Очень скоро у нас появились шпионы во дворце сатрапа гиксоса в Фивах и в других городах к северу до самой дельты и Нижнего царства. От них мы узнали, где размещаются отряды гиксосов и каково их боевое снаряжение, куда и каким образом они отправляются. Мы узнали о численности врага, об именах и грешках его командиров. Получили точные сведения о количестве боевых ладей и колесниц. Как только воды Нила начнут спадать, мы сможем проследить за продвижением на юг и на Фивы огромного войска и армады боевых колесниц царя Салита.
Я отправлял тайные послания от имени фараона Тамоса египтянам, завербованным в войско врага, и подстрекал их к мятежу. Они начали тоненькими струйками просачиваться по тропкам вдоль реки и приносили с собой более свежие и ценные сведения. Скоро тоненькая струйка дезертирства из войска гиксосов превратилась в полноводную реку. Два отряда лучников пришли под синими знаменами при полном вооружении. Они кричали: — За Египет и Тамоса!
Команды сотни боевых ладей подняли мятеж и перебили своих командиров гиксосов. А когда пошли вверх по реке, чтобы соединиться с нами, то пригнали с собой целый флот торговых барок, захваченных в портах Фив. Барки эти были доверху нагружены зерном, маслом, солью, вином и деревом — товарами, которые кормят войну. К этому времени все наши войска преодолели пороги и разместились в городе, за исключением маленького стада домашних гну. Их я оставил напоследок. Со своего наблюдательного поста на вершине северной башни я видел лагеря наших конных отрядов, протянувшиеся на многие мили по обоим берегам реки. Дым, поднимавшийся от костров, на которых готовили пищу, окрашивал воздух в голубой цвет.
С каждым днем силы наши росли, а по всему Египту распространялось бурное брожение. Пьяный аромат свободы наполнял грудь египтян. Кемит как страна словно переживала второе рождение. На улицах и в кабаках пели патриотические песни, а блудницы и виноторговцы жирели.
Мы с Атоном разглядывали карты и читали тайные донесения, и постепенно перед нашими глазами начала появляться несколько иная картина. Гигант-гиксос стряхнул с себя дремоту и протянул в нашу сторону вооруженный кулак. Его отряды двигались на нас из Мемфиса и каждого города Нижнего царства. Дороги были запружены колесницами Салита, а река заполнена ладьями, и все это гигантское войско шло на юг, к Фивам.
Я дождался, пока вельможа Апачан, командующий колесницами гиксосов, дошел до Фив и встал лагерем за городскими стенами со всеми своими колесницами и лошадьми. Потом отправился на заседание верховного совета к фараону Тамосу.
— Ваше величество, я пришел сообщить вам, что враг собрал у Фив сто двадцать тысяч лошадей и двенадцать тысяч колесниц. Через два месяца вода в реке спадет, и Апачан отправится в поход против нас.
Даже у Крата лицо стало серьезным.
— Попадали мы и в худшие переделки… — начал было он, но царь оборвал его.
— Я вижу по лицу царского конюшего, что он еще не все поведал нам. Я прав, Таита?
— Фараон всегда прав, — подтвердил я. — Я прошу вашего позволения привести своих гну из-за порога.
Крат рассмеялся.
— Клянусь лысиной Сета, Таита, не собираешься ли ты запрячь своих забавных зверюшек в колесницы и пойти воевать с гиксосами?
Я вежливо посмеялся вместе с ним — его чувство юмора недалеко ушло от шилуков, которыми он командовал.
Следующим утром мы с Гуи отправились вверх по реке за нашими гну. К этому времени из стада в шесть тысяч голов осталось только три сотни несчастных животных, и они стали совсем ручными. Их можно было кормить с рук. Мы неторопливо погнали их на север, чтобы не загнать до смерти.
Лошади, которых Ремрем захватил в первом коротком бою с колесницами гиксосов, содержались по моему приказу отдельно от других лошадей, пригнанных нами из Куша. Мы с Гуи привели гну на одно пастбище с этими лошадьми, и после первых беспокойных минут животные стали мирно пастись рядом. Той же ночью мы загнали лошадей гиксосов и гну в один загон. Я оставил Гуи наблюдать за ними, а сам отправился во дворец на острове Элефантина.
Должен признаться, что все последующие дни чувство неуверенности и беспокойства не оставляло меня. Я верил в успех своей хитрости, но зависела-то она от природного явления, которое я до конца не понимал. Если бы хитрость нам удалась, мы могли бы не бояться мощного удара конницы врага, которая вчетверо превосходила нашу.
Я засиделся допоздна с Атоном и уснул за своими свитками в библиотеке, когда вдруг почувствовал, что чьи-то руки трясут меня, и голос Гуи раздался в ушах.
— Просыпайся, ленивый мошенник! Просыпайся, у меня есть новости для тебя.
Лошади ждали нас у пристани. Мы поспешили к ним и вскочили в седла, как только ступили на берег. Мы мчались галопом по освещенной луной дороге, и лошади в пене принесли нас в лагерь. Конюхи зажгли светильники и работали в загонах при их слабом свете.
Семь лошадей гиксосов уже лежали на земле, и густой гной тек у них изо рта и ноздрей. Конюхи делали надрезы и вставляли камышовые трубки, чтобы спасти лошадей от удушья.
— Сработало! — закричал Гуи, грубо обнял меня и начал плясать вместе со мной. — Желтый душитель! Сработало! Сработало!
— Я же говорил, что так и будет! — со всем достоинством, на какое был способен в такой дикой пляске, ответил я. — Разумеется, сработало!
Много недель назад мы приготовили барки и поставили их у берега. Сразу погрузили на них лошадей, тех, что еще держались на ногах. Гну мы оставили в загоне. Было бы трудно объяснить их присутствие там, куда мы направлялись.
Захваченные у гиксосов боевые ладьи тащили на буксире наши барки. Мы вышли на стрежень и повернули на север. С каждого борта ладьи пятьдесят весел пенили воду — мы спешили в Фивы с подарком для вельможи Апачана.
КАК ТОЛЬКО мы прошли Ком Омбо, спустили синий флаг и подняли знамена, захваченные у гиксосов. Большинство моряков ладей, которые буксировали барки, родились уже в правление гиксосов, а некоторые даже происходили из смешанных семей и бегло говорили на языке чужеземцев.
Через две ночи к северу от Ком Омбо нас остановила ладья гиксосов Они подошли к борту и послали небольшой отряд для осмотра груза.
— Лошади для колесниц вельможи Апачана, — объяснил им кормчий. Его отец был гиксосом, а мать — знатной египтянкой. Вел он себя естественно и убедительно. После беглого осмотра нас пропустили. Прежде чем мы достигли Фив, нас еще два раза останавливали и осматривали, но каждый раз кормчему удавалось обмануть гиксосов.
Больше всего меня тревожило состояние наших лошадей. Несмотря на наши отчаянные усилия, они начали умирать, а половина живых были в плачевном состоянии. Трупы лошадей мы выбрасывали за борт и спешили на север.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196