– Я тебя убью, ты это знаешь? – заявил мне Аякс. – Я тебя найду и убью.
– Как? – поинтересовался Уоррен. – Ты не сможешь поймать ее запах и потому не сможешь найти.
– Это временно. Когда ауреоль выдохнется, я буду с тобой, как арахис на масле.
– Даже для безумца, потерявшего обоняние, это глупые слова.
– Или как кошка на мыши. Уоррен указал Аяксу на ноги.
Аякс закричал и отшатнулся. Луна зашипела и двинулась за ним, качая задом и подняв хвост, как дубину. Аякс продолжал пятиться, бросая неуверенные взгляды вокруг, чтобы убедиться, что других кошек нет. Дрожа, он добрался до двери.
– Еще ничего не кончено! – воскликнул он, показывая на меня. – Скоро продолжим. – И он скрылся за дверью в тот момент, когда Луна бросилась на него.
– Теперь мы можем войти, – сказал Уоррен.
Луна встретила нас в окне спальни. Она лизала лапу, поджидая нас, «Словно костяшки зализывает», – подумала я. Когда мы залезли в окно, она подошла и стала тереться о наши ноги, вероятно, ожидая награды, Я подняла ее и зарылась лицом в шерсти, как это делала Оливия. Кошка замурлыкала, и ее дрожь отразилась в моем теле.
– Я не знал, что у твоей сестры была кошка.
Но то, что у меня была сестра, он каким-то образом знал. «Была сестра», – снова подумала я, и слезы закапали у меня из глаз.
– Да. Была.
Уоррен застыл. Потом, глубоко вдохнув, посмотрел на окно, прежде чем снова повернуться ко мне. На его лице, обычно полусумасшедшем, с дикими глазами, было опустошенное выражение.
– Боже, Джоанна. Мне так жаль.
– Ты больше не чувствуешь ее запах, верно? – Голос мой звучал слабо и безнадежно. Уоррен стоял молча. Я отвела взгляд. – Я тоже.
– Тебе надо уйти отсюда.
– Да, – согласилась я, не спрашивая, куда. Мне было все равно. – Уведи меня.
Пока мы шли пять кварталов до мотеля у дороги, Уоррен не говорил – вернее, не говорил со мной, – и это было хорошо. Однако он произносил непрерывный монолог – что-то о бабуинах на Марсе, и поэтому несколько встреченных нами прохожих постарались обойти нас подальше.
Под ярко-красной неоновой вывеской дежурный молча протянул Уоррену ключ от номера и, не меняя выражения лица, осмотрел мою перепачканную кровью и порванную одежду.
«О да, – думала я, глядя, как согнутые плечи Уоррена постепенно распрямляются, пока мы переходим пыльную асфальтовую стоянку, – этому бродяге придется ответить на многие вопросы».
Он открыл серую дверь, впустил меня внутрь и включил свет, осветив не менее жалкую комнату. Обязательные кровать, шкаф и столик были настолько невзрачны, что я едва их заметила. Я упала на один из стульев, стоявших по сторонам поцарапанного круглого стола, и прислонилась спиной к стене, закинув голову и закрыв глаза. Время от времени по дороге мимо здания проходила машина, шины шуршали и расплескивали воду из луж, образовавшихся во время бури, и машина исчезала в беззвучной пустоте.
Уоррен взял телефон и, говоря очень медленно, попросил кого-то по имени Марти принести нам еду. Исчез слабоумный безумец, насмехавшийся над Аяксом, бродяга, которого сбила моя машина. Это был лидер, человек, привыкший отдавать приказания и ожидающий, что они будут исполнены. Я ничего не понимала, но для меня в те дни это было самое обычное состояние. В это мгновение я только знала лишь то, что не хочу есть, что бы Уоррен ни заказал. Даже пить не хочу… только представьте себе. Мне хотелось сидеть с закрытыми глазами без всяких мыслей и считать до бесконечности проезжающие мимо машины.
– Тебе нужно принять душ, – сказал наконец Уоррен, нарушая молчание. Голос его все еще был хриплым, но слова звучали трезво и разумно.
– Это тебе нужно принять душ, – возразила я, но обычного жара в моих словах не было: лишь усталость, слабость и дрожь. Как в моих коленях. Как во всей моей жизни.
– Отлично. Пойду в душ.
Я не шевельнулась, когда закрылась дверь ванной и я услышала, что заработал душ. Не шевельнулась, когда постучали в дверь и без приглашения вошел человек с подносом с хлебом и мясом, отчего у меня в животе все начало переворачиваться. Когда он вышел, я продолжала сидеть на месте. Наконец встала и через всю комнату подошла к зеркалу, чтобы увидеть женщину, которую я не узнала. У нее были темные глаза и растрепанные волосы. Под ногтями у нее запеклась кровь, а там, где должно было быть сердце, находился камень. Она хладнокровно убила человека и нисколько не сожалела об этом.
– Кто ты такая? – тупо спросила я. Женщина смотрела на меня. У нее не было ответов.
Дверь ванной открылась, я повернулась и увидела смотрящего на меня Уоррена, по-прежнему бородатого, но с чистым лицом и ясными глазами. Он переоделся – в футболку и мешковатые джинсы, поношенные, но чистые. Волосы по-прежнему были спутаны, но по крайней мере относительно аккуратно зачесаны назад. Только неровная походка совершенно не изменилась. Уоррен, хромая, подошел к подносу и сделал себе сэндвич. Закончив есть, он расположился напротив меня.
– Расскажи, что случилось.
Он не стал утешать меня, не стал уговаривал принять душ или поесть. Не предоставил мне ничего для обретения равновесия, никаких поводов для спора, и я продолжала послушно сидеть, как раньше. Может, он даст мне ответы. И, может, эти ответы немного облегчат мою боль и чувство вины, которые снова поднимались в моей душе.
Я – насколько могла вспомнить ночные события – рассказала ему вес, а когда закончила, стала ждать его реакции. Уоррен все это время жевал, время от времени останавливаясь и задумчиво кивая.
– Поэтому ты смогла сопротивляться кондуиту Аякса. Я о таком слышал, но сам никогда не видел.
Видя мое непонимающее лицо, он объяснил:
– Кондуит – это оружие, индивидуально изготовленное специально для применяющего ее, оружие огромной силы. Согласно определению, кондуит канализирует энергию. В данном случае – намерение.
– Поскольку применяющий его намерен с его помощью кого-то убить?
Он кивнул.
– Но вот что удивительно. Кондуит не только строго индивидуален – он не оставляет никаких следов в материальном мире. А ты буквально расплавила кондуит Аякса, и пальцем не пошевелив в свою защиту.
Даже мне было интересно, как это случилось.
– Ну и что?
– Ты только что убила одного из агентов Тени – так мы называем наших врагов, – но в этом есть нечто большее. – Уоррен пришел в возбуждение и заговорил быстрее. – Ты использовала кондуит Батча против него. Ты обратила против него его собственную магию. Ни один агент не может излечиться от удара собственным оружием.
Но что еще важнее – твой мотив. Намерение. Ты убила его из мести, просто и исключительно из мести. «Око за око» и все такое. Это могучая сила. Мы не часто ее используем.
Я нахмурилась. То, как это звучит, мне не понравилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112