И с Валамиром у него
замирение вышло. Они вместе напились и после опять подрались, но несильно.
Дядя Агигульф потом объяснял, что они с Валамиром играть начали в подвиг
дядин и что Валамир захотел дедушкой Рагнарисом быть, отчего драка и
случилась.
Валамир с нашим дядей Агигульфом - большие друзья.
ВЕСТЬ ИЗ БУРГА
Через три дня после памятной рыбалки дед мой Рагнарис и Хродомер тинг
собрали по поводу мертвой головы. Из нашей семьи там еще отец мой был
Тарасмунд, дядя Агигульф и брат мой Гизульф. Гизульфа взяли, потому что он
уже взрослый, так дядя Агигульф сказал, а меня не взяли. Мне потом Гизульф
рассказывал.
Сперва о голове скажу. Дядя Агигульф, гордясь собой и в воинский раж
войдя, хотел поначалу голову за волосы повесить у нас в доме под
потолочной балкой. Но все тому воспротивились. Я думаю, дедушка Рагнарис
эту чужакову голову к Арбру приревновал или бояться стал, что дядин трофей
с Арбром драться будет, потому что Арбр давно у нас живет, а чужак -
недавно и вряд ли Арбр потерпит вторую мертвую голову рядом с собой.
Отец мой Тарасмунд дяде Агигульфу так возразил, что к врагу нужно
милосердие иметь и негоже над головой измываться, коли телу погребение не
обеспечили. Сказал, что должно голову годье отнести, дабы тот голову
где-нибудь в храме сохранил, поскольку погребать ее было еще рано (ее
предполагали в бург отвезти, к Теодобаду). А пока годья голову в храме
хранить будет, пусть бы заодно нашел время и отпел ее, как положено.
Пошли мы с головой к годье, однако годья воспротивился и голову не
взял. Я думаю, годья потому еще освирепел, что к нему язычник дядя
Агигульф явился. А Агигульф потому пошел, что драгоценную голову никому не
доверял, даже родному брату. Поэтому и пришел к годье с головой. Дядя
Агигульф меня с собой взял, чтобы я ему проводником у годьи был. Он, дядя
Агигульф, ведать не ведает, что там в храме Бога Единого и как там себя
вести надлежит. Если бы то в капище было, так ведал бы.
Годья как увидел, что я с дядей Агигульфом и мертвой головой в храм
явился, так сразу выскочил и на нас руками замахал. Дядя Агигульф меня
вперед выставил: объясняй, мол, годье, что к чему. Я и объяснил, что надо
бы мертвую голову в храме сохранить, ибо негоже, чтобы она у нас дома
жила. По ночам чужак с Арбром дерется, от этого все женщины боятся и я
тоже плохо сплю, а дедушка недоволен, что Арбра обижают. Да и пахнут
голова начала, а в храме места много и благовония есть, чтобы жечь от
дурного запаха.
Хоть и были мы с дядей Агигульфом отменно кротки, а годья рассвирепел
и посохом нас прогнал, пригрозив еще и Одвульфа натравить.
По дороге домой мне еще и от дяди Агигульфа досталось. Какой же ты,
мол воин (презрительно бросил мне дядя Агигульф), коли с богарем
объясниться не можешь! И плюнул. А сам украдкой голову по волосам погладил
- доволен был, что не удалось ее в храм отдать.
Думали было голову в капище отнести. Там бы жрец за ней присмотрел, а
жрецу дядя Агигульф верил. До капища идти далеко, куда дальше, чем до
озера. Да и нельзя было в капище голову нести, ибо капище в лесу, там лисы
и барсуки голову бы объели, коли жрец не доглядел бы.
Наконец вся эта возня с головой надоела дедушке Рагнарису. Освирепел
дедушка и велел голову засолить, как испокон веков делали. Гизела
отказалась голову солить, и дедушка Рагнарис Ильдихо заставил. Ильдихо
отказаться не посмела. Гизела Ильдихо выгнала из дома вместе с поганой
головой и самый плохой горшок ей дала. Ильдихо солила голову в дальнем
углу двора, а мы с братом Гизульфом подсматривали и донимали ее шутками.
Тут же и дядя Агигульф вертелся, следил, чтобы ущерба голове не нанесла
бестолковая баба. Шутка ли - самому Теодобаду голову представлять
придется! Может, из-за этой головы целый поход сладится. Сам же дядя
Агигульф солить голову наотрез отказался, сказал, что не воинское это
занятие - с горшками возиться.
Дядя Агигульф еще оттого волновался, что годья в храме народ мутить
начал и возмущался против головы. Знал бы еще годья, что голова эта от
верующего в Бога Единого была! Меня совесть мучила, стоит ли годье про то
рассказывать.
Я решил рассказать ему, но не сейчас, а потом, когда голова уже у
Теодобада будет. Неровен час отправит нас годья к озеру за телом, чтобы
собрать этого убиенного целиком и похоронить, как положено, на сельском
кладбище. Тащить же от самого озера безголовое тело, да еще полежавшее
несколько дней на солнышке, мне ох как не хотелось. Да и дядя Агигульф бы
по головке за то не погладил. Впрочем, дяде Агигульфу - что, ему годья не
указ.
А тело, что у озера лежало, видать чего-то жаждало, не то отпевания,
не то отмщения, ибо еженощно во сне мне являлось. Страшные это были сны.
Мнилось мне ночами, будто от озера движутся по тропе в камышах, мимо рощи,
рыжеусые чужаки, по бокам от них вепри подземные бегут, а ведет их в наше
село безголовое тело. Каждую ночь с криком просыпался. Гизульф говорил,
что и ему похожее снится.
На тинг дядя Агигульф явился, ясное дело, с головой, уже засоленной.
Валамир как увидел дядю Агигульфа, так сразу закричал: не боишься, мол,
Агигульф, что ежели женишься, то голова жену твою за сиськи хватать будет?
Дядя Агигульф решил, что Валамир ему завидует, и сделал вид, что ничего не
замечает.
Меч чужаков дяде Агигульфу сберечь для себя не удалось - его дедушка
Рагнарис Хродомеру отнес. Хродомер на тинг с этим мечом явился.
Когда все собрались, дядя Агигульф еще раз рассказал то, что все уже
знали. Его слушали внимательно. Гизульф сказал потом, что жалел о
Велемуде. Если бы Велемуд на том тинге был - то-то была бы потеха! Велемуд
бы наверняка заявил, что чужака лично знал, и жену этого чужака знал, и
дочерей этого чужака бесчестил, и подробности бы привел.
По счастью, Велемуда, родича нашего, на тинге не было, потому сразу о
деле заговорили: к кому с этой новостью посылать и кого посылать.
Сперва решено было в другое село послать, то, где Гупта живет, и
откуда родом Хродомер и дедушка Рагнарис. Нужно предупредить соседей этих
о новом появлении на озере чужих, а заодно и вызнать, не слыхали ли они об
этих чужаках, кто они и откуда, и с чем пришли в наши земли, и сколько их,
и почему таятся. Когда раб-мез пропал у озера, из нашего села в то село
посылали с вестью, но в том селе ничего не знали.
Говорили сперва, что в том селе нужно мертвую голову показать. Дядя
Агигульф с головой расставаться не хотел и воспротивился, когда у него
хотели трофей его отобрать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
замирение вышло. Они вместе напились и после опять подрались, но несильно.
Дядя Агигульф потом объяснял, что они с Валамиром играть начали в подвиг
дядин и что Валамир захотел дедушкой Рагнарисом быть, отчего драка и
случилась.
Валамир с нашим дядей Агигульфом - большие друзья.
ВЕСТЬ ИЗ БУРГА
Через три дня после памятной рыбалки дед мой Рагнарис и Хродомер тинг
собрали по поводу мертвой головы. Из нашей семьи там еще отец мой был
Тарасмунд, дядя Агигульф и брат мой Гизульф. Гизульфа взяли, потому что он
уже взрослый, так дядя Агигульф сказал, а меня не взяли. Мне потом Гизульф
рассказывал.
Сперва о голове скажу. Дядя Агигульф, гордясь собой и в воинский раж
войдя, хотел поначалу голову за волосы повесить у нас в доме под
потолочной балкой. Но все тому воспротивились. Я думаю, дедушка Рагнарис
эту чужакову голову к Арбру приревновал или бояться стал, что дядин трофей
с Арбром драться будет, потому что Арбр давно у нас живет, а чужак -
недавно и вряд ли Арбр потерпит вторую мертвую голову рядом с собой.
Отец мой Тарасмунд дяде Агигульфу так возразил, что к врагу нужно
милосердие иметь и негоже над головой измываться, коли телу погребение не
обеспечили. Сказал, что должно голову годье отнести, дабы тот голову
где-нибудь в храме сохранил, поскольку погребать ее было еще рано (ее
предполагали в бург отвезти, к Теодобаду). А пока годья голову в храме
хранить будет, пусть бы заодно нашел время и отпел ее, как положено.
Пошли мы с головой к годье, однако годья воспротивился и голову не
взял. Я думаю, годья потому еще освирепел, что к нему язычник дядя
Агигульф явился. А Агигульф потому пошел, что драгоценную голову никому не
доверял, даже родному брату. Поэтому и пришел к годье с головой. Дядя
Агигульф меня с собой взял, чтобы я ему проводником у годьи был. Он, дядя
Агигульф, ведать не ведает, что там в храме Бога Единого и как там себя
вести надлежит. Если бы то в капище было, так ведал бы.
Годья как увидел, что я с дядей Агигульфом и мертвой головой в храм
явился, так сразу выскочил и на нас руками замахал. Дядя Агигульф меня
вперед выставил: объясняй, мол, годье, что к чему. Я и объяснил, что надо
бы мертвую голову в храме сохранить, ибо негоже, чтобы она у нас дома
жила. По ночам чужак с Арбром дерется, от этого все женщины боятся и я
тоже плохо сплю, а дедушка недоволен, что Арбра обижают. Да и пахнут
голова начала, а в храме места много и благовония есть, чтобы жечь от
дурного запаха.
Хоть и были мы с дядей Агигульфом отменно кротки, а годья рассвирепел
и посохом нас прогнал, пригрозив еще и Одвульфа натравить.
По дороге домой мне еще и от дяди Агигульфа досталось. Какой же ты,
мол воин (презрительно бросил мне дядя Агигульф), коли с богарем
объясниться не можешь! И плюнул. А сам украдкой голову по волосам погладил
- доволен был, что не удалось ее в храм отдать.
Думали было голову в капище отнести. Там бы жрец за ней присмотрел, а
жрецу дядя Агигульф верил. До капища идти далеко, куда дальше, чем до
озера. Да и нельзя было в капище голову нести, ибо капище в лесу, там лисы
и барсуки голову бы объели, коли жрец не доглядел бы.
Наконец вся эта возня с головой надоела дедушке Рагнарису. Освирепел
дедушка и велел голову засолить, как испокон веков делали. Гизела
отказалась голову солить, и дедушка Рагнарис Ильдихо заставил. Ильдихо
отказаться не посмела. Гизела Ильдихо выгнала из дома вместе с поганой
головой и самый плохой горшок ей дала. Ильдихо солила голову в дальнем
углу двора, а мы с братом Гизульфом подсматривали и донимали ее шутками.
Тут же и дядя Агигульф вертелся, следил, чтобы ущерба голове не нанесла
бестолковая баба. Шутка ли - самому Теодобаду голову представлять
придется! Может, из-за этой головы целый поход сладится. Сам же дядя
Агигульф солить голову наотрез отказался, сказал, что не воинское это
занятие - с горшками возиться.
Дядя Агигульф еще оттого волновался, что годья в храме народ мутить
начал и возмущался против головы. Знал бы еще годья, что голова эта от
верующего в Бога Единого была! Меня совесть мучила, стоит ли годье про то
рассказывать.
Я решил рассказать ему, но не сейчас, а потом, когда голова уже у
Теодобада будет. Неровен час отправит нас годья к озеру за телом, чтобы
собрать этого убиенного целиком и похоронить, как положено, на сельском
кладбище. Тащить же от самого озера безголовое тело, да еще полежавшее
несколько дней на солнышке, мне ох как не хотелось. Да и дядя Агигульф бы
по головке за то не погладил. Впрочем, дяде Агигульфу - что, ему годья не
указ.
А тело, что у озера лежало, видать чего-то жаждало, не то отпевания,
не то отмщения, ибо еженощно во сне мне являлось. Страшные это были сны.
Мнилось мне ночами, будто от озера движутся по тропе в камышах, мимо рощи,
рыжеусые чужаки, по бокам от них вепри подземные бегут, а ведет их в наше
село безголовое тело. Каждую ночь с криком просыпался. Гизульф говорил,
что и ему похожее снится.
На тинг дядя Агигульф явился, ясное дело, с головой, уже засоленной.
Валамир как увидел дядю Агигульфа, так сразу закричал: не боишься, мол,
Агигульф, что ежели женишься, то голова жену твою за сиськи хватать будет?
Дядя Агигульф решил, что Валамир ему завидует, и сделал вид, что ничего не
замечает.
Меч чужаков дяде Агигульфу сберечь для себя не удалось - его дедушка
Рагнарис Хродомеру отнес. Хродомер на тинг с этим мечом явился.
Когда все собрались, дядя Агигульф еще раз рассказал то, что все уже
знали. Его слушали внимательно. Гизульф сказал потом, что жалел о
Велемуде. Если бы Велемуд на том тинге был - то-то была бы потеха! Велемуд
бы наверняка заявил, что чужака лично знал, и жену этого чужака знал, и
дочерей этого чужака бесчестил, и подробности бы привел.
По счастью, Велемуда, родича нашего, на тинге не было, потому сразу о
деле заговорили: к кому с этой новостью посылать и кого посылать.
Сперва решено было в другое село послать, то, где Гупта живет, и
откуда родом Хродомер и дедушка Рагнарис. Нужно предупредить соседей этих
о новом появлении на озере чужих, а заодно и вызнать, не слыхали ли они об
этих чужаках, кто они и откуда, и с чем пришли в наши земли, и сколько их,
и почему таятся. Когда раб-мез пропал у озера, из нашего села в то село
посылали с вестью, но в том селе ничего не знали.
Говорили сперва, что в том селе нужно мертвую голову показать. Дядя
Агигульф с головой расставаться не хотел и воспротивился, когда у него
хотели трофей его отобрать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63