Она приняла его приглашение.
— Елки-моталки,— просипел ударник за его спиной,— видишь вон ту девчонку в третьем ряду? Мать честная, вот это экземпляр! В антракте сразу же к ней подъеду!
Карел посмотрел на Ирену, сидевшую в белом вязаном свитере, вышитом бисером. Приятель ему сообщил, что она красива, тогда и он заметил, что она красива.
— Пустой номер,— произнес он самодовольно.— Она здесь со мной, ясно?
—Да ну? — выдохнул ударник и от досады сбился с такта.
— Вот тебе и «ну»!
— И везет же людям!—с горечью обронил ударник.
ОНА ПОБЫВАЛА НА ДАЧЕ В СЛАПАХ,
а затем, когда мать Сладкого уехала погостить к родственникам, и в огромной вилле.
— Когда-то она целиком принадлежала нам,— недовольным тоном рассказывал Сладкий.— Потом наверх подселили жильцов. Но если бы я женился,— сказал он с надеждой в голосе,— и у меня было бы много детей, то нам, полагаю, все это должны были бы вернуть, а? Что же, прикажете тесниться в трех нижних комнатах? Знаешь, пока отец был жив, ничего подобного они бы сделать не посмели. К нему ходила лечиться вся Прага. Сейчас они куражатся, а тогда и заикнуться бы не посмели.
— Ты живешь вместе с матерью?
— А то как же... На ней весь дом.
— Гм. А ты не подумывал о собственной квартире?
— А зачем? Ведь это все мое!
Мать была сама любезность, как и подобало даме, помнящей «старые, добрые времена». Положа руку на сердце, Ирена ей нравилась. Пани Сладкая уже давно помышляла о том, чтобы отказаться от стряпни и уборки и возложить все заботы о доме на молодую хозяйку, са^ мой же ограничиться ролью дамы, украшающей семейный очаг, и советчицы. Ирена — девушка из провинции, рассуждала она, и, вне всякого сомнения, порядочная, трудолюбивая и к тому же не лыком шита, это сразу чувствуется. Не какая-нибудь там деревенская чумичка. Ее удовлетворил внешний облик Ирены, и она нашла ее подходящей для сына. Но, зная, сколь ветрено ее дитя, она принялась ловко расставлять- сети.
— Красивая девушка,— завела она разговор как-то вечером.
— Ирена? Ничего,— снисходительно согласился Карел.
— Верно, многие друзья тебе просто завидуют.
— Да, это есть,— согласился Сладкий.
— Досадно, что у пас такое крохотное помещение и ты не можешь ее сюда привести.
— Как это — крохотное? — возразил он.— Ведь у нас три комнаты, для начала хватит. Каждому по комнате. Или—у тебя одна, у нас вторая, а гостиная может быть общей.
— Сомневаюсь, чтобы она сюда пошла,— сказала мать.— Все же далековато от центра.
— К твоему сведению, она ни минуты не будет раздумывать. Она снимает комнату у одной весьма неприятной особы. Знаешь, сколько она ей платит? Восемьсот крон в месяц.
— Да что ты? Откуда же у нее такие деньги?
— По-моему, она работает где-то манекенщицей. Демонстрирует платья или что-то в этом роде. «Меньше калорий — больше движения!», «Пользуйтесь кремом «Ниве я»!»
— Гм, никчемное занятие. Вряд ли тебе понравится, если твоя жека станет позировать художникам, раздеваться перед каждым.
— Да Ты что, профессия манекенщицы сегодня очень распространена! И ни перед кем она не раздевается, разве что в поликлинике на приеме у врача.
— Ах так. Ну да все равно, она, наверно, привыкла к обществу. Нас двоих ей, возможно, будет маловато.
Ловко маневрируя, она создала ситуацию, при которой ему ничего другого не оставалось, как попросить руки Йрсны.
— Мать считает,— сказал он однажды,— что я должен на тебе жениться! Тоже мне идея! С чего вдруг ты выберешь меня, когда вокруг столько знакомых и друзей?
— Гм.
— Она хочет, чтобы я привел тебя в нашу хибару, половина которой к тому же нам не принадлежит.
— Гм.
— Она считает, что на первых порах у нас будет своя комната, у нее вторая, а гостиную мы по-родственному поделим. Уточню — я лично ничего против не имею. По крайней мере, и надо будет за тобой гонять к черту на кулички, как сейчас караулить тебя не понадобится.
— Так ты даже ревнуешь?
— Нисколечко! Но во мне все переворачивается, когда любой фотограф кричит тебе через столики: «Завтра в восемь у меня в ателье!» — и ты туда идешь.
— Но ведь надо же мне на что-то жить.
— Возмутительно, что ты вообще на них всех смотришь. Каждый начинает воображать, будто ему все дозволено.
— Это связано с работой. Но не думай, меня не так-то легко окрутить.
1 Обязательно (нем.). Здесь: именно,
— Черт побери, что я, прокормить тебя не смогу? Плюнь ты на все это!
Перспектива была заманчива. В последнее время Ирена уже не была нарасхват, как прежде. Ее фотографировали так часто, что рекламные отделы различных организаций стали помышлять о новых лицах. Было похоже, что в будущем ей придется работу буквально выпрашивать.
— Да ведь, черт подери, на худой конец, если у нас ничего не выйдет, мы можем по-джентльменски разойтись, разве не так? — продолжал свое признание в любви молодой заклинатель змей.— Сейчас разводят, как на конвейере. Но я не вижу причины, почему бы у нас не получилось.
Житейский опыт научил ее не слишком-то доверяться клятвенным обещаниям. Деловой тон ей понравился, он производил впечатление рассудительного благоразумия. Ей даже подумалось, что так и должно быть. Что именно врачам, видевшим благодаря своей профессии столько страданий, пристало надевать на себя личину некоторого цинизма. Пылкость присуща скорее романтическим профессиям, врач должен смотреть на вещи трезво. А Карел принадлежал к числу лучших в своей области,— по крайней мере, так говорил о себе он сам. Золотые руки, золотое сердце, хотя в операционной он и запускает в персонал инструментарием,— таким он ей представлялся.
— Хочешь попробовать?
И Ирена решила попробовать.
ПО УТРАМ ДОКТОР СЛАДКИЙ
мчался на работу в автомобиле японского производства, махал ей рукой, обтянутой лайковой перчаткой. Ирена занималась уборкой комнат и в хорошем настроении распевала песенки. Она открыла для себя радость, даруемую общением с книгами, впервые после школы у нее оказалось достаточно времени, чтобы сидеть и читать всевозможные истории. Около одиннадцати она, прихватив сумки, отправлялась за покупками. Ехала автобусом, курсировавшим с интервалами в полчаса, и возвращалась навьюченная, как обозный мул. Потом стряпала.
Свекрови, как показывает многолетний опыт, весьма склонны отравлять жизнь другим, расфуфыренные же дамочки в шляпках с вуалью — в особенности, но скажем сразу: пани Сладкая была счастливым исключением из правил, Хотя на первых порах ее и подмывало эдак поучать и читать нотации, однако вскоре верх одержали лучшие свойства ее натуры. Весь этот форс, вуальки и рюши, в сущности, не вязались с ее характером, по природе своей она была весела и общительна. Она происходила из многодетной семьи, какие были не редкостью еще лет шестьдесят тому назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76