Для этого у меня они, личные продавцы. Но просто кто-нибудь, кто… всегда будет рядом.
– Да это не герой, – произнесла одна из работниц, – это принц.
Шер наклонила голову и ненадолго задумалась.
– Думаете, Уилл и Гарри заинтересуются опытной женщиной с юга?
Мы все рассмеялись, но в глубине души я вздохнула. Быть всегда рядом? Бен был бы таким.
Позже, когда мы одевались, окруженные приятной тишиной, Шер сказала:
– Спасибо, что пошла сегодня со мной, Ливви-девочка. Я действительно скучала по тебе.
– Я тоже скучала. Это… самое нормальное, что я сделала за очень долгое время. – Я провела рукой по глазам в ужасе от того, что едва не расплакалась. Вся эта девичья ерунда начинает на меня действовать. Мне, наверно, просто нужно кого-нибудь ударить.
– Прости, что спорила с тобой.
– Это моя вина. – Я покачала головой. – Ты была права. Я слишком замкнулась. Спасибо, что оказалась хорошей подругой и сказала мне об этом.
Всхлипнув, Шер раскрыла свои объятия. В возбуждении – неопровержимый знак, что я выдержала проверку, – я тоже развела руки. Я сделала не больше двух шагов к ней, когда она ахнула так громко, что я развернулась, готовая защищаться от… от чего угодно.
– Что? – спросила я и увидела, что она показывает на мою грудь. – Что?
– Ты полосатая! Эта сука тебя изуродовала!
Я повернулась к высокому, в рост человека, зеркалу и взглянула на себя. Действительно, прямо посреди груди красовалось белое пятно среднего размера.
– Черт возьми!
А если бы это случилось с Оливией?
– Теперь у тебя нет ровного загара по всему телу! – Явно более расстроенная, чем я, Шер плакала; слезы катились по ее лицу. – Обнаженной ты не будешь выглядеть красивой! Как мне жаль!
– Все в порядке, – с сомнением в голосе произнесла я. Я в любом случае не собиралась никому показываться обнаженной. – Сколько, ты говорить, это продержится?
Шер не слушала меня. Она стонала и бранилась – в рамках приличий, разумеется, – и дергала себя за волосы.
– Я хотела, чтобы все было безупречно.
– Так и было, – заверила я ее. – На самом деле. Не помню, когда мне было так хорошо.
– Правда?
Она всхлипнула и подняла на меня полные слез глаза. Я кивнула.
– Никогда в жизни так не забавлялась с голыми женщинами.
– Кроме того случая в Козумеле.
Я решила, что разгадаю этот ребус позже.
– Но теперь тебе придется две недели носить свитер с хомутом.
Посмотрев в зеркало, я вздохнула. Придется.
– Это неправильно. – На ее глазах снова выступили слезы. – Сначала ты портишь свои Лауботены, а теперь помечена на всю жизнь.
– Это не на… – Я замолчала. Помечена.
– Кажется, мне плохо, – сказала за моей спиной Шер. – Нужно выпить что-нибудь покрепче огурца.
– Похоже на… – Я поняла, что не могу закончить. Откашлялась и попробовала снова. – Это… Шер за мной ахнула.
– Вижу! – Ее изумление, мой ужас и символ на моей груди – все это ясно отразилось в зеркале. Шер первой обрела дар речи, и голос ее звучал почтительно. – По форме как стилет.
Черт. Она права.
Нечеткий, расплывающийся по краям, не окончательно нарисованный… – словно незаконченная татуировка, – … но, черт побери, Шер права! Если я вот так наклонюсь и прищурюсь…
«Дьявольщина. Мой глиф», – подумала я, поворачиваясь, чтобы видеть этот проклятый стилет под другим углом. Ну, на этот раз мне не приходится думать, как отреагировала бы Оливия.
– Ну, – хмыкнула я, – по крайней мере он красивый.
15
Когда-то я представляла себя чужаком во тьме, но сейчас, когда ехала назад, в квартиру Оливии, я вспоминала свою встречу со строительным рабочим – я проклинала себя за то, что помню его имя, Марк, – вспоминала, какая боль отразилась на его лице, когда он понял, о чем я говорю. Вспоминала свои слова. Слова, которые никогда бы не произнесла Оливия. Я ерзала на сиденье, чувствуя себя неловко. Как я узнала, тьма приходит во многих формах.
А то, что произошло в магазине комиксов? Карл казался не просто искренне удивленным, что я могу брать комиксы и Тени, и Света, я во взгляде Зейна заметила страх, когда тот смотрел на комиксы у меня в руках.
Значит, это ты.
Единственная. Слова Майкаха.
И слова Уоррена: Ты первый знак.
Я оставила машину на месте Оливии в подземном гараже, взяла из багажника комиксы и решила все их прочесть за ночь. Мне нужно заполнить пробелы, оставленные Майкахом и Уорреном в моем обучении сверхъестественному… и в моей жизни.
Когда я вставляла ключ в замок, зазвонил телефон, и, не уловив никакого необычного запаха, я побежала в спальню и сняла трубку. Луна протиснулась своим шелковым телом у меня меж ног, отчего я едва не упала.
– Алло. – Я присела на край кровати и наклонилась, гладя кошку по голове. Луна изогнулась у меня под рукой. Я узнала голос Уоррена.
– Оливия, пора. Мы должны убрать тебя отсюда, в убежище. – В голосе его звучала паника, говорил он задыхаясь.
Моя рука застыла на спине Лупы.
– Я же еще не готова.
– У нас нет выбора. Все агенты отозваны с улиц.
– Почему?
– У меня нет времени на объяснения… подожди. – Послышался приглушенный звук, как будто Уоррен прикрыл микрофон рукой или прижал его к груди. Полминуты спустя он возник снова. – Помнишь, я рассказывал тебе, что Тени сумели найти способ убивать наши звездные знаки? Одного за другим?
Я кивнула, хотя он не мог этого видеть.
– Так вот, они выследили нас; не представляю как, но у них есть следующая цель. Поэтому мы все должны уходить.
– И кто же эта цель? Он помолчал.
– Я.
Я встала и подошла к окну, где в долине снова сгущались тени.
– Но зачем скрываться мне? Ведь Оливия – Арчер. Ее, то есть меня, не тронут.
– Джоанна Арчер, – ответил он, удивив не только тем, что использовал настоящее имя, не и тем, что назвал его полностью, – я им нужен не из-за моей замечательной личности. Я им нужен из-за тебя.
Вот как.
– Встретимся в ресторане «Пеппермилл» на бульваре. Приходи пешком. Не нужно, чтобы машина Оливии оставалась вблизи того места, где мы тебя заберем. Тебя будет ждать такси. Соберись так, словно отправляешься в летний лагерь, и возьми с собой только самое необходимое.
Я оглядела комнату, не представляя, с чего начать.
– Сколько времени я буду отсутствовать?
– Довольно долго, чтобы ты узнала все необходимое, но недостаточно, чтобы тебя хватились.
– Это ограничивает мои потребности, – сказала я самой себе. – А как же Луна?
– О ней позаботятся.
Я задумалась: в сознании возник Марк и его боль; я почувствовала, как у меня возникает недоверие.
– Мне нужно тебе кое-что сообщить, Уоррен. Или спросить…
– Позже. Для перехода открывается окно, но оно узкое. Мы должны торопиться.
– Какого перехода?
– Из твоего мира в наш, – нетерпеливо объяснил он. – Он возможен точно в момент смены дня и ночи наоборот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112
– Да это не герой, – произнесла одна из работниц, – это принц.
Шер наклонила голову и ненадолго задумалась.
– Думаете, Уилл и Гарри заинтересуются опытной женщиной с юга?
Мы все рассмеялись, но в глубине души я вздохнула. Быть всегда рядом? Бен был бы таким.
Позже, когда мы одевались, окруженные приятной тишиной, Шер сказала:
– Спасибо, что пошла сегодня со мной, Ливви-девочка. Я действительно скучала по тебе.
– Я тоже скучала. Это… самое нормальное, что я сделала за очень долгое время. – Я провела рукой по глазам в ужасе от того, что едва не расплакалась. Вся эта девичья ерунда начинает на меня действовать. Мне, наверно, просто нужно кого-нибудь ударить.
– Прости, что спорила с тобой.
– Это моя вина. – Я покачала головой. – Ты была права. Я слишком замкнулась. Спасибо, что оказалась хорошей подругой и сказала мне об этом.
Всхлипнув, Шер раскрыла свои объятия. В возбуждении – неопровержимый знак, что я выдержала проверку, – я тоже развела руки. Я сделала не больше двух шагов к ней, когда она ахнула так громко, что я развернулась, готовая защищаться от… от чего угодно.
– Что? – спросила я и увидела, что она показывает на мою грудь. – Что?
– Ты полосатая! Эта сука тебя изуродовала!
Я повернулась к высокому, в рост человека, зеркалу и взглянула на себя. Действительно, прямо посреди груди красовалось белое пятно среднего размера.
– Черт возьми!
А если бы это случилось с Оливией?
– Теперь у тебя нет ровного загара по всему телу! – Явно более расстроенная, чем я, Шер плакала; слезы катились по ее лицу. – Обнаженной ты не будешь выглядеть красивой! Как мне жаль!
– Все в порядке, – с сомнением в голосе произнесла я. Я в любом случае не собиралась никому показываться обнаженной. – Сколько, ты говорить, это продержится?
Шер не слушала меня. Она стонала и бранилась – в рамках приличий, разумеется, – и дергала себя за волосы.
– Я хотела, чтобы все было безупречно.
– Так и было, – заверила я ее. – На самом деле. Не помню, когда мне было так хорошо.
– Правда?
Она всхлипнула и подняла на меня полные слез глаза. Я кивнула.
– Никогда в жизни так не забавлялась с голыми женщинами.
– Кроме того случая в Козумеле.
Я решила, что разгадаю этот ребус позже.
– Но теперь тебе придется две недели носить свитер с хомутом.
Посмотрев в зеркало, я вздохнула. Придется.
– Это неправильно. – На ее глазах снова выступили слезы. – Сначала ты портишь свои Лауботены, а теперь помечена на всю жизнь.
– Это не на… – Я замолчала. Помечена.
– Кажется, мне плохо, – сказала за моей спиной Шер. – Нужно выпить что-нибудь покрепче огурца.
– Похоже на… – Я поняла, что не могу закончить. Откашлялась и попробовала снова. – Это… Шер за мной ахнула.
– Вижу! – Ее изумление, мой ужас и символ на моей груди – все это ясно отразилось в зеркале. Шер первой обрела дар речи, и голос ее звучал почтительно. – По форме как стилет.
Черт. Она права.
Нечеткий, расплывающийся по краям, не окончательно нарисованный… – словно незаконченная татуировка, – … но, черт побери, Шер права! Если я вот так наклонюсь и прищурюсь…
«Дьявольщина. Мой глиф», – подумала я, поворачиваясь, чтобы видеть этот проклятый стилет под другим углом. Ну, на этот раз мне не приходится думать, как отреагировала бы Оливия.
– Ну, – хмыкнула я, – по крайней мере он красивый.
15
Когда-то я представляла себя чужаком во тьме, но сейчас, когда ехала назад, в квартиру Оливии, я вспоминала свою встречу со строительным рабочим – я проклинала себя за то, что помню его имя, Марк, – вспоминала, какая боль отразилась на его лице, когда он понял, о чем я говорю. Вспоминала свои слова. Слова, которые никогда бы не произнесла Оливия. Я ерзала на сиденье, чувствуя себя неловко. Как я узнала, тьма приходит во многих формах.
А то, что произошло в магазине комиксов? Карл казался не просто искренне удивленным, что я могу брать комиксы и Тени, и Света, я во взгляде Зейна заметила страх, когда тот смотрел на комиксы у меня в руках.
Значит, это ты.
Единственная. Слова Майкаха.
И слова Уоррена: Ты первый знак.
Я оставила машину на месте Оливии в подземном гараже, взяла из багажника комиксы и решила все их прочесть за ночь. Мне нужно заполнить пробелы, оставленные Майкахом и Уорреном в моем обучении сверхъестественному… и в моей жизни.
Когда я вставляла ключ в замок, зазвонил телефон, и, не уловив никакого необычного запаха, я побежала в спальню и сняла трубку. Луна протиснулась своим шелковым телом у меня меж ног, отчего я едва не упала.
– Алло. – Я присела на край кровати и наклонилась, гладя кошку по голове. Луна изогнулась у меня под рукой. Я узнала голос Уоррена.
– Оливия, пора. Мы должны убрать тебя отсюда, в убежище. – В голосе его звучала паника, говорил он задыхаясь.
Моя рука застыла на спине Лупы.
– Я же еще не готова.
– У нас нет выбора. Все агенты отозваны с улиц.
– Почему?
– У меня нет времени на объяснения… подожди. – Послышался приглушенный звук, как будто Уоррен прикрыл микрофон рукой или прижал его к груди. Полминуты спустя он возник снова. – Помнишь, я рассказывал тебе, что Тени сумели найти способ убивать наши звездные знаки? Одного за другим?
Я кивнула, хотя он не мог этого видеть.
– Так вот, они выследили нас; не представляю как, но у них есть следующая цель. Поэтому мы все должны уходить.
– И кто же эта цель? Он помолчал.
– Я.
Я встала и подошла к окну, где в долине снова сгущались тени.
– Но зачем скрываться мне? Ведь Оливия – Арчер. Ее, то есть меня, не тронут.
– Джоанна Арчер, – ответил он, удивив не только тем, что использовал настоящее имя, не и тем, что назвал его полностью, – я им нужен не из-за моей замечательной личности. Я им нужен из-за тебя.
Вот как.
– Встретимся в ресторане «Пеппермилл» на бульваре. Приходи пешком. Не нужно, чтобы машина Оливии оставалась вблизи того места, где мы тебя заберем. Тебя будет ждать такси. Соберись так, словно отправляешься в летний лагерь, и возьми с собой только самое необходимое.
Я оглядела комнату, не представляя, с чего начать.
– Сколько времени я буду отсутствовать?
– Довольно долго, чтобы ты узнала все необходимое, но недостаточно, чтобы тебя хватились.
– Это ограничивает мои потребности, – сказала я самой себе. – А как же Луна?
– О ней позаботятся.
Я задумалась: в сознании возник Марк и его боль; я почувствовала, как у меня возникает недоверие.
– Мне нужно тебе кое-что сообщить, Уоррен. Или спросить…
– Позже. Для перехода открывается окно, но оно узкое. Мы должны торопиться.
– Какого перехода?
– Из твоего мира в наш, – нетерпеливо объяснил он. – Он возможен точно в момент смены дня и ночи наоборот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112