Тогда я разыскалтаки старшую медсестру, и спросил ее, и она сказала, что Дэна увезли назад в Америку, потому что там за ним будут лучше сладить. Я спросил ее, как он, в порядке?
Она ответил:
-- Если конечно, не считать двух проколотых легких, изрезанного кишечника, перелома позвоночника, ампутированной ноги, ампутации части другой ноги, и ожогов третьей степени большей части тела, то он в полном порядке!
Я сказал ей "спасибо" и пошел дальше по своим делам.
В тот день я не играл в пингпонг, так как я очень разволновался изза Дэна. Мне пришло в голову - а что если он умер? Никто не мог мне ничего сказать, потому что об этом извещают в первую очередь родственников и так далее. Такой у них порядок. Откуда мне знать, почему? И я бродил по берегу, пиная ногами камни и консервные банки.
Когда я вернулся, наконец, в свою палату, то обнаружил на койке кучу писем, которые наконецто добрались до меня. Мама написала, что наш дом сгорел дотла, а он не был застрахован, поэтому ей придется перебраться в богадельню. Она писала, что пожар начался изза того, что мисс Френч выкупала свою кошку и стала сушить ее при помощи фена, и тут чтото вспыхнуло - то ли кошка, то ли фен - и так начался пожар. Поэтому теперь я должен писать ей по адресу "Сестринский дом для бедных". Я понял, что в будущем не обойтись без большого количества слез.
Потом было другое письмо, где сообщалось:
-- Мистер Гамп! Вас изберут для розыгрыша новой модели "Понтиака", если согласитесь отослать назад прилагаемую открытку с согласием до конца жизни покупать наши чудесные энциклопедии и постоянно обновляемый ежегодник, всего на сумму не меньше семидесяти пяти долларов в год.
Это письмо я выбросил в корзину - на черта такому идиоту, как я, какието энциклопедии. Кроме того, водитьто я все равно не умею!
Но третье письмо было адресовано лично мне и подпись на конверте гласила: "Дж. Керран, Главный почтамт, Кембридже, Массачусетс". У меня просто руки задрожали от волнения, когда я прочел это, так что я едва сумел открыть конверт.
-- Дорогой Форрест! -- говорилось там. -- Моя мама передала мне письмо, переданное твоей мамой, и мне очень жаль, что тебе приходится участвовать в этой бесчеловечной и аморальной войне. -- Она писала, насколько это ужасно, все эти убийства и увечья и все такое прочее. -- Тебе должно быть стыдно участвовать в этом, хотя я и понимаю, что ты делаешь это против своей воли. -- Она писала, что понимает, насколько ужасно обходиться без чистой одежды, свежей воды и еды, но что ей неясно. что я имею в виду, когда пишет, что "пришлось два дня валяться мордой в офицерском дерьме".
-- Трудно поверить, -- писала она, -- что даже ОНИ способны были заставить тебя выполнять такие чудовищные приказы. -- Я подумал, что нужно было бы подробнее объяснить ей, как это было.
Ну, и дальше она писала:
-- Мы сейчас организуем большую демонстрацию протеста против этих фашистских свиней, чтобы остановить эту ужасную войну, чтобы люди узнали об этом. -- И в таком духе она распространялась еще примерно со страницу. Но все равно я читал все подряд, потому что от одного только вида ее почерка у меня внутри все переворачивалась и в животе бурлило.
-- По крайней мере, -- писала она в заключении, -- ты встретился с Баббой, и я рада, что у тебе есть друг в беде. -- Она просила передать Баббе наилучшие пожелания, и в поскриптуме добавляла, что зарабатывает немного денег, играя на гитаре вместе с одной группой пару раз в неделю в кафе рядом с Гарвардским университетом, и если я буду проезжать мимо. то она будет рада меня видеть. Она написала, что группа называется "Треснувшие яйца". С тех пор я только о том и думал, как бы мне поскорее получить увольнение и добраться до этого Гарвардского университета.
В тот же вечер я упаковал мои манатки, чтобы отправится за своей медалью и познакомиться с президентом США. Впрочем, мне нечего было укладывать, кроме пижамы, зубной щетки и бритвы, которую мне выдали в госпитале, потому что все остальные манатки остались на базе в Плейку. Но один достойный молодой майор пехоты в госпитале сказал мне:
-- Да плюнь ты на это дерьмо, Гамп, сегодня вечером тебе сошьют новый мундир. Этим уже занимается дюжина косоглазых в Сайгоне - не можешь же ты явиться на встречу с президентом в пижаме! -- подполковник сказал, что будет сопровождать меня до Вашингтона, чтобы проследить, где меня поселят и как будут кормить, чтобы меня отвезли куда надо и вообще будет говорить мне, как нужно себя вести.
Его звали подполковник Гуч.
В этот вечер я участвовал в финальном матче по пингпонгу с парнем из главного штаба сухопутных войск, о нем говорили, что это самый лучший игрок во всей армии или чтото в этом роде. Это был худощавый невысокий парень, он почемуто избегал смотреть мне в глаза, и кроме того, он пришел со своей ракеткой в кожаном чехле.
Когда я его выдрал чуть не всухую, он вдруг остановился и сказал, что мячиде плохие, они отсырели в этом климате. Потом он упаковал свою ракетку и свалил домой, и я был этому рад, потому что он оставил в зале свои мячики, которые я отдал ребятам в комнате отдыха в госпитале.
Утром, уже когда я должен был уезжать, медсестра вдруг приносит мне конверт, и там написано мое имя. Открываю я его, а это записка от Дэна, который оказался жив. Вот что он писал мне:
"Дорогой Форрест!
Извини, что нам не удалось увидеться перед моей отправкой. Врачи сказали, что мне нужно срочно уезжать. и меня увезли, прежде чем я сам чтото сообразил. Но я попросил их подождать, пока я напишу тебе эту записку и поблагодарить тебя за то, что ты для меня сделал.
Форрест, мне кажется, что ты сейчас на грани какогото важного события в жизни. Чтото должно в тебе перемениться, или произойти нечто такое, изза чего вся твоя жизнь пойдет по совершенно иному пути. Когда я размышляю над этим, то постоянно вспоминаю твои глаза - в них то и дело появляется какойто странный огонек, особенно. когда ты улыбаешься. Когда это случалось - а случалось это довольно редко - мне казалось, что я вижу нечто напоминающее Творение, источник творческой способности человека, источник его БЫТИЯ.
Эта война не для тебя, старина, и не для меня. Я уже освободился от нее, и надеюсь, что ты тоже вовремя освободишься. Но главное - что ты собираешься делать потом? Мне всетаки кажется, что ты вовсе не идиот. Может быть, тебя можно отнести к той или иной категории в соответствии с тестами или приговором какихнибудь дураков, но лично я, Форрест, вижу, что в твоем сознании кроется какаято искра любопытства. Следуй за этой искрой, друг мой, и заставь ее работать на себя. Борись с препятствиями, и не сдавайся. Никогда не сдавайся! Ты очень хороший парень, Форрест, и у тебя доброе сердце!
Твой друг,
Дэн
Я перечел письмо Дэна раз двадцать или тридцать, потому что там были такие вещи, которых я не понимал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52