Я думал, что это на год или два... нет, кажется, до конца.
Как жаль, что мне из этой тюрьмы не сбежать...
- Эй, Тилар, - говорит Эргис. - Ты чего, как филин днем, сидишь да
глазами хлопаешь? Иль опять каешься?
Молчу, и он опускается рядом и начинает меня пилить:
- Чего бога гневишь? Все путем! В войне победили, дома достаток. Вон
дорогу прорубили, купцы ездят, даст бог, на год храм закончим. Чего еще
надобно? Что люди на войне умирают? А ты как хотел? Дай бог нам всегда так
воевать - чтоб за десятерых одного!
Эргис - настоящий друг, он думает обо мне лучше, чем я достоин.
- Ладно, Эргис, ты что-то хотел сказать?
- Ага, - отвечает он невозмутимо. - Крир получил твою писульку.
Послезавтра, думаю, дос Угалар пожалует в Исог с проверкой.
- Думаешь или знаешь?
- Думаю, что знаю, а там как бог повернет.
Так, есть в этой коробочке еще кое-что на дне. Занятное наблюдение:
вольно или невольно Эргис унаследовал нашу с Баруфом игру. Сейчас он
дразнит меня, как сам я дразнил Баруфа, как будто бы хочет заполнить
томящую меня пустоту.
Слова, думаю я, только слова. Теперь, когда нет Баруфа, мне легче его
понимать и проще с ним ладить.
На этот раз победа за мной - ему надоело ждать.
- Знаешь загадку? Сухой в воде, холодный в огне, бредет через лес - а
его и зверь не ест.
- Человек от Зелора?
- Ишь ты, догадливый!
- Где он?
- К ночи будет. Чай, и нечистые не летают.
Эргис не выносит "невидимок", и я понимаю его. "Неприметных" в Олгоне
я засекал всегда, у них все-таки были лица, которые можно запомнить, но
"невидимок" я не могу отличить друг от друга, я даже не знаю, разные это
люди или всегда один человек.
Я думал об этом, когда ко мне привели "невидимку", о том, что же надо
сделать с человеком, чтобы он стал таким, и даже не сразу понял смысл его
слов. Чтобы понять, мне пришлось повторить про себя: "Карт, сын Гилора,
арестован и доставлен в Квайрскую тюрьму. Дело держат в тайне, но,
кажется, обвинят в заговоре".
Я не взорвался при невидимке. Терпеливо выслушал до конца, передал
инструкции для Зелора и велел перейти на другой канал, там, где луна и
старец. Это значит Лагар, Тардан - это где вода и рыба.
А когда невидимка ушел и мы остались с Эргисом...
Я молча мечусь в холодной ловушке землянки, три шага туда - три шага
обратно, и нельзя ничего сказать, слова рычанием бьются в горле, я бегаю и
рычу, и Эргис с тревогой глядит на меня.
Он посмел! Ах, тварь...
Дети Гилора были семьей Баруфа - единственной, какая была у него. Он
их любил... только их он просто любил, ничего не загадывая и не примеряя
их к цели. И когда он отправил мальчиков в Биссал... да, я знаю, он просто
хотел их уберечь от того, что скоро должно начаться. И эта скотина
посмела!
Да, конечно, это удар по мне. Но это удар и по памяти Баруфа. Я
обязан выручит Карта ради Суил и ради себя самого, потому что меня осудят,
если я брошу родственника в беде, но ради Баруфа я должен так это сделать,
чтоб Таласар надолго запомнил урок.
Почему, ну почему я не вытащил мальчиков в Кас? Потому что они не
хотели. Я их звал...
Врешь, тоскливо подумал я, не очень-то ты их звал.
До сих пор мне везло с родней. Умница Зиран так сумела себя
поставить, что наше родство не мешало ни ей, ни мне. Ирсал, как только
узнал о моем избраньи, дал мне понять, что Братство выше родства. Брат
Совета не может быть ни в каком родстве с Великим. Его жена и дети порой
навещают мать, но только с черного хода и когда меня нет в Касе. А что бы
я делал с братьями Суил? Отдать их солдатами под команду Эргису? Меня
осудят, потому что они - мне родня, и потому, что они дети мученика
Гилора. Поставить мальчишек над испытанными бойцами, над людьми, которые
им годятся в отцы?
Теперь мне придется об этом подумать. Надеюсь, что Нилаг успеет
сбежать. Он служит в Соиме, почти у лагарской границы. Привычная мелкая
мстительность Таласара. В свои восемнадцать лет мальчишка успел получить
награду за храбрость, сражаясь в Биссале.
Ничего, подумал я, я и это припомню. Если вытащу Карта...
Ладно, Рават, ты этого сам захотел. Я думал начать позже...

Мы встретились с Угаларом, и это была веселая встреча. Он понял мои
побуждения, но не простил мне измены. А я подумал, что уже никогда не
увижу его.
Мы мчимся в Лагар с весною наперегонки. Деревья покрылись листвой,
победный и радостный птичий крик, и солнце, врываясь в разрывы крон, уже
не гладит, а припекает. Уже подсохли лесные тропы, и мы не барахтаемся в
грязи, а бодро несемся вслед за весною.
И мы догоняем ее в Лагаре. Здесь только-только проклюнулись листья и
лишь начинают цвести сады. Мне очень нравится тихий Лагар, его деревни,
его дороги, его приветливые городки, его придорожные харчевни с недорогой
и вкусной едой.
Лагар - для меня почти эталон. Здесь есть все, что задано
Средневековьем, но человеку здесь можно жить. Когда я задумываюсь о Квайре
- каким он станет в конце-концов? - мне хочется, чтоб он стал таким.
Страною, где можно просто жить.
Ну, слава богу! Хоть одна приятная весть: Нилаг уже в Лагаре. Я не
узнал его. Я помнил подростка с задумчивыми глазами, а тут встал на
вытяжку рослый солдат.
Он даже нахмурился, когда я его обнял, и стиснул губы, когда я взял
его руку.
- Здравствуй, брат! Как же я рад, что ты здесь! Что, тяжело пришлось?
- Нет... Карт... когда брали... он успел дружку шепнуть, чтоб меня
упредил. Тот с утра отпросился - и в Соим. Ну, я смекнул: Карт хочет, чтоб
я ушел. Ему так проще. Ну, я и ушел.
Как будто из дому вышел. А на деле - три дня через северное
Приграничье, которое немногим добрее, чем юг.
- Ну и славно! - говорю я ему. - Мать-то как обрадуется! И Суил. Ты
ведь и племянника еще не видел!
- Нет, - говорит он и смотрит прямо в глаза. Ясный бестрепетный
взгляд, прозрачный и непреклонный, очень знакомый взгляд, достойный братец
моей Суил. - Ты... ты не серчай, Тилар, только я не поеду.
- Почему? Я тебя чем-то обидел?
- Нет. Ты не думай... я тебя почитаю... только неровня мы. Суил...
она пусть, как знает... а мы из чужих рук хлеб не едим!
В Тардане я иногда бываю свободен. Работы хватает - и те немногие
дни, что я могу здесь побыть, рассчитаны по минутам. Но в гавани, в
пестром кипении разноплеменной толпы, когда я гляжу на зеленую даль
океана, на грязную грацию здешних пузатых судов...
- Биил Бэрсар! - он робко комкает шапку в могучих руках, привыкших к
мечу и штурвалу.
- Рад вас видеть, итэн Лайол!
Еще одно редкое приобретение - Лайол Лаэгу, лихой моряк и отважный
пират.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88