«Добрый вечер, дочь моя,» — сказал он, изящно вставая. — «Я думал, что сейчас все уже спят… Вы ведь обычно молитесь в базилике. Надеюсь, я не помешал Вашим молитвам.»
Ее разум был закрыт настолько плотно, как если бы она была членом Совета; но ее экраны, не давая посторонним вторгнуться в ее разум, в то же время, не позволяли ей понять, кто он такой.
«Неважно,» — прошептала она так тихо, что он еле смог различить ее слова. — «Я больше не могу молиться в базилике. Все равно, все это — лишь притворство. Я — зло во плоти.»
«Что?» — Он вздернул голову и повнимательнее посмотрел на нее, будучи полностью уверенным в том, что ее нынешняя депрессия вызвана случившимся вчера. — «Зачем ты так говоришь?»
Давясь плачем, она осела на коленях, прикрыв лицо своими бескровными пальцами.
«О Боже, Вы, Ваше Превосходительство, тоже издеваетесь надо мной,» — зарыдала она. — «Вы никак не можете забыть, кто я. А вчера я… я…»
«Вчера ты спасла принца-регента от ужасной угрозы,» — спокойно сказал Арилан. — «Я говорил с ним только что. Он очень благодарен тебе.»
«Благодарен за то, что я узнала о заговоре с помощью своей проклятой магии?» — ответила она. — «Да, это похоже на нынешнего Найджела. Он проводит слишком много времени среди Дерини и не видит в этом опасности. Какое ему дело до того, что, спасая его смертную плоть, я подвергаю опасности свою бессмертную душу? Он — брат моего мужа, и я не могла не предупредить его, как только я узнала о происходящем, но… но…»
«Но ты боишься, что использование — пусть даже вполне обоснованное — способностей, дарованных тебье Господом, может оказаться чем-то предосудительным,» — заметил Арилан.
Она посмотрела ему в лицо, и ее зеленые глаза, светящиеся от слез, были полны неуверенностью и возмущением.
«Как Вы, епископ, можете даже предполагать, что Господь имеет отношение к этим способностям?»
Он ласково улыбнулся и присел на молитвенную скамеечку рядом с ней, сложив руки на коленях.
«Я задам тебе встречный вопрос, дочь моя,» — сказал он. — «Разве человек, которому дана огромная физическая сила, заметив своего друга висящим над бездной, и зная, что он может спасти его, вытащить в безопасное место, не должен делать этого?»
«Должен, но…»
«Разве не будет он нерадивым, если не сделает этого?»
«Конечно будет, но…»
«Еще пример,» — продолжил Арилан. — «Невинный человек был обвинен людьми, которые желают ему зла, в преступлении, которое может стоить ему жизни. Судье сказали, что есть свидетель, который может доказать невиновность обвиняемого. Но этот свидетель — сборщик податей, честный и неподкупный, презираем остальными людьми. Разве не должен судья использовать данные ему сведения, допросить свидетеля, узнать правду и освободить невинного человека?»
«Вы хотите сказать, что Дерини честны и неподкупны?»
«Некоторые из них — несомненно. Но ведь это — всего лишь иносказание, миледи,» — улыбнулся Арилан. — «А вот и еще одно. Если женщина узнает о заговоре против невинного человека из источника, который она всегда считала дьявольским — но при этом надежным — разве не должна она предупредить жертву, спасая тем самым жизнь невинного человека?»
«В Ваших устах все это звучит так ясно, так логично. Но на самом деле все не так!» — ответила она, и из глаз ее брызнули слезы. — «Вам, епископ Арилан, не понять, какие мучения причиняет мне это знание — ведь я потратила так много времени, чтобы стать такой же, как простые смертные. Но разве Вы способны это понять?»
Продолжая улыбаться и сочувственно покачивать головой, Арилан мысленно проверил коридор, чтобы убедиться, что они действительно наедине, и принял меры к тому, чтобы им никто не помешал.
«Дитя мое, я очень хорошо тебя понимаю, поверь мне,» — ласково сказал он, опуская свои экраны, и его голову окутал серебристый свет его ауры.
Она, онемев от неожиданности, смотрела на него, а он, сложив руки перед собой, создал в них светящийся шар: холодный серебристый свет лился из его рук, освещая снизу его красивое лицо и превращая его в изображение из света и тени.
«Детский трюк,» — признал он, гася его рукой — но нимб вокруг его головы продолжал сиять. — «Но он служит определенной цели. Пришло время тебе узнать, кто я такой, и о том, что я считаю это благословением, приближающим меня к Создателю, а не проклятьем.»
Джеана бессильно осела, опершись двумя руками о пол, как будто прикосновение к земле могло помочь ей справиться с охватившими ее недоумением и потрясением. Когда она изумленно посмотрела не него, ее лицо, в котором не было ни кровинки, казалось гипсовой маской.
«Вы — тоже Дерини!»
«Да. И я не не вижу в этом ничего ужасного.»
Со слезами на глазах Джеана, покачав головой, оглянулась на смотрящую со своего усеянного звездами постамента Богородицу, протягивавшую к ней сложенные в молитве руки.
«Мне учили другому,» — глухо сказала она. — «И я верила в это всю свою жизнь.»
«Значит, истина зависит от веры?» — спросил Арилан. — «Или истина всегда та же, верим мы в нее или нет?»
«Вы путаете меня! Вы играете словами!»
«Я не собираюсь путать…»
«Нет, Вы путаете! Вы играете словами, делая так, чтобы они означали то, что Вам нужно! Вы даже используете Святое Писание, чтобы… Господи, не Вы ли заставили отца Амброса прочитать вчера не тот отрывок?»
«Какой отрывок?» — спокойно спросил Арилан.
«Отрывок из Святого Писания,» — прошептала она, и взгляд ее слегка остекленел, когда она вспомнила о случившемся. — «Амброс прочитал другой отрывок. Это должно было быть Поминовение святых Петра и Павла, а он прочитал Деяния Апостолов… и святой Камбер…»
«Неважно, было это на самом деле или нет,» — докладывал вскоре Арилан Совету Камбера, — «но Джеана искренне верит , что видела святого Камбера, который упрекнул ее в преследованиях Дерини.»
«Разве может такое быть?» — спросил Ларан.
«Что Камбер попрекнул ее?»
«Да».
«Я не знаю. Святой Камбер разговаривает с Дунканом МакЛейном и Морганом… а теперь, похоже, и с Джеаной. Но он ничего не говорит мне.»
«Денис, хватит,» — шепнула Вивьенн.
«Так он действительно ничего не говорил мне. Во всяком случае, пока. Джеана, правда, упорно утверждает, что кто-то
— кстати, узнав, кто я такой, она уверовала, что это был именно я — каким-то образом заставил ее духовника прочитать отрывок из Деяний Апостолов, где говорится о пути Павла в Дамаск.»
«Надо же, до чего может довести чувство вины,» — пробормотала Софиана,
— «ведь даже „Савл, Савл, зачем ты гонишь меня? “ может превратиться в „Джеана, Джеана… «“
«Вот именно,» — согласился Арилан. Через дверь зала заседаний Совета тихонько проскользнул Тирсель, занявший свое место справа от Софианы. — «Я
не могу объяснить это. Может, она действительно видела Камбера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103