Тулаев нагнулся над пропыленным серым комком и только тогда заметил, что нет на его голове никакой тряпки. Черной маской лежал на выбитом глазу, лбу и ухе плотный сгусток запекшейся крови.
- Про-о-ошка! - не сдержался, узнав своего кота, Тулаев. - Ты чего?.. Ты откуда?.. Где ты так?..
Зеленой мутной каплей высветился приоткрывшийся левый глазик. Передние лапки Прошки попытались поднять узкое тельце с асфальта, но так и не смогли.
Дрожащими руками Тулаев сгреб кота, начал стряхивать с него пыль.
В левую ладонь слабыми толчками тыкалось сердечко. Оно пыталось рассказать хозяину то, что не мог рассказать Прошка.
- Ты чего, родной? Ты чего? - никак не мог успокоиться Тулаев.
Он сел на корточки, приютил неподвижного Прошку на колени и вырвал из кармана телефон сотовой связи. Крышечку рванул так, что она чуть не оторвалась.
- На связи, - глухо, сквозь шум работающего двигателя, ответил Межинский.
- Виктор Иванович, это я - Тулаев. Извините, но я не смогу сегодня вечером быть у вас...
- Почему?
- Что-то произошло.
- С тобой?
- Нет, не со мной... Ко мне только что пришел мой кот...
- Кто?!
- Кот. Прошка. Его так зовут - Прошка. Это мой кот. Он весь избит. Он прошел метров... метров четыреста от подъезда... Понимаете, я закрыл Прошку дома, в пустой квартире...
- А он не мог сорваться с балкона?
- Я закрыл все форточки, чтобы не шел в квартиру горячий воздух.
Я все дни жары так делал...
В трубке стало слышно, как скрипнули тормоза. Под стук сердца Тулаев услышал гул мощного, похожего на шум водопада автомобильного потока. Начальник ехал куда-то по делам. Может быть, даже к президенту. А он тут со своим котом... Все-таки кот и президент - не одно и то же...
- Вы извините, - уловив, что начальник совсем не рад их разговору, решил закончить его Тулаев. - Но я просто вот... ну, хотел предупредить, что не смогу, скорее всего, вечером... Не успею... Пока домой с котом...
Он никогда не чувствовал себя таким растерявшимся. Левая ладонь лежала на спине Прошки и, ловя каждый робкий удар его сердечка, нервно подрагивала, как будто сама стала отдельным от Тулаева живым существом и сейчас больше всего боялась, что только что замеченный, только что пойманный удар сердца окажется последним.
- Я... я...
- В пустой квартире? - задумчиво повторил Межинский. - Неужели они узнали твой адрес?
В горле у Тулаева стало горько. Все та же тайна, одна и та же тайна упорно не отпускала его от себя. Неужели ему суждено вечно носить ее в себе? Он вздохнул и уж собрался рассказать начальнику о романе с Ларисой, но Межинский опередил его:
- Значит, так, от того места, где ты находишься, - ни шагу! Сейчас вышлю на твою квартиру группу захвата. Жди на связи.
49
В камине сочно потрескивали дрова.
Невидящими глазами Зак смотрел на огонь и упрямо молчал. От него
ждали ответа, а он все молчал и молчал. И это все больше смахивало
на пренебрежение к тому, кто задал ему вопрос. Наверное, самое
трудное в жизни - это давать ответы. Почти ни у кого это не
получается. Даже у тех, кому кажется, что получается.
Зак плотнее запахнул на груди халат, под которым бузуспешно пытался согреть грудь исландский свитер двойной вязки, и вместо ответа все-таки спросил:
- Как он себя чувствует?
- Попка талдычит, что немного оклемался...
- Не попка, а младший инспектор, - не оборачиваясь, поправил собеседника Зак.
Он не любил его. У собеседника были слишком здоровое, с бабьим румянцем на щеках лицо и насмешливый взгляд. Если бы не знал, что он сидел год вместе с Наждаком, никогда бы не подумал, что у этого Боксера - а именно такая прилепилась к нему в зоне кликуха - за спиной есть срок. У зэков таких лиц не бывает. Они все тронуты каким-то серо-землистым налетом.
Когда готовили нападение на инкассатора, Наждак уговаривал Зака взять Боксера четвертым в группу. Зак не согласился. Четвертым и так был водитель. Он и водителю - как оказалось, не зря - не доверял, несмотря на уверения Наждака. А тут еще один лишний в группе. У всех существовали четко расписанные роли, и Боксер со своими габаритами не вписывался в группу. И вообще, что бы они делали с ним потом, когда пришлось лезть в трубу коллектора?
Боксер бы точно застрял затычкой на радость оперативникам.
Зак вспомнил, как из того клятого подвала, оказавшегося
вшивой мебельной фабричкой, Наждак ныл по рации, что им кранты, вспомнил, как он посоветовал им найти выход в коллектор, а когда услышал, что всхлипы сменились на чуть более уверенный тон, рассказал, как сделать инсценировку с магнитофоном. А чтобы она получилась, ему пришлось разжалобить оцепление возле жилого дома, изобразив из себя умирающего от болезни инвалида, скользнуть в подъезд, подняться на лифте и включить на техническом этаже вентилятор вытяжки на полную мощность.
Мысли о прошлом сделали настоящее чуть светлее. Нет, не зря он когда-то заканчивал общевойсковое училище, а потом служил в разведвзводе спецназа в Западной группе войск, дислоцированной в Германии. Тогда еще с западными немцами готовились воевать, и их кое-чему научили. А может, и зря научили. Все бы закончилось еще тогда, в подвале, и не требовалось бы сейчас напрягаться, хотя напрягаться, что-то выдумывать, как-то выкручиваться Зак любил больше всего в жизни. Это напоминало шахматную партию, когда в совершенно проигрышной позиции находился один вроде бы тихий ход, который неожиданно приводил к разгрому противника.
Кашель оборвал мысли Зака. Брошенный им вперед, он еле задержался на краю кресла, а жесткие, злые удари изнутри все рвали и рвали его, как будто что-то страшное, живущее в нем пыталось вывернуть Зака наизнанку.
- На, Савельич! - выплыла сбоку красивая женская рука с флаконом.
Неимоверным усилием задержав кашель в горле, Зак послушно открыл рот. Три резких струи аэрозоля ударили по языку. Во рту защипало, стало холодно, будто в него попал кусок льда. Кадык с усилием толкнул себя вглубь и вверх. Сгусток кашля рассосался, перестал тряпкой стоять в горле.
- Аха-а... Аха-а... - с усилием попытался втянуть как можно больше горячего, рожденного пламенем воздуха Зак, повернул к женской руке благодарные, слезящиеся глаза и прохрипел: - Спх-хасибо, Ларх-хриса...
- Так что передать Фугасу?
Боксер спросил таким тоном, словно никто рядом с ним только что чуть не задохнулся в кашле. Зака это разъярило, и он, вновь не оборачиваясь к собеседнику, угрюмо спросил:
- А почему... а-ха-а... тебя зовут... а-ха-а... Боксером?.. У тебя что, разряд есть?
- Ничего у меня нету, - безразличным тоном ответил он. - Пахан зоны как-то братве пробухтел, что у меня нос - как у собаки породы боксер. Так и прилипло.
Глядя на пламя, Зак представил его короткий, сплющенный и, в общем-то, слишком маленький для такого крупного лица нос и мысленно согласился с этим никогда не виденным им паханом зоны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112