- Он
подбадривающе прижал к себе Руфь. - Веселей, Руфь. Не обращайте на него
внимание. С этим-то мы справимся.
Норала взмахнула белой рукой. Юрук исчез в одном из завешенных
выходов и почти тут же вернулся с большим подносом, полным фруктов, и
густой белой жидкостью в фарфоровых чашках.
- Ешьте, - сказала Норала, когда узловатые руки поставили поднос у
наших ног.
- Голодны? - спросил Дрейк. Руфь покачала головой.
- Схожу за нашими седельными мешками, - сказал Дрейк. - Будем
пользоваться своими продуктами, пока их хватит. Не стал бы пробовать то,
что принес этот парень Юрук - при всем уважении к добрым намерениям
Норалы.
Он направился к выходу, евнух преградил ему путь.
- У нас с собой своя еда, - объяснил я Норале. - Он идет за ней.
Она равнодушно кивнула, хлопнула в ладоши. Юрук отступил, и Дрейк
вышел.
- Я устала, - вздохнула Норала. - Путь был долгий. Надо освежиться...
Она протянула Юруку ногу. Тот встал на колени, развязал бирюзовые
ремни, снял сандалии. Норала поднесла руки к груди.
Медленно скользнуло вниз ее одеяние, как будто не хотело расставаться
с нею; с шорохом спустилось с ее высокой нежной груди, с изысканных
круглых бедер и легло у ног, как опавшие лепестки цветка из
бледно-янтарной пены. Из чашечки этого цветка поднималось сверкающее чудо
ее тела, увенчанного облаком дивных волос.
Она была обнажена и в то же время одета в неземную чистоту, чистоту
далеких спокойных звезд, вечного снега на высоких вершинах, прозрачного
серебристого весеннего рассвета; тело ее излучало божественного
очарование, от которого гасло пламя желания. Юная Иштар, девственная
Изида, женщина - но без женской притягательности, словно изысканная живая
статуя из слоновой кости и молочного жемчуга.
Она стояла, не обращая внимания на наши взгляды, отчужденная,
далекая, как будто забывшая о нашем существовании. И это спокойное
равнодушие, полное отсутствие того, что мы называем сознанием пола, еще
яснее показало, какая огромная пропасть разделяет нас.
Она медленно подняла руки, сплела свои роскошные локоны в корону. Я
видел, как вошел с седельным мешком Дрейк; увидел, как мешок выпал из его
рук при виде этого поразительного зрелища; видел, как расширились его
глаза, полные удивления и благоговейного восхищения.
Норала переступила через упавшие одежды и двинулась к дальней стене,
Юрук последовал за ней. Он наклонился, поднял серебряный кувшин и начал
осторожно лить на плечи женщины его содержимое. Снова и снова наклонялся
он, наполняя сосуд из мелкого бассейна, из которого с журчанием вытекал
чистый ручеек. Я восхищался мраморной гладкостью и тонкостью кожи Норалы,
на которой ласковая вода оставляла крошечные серебристые
брызги-жемчужинки. Евнух скользнул в сторону, достал из стенного шкафа
белое полотенце, вытер Норалу, набросил ей на плечи синюю шелковую
накидку.
Она вернулась к нам, склонилась к Руфи, которая сидела, держа на
коленях голову брата.
Сделала движение, будто хотела привлечь девушку к себе, но увидела на
лице Руфи нежелание. Какая-то тень промелькнула в ее широких загадочных
глазах; с тем же выражением жалости, смешанным с любопытством, взглянула
она на Вентнора.
- Выкупайтесь, - сказала она, указывая на бассейн. - И отдохните.
Здесь вам не грозит опасность. А ты... - на мгновение рука ее замерла на
голове девушке, - когда захочешь, я снова дам тебе мир.
Она раздвинула занавес и в сопровождении евнуха исчезла за ним.
13. ГОЛОС ИЗ ПУСТОТЫ
Мы беспомощно переглянулись. Потом Руфь покраснела, опустила голову:
может, увидела выражение глаз Дрейка, может, из-за какой-то мысли; паутина
ее волос скрыла ее лицо и бледное загорелое лицо Вентнора.
Неожиданно она вскочила на ноги.
- Уолтер! Дик! Что-то происходит с Мартином!
Мы мгновенно оказались рядом, склонились к Вентнору. Рот его
открылся, медленно, медленно, с явным усилием. И сквозь почти неподвижные
губы послышался голос, слабый, будто долетающий с бесконечно далекого
расстояния, призрак голоса.
- Трудно... трудно! Так трудно! - жаловался этот шепот. - Не могу
долго поддерживать связь... голосом.
- Глупо было стрелять. Простите... мог вызвать для всех большие
неприятности... но сходил с ума от страха за Руфь... думал, стоит
попытаться. Простите, я так обычно себя не веду...
Тонкая струйка звуков оборвалась. Я почувствовал, как наполняются
слезами глаза; как это похоже на Вентнора ругать себя за кажущуюся
глупость, просить прощения, признавать свою ошибку - точно так же, как не
похоже безумное нападение на диск в его собственном храме, в окружении его
собственных прислужников, на обычно хладнокровного Вентнора.
- Мартин, - сказал я, наклоняясь ближе, - все в порядке, дружище. Вас
никто не винит. Попытайтесь успокоиться.
- Дорогой, - в голосе Руфи звучала нежность, - это я. Ты меня
слышишь?
- Только искорка сознания в неподвижной пустоте, - снова послышался
голос. - Живой и ужасно одинокий. Похоже на бесконечный космос - и в то же
время в своем теле. Не могу ни видеть, ни слышать, ни ощущать - все
закорочено, замкнуто, но каким-то непонятным способом узнаю вас, Руфь,
Уолтер, Дрейк.
- Вижу без зрения... плыву в темноте, которая одновременно свет...
черный свет... неописуемый. Соприкасаюсь с этими...
Снова затих его голос; вернулся, слова произносились не очень связно,
в странном и беспокойном ритме, как вершины волн, соединенные только
полосками пены... озвученные обрывки мыслей, созданные какими-то
неведомыми способностями мозга, сложившиеся в невероятное сообщение.
- Групповое сознание... гигантское... действующее в нашей области...
также в областях вибрации, энергии, силы... выше, ниже уровня, доступного
человеку... воспринимающее... в его распоряжении известные нам силы... но
в гораздо большем масштабе... управляющее неизвестными нам видами
энергии... неведомыми нам чувствами... не могу понять их... невозможно
передать... только редко сталкивается с известными нам... силами,
чувствами... но даже тут сильно видоизмененные... металлические...
кристаллические, магнитные, электрические... Неорганические... сознание в
основе своей то же, что у нас... но фундаментально измененное средствами,
при помощи которых проявляет себя... разница в теле... нашем... их...
- Сознание, подвижное... неумолимое, неуязвимое... все яснее... не
могу увидеть ясно... - в голосе звучало отчаяние, он стал пронзительным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
подбадривающе прижал к себе Руфь. - Веселей, Руфь. Не обращайте на него
внимание. С этим-то мы справимся.
Норала взмахнула белой рукой. Юрук исчез в одном из завешенных
выходов и почти тут же вернулся с большим подносом, полным фруктов, и
густой белой жидкостью в фарфоровых чашках.
- Ешьте, - сказала Норала, когда узловатые руки поставили поднос у
наших ног.
- Голодны? - спросил Дрейк. Руфь покачала головой.
- Схожу за нашими седельными мешками, - сказал Дрейк. - Будем
пользоваться своими продуктами, пока их хватит. Не стал бы пробовать то,
что принес этот парень Юрук - при всем уважении к добрым намерениям
Норалы.
Он направился к выходу, евнух преградил ему путь.
- У нас с собой своя еда, - объяснил я Норале. - Он идет за ней.
Она равнодушно кивнула, хлопнула в ладоши. Юрук отступил, и Дрейк
вышел.
- Я устала, - вздохнула Норала. - Путь был долгий. Надо освежиться...
Она протянула Юруку ногу. Тот встал на колени, развязал бирюзовые
ремни, снял сандалии. Норала поднесла руки к груди.
Медленно скользнуло вниз ее одеяние, как будто не хотело расставаться
с нею; с шорохом спустилось с ее высокой нежной груди, с изысканных
круглых бедер и легло у ног, как опавшие лепестки цветка из
бледно-янтарной пены. Из чашечки этого цветка поднималось сверкающее чудо
ее тела, увенчанного облаком дивных волос.
Она была обнажена и в то же время одета в неземную чистоту, чистоту
далеких спокойных звезд, вечного снега на высоких вершинах, прозрачного
серебристого весеннего рассвета; тело ее излучало божественного
очарование, от которого гасло пламя желания. Юная Иштар, девственная
Изида, женщина - но без женской притягательности, словно изысканная живая
статуя из слоновой кости и молочного жемчуга.
Она стояла, не обращая внимания на наши взгляды, отчужденная,
далекая, как будто забывшая о нашем существовании. И это спокойное
равнодушие, полное отсутствие того, что мы называем сознанием пола, еще
яснее показало, какая огромная пропасть разделяет нас.
Она медленно подняла руки, сплела свои роскошные локоны в корону. Я
видел, как вошел с седельным мешком Дрейк; увидел, как мешок выпал из его
рук при виде этого поразительного зрелища; видел, как расширились его
глаза, полные удивления и благоговейного восхищения.
Норала переступила через упавшие одежды и двинулась к дальней стене,
Юрук последовал за ней. Он наклонился, поднял серебряный кувшин и начал
осторожно лить на плечи женщины его содержимое. Снова и снова наклонялся
он, наполняя сосуд из мелкого бассейна, из которого с журчанием вытекал
чистый ручеек. Я восхищался мраморной гладкостью и тонкостью кожи Норалы,
на которой ласковая вода оставляла крошечные серебристые
брызги-жемчужинки. Евнух скользнул в сторону, достал из стенного шкафа
белое полотенце, вытер Норалу, набросил ей на плечи синюю шелковую
накидку.
Она вернулась к нам, склонилась к Руфи, которая сидела, держа на
коленях голову брата.
Сделала движение, будто хотела привлечь девушку к себе, но увидела на
лице Руфи нежелание. Какая-то тень промелькнула в ее широких загадочных
глазах; с тем же выражением жалости, смешанным с любопытством, взглянула
она на Вентнора.
- Выкупайтесь, - сказала она, указывая на бассейн. - И отдохните.
Здесь вам не грозит опасность. А ты... - на мгновение рука ее замерла на
голове девушке, - когда захочешь, я снова дам тебе мир.
Она раздвинула занавес и в сопровождении евнуха исчезла за ним.
13. ГОЛОС ИЗ ПУСТОТЫ
Мы беспомощно переглянулись. Потом Руфь покраснела, опустила голову:
может, увидела выражение глаз Дрейка, может, из-за какой-то мысли; паутина
ее волос скрыла ее лицо и бледное загорелое лицо Вентнора.
Неожиданно она вскочила на ноги.
- Уолтер! Дик! Что-то происходит с Мартином!
Мы мгновенно оказались рядом, склонились к Вентнору. Рот его
открылся, медленно, медленно, с явным усилием. И сквозь почти неподвижные
губы послышался голос, слабый, будто долетающий с бесконечно далекого
расстояния, призрак голоса.
- Трудно... трудно! Так трудно! - жаловался этот шепот. - Не могу
долго поддерживать связь... голосом.
- Глупо было стрелять. Простите... мог вызвать для всех большие
неприятности... но сходил с ума от страха за Руфь... думал, стоит
попытаться. Простите, я так обычно себя не веду...
Тонкая струйка звуков оборвалась. Я почувствовал, как наполняются
слезами глаза; как это похоже на Вентнора ругать себя за кажущуюся
глупость, просить прощения, признавать свою ошибку - точно так же, как не
похоже безумное нападение на диск в его собственном храме, в окружении его
собственных прислужников, на обычно хладнокровного Вентнора.
- Мартин, - сказал я, наклоняясь ближе, - все в порядке, дружище. Вас
никто не винит. Попытайтесь успокоиться.
- Дорогой, - в голосе Руфи звучала нежность, - это я. Ты меня
слышишь?
- Только искорка сознания в неподвижной пустоте, - снова послышался
голос. - Живой и ужасно одинокий. Похоже на бесконечный космос - и в то же
время в своем теле. Не могу ни видеть, ни слышать, ни ощущать - все
закорочено, замкнуто, но каким-то непонятным способом узнаю вас, Руфь,
Уолтер, Дрейк.
- Вижу без зрения... плыву в темноте, которая одновременно свет...
черный свет... неописуемый. Соприкасаюсь с этими...
Снова затих его голос; вернулся, слова произносились не очень связно,
в странном и беспокойном ритме, как вершины волн, соединенные только
полосками пены... озвученные обрывки мыслей, созданные какими-то
неведомыми способностями мозга, сложившиеся в невероятное сообщение.
- Групповое сознание... гигантское... действующее в нашей области...
также в областях вибрации, энергии, силы... выше, ниже уровня, доступного
человеку... воспринимающее... в его распоряжении известные нам силы... но
в гораздо большем масштабе... управляющее неизвестными нам видами
энергии... неведомыми нам чувствами... не могу понять их... невозможно
передать... только редко сталкивается с известными нам... силами,
чувствами... но даже тут сильно видоизмененные... металлические...
кристаллические, магнитные, электрические... Неорганические... сознание в
основе своей то же, что у нас... но фундаментально измененное средствами,
при помощи которых проявляет себя... разница в теле... нашем... их...
- Сознание, подвижное... неумолимое, неуязвимое... все яснее... не
могу увидеть ясно... - в голосе звучало отчаяние, он стал пронзительным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66