Если я смогу радовать ее и дальше, она вернется в свою предыдущую жизнь. Но у меня другая работа.
– Расскажите мне о Доноване Берке, – прошу я, и улыбка тут же сходит с ее лица. Я наблюдаю, как она пытается с этим бороться, напрягает губы, принуждает, натягивает, но улыбка не возвращается.
– Здесь не о чем говорить.
– Я не прошу излагать его жизнеописание. Меня просто интересуют ваши отношения. Я извлекаю новехонький блокнот из моего новехонького пальто и распечатываю пачку новехоньких ручек. Сигарета все еще на месте, я готов действовать.
– Наши отношения? – переспрашивает миссис Макбрайд.
– Ваши с мистером Берком.
– Вы намекаете…
– Я совершенно ни на что не намекаю.
Джудит вздыхает – чуть заметное колебание воздуха, закончившееся сдавленным писком тушканчика. Уж я наслушался свидетельских вздохов.
– Он служил у моего мужа. Я в основном встречала его на званых обедах. Несколько раз мы посещали с Донованом и Джейси различные мероприятия, сидели вместе за столом и тому подобное.
– Джейси? – Всплыло новое имя.
– Невеста Донована. Вы ведь говорили, что работаете частным детективом, или как?
– Невеста… да… – Должно быть, это и есть «Джей Си», к которой взывал Берк из глубин своей комы. «Джей Си», Джейси… немудрено ошибиться. В досье, присланном Даном, не упоминается ни то, ни другое. Чем чаще я общаюсь со своим полицейским дружком, тем больше убеждаюсь, каким неистощимым источником отсутствия информации он является.
– Джейси Холден, – уточняет миссис Макбрайд. – Прелестная девушка, просто замечательная. Была членом Совета.
– Муниципального или окружного?
– Муниципального. – Она роется в столе в поисках фотографии; обнаружив, поворачивает ко мне лицом.
– Этот снимок был сделан три или четыре года назад на благотворительном ужине в пользу одной больницы, здесь, в Нью-Йорке. Мы с Раймондом поддерживали детский медицинский центр.
– Ну разумеется. – Я рассматриваю фотографию вблизи, затем на расстоянии вытянутой руки. Глаза у меня не те, что были раньше, да и проглоченная по дороге веточка базилика как раз начинает действовать, усугубляя проблему со зрением.
Я узнаю Джудит в голубом платье, что посрамило бы само небо; вокруг шеи у нее, словно облака, пляшут жемчужины. По правую руку расположился Раймонд Макбрайд, верный муженек; выглядит он шикарно: черный галстук, бриллиантовые запонки, широкий пояс перекошен, будто «Титаник». Эта парочка сразу кажется знакомой; даже если бы я никогда не общался с Джудит, непременно узнал бы состоятельную чету в их человечьем обличье по фотографиям в изрядном количестве прочитанных мною в свое время (только в очередях, клянусь!) бульварных газетенок.
Прежде мне никогда не попадались на глаза их сотрапезники, ни на фотографиях, никак иначе, но ясно, что влюблены они по уши, по крайней мере, в физическом смысле. Меня буквально захлестывают волны страсти, исходящие от снимка; глянцевая поверхность фотографии возбуждает окружающее пространство. Могу вам доложить, что Донован, щеголеватый молодой Раптор, выглядит куда лучше, нежели в больнице, и сердце мое послушно отбивает чечетку, оплакивая родственную душу. Его же пассия в тот невозвратно минувший вечер выглядит здоровой кобылкой с широким задом и мощными бедрами. Разумеется, может оказаться, что это характеризует лишь ее человеческую личину – например, у большинства оболочек модели «Накитара» есть родимое пятно на заднице, – но я чувствую, что истинное тело вполне соответствует костюму. Рыжеватые волосы до плеч окаймляют лицо, вполне миловидное, однако ничего такого, чтобы по нему особенно убиваться.
– Милая пара, – говорю я. – Хорошее все же дело женитьба.
Миссис Макбрайд убирает снимок.
– Несомненно, – затем добавляет, словно невзначай, хотя, ясное дело, это не так: – Вы женаты, мистер Рубио?
– Пожизненный холостяк.
– Это значит, что вы всю жизнь холостяк или собираетесь навсегда им остаться?
– Надеюсь, первое. Хотелось бы мне побыстрее найти симпатичную самочку Раптора. Такую, как госпожа Холден.
– Если вам нужен Раптор, то Джейси Холден не подходит. – Миссис Макбрайд подергивает губами, будто выпила кислого вина. – Она Колеофизис.
Вот это уже лучше.
– Мне казалось, вы упомянули, будто они помолвлены.
– Были.
– Выходит, они не собирались заводить детей?
– Собирались.
Я часто моргаю. Я забыл о своем блокноте – и впоследствии очень пожалею об этом, – но я действительно озадачен. Случайные связи динозавров различных видов вполне обычны, так же как и браки, если пара не обеспокоена продолжением рода. Но факт остается фактом: в смешанных браках дины не способны производить детей, и ничего тут не попишешь.
Эта ограниченность наших репродуктивных возможностей не является социальной, как в человеческом мире, где без конца спорят об этом – повсюду, вплоть до государственного телевидения. Мы же, как род, не позволяем себе столь вопиющего резонерства. У нас это всего лишь вопрос физиологии: Велосираптор-папа плюс Велосираптор-мама производят помет Велосирапторов-деток, в то время как Велосираптор-самец плюс Колеофизис-самка, хоть и рады подчас провести веселую ночку, никогда не получат в результате малютку Велосифизиса. Кроме… кроме…
– Доктор Эмиль Валлардо? – задаю я вопрос. Миссис Макбрайд поражена:
– Вы знаете о его работе?
– Я состою в Южнокалифорнийском Совете. Ну… это… состоял…
– Состояли?
– Очищение рядов.
– А-а, понимаю.
– Это вовсе не то, что вы думаете, – пускаюсь я в объяснения. – Я некорректно распорядился определенными суммами и допустил незначительное превышение власти. – На самом деле я некорректно распорядился двадцатью тысячами, и превышение никак нельзя назвать незначительным, а вдобавок угрозы, использование в личных целях авторитета Совета, да что там говорить. Но все это во имя Эрни, и я бы все повторил не задумываясь. – Так вот, – продолжаю я, – мне известно о разработках Валлардо.
– Он хороший человек. – Услышав это, я пожимаю плечами. Меньше всего мне хочется пускаться в философскую дискуссию о межродовом потомстве; эта тема из разряда тех, что способны в считанные минуты погубить любую вечеринку, и я представить себе не могу, куда она способна завести нашу беседу.
– Насчет мистера Берка… с ним, полагаю, ничего не вышло? С ним и его невестой?
– Нет, не вышло, – помолчав, отвечает она. – С тех пор, как Донован уехал в Калифорнию, они больше не вместе.
– Они расстались из-за доктора Валлардо?
– Точно не знаю… я думаю, что нет. Он должен был помочь им.
– И помог?
– Помог? Не уверена. Мне кажется, нет. Донован и Джейси очень любили друг друга, но трудно представить себе, насколько может изменить отношения неспособность к деторождению.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
– Расскажите мне о Доноване Берке, – прошу я, и улыбка тут же сходит с ее лица. Я наблюдаю, как она пытается с этим бороться, напрягает губы, принуждает, натягивает, но улыбка не возвращается.
– Здесь не о чем говорить.
– Я не прошу излагать его жизнеописание. Меня просто интересуют ваши отношения. Я извлекаю новехонький блокнот из моего новехонького пальто и распечатываю пачку новехоньких ручек. Сигарета все еще на месте, я готов действовать.
– Наши отношения? – переспрашивает миссис Макбрайд.
– Ваши с мистером Берком.
– Вы намекаете…
– Я совершенно ни на что не намекаю.
Джудит вздыхает – чуть заметное колебание воздуха, закончившееся сдавленным писком тушканчика. Уж я наслушался свидетельских вздохов.
– Он служил у моего мужа. Я в основном встречала его на званых обедах. Несколько раз мы посещали с Донованом и Джейси различные мероприятия, сидели вместе за столом и тому подобное.
– Джейси? – Всплыло новое имя.
– Невеста Донована. Вы ведь говорили, что работаете частным детективом, или как?
– Невеста… да… – Должно быть, это и есть «Джей Си», к которой взывал Берк из глубин своей комы. «Джей Си», Джейси… немудрено ошибиться. В досье, присланном Даном, не упоминается ни то, ни другое. Чем чаще я общаюсь со своим полицейским дружком, тем больше убеждаюсь, каким неистощимым источником отсутствия информации он является.
– Джейси Холден, – уточняет миссис Макбрайд. – Прелестная девушка, просто замечательная. Была членом Совета.
– Муниципального или окружного?
– Муниципального. – Она роется в столе в поисках фотографии; обнаружив, поворачивает ко мне лицом.
– Этот снимок был сделан три или четыре года назад на благотворительном ужине в пользу одной больницы, здесь, в Нью-Йорке. Мы с Раймондом поддерживали детский медицинский центр.
– Ну разумеется. – Я рассматриваю фотографию вблизи, затем на расстоянии вытянутой руки. Глаза у меня не те, что были раньше, да и проглоченная по дороге веточка базилика как раз начинает действовать, усугубляя проблему со зрением.
Я узнаю Джудит в голубом платье, что посрамило бы само небо; вокруг шеи у нее, словно облака, пляшут жемчужины. По правую руку расположился Раймонд Макбрайд, верный муженек; выглядит он шикарно: черный галстук, бриллиантовые запонки, широкий пояс перекошен, будто «Титаник». Эта парочка сразу кажется знакомой; даже если бы я никогда не общался с Джудит, непременно узнал бы состоятельную чету в их человечьем обличье по фотографиям в изрядном количестве прочитанных мною в свое время (только в очередях, клянусь!) бульварных газетенок.
Прежде мне никогда не попадались на глаза их сотрапезники, ни на фотографиях, никак иначе, но ясно, что влюблены они по уши, по крайней мере, в физическом смысле. Меня буквально захлестывают волны страсти, исходящие от снимка; глянцевая поверхность фотографии возбуждает окружающее пространство. Могу вам доложить, что Донован, щеголеватый молодой Раптор, выглядит куда лучше, нежели в больнице, и сердце мое послушно отбивает чечетку, оплакивая родственную душу. Его же пассия в тот невозвратно минувший вечер выглядит здоровой кобылкой с широким задом и мощными бедрами. Разумеется, может оказаться, что это характеризует лишь ее человеческую личину – например, у большинства оболочек модели «Накитара» есть родимое пятно на заднице, – но я чувствую, что истинное тело вполне соответствует костюму. Рыжеватые волосы до плеч окаймляют лицо, вполне миловидное, однако ничего такого, чтобы по нему особенно убиваться.
– Милая пара, – говорю я. – Хорошее все же дело женитьба.
Миссис Макбрайд убирает снимок.
– Несомненно, – затем добавляет, словно невзначай, хотя, ясное дело, это не так: – Вы женаты, мистер Рубио?
– Пожизненный холостяк.
– Это значит, что вы всю жизнь холостяк или собираетесь навсегда им остаться?
– Надеюсь, первое. Хотелось бы мне побыстрее найти симпатичную самочку Раптора. Такую, как госпожа Холден.
– Если вам нужен Раптор, то Джейси Холден не подходит. – Миссис Макбрайд подергивает губами, будто выпила кислого вина. – Она Колеофизис.
Вот это уже лучше.
– Мне казалось, вы упомянули, будто они помолвлены.
– Были.
– Выходит, они не собирались заводить детей?
– Собирались.
Я часто моргаю. Я забыл о своем блокноте – и впоследствии очень пожалею об этом, – но я действительно озадачен. Случайные связи динозавров различных видов вполне обычны, так же как и браки, если пара не обеспокоена продолжением рода. Но факт остается фактом: в смешанных браках дины не способны производить детей, и ничего тут не попишешь.
Эта ограниченность наших репродуктивных возможностей не является социальной, как в человеческом мире, где без конца спорят об этом – повсюду, вплоть до государственного телевидения. Мы же, как род, не позволяем себе столь вопиющего резонерства. У нас это всего лишь вопрос физиологии: Велосираптор-папа плюс Велосираптор-мама производят помет Велосирапторов-деток, в то время как Велосираптор-самец плюс Колеофизис-самка, хоть и рады подчас провести веселую ночку, никогда не получат в результате малютку Велосифизиса. Кроме… кроме…
– Доктор Эмиль Валлардо? – задаю я вопрос. Миссис Макбрайд поражена:
– Вы знаете о его работе?
– Я состою в Южнокалифорнийском Совете. Ну… это… состоял…
– Состояли?
– Очищение рядов.
– А-а, понимаю.
– Это вовсе не то, что вы думаете, – пускаюсь я в объяснения. – Я некорректно распорядился определенными суммами и допустил незначительное превышение власти. – На самом деле я некорректно распорядился двадцатью тысячами, и превышение никак нельзя назвать незначительным, а вдобавок угрозы, использование в личных целях авторитета Совета, да что там говорить. Но все это во имя Эрни, и я бы все повторил не задумываясь. – Так вот, – продолжаю я, – мне известно о разработках Валлардо.
– Он хороший человек. – Услышав это, я пожимаю плечами. Меньше всего мне хочется пускаться в философскую дискуссию о межродовом потомстве; эта тема из разряда тех, что способны в считанные минуты погубить любую вечеринку, и я представить себе не могу, куда она способна завести нашу беседу.
– Насчет мистера Берка… с ним, полагаю, ничего не вышло? С ним и его невестой?
– Нет, не вышло, – помолчав, отвечает она. – С тех пор, как Донован уехал в Калифорнию, они больше не вместе.
– Они расстались из-за доктора Валлардо?
– Точно не знаю… я думаю, что нет. Он должен был помочь им.
– И помог?
– Помог? Не уверена. Мне кажется, нет. Донован и Джейси очень любили друг друга, но трудно представить себе, насколько может изменить отношения неспособность к деторождению.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83