Во втором мы увидели с
полдесятка наборов лат, множество коротких обоюдоострых мечей и длинных
копий. Третье, я решил, логово Юрука; внутри медная жаровня, стойка с
копьями и огромный лук; рядом прислонен полный стрел колчан. В четвертой
комнате много больших и маленьких сундуков, деревянных и бронзовых; все
прочно закрыты.
Пятая, несомненно, служила спальней Норалы. На полу толстый слой
древних ковров. Рядом в домашнем беспорядке много пар сандалий. На одном
сундуке груда гребней, поясов и лент, украшенных драгоценными камнями,
алыми, синими, желтыми.
На все это мы едва взглянули. Искали Норалу. И не нашли ни следа. Она
ушла, как и уверял нас евнух; невидимо мелькнула мимо Руфи, может быть,
когда та не отрывала взгляда от брата; а может, в доме есть еще один
тайный выход.
Юрук опустил занавесы и вернулся в первую комнату, мы за ним. Двое
остававшиеся в ней не пошевелились. Мы подтащили седельные мешки и уселись
на них.
Черный евнух присел в десяти шагах, лицом к нам; подбородок он
опустил на колени, глядя на нас немигающими, лишенными всякого выражения
глазами. Потом его удивительно длинные руки медленно двинулись,
неторопливо, размеренно он описывал ими круги и дуги, касаясь пола
когтями. Казалось, эти руки наделены собственной волей, независимы от
остального тела.
Теперь я видел только его кисти, ритмично двигающиеся взад и вперед,
так медленно, так усыпляюще - взад и вперед... - с этих черных рук стекал
сон, они гипнотизировали...
Гипнотизировали! Я сбросил сонливость. Быстро взглянул на Дика, у
того голова повисла, кивала, кивала ритмично, в такт движению черных рук.
Я вскочил на ноги, дрожа от незнакомого чувства гнева, сунул пистолет
прямо в сморщенное лицо.
- Будь проклят! - крикнул я. - Прекрати! Прекрати и повернись к нам
спиной.
Мышцы руки сжались, когти напряглись, готовые схватить меня; глаза
затянулись пленкой ненависти.
Он не мог знать, что эта за трубка, которой я ему угрожаю, но ощутил
угрозу. Обхватив руками колени, повернулся ко мне спиной.
- В чем дело? - сонно спросил Дрейк.
- Он пытался загипнотизировать нас, - коротко ответил я. - И это ему
почти удалось.
- Да. - Дрейк совершенно пришел в себя. - Я смотрел на его руки, и
мне все больше хотелось спать... мне кажется, лучше связать Юрука. - Он
встал.
- Нет, - удержал его я. - Пока мы настороже, он нам не опасен. Не
хочу применять насилие. Подождите, может, это понадобится позже.
- Хорошо, - мрачно кивнул он. - Но говорю вам, доктор, когда наступит
время, я буду действовать решительно. В этом пауке что-то такое, отчего
мне хочется раздавить его... медленно.
- У меня нет угрызений совести - когда это полезно, - так же мрачно
ответил я.
Мы снова опустились на седельные мешки; Дрейк достал черную трубку,
печально посмотрел на нее, потом вопросительно на меня.
- Все мое было на убежавшем пони, - ответил я на его немой вопрос.
- И мое на моем пони, - вздохнул он. - И во время бега в развалинах я
потерял свой кисет.
Он снова вздохнул и сжал трубку зубами.
- Конечно, - наконец сказал он, - если Вентнор прав... в этом своем
бестелесном анализе... есть от чего прийти в ужас.
- От этого и еще от многого другого, - согласился я.
- Он сказал "металл", - размышлял Дрейк. - Металлические существа с
кристаллическим мозгом и с молниями вместо крови. Вы принимаете это?
- Насколько я мог заметить, да, - ответил я. - Металлические, но
подвижные. Неорганические, но со свойствами, которые мы до сих пор считали
возможными только у органического вещества. Кристаллические, конечно, по
строению и очень сложные. Магнитно-электрические силы составляют часть их
жизни, как энергия мозга и нервных тканей - часть жизни человека.
Одушевленные, подвижные, разумные комбинации металла с электрической
энергией.
Дрейк сказал:
- Мы видели, как шар превратился в диск, а две пирамиды в звезды.
Значит, их верхняя... оболочка способна изменяться. Думая об этом, я все
время вспоминаю броненосца.
- Возможно... - у меня появилась новая мысль... - возможно, под этой
металлической оболочкой есть органическое тело, что-то мягкое, животное...
как в панцире черепахи, в перламутровой раковине устрицы или
ракообразного..
- Нет, - прервал он, - если там есть тело, оно должно находиться
между внешней оболочкой и центром. Потому что в центре что-то
кристаллическое, очень твердое, непроницаемое...
- Гудвин, Вентнор попал в цель. Я видел, как ударила пуля. Но не
отскочила, просто упала вниз. Как муха, ударившаяся о камень... и существо
даже не почувствовало этого удара, как камень не почувствует столкновения
с мухой.
- Дрейк, - сказал я, - я считаю все-таки, что эти существа состоят
исключительно из металла, они неорганические, в какой-то невероятной,
неведомой нам форме. Будем действовать, исходя из этого.
- Вы правы, - согласился он, - но я хотел, чтобы вы первым сказали
это. Разве это так невероятно, Гудвин? Как вы определите разум, сознание?
- Общепринято определение Геккеля. Все способное воспринять стимул,
реагировать под воздействием этого стимула и запомнить свою реакцию, может
быть названо разумным, сознательным существом. Пропасть между тем, что мы
называем органическим и неорганическим, постоянно сокращается. Вы знакомы
с замечательными экспериментами Лилля с различными металлами?
- Очень поверхностно.
- Лилль доказал, что под воздействием электричества и других факторов
металлы проявляют почти те же свойства, что нервы и мышцы человека. Они
устают, отдыхают, а после отдыха становятся заметно сильнее; и у них
бывает несварение, и они проявляют явные свойства памяти. Он также
обнаружил, что они могут заболеть и умереть.
- Лилль заключает, что существует металлическое сознание. Ле Бон
первым доказал, что металл чувствительнее человека, что его неподвижность
только видимая (Ле Бон. Эволюция материи, глава одиннадцатая. - Прим.
автора).
- Возьмите брусок магнитного железа, кажущийся таким серым и
безжизненным, и подвергните его воздействию магнитного поля. Что
произойдет? Железо состоит из молекул, которые в обычном состоянии
повернуты во всех направлениях, совершенно беспорядочно. Но когда через
него проходит ток, в этой внешне неподвижной массе происходят большие
изменения. Все крошечные частицы поворачиваются своим северным концом в
направлении движения тока.
- И тогда сам брусок становится магнитом, окруженным и наполненным
магнитной энергией.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
полдесятка наборов лат, множество коротких обоюдоострых мечей и длинных
копий. Третье, я решил, логово Юрука; внутри медная жаровня, стойка с
копьями и огромный лук; рядом прислонен полный стрел колчан. В четвертой
комнате много больших и маленьких сундуков, деревянных и бронзовых; все
прочно закрыты.
Пятая, несомненно, служила спальней Норалы. На полу толстый слой
древних ковров. Рядом в домашнем беспорядке много пар сандалий. На одном
сундуке груда гребней, поясов и лент, украшенных драгоценными камнями,
алыми, синими, желтыми.
На все это мы едва взглянули. Искали Норалу. И не нашли ни следа. Она
ушла, как и уверял нас евнух; невидимо мелькнула мимо Руфи, может быть,
когда та не отрывала взгляда от брата; а может, в доме есть еще один
тайный выход.
Юрук опустил занавесы и вернулся в первую комнату, мы за ним. Двое
остававшиеся в ней не пошевелились. Мы подтащили седельные мешки и уселись
на них.
Черный евнух присел в десяти шагах, лицом к нам; подбородок он
опустил на колени, глядя на нас немигающими, лишенными всякого выражения
глазами. Потом его удивительно длинные руки медленно двинулись,
неторопливо, размеренно он описывал ими круги и дуги, касаясь пола
когтями. Казалось, эти руки наделены собственной волей, независимы от
остального тела.
Теперь я видел только его кисти, ритмично двигающиеся взад и вперед,
так медленно, так усыпляюще - взад и вперед... - с этих черных рук стекал
сон, они гипнотизировали...
Гипнотизировали! Я сбросил сонливость. Быстро взглянул на Дика, у
того голова повисла, кивала, кивала ритмично, в такт движению черных рук.
Я вскочил на ноги, дрожа от незнакомого чувства гнева, сунул пистолет
прямо в сморщенное лицо.
- Будь проклят! - крикнул я. - Прекрати! Прекрати и повернись к нам
спиной.
Мышцы руки сжались, когти напряглись, готовые схватить меня; глаза
затянулись пленкой ненависти.
Он не мог знать, что эта за трубка, которой я ему угрожаю, но ощутил
угрозу. Обхватив руками колени, повернулся ко мне спиной.
- В чем дело? - сонно спросил Дрейк.
- Он пытался загипнотизировать нас, - коротко ответил я. - И это ему
почти удалось.
- Да. - Дрейк совершенно пришел в себя. - Я смотрел на его руки, и
мне все больше хотелось спать... мне кажется, лучше связать Юрука. - Он
встал.
- Нет, - удержал его я. - Пока мы настороже, он нам не опасен. Не
хочу применять насилие. Подождите, может, это понадобится позже.
- Хорошо, - мрачно кивнул он. - Но говорю вам, доктор, когда наступит
время, я буду действовать решительно. В этом пауке что-то такое, отчего
мне хочется раздавить его... медленно.
- У меня нет угрызений совести - когда это полезно, - так же мрачно
ответил я.
Мы снова опустились на седельные мешки; Дрейк достал черную трубку,
печально посмотрел на нее, потом вопросительно на меня.
- Все мое было на убежавшем пони, - ответил я на его немой вопрос.
- И мое на моем пони, - вздохнул он. - И во время бега в развалинах я
потерял свой кисет.
Он снова вздохнул и сжал трубку зубами.
- Конечно, - наконец сказал он, - если Вентнор прав... в этом своем
бестелесном анализе... есть от чего прийти в ужас.
- От этого и еще от многого другого, - согласился я.
- Он сказал "металл", - размышлял Дрейк. - Металлические существа с
кристаллическим мозгом и с молниями вместо крови. Вы принимаете это?
- Насколько я мог заметить, да, - ответил я. - Металлические, но
подвижные. Неорганические, но со свойствами, которые мы до сих пор считали
возможными только у органического вещества. Кристаллические, конечно, по
строению и очень сложные. Магнитно-электрические силы составляют часть их
жизни, как энергия мозга и нервных тканей - часть жизни человека.
Одушевленные, подвижные, разумные комбинации металла с электрической
энергией.
Дрейк сказал:
- Мы видели, как шар превратился в диск, а две пирамиды в звезды.
Значит, их верхняя... оболочка способна изменяться. Думая об этом, я все
время вспоминаю броненосца.
- Возможно... - у меня появилась новая мысль... - возможно, под этой
металлической оболочкой есть органическое тело, что-то мягкое, животное...
как в панцире черепахи, в перламутровой раковине устрицы или
ракообразного..
- Нет, - прервал он, - если там есть тело, оно должно находиться
между внешней оболочкой и центром. Потому что в центре что-то
кристаллическое, очень твердое, непроницаемое...
- Гудвин, Вентнор попал в цель. Я видел, как ударила пуля. Но не
отскочила, просто упала вниз. Как муха, ударившаяся о камень... и существо
даже не почувствовало этого удара, как камень не почувствует столкновения
с мухой.
- Дрейк, - сказал я, - я считаю все-таки, что эти существа состоят
исключительно из металла, они неорганические, в какой-то невероятной,
неведомой нам форме. Будем действовать, исходя из этого.
- Вы правы, - согласился он, - но я хотел, чтобы вы первым сказали
это. Разве это так невероятно, Гудвин? Как вы определите разум, сознание?
- Общепринято определение Геккеля. Все способное воспринять стимул,
реагировать под воздействием этого стимула и запомнить свою реакцию, может
быть названо разумным, сознательным существом. Пропасть между тем, что мы
называем органическим и неорганическим, постоянно сокращается. Вы знакомы
с замечательными экспериментами Лилля с различными металлами?
- Очень поверхностно.
- Лилль доказал, что под воздействием электричества и других факторов
металлы проявляют почти те же свойства, что нервы и мышцы человека. Они
устают, отдыхают, а после отдыха становятся заметно сильнее; и у них
бывает несварение, и они проявляют явные свойства памяти. Он также
обнаружил, что они могут заболеть и умереть.
- Лилль заключает, что существует металлическое сознание. Ле Бон
первым доказал, что металл чувствительнее человека, что его неподвижность
только видимая (Ле Бон. Эволюция материи, глава одиннадцатая. - Прим.
автора).
- Возьмите брусок магнитного железа, кажущийся таким серым и
безжизненным, и подвергните его воздействию магнитного поля. Что
произойдет? Железо состоит из молекул, которые в обычном состоянии
повернуты во всех направлениях, совершенно беспорядочно. Но когда через
него проходит ток, в этой внешне неподвижной массе происходят большие
изменения. Все крошечные частицы поворачиваются своим северным концом в
направлении движения тока.
- И тогда сам брусок становится магнитом, окруженным и наполненным
магнитной энергией.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66