Пришло его время.
«Что такое, Райф?!» — дружелюбно окликнул его часовой. — «Опять королевские дела?»
Райф, подойдя к линии пикетов, поднял руку в дружеском приветствии и покачал головой.
«Нет, король спит. Я хотел проверить, как там лошади, прежде чем лечь самому. А ты?»
Солдат пожал плечами. — «Я только что заступил. Так что я здесь еще на два часа. Правда, как только я сменюсь, я сразу же восполню весь потерянный сон. Так что, приятель, всхрапни там пару раз за меня.»
«Всхрапну. Спокойной ночи.»
Райф, проходя между палатками к лошадиным стойлам размышлял о том, что ему удалось узнать. Новости были лучше чем он мог надеяться несколько часов назад. Вот уже несколько часов, с тех пор, как на остатках мераского лагеря выросли их палатки, он собирал информацию, разговаривая со множеством солдат, которые утром даже не вспомнят об их разговоре. Он прошел мимо спящих пленных, находившихся под охраной бдительных солдат, и заглянул в расположение врачей, где палатки были заполнены ранеными и умирающими.
Сейчас, когда звуки утреннего сражения сменились стуком мисок тех, кто заканчивал свой ужин, и храпом тех, кто уже уснул, он мог поразмышлять о более важных вопросах. Тот, кого он искал, должен был быть в карауле копейщиков.
Никто не проявлял к нему интереса. Лазутчики, как и конюхи с оруженосцами, были хорошо знакомы часовым, ведь результаты работы лазутчиков, да и их жизни, как и жизни рыцарей и остальных солдат, зависели от их коней. Он ходил между лошадей, останавливаясь время от времени, чтобы погладить бархатистый нос или шелковистую шею коня, и никто не спросил его, что он тут делает. У самой палатки командира копейщиков он увидел Хоага, который сидел, прислонившись к седлу, возле крошечного костерка и пил вино. Вокруг никого не было, так что можно было не опасаться, что кто-то их подслушает.
«Привет, Хоаг,» — тихо сказал он, бросая свой плащ рядом с солдатом, и, опустившись на землю, тоже прислонился к седлу.
«А, Райф. Я уже начал сомневаться, что ты появишься прежде, чем я отправлюсь спать. У тебя нет вина?»
«Разве что несколько глотков. Вот, держи.»
Пока мех переходил из рук в руки, он смотрел Хоагу в глаза и, войдя в транс, получил контроль над разумом Хоага настолько быстро, что тот вообще ничего не заметил.
«Ну, что происходит?» — продолжил Райф, поднося к губам мех с вином.
— «Что, командир еще не вернулся?»
Хоаг, взгляд которого остекленел, моргнул и сказал тихим, механическим голосом:
«Вернулся, спит теперь.»
«Хорошо. Я уверен, что ему действительно нужно поспать.»
Райф, поставив мех с вином между ними, небрежно глянул в сторону лошадей, изображая одного из друзей часового на случай, если за ними кто-то наблюдает, затем разворошил кучку хвороста рядом с костром и достал из нее прутик. Отломив торчащие веточки, он откинулся на седло рядом со слепо глядящим в пространство Хоагом и небрежно улыбнулся, разравнивая землю между ними, рядом с мехом.
«Ты знаешь, а ведь стратегия, использованная сегодня, оказалась просто великолепной,» — сказал он, чертя на земле что-то, что непосвященный мог принять за схему сражения. — «Ты понимаешь, чего добился король, приказав наступать с востока?»
Хоаг следил глазами за каждым движением Райфа и все внимательнее всматривался в рисуемый Райфом узор, входя во все более глубокий транс, как то и было нужно Райфу.
«Похоже, что после столь тяжелого дня тебе тяжело все это понять,» — пробормотал он, касаясь руки Хоага кончиком прутика.
В то же мгновение веки Хоага, затрепетав, закрылись, его дыхание стало глубоким. как у спящего, но он продолжал опираться на локоть.
«Ну да,» — швырнув прутик в огонь, прошептал Райф, не отводя взгляда от Хоага. — «Хоаг, ты выглядишь очень, очень усталым.»
Единственным звуком, который издал Хоаг, осевший на свое седло, был еле слышный вздох облегчения.
Райф несколько мгновений внимательно смотрел на него, переложил мех ему в руки и еще раз внимательно огляделся вокруг, затем медленно лег на спину рядом с Хоагом, подложив руку под голову. Притворившись спящим, он через несколько минут лениво повернулся так, чтобы его рука легла на мех с вином, касаясь руки Хоага и создавая физический контакт, который был нужен ему, чтобы получить от Хоага энергию, необходимую для связи.
После этого он начал входить в транс, заставляя себя погружаться все глубже и глубже, пока его разум не перестал замечать отсветы огня и звуки раскинувшегося вокруг лагеря, а тепло костра не стало еле заметным, и его разум был готов потянуться на северо-восток, к женщине, ожидавшей, когда он выйдет на связь.
Яркие, четкие картины боя: войска Келсона, идущие к вершинам холмов, чтобы окружить меарскую армию, их стремительный бросок вниз по склонам, заставший главные силы меарской армии врасплох…
Дункан, тело которого страдает от бичевания и пыток, прикован к столбу… огонь подбирается все ближе и ближе… магия отклоняет стрелы… Дугал осмелился придти на выручку… Лорис и Горони схвачены… Сикард предпочел умереть от руки Келсона вместо того, чтобы предстать перед судом и быть казненным за измену… меарская армия, стоящая на коленях и молящая о пощаде… на следующий день запланирован отдых перед наступлением на запад, на Лаас, куда сбежала Кайтрина, чтобы принять последний бой…
Состояние Дункана? Слухи о том, что он все-таки выживет, несмотря на страшные раны, о том, что Морган использовал свои целительские способности наряду с врачебными навыками юного Дугала МакАрдри… и о том, что Дугал — сын Дункана!
Когда контакт оборвался, Совет зашумел, военно-стратегические размышления, как всегда, уступили проблемам, которые, по мнению Совета, носили «более практический характер».
«Почему Вы не рассказали нам про Дункана и Дугала?» — требовательно спросил Ларан Арилана, который был удивлен этим известием не меньше остальных. — «Сын Дункана! Это же меняет все в корне!»
«Но ведь я же не знал!» — возразил Арилан. — «Видит Бог, я не знал… а возможности… Господи, не думаете ли Вы, что он тоже может оказаться целителем?»
Одного этого предположения было достаточно, чтобы Совет на несколько минут оказался погружен в шумное, взволнованное обсуждение.
Тирсель де Кларон засмеялся и, покачав головой, положил руки на подлокотники своего кресла.
«Вот это да! Полукровка-Дерини породил еще одного полукровку, да еще и незаконнорожденного!»
«Тирсель!» — укоризненно проворчала Вивьенн, глядя на самого молодого члена Совета.
Софиана, заметившая то, что остальные, занявшись наиболее очевидными последствиями новостей, проглядели, напомнила остальным о более важном вопросе.
«А что насчет Келсона?» — тихо спросила она, обводя собравшихся взглядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
«Что такое, Райф?!» — дружелюбно окликнул его часовой. — «Опять королевские дела?»
Райф, подойдя к линии пикетов, поднял руку в дружеском приветствии и покачал головой.
«Нет, король спит. Я хотел проверить, как там лошади, прежде чем лечь самому. А ты?»
Солдат пожал плечами. — «Я только что заступил. Так что я здесь еще на два часа. Правда, как только я сменюсь, я сразу же восполню весь потерянный сон. Так что, приятель, всхрапни там пару раз за меня.»
«Всхрапну. Спокойной ночи.»
Райф, проходя между палатками к лошадиным стойлам размышлял о том, что ему удалось узнать. Новости были лучше чем он мог надеяться несколько часов назад. Вот уже несколько часов, с тех пор, как на остатках мераского лагеря выросли их палатки, он собирал информацию, разговаривая со множеством солдат, которые утром даже не вспомнят об их разговоре. Он прошел мимо спящих пленных, находившихся под охраной бдительных солдат, и заглянул в расположение врачей, где палатки были заполнены ранеными и умирающими.
Сейчас, когда звуки утреннего сражения сменились стуком мисок тех, кто заканчивал свой ужин, и храпом тех, кто уже уснул, он мог поразмышлять о более важных вопросах. Тот, кого он искал, должен был быть в карауле копейщиков.
Никто не проявлял к нему интереса. Лазутчики, как и конюхи с оруженосцами, были хорошо знакомы часовым, ведь результаты работы лазутчиков, да и их жизни, как и жизни рыцарей и остальных солдат, зависели от их коней. Он ходил между лошадей, останавливаясь время от времени, чтобы погладить бархатистый нос или шелковистую шею коня, и никто не спросил его, что он тут делает. У самой палатки командира копейщиков он увидел Хоага, который сидел, прислонившись к седлу, возле крошечного костерка и пил вино. Вокруг никого не было, так что можно было не опасаться, что кто-то их подслушает.
«Привет, Хоаг,» — тихо сказал он, бросая свой плащ рядом с солдатом, и, опустившись на землю, тоже прислонился к седлу.
«А, Райф. Я уже начал сомневаться, что ты появишься прежде, чем я отправлюсь спать. У тебя нет вина?»
«Разве что несколько глотков. Вот, держи.»
Пока мех переходил из рук в руки, он смотрел Хоагу в глаза и, войдя в транс, получил контроль над разумом Хоага настолько быстро, что тот вообще ничего не заметил.
«Ну, что происходит?» — продолжил Райф, поднося к губам мех с вином.
— «Что, командир еще не вернулся?»
Хоаг, взгляд которого остекленел, моргнул и сказал тихим, механическим голосом:
«Вернулся, спит теперь.»
«Хорошо. Я уверен, что ему действительно нужно поспать.»
Райф, поставив мех с вином между ними, небрежно глянул в сторону лошадей, изображая одного из друзей часового на случай, если за ними кто-то наблюдает, затем разворошил кучку хвороста рядом с костром и достал из нее прутик. Отломив торчащие веточки, он откинулся на седло рядом со слепо глядящим в пространство Хоагом и небрежно улыбнулся, разравнивая землю между ними, рядом с мехом.
«Ты знаешь, а ведь стратегия, использованная сегодня, оказалась просто великолепной,» — сказал он, чертя на земле что-то, что непосвященный мог принять за схему сражения. — «Ты понимаешь, чего добился король, приказав наступать с востока?»
Хоаг следил глазами за каждым движением Райфа и все внимательнее всматривался в рисуемый Райфом узор, входя во все более глубокий транс, как то и было нужно Райфу.
«Похоже, что после столь тяжелого дня тебе тяжело все это понять,» — пробормотал он, касаясь руки Хоага кончиком прутика.
В то же мгновение веки Хоага, затрепетав, закрылись, его дыхание стало глубоким. как у спящего, но он продолжал опираться на локоть.
«Ну да,» — швырнув прутик в огонь, прошептал Райф, не отводя взгляда от Хоага. — «Хоаг, ты выглядишь очень, очень усталым.»
Единственным звуком, который издал Хоаг, осевший на свое седло, был еле слышный вздох облегчения.
Райф несколько мгновений внимательно смотрел на него, переложил мех ему в руки и еще раз внимательно огляделся вокруг, затем медленно лег на спину рядом с Хоагом, подложив руку под голову. Притворившись спящим, он через несколько минут лениво повернулся так, чтобы его рука легла на мех с вином, касаясь руки Хоага и создавая физический контакт, который был нужен ему, чтобы получить от Хоага энергию, необходимую для связи.
После этого он начал входить в транс, заставляя себя погружаться все глубже и глубже, пока его разум не перестал замечать отсветы огня и звуки раскинувшегося вокруг лагеря, а тепло костра не стало еле заметным, и его разум был готов потянуться на северо-восток, к женщине, ожидавшей, когда он выйдет на связь.
Яркие, четкие картины боя: войска Келсона, идущие к вершинам холмов, чтобы окружить меарскую армию, их стремительный бросок вниз по склонам, заставший главные силы меарской армии врасплох…
Дункан, тело которого страдает от бичевания и пыток, прикован к столбу… огонь подбирается все ближе и ближе… магия отклоняет стрелы… Дугал осмелился придти на выручку… Лорис и Горони схвачены… Сикард предпочел умереть от руки Келсона вместо того, чтобы предстать перед судом и быть казненным за измену… меарская армия, стоящая на коленях и молящая о пощаде… на следующий день запланирован отдых перед наступлением на запад, на Лаас, куда сбежала Кайтрина, чтобы принять последний бой…
Состояние Дункана? Слухи о том, что он все-таки выживет, несмотря на страшные раны, о том, что Морган использовал свои целительские способности наряду с врачебными навыками юного Дугала МакАрдри… и о том, что Дугал — сын Дункана!
Когда контакт оборвался, Совет зашумел, военно-стратегические размышления, как всегда, уступили проблемам, которые, по мнению Совета, носили «более практический характер».
«Почему Вы не рассказали нам про Дункана и Дугала?» — требовательно спросил Ларан Арилана, который был удивлен этим известием не меньше остальных. — «Сын Дункана! Это же меняет все в корне!»
«Но ведь я же не знал!» — возразил Арилан. — «Видит Бог, я не знал… а возможности… Господи, не думаете ли Вы, что он тоже может оказаться целителем?»
Одного этого предположения было достаточно, чтобы Совет на несколько минут оказался погружен в шумное, взволнованное обсуждение.
Тирсель де Кларон засмеялся и, покачав головой, положил руки на подлокотники своего кресла.
«Вот это да! Полукровка-Дерини породил еще одного полукровку, да еще и незаконнорожденного!»
«Тирсель!» — укоризненно проворчала Вивьенн, глядя на самого молодого члена Совета.
Софиана, заметившая то, что остальные, занявшись наиболее очевидными последствиями новостей, проглядели, напомнила остальным о более важном вопросе.
«А что насчет Келсона?» — тихо спросила она, обводя собравшихся взглядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103