечено, господин министр. Так оно и есть! Поезда тоже беспристрастны, но… следуют туда, куда их направляют рельсы.
– Но это несправедливо!
– Это политика, господин министр.
– Но Хамфри не должен заниматься политикой! Он – государственный служащий. Политика – мое дело…
Тут до меня дошел весь смысл его слов, и я замолчал. Бернард понимающе кивнул. По выражению его лица было видно, что он горит желанием подсказать мне, какое политическое решение следует принять. Я спросил, как Хамфри и Йен будут оказывать давление на инспектора.
Он с готовностью объяснил:
– В принципе у реестровых инспекторов своя собственная, относительно независимая иерархия. Поэтому главное здесь – найти инспектора, который мечтает о повышении.
– Зависит ли что-нибудь от министра?
– Министры – наши хозяева и господа, господин министр.
Предельно точный ответ. То, что мне надо. Джайлс Фримен, парламентский заместитель министра окружающей среды, – мой старинный приятель. Я решил объяснить ему ситуацию и попросить вмешаться. Он мог бы, например, настоять, чтобы нам дали инспектора, которого не интересует повышение, скажем, ему скоро на пенсию. Возможно даже, в своей работе такой человек будет исходить из интересов общества.
– Соедините меня с Джайлсом Фрименом, – попросил я Бернарда.
На что он, к моему глубочайшему изумлению, ответил:
– Его личный секретарь сказал, что господин Джайлс готов встретиться с вами после вечернего голосования в палате.
Должен заметить, это произвело на меня большое впечатление.
Я даже спросил Бернарда, не думал ли он когда-нибудь заняться политикой. Он отрицательно помотал головой.
– Почему?
– Понимаете, господин министр, я как-то наткнулся на определение политики в «Тезаурусе»…
– Ну и что там сказано?
– «Махинации, интриги, закулисные сделки, обман, демагогия, взяточничество…» Боюсь, я не обладаю для этого нужными качествами.
– Никогда не следует недооценивать себя, Бернард, – посоветовал я ему.
(Три дня спустя сэр Хамфри Эплби получил еще одну срочную записку от сэра Йена Уитворта. – Ред.)
1 октября
Дорогой Хамфри!
Плохие новости. Похоже, ваш министр нашел общий язык с нашим парламентским заместителем министра Джайлсом Фрименом, этим чудовищем в человеческом обличье. Он настоял на замене моего инспектора человеком, который почти наверняка будет действовать в интересах Хэкера.
Мягко говоря, я весьма обеспокоен. Возникла реальная угроза самостоятельных действий нового инспектора.
Кроме того, не исключено, что проект Хэкера встретит массовую поддержку в его избирательном округе.
Какие будут соображения?
Йен.
(Нам не удалось найти письменный ответ на этот отчаянный крик о помощи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158