Тулаев не любил группы. Он привык быть один. Но раз уж "альфовец" приклеился сзади - пусть бежит. Даже рядом с ним одиночество все равно не исчезнет...
Через несколько минут они выбежали к кромке леса. Впереди сабельным клинком блеснула река.
- Мо-ост! - налетел сзади "альфовец".
- Вижу.
Еще один такой удар в спину - и Тулаеву придется делать второй противошоковый укол. "Альфовец" явно был из "ломовиков" - тех, кого готовили к высаживанию дверей. Возможно, он только это и научился делать. Но Тулаеву больше не хотелось второй раз изображать из себя дверь.
- Держись правее. Метрах в пяти, - показал он рукой "альфовцу".
Тот послушно, как солдат в компьютерной игре, отошел на пять
метров. А рука Тулаева все висела и висела в воздухе и
делала его хозяина похожим на уличного регулировщика.
Онемение длилось несколько секунд, пока что-то
светло-оранжевое, мелькающее в просветах ограждения моста,
не свернуло влево.
- Наждак! - не сдержался Тулаев.
- У меня нет с собой наждака, - с ужасом компьютерного солдата, не способного выполнить приказ игрока-плейера, ответил "альфовец".
Наждак побежал по берегу реки, упрямо прижимая левое ухо ладонью. До него было не меньше ста пятидесяти метров. Еще немного - и он выскочит на шоссейку, по которой пыхтели обшарпанные грузовики. Любой водила мог подсадить "беднягу", которого "обокрали" в лесу.
- У тебя... - хотел спросить об оружии у "альфовца" Тулаев
и сразу осекся.
Все, что было у его напарника, это - кулаки. И еще ноги. Да только вряд ли даже "альфовец" догнал бы грузовик...
- Стой! - бросил через реку окрик Тулаев. - Сто-о-ой,
Наждак!
Светло-оранжевая фигурка оторвала на бегу ладонь от уха, повернула голову в их сторону и, все поняв, стала карабкаться вверх по обрывистому берегу.
Зло и грубо Тулаев вырвал из кобуры "макаров", перещелкнул предохранитель, щелчком взвел затвор и боком стал к противоположному берегу реки. Даже на ровных, как стол, стрельбищах он никогда не попадал из "макарова" с такого расстояния больше одного раза из пяти в поясную мишень. Да и упражнений таких не существовало. Стреляли ради баловства. Зачем мучать себя и "макаров", если для таких расстояний есть снайперская винтовка? А если нет?
- Далеко же, - как назло, под руку пробубнил "альфовец".
- Заткнись! - крикнул на него Тулаев и почувствовал, что пяти выстрелов ему Наждак не даст.
Рукоять "макарова", подогнанная напильниками и изолентой точно под пальцы, вросла в кисть, стала частью руки. Мушка замерла на самой большой части светло-оранжевого пятна - на спине, мушка ползла вместе с ним по обрыву. "Сто пятьдесят метров!" - напомнил снайпер внутри Тулаева, и мушка поднялась выше пятна, к самому срезу обрыва. При таком расстоянии пуля будет уже на излете, уже в нырке к земле. "Река!" - повторно крикнул тот же снайпер внутри Тулаева, и мушка опустилась чуть ниже среза обрыва. Река тащила на себе, несла мимо них невидимую кишку воздушного потока. Пуля для него - песчинка, которую, как ни упряма пуля, он все равно поднимет выше.
Ноздри насосом втянули в себя горький, пропитанный запахом
хвои воздух. Левой рукой Тулаев подпер локоть правой, вытянутой в
направлении Наждака. Он всегда стрелял не так, как учили, а как
удобно. Стоя он привык стрелять именно так. Тулаев окаменел и, не
дыша, вбил в воздух тройную серию: пуля - две секунды паузы - пуля две секунды - пуля.
Светло-оранжевое, еле видимое на фоне песчаного обрыва, пятно добралось до зеленого среза и вдруг поплыло вниз. Наждак почему-то передумал лезть наверх.
- Наповал! - оглушил "альфовец".
Тулаев посмотрел на замершее на том берегу тело, и муть вернулась в голову. Дым огромного, заполнившего все вокруг костра втекал через уши в голову, смешивал в ней все - мысли, слова, желания, чувства. Тулаева не осталось в Тулаеве. Жил только дым. Нет, одно слово все-таки уцелело в этом дыму. Оно пульсировало развороченной раной: "Убил! Убил! Убил!" Оно заставило Тулаева упасть на колени и скорчиться над просохшей травой.
- Что с вами, та-ащ майор?.. Что с вами? - склонился над ним "альфовец", боящийся даже тронуть за плечо старшего по званию.
- Уйди на-а-а хрен! - заорал в землю Тулаев.
Дым разорвал голову, хлынул по горлу в желудок, вывернул
его. Изо рта пеной вывалилась рвота. Она должна была быть
коричневой, под цвет кофе, но оказалась черной. Слезы
ослепили глаза. Тулаев рвал впервые в жизни. Он не рвал даже
после морга, куда их водили на учебных занятиях, чтобы они привыкали к виду трупов. Но те мертвецы казались пластиковыми и ненастоящими, а на том берегу реки лежал на песке впервые в жизни убитый им человек. И он знал его. Он был не пластиковым. Он был настоящим.
В "горячих точках", по которым их гоняли в последнее время, снайперов приучали работать по камуфляжным пятнам. И с расстояния не меньше километра. Тулаев "цеплял" оптикой такое пятно, срезал его выстрелом, и пятно замирало. Но он так ни разу и не узнал, убил ли он хоть раз какого-нибудь боевика. Замирали пятна, а не люди. И вот теперь, кажется, впервые в жизни так близко он увидел убитого человека. Убитого им человека.
- И... и... иди к ко...командиру группы, - стерев пальцем блевотину с губ, все-таки прохрипел Тулаев. - Пу... пусть заберут его...
- Есть, - тихо ответил "альфовец", посмотрел на тот берег
реки и вскрикнул: - Он ползет! Он ранен!..
44
Ствол "макарова" уже давно остыл, но Тулаев упрямо не засовывал пистолет в кобуру, как будто если бы он засунул его, то стал бы соучастником чуть было не совершенного убийства. А так оно вроде бы лежало пятном на одном лишь пистолете.
Рядом с Тулаевым два огромных "альфовца", тот, которого он уже считал своим, и новый, прибежавший с группой на берег реки, несли Наждака на парусиновых носилках. Сквозь бинт, плотно обмотавший грудь, темным пятном проступала кровь, и чем сильнее она проступала, тем бледнее становился Наждак.
- Зря ты, мент, - в небо простонал он. - Мы б тебя не убили...
Тулаев меньше всего хотел разговаривать. Старый стыд за потерю сознания сменился стыдом за рвоту, и, глядя на спину-стену своего "альфовца", он мысленно просил эту стену, чтобы его рвота осталась тайной.
- Сукой буду, не убили бы...
Тулаев никогда не думал, что террористы бывают такими нудными. Что значит, не убили бы? Накормили бы и отвезли на машине в Москву? Или "не убили" означает "сам бы от голода помер"?
- С какого "ствола" ты в меня попал? - не унимался Наждак. - С "макарова" не попадешь, - заметил он пистолет в руке Тулаева.
- Мистэры полицейские, это - он! Он! - закричала на весь двор американка, как только носилки поравнялись с распахнутыми воротами.
- У-у, крыса! - простонал Наждак и закрыл глаза.
Золотая цепь на его груди смотрелась петлей.
- Это - терьорист!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112