Все-таки я настоял, ведь он был в отставке и нуждался в деньгах. Итак, он продал мне лучшего сапсана из своего питомника – красивую, обученную птицу с большими крыльями, которая спокойно позволила набросить на себя колпак. И мы отправились с подарком к Лоренцо де Медичи.
Леонардо шел передо мной в перчатке, держа за ремешок сидящую на руке птицу. Его привело в восторг это задание, и между воркованиями и похвалами, обращенными к птице, он попросил меня пустить лошадь галопом. Я уступил, и он взвизгнул от восторга. Джинори пошел шире, расправил плечи, и мы помчались через холмы к вилле Медичи.
Мы прибыли в Кареджи и рысью объехали скопление повозок с говорливыми дамами. Мы остановились около лошадей с заплетенными в косы гривами и хвостами, с которых спешивались мужчины. Слуга забрал Джинори и крепкую крестьянскую лошадку Нери, пока я озирался в поисках Лоренцо. Я не увидел его, но, когда вывел Леонардо из толпы, он сам нас нашел.
– Лука Бастардо, почетный гость! – донесся до меня его высокий гнусавый голос. – Добро пожаловать!
Он подошел к смеющейся переговаривающейся толпе, и люди почтительно расступились, пропуская его: хотя ему и было всего пятнадцать, но все уже чувствовали исходившую от него властную силу. Он направлялся к нам, черные волосы развевались на ветру, лицо светилось радостью. Быть может, мне это только показалось, но я и тогда уже догадался, что, когда дело касалось Лоренцо, тут никаких «показалось» быть не могло. На нем была простая рубаха поверх штанов, без камзола. Видимо, он готовился к игре в кальчо.
– Синьор, – поприветствовал я с легким поклоном.
Лоренцо засмеялся и сердечно обнял меня.
– Ты старый друг семьи. Дедушка тебя любит, неужели ты думал, что смог бы отделаться таким прохладным приветствием? А кто этот юный плутишка с такой чудной птицей на рукавице? – спросил Лоренцо и отступил на шаг, чтобы разглядеть Леонардо.
По лицу Лоренцо при виде Леонардо разлилось тихое умиротворение – типичная реакция на его дивную красоту. Однако страх, мгновенно промелькнувший в глазах Лоренцо, не был типичным. Интересно, чего он испугался.
Леонардо невозмутимо улыбнулся Лоренцо. Этот мальчишка редко чего боялся, скорее принимал все с полным спокойствием.
– Ты будешь очень важным человеком. Будешь править миром, – произнес Леонардо. – Я вижу это. Но твоя дорога будет полна опасностей.
Лоренцо задумался.
– А дедушка с тобой знаком, мальчик?
– Вряд ли. Меня зовут…
– Отлично, тогда я познакомлю тебя с семьей, – улыбнулся Лоренцо и потрепал золотистые кудри Леонардо.
– Разумеется, – кивнул Леонардо. – Меня зовут Леонардо, сын сера Пьеро из Винчи, – со всей серьезностью произнес он. – А это подарок для вас от моего учителя, Луки Бастардо.
Он протянул птицу Лоренцо, и у того загорелись глаза. Лоренцо смотрел на сокола, затаив дыхание. Он умело распутал путы на ножках птицы и быстрым движением пальцев спустил колпак. Потом он взял Леонардо за руку и подбросил птицу. Та взмыла в небо. Толпа замолкла, и все, запрокинув головы, следили за ее полетом. Она парила и кружила высоко над холмами темной крапинкой на фоне солнца, и ее контур вычерчивался тонким ободком лилового сияния. Я подумал, что вот так, наверное, выглядел мой дух в те давние годы, когда я уносился к фрескам Джотто, работая у Сильвано, хотя я был не хищником, а скорее жертвой, которую пожирали каждый день. Внезапно сокол поджал крылья и нырнул вниз, и его силуэт становился все крупнее и крупнее, приближаясь так стремительно, что захватывало дух. И вот он камнем упал на землю на холме неподалеку от виллы. Толпа зааплодировала, и все понеслись к месту падения.
– Заяц! – закричал Лоренцо, который, естественно, ринулся впереди всех, возглавляя гонку.
– Заяц, заяц! Браво! – присоединились другие голоса.
Леонардо подбежал к Лоренцо, тот взял у мальчика перчатку и посадил птицу себе на руку.
Через минуту и я подошел к ним, проталкиваясь через толпу зрителей.
– Этой красавице нужно мяса, – проворковал Лоренцо.
Волосы у него растрепались, сам он запыхался. Я вынул кинжал из ножен и, держа за кончик, протянул Лоренцо. Тот засмеялся и бросил мне зайца.
– Отрежь ей кусочек, – сказал он. – Ты не испугаешься крови и потрохов!
Я пожал плечами и вспорол зайцу брюхо.
– А теперь, учитель, если будете резать осторожно, то увидите тонкую мембрану, которая отделяет кожу от внутренностей, – заговорил мне под руку Леонардо, сам как старый учитель, а не одиннадцатилетний мальчик. – Не надо так резко. Осторожно, осторожно, внутренности чудо как хороши, ведь это механизм самой природы!
Я только покосился на него и вполголоса спросил:
– Кто тут у нас учитель, а?
Он хохотнул, но ничего не ответил. Я вырезал зайцу кишки и бросил кусок кровавого мяса Лоренцо, который он скормил соколу-сапсану.
– Прекрасный подарок, – произнес он и склонил голову. – Подарок, достойный короля. Принимаю его с удовольствием!
Но взгляд, который он бросил, был пронзителен, как у сокола, и я понял, что, выдержав первое испытание и ответив достойным подарком на подаренное седло, я еще не прошел проверку и испытания продолжаются.
– Не теряйте даром зайца, пусть ваши слуги его потушат, – предложил я.
Он весело засмеялся и показал на слугу. Я бросил зайца человеку, похожему на мавра, и тот низко поклонился.
– Я должен показать этой принцессе ее новый дворец! – объявил Лоренцо. – А потом готовьтесь играть в кальчо!
И он удалился, сопровождаемый дюжиной мужчин, которые поздравляли его с чудным подарком, нахваливая красоту и ловкость птицы. А я повернулся к Леонардо.
– Как играют в кальчо? – спросил я.
Леонардо тихо рассмеялся и зажал себе рот ладошкой.
– А ты никогда не играл?
– Откуда взять время на игры, когда надо зарабатывать деньги, чтобы не умереть от голода, предотвратить неудачи, разорения, бедствия и смерть? – спросил я резковато.
С тех пор как Массимо, мой старый приятель с улицы, продал меня Бернардо Сильвано, я никогда не испытывал судьбу. Я знал, как серьезно люди относились к состязанию, даже когда оно имеет вид игры.
– Да и кому вздумается играть в глупые игры, когда можно наслаждаться фресками Джотто и Фра Анджелико или скульптурами Донателло? И зачем…
– Не волнуйтесь, учитель, – ответил Леонардо, жестом призывая меня успокоиться. – Кальчо очень простая игра. После праздников мальчики из Анкьяно собираются вместе и играют против мальчиков из Винчи. Я еще маленький, чтобы с ними играть, но всегда смотрю, как они играют. Есть кожаный мяч, его нужно загнать за линию противника. Это называется гол. Бежишь с этим мячом или передаешь кому-нибудь другому. Еще его можно поддавать ногой.
– Да, вроде легко, – согласился я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156
Леонардо шел передо мной в перчатке, держа за ремешок сидящую на руке птицу. Его привело в восторг это задание, и между воркованиями и похвалами, обращенными к птице, он попросил меня пустить лошадь галопом. Я уступил, и он взвизгнул от восторга. Джинори пошел шире, расправил плечи, и мы помчались через холмы к вилле Медичи.
Мы прибыли в Кареджи и рысью объехали скопление повозок с говорливыми дамами. Мы остановились около лошадей с заплетенными в косы гривами и хвостами, с которых спешивались мужчины. Слуга забрал Джинори и крепкую крестьянскую лошадку Нери, пока я озирался в поисках Лоренцо. Я не увидел его, но, когда вывел Леонардо из толпы, он сам нас нашел.
– Лука Бастардо, почетный гость! – донесся до меня его высокий гнусавый голос. – Добро пожаловать!
Он подошел к смеющейся переговаривающейся толпе, и люди почтительно расступились, пропуская его: хотя ему и было всего пятнадцать, но все уже чувствовали исходившую от него властную силу. Он направлялся к нам, черные волосы развевались на ветру, лицо светилось радостью. Быть может, мне это только показалось, но я и тогда уже догадался, что, когда дело касалось Лоренцо, тут никаких «показалось» быть не могло. На нем была простая рубаха поверх штанов, без камзола. Видимо, он готовился к игре в кальчо.
– Синьор, – поприветствовал я с легким поклоном.
Лоренцо засмеялся и сердечно обнял меня.
– Ты старый друг семьи. Дедушка тебя любит, неужели ты думал, что смог бы отделаться таким прохладным приветствием? А кто этот юный плутишка с такой чудной птицей на рукавице? – спросил Лоренцо и отступил на шаг, чтобы разглядеть Леонардо.
По лицу Лоренцо при виде Леонардо разлилось тихое умиротворение – типичная реакция на его дивную красоту. Однако страх, мгновенно промелькнувший в глазах Лоренцо, не был типичным. Интересно, чего он испугался.
Леонардо невозмутимо улыбнулся Лоренцо. Этот мальчишка редко чего боялся, скорее принимал все с полным спокойствием.
– Ты будешь очень важным человеком. Будешь править миром, – произнес Леонардо. – Я вижу это. Но твоя дорога будет полна опасностей.
Лоренцо задумался.
– А дедушка с тобой знаком, мальчик?
– Вряд ли. Меня зовут…
– Отлично, тогда я познакомлю тебя с семьей, – улыбнулся Лоренцо и потрепал золотистые кудри Леонардо.
– Разумеется, – кивнул Леонардо. – Меня зовут Леонардо, сын сера Пьеро из Винчи, – со всей серьезностью произнес он. – А это подарок для вас от моего учителя, Луки Бастардо.
Он протянул птицу Лоренцо, и у того загорелись глаза. Лоренцо смотрел на сокола, затаив дыхание. Он умело распутал путы на ножках птицы и быстрым движением пальцев спустил колпак. Потом он взял Леонардо за руку и подбросил птицу. Та взмыла в небо. Толпа замолкла, и все, запрокинув головы, следили за ее полетом. Она парила и кружила высоко над холмами темной крапинкой на фоне солнца, и ее контур вычерчивался тонким ободком лилового сияния. Я подумал, что вот так, наверное, выглядел мой дух в те давние годы, когда я уносился к фрескам Джотто, работая у Сильвано, хотя я был не хищником, а скорее жертвой, которую пожирали каждый день. Внезапно сокол поджал крылья и нырнул вниз, и его силуэт становился все крупнее и крупнее, приближаясь так стремительно, что захватывало дух. И вот он камнем упал на землю на холме неподалеку от виллы. Толпа зааплодировала, и все понеслись к месту падения.
– Заяц! – закричал Лоренцо, который, естественно, ринулся впереди всех, возглавляя гонку.
– Заяц, заяц! Браво! – присоединились другие голоса.
Леонардо подбежал к Лоренцо, тот взял у мальчика перчатку и посадил птицу себе на руку.
Через минуту и я подошел к ним, проталкиваясь через толпу зрителей.
– Этой красавице нужно мяса, – проворковал Лоренцо.
Волосы у него растрепались, сам он запыхался. Я вынул кинжал из ножен и, держа за кончик, протянул Лоренцо. Тот засмеялся и бросил мне зайца.
– Отрежь ей кусочек, – сказал он. – Ты не испугаешься крови и потрохов!
Я пожал плечами и вспорол зайцу брюхо.
– А теперь, учитель, если будете резать осторожно, то увидите тонкую мембрану, которая отделяет кожу от внутренностей, – заговорил мне под руку Леонардо, сам как старый учитель, а не одиннадцатилетний мальчик. – Не надо так резко. Осторожно, осторожно, внутренности чудо как хороши, ведь это механизм самой природы!
Я только покосился на него и вполголоса спросил:
– Кто тут у нас учитель, а?
Он хохотнул, но ничего не ответил. Я вырезал зайцу кишки и бросил кусок кровавого мяса Лоренцо, который он скормил соколу-сапсану.
– Прекрасный подарок, – произнес он и склонил голову. – Подарок, достойный короля. Принимаю его с удовольствием!
Но взгляд, который он бросил, был пронзителен, как у сокола, и я понял, что, выдержав первое испытание и ответив достойным подарком на подаренное седло, я еще не прошел проверку и испытания продолжаются.
– Не теряйте даром зайца, пусть ваши слуги его потушат, – предложил я.
Он весело засмеялся и показал на слугу. Я бросил зайца человеку, похожему на мавра, и тот низко поклонился.
– Я должен показать этой принцессе ее новый дворец! – объявил Лоренцо. – А потом готовьтесь играть в кальчо!
И он удалился, сопровождаемый дюжиной мужчин, которые поздравляли его с чудным подарком, нахваливая красоту и ловкость птицы. А я повернулся к Леонардо.
– Как играют в кальчо? – спросил я.
Леонардо тихо рассмеялся и зажал себе рот ладошкой.
– А ты никогда не играл?
– Откуда взять время на игры, когда надо зарабатывать деньги, чтобы не умереть от голода, предотвратить неудачи, разорения, бедствия и смерть? – спросил я резковато.
С тех пор как Массимо, мой старый приятель с улицы, продал меня Бернардо Сильвано, я никогда не испытывал судьбу. Я знал, как серьезно люди относились к состязанию, даже когда оно имеет вид игры.
– Да и кому вздумается играть в глупые игры, когда можно наслаждаться фресками Джотто и Фра Анджелико или скульптурами Донателло? И зачем…
– Не волнуйтесь, учитель, – ответил Леонардо, жестом призывая меня успокоиться. – Кальчо очень простая игра. После праздников мальчики из Анкьяно собираются вместе и играют против мальчиков из Винчи. Я еще маленький, чтобы с ними играть, но всегда смотрю, как они играют. Есть кожаный мяч, его нужно загнать за линию противника. Это называется гол. Бежишь с этим мячом или передаешь кому-нибудь другому. Еще его можно поддавать ногой.
– Да, вроде легко, – согласился я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156