- Не знаю, - произнес он наконец тихо и немного испуганно. - Кажется,
я мечтал об этом. Ведь я мечтал с детства о всяких пустяках. Я помню, как
мне хотелось, чтобы зацвела сухая ветка, которую я подобрал во дворе, я
просто держал ее в руке и знал, что она зацветет, и она зацвела. Она вся
покрылась белыми цветами. Я побежал к маме и рассказал ей об этом, но она
дала мне подзатыльник и сказала, чтобы я не занимался ерундой.
Руди, казалось, и сам удивился этому воспоминанию.
Ингольд покачал головой.
- Разве можно такое говорить ребенку.
Руди пожал плечами.
- Мне всегда было интересно, что и как устроено. Наверное, поэтому я
неплохо разбираюсь в машинах, знаю, как работает их мотор, чувствую, все
ли в них в порядке или нет. Я и на этой земле околачиваюсь для того, чтобы
понять, как устроен человек и зачем он существует.
Ингольд вздохнул и положил засохшее растение на камень:
- Может быть, так оно и есть, - наконец произнес он. - И ты никогда
не получишь должного образования. А между тем очень опасно быть
невежественным магом.
Сильный ветер ворвался в лощину. Ингольд поднялся, дрожа, и натянул
поглубже капюшон, замотав поверх него шарф так, что остались видны лишь
глубоко посаженные блестящие глаза и кончик носа. Руди тоже встал, повесил
бутылку с водой на седло и повел Че вверх по узенькой тропинке. Ингольд
проворно карабкался впереди.
- Ингольд?
Они выбрались на дорогу. Стайка степных курочек выпорхнула у них
из-под ног, и Че испуганно вскинул голову. Небо заметно потемнело, а
вдалеке Руди различил стену дождя.
- Чем же опасен невежественный маг?
Колдун обернулся и посмотрел на него:
- Волшебнику подвластно искусство магии. Это сродни любви, Руди. Она
нужна тебе, и ты ищешь ее. И не встретив большую любовь, ты миришься с ее
жалким подобием. Это может разбить не только твою жизнь, но и жизнь того,
кого ты затронул.
- Именно поэтому и создана школа в Кво и Совет, - добавил он. - С тех
пор, как старый Форн покинул школу и удалился в свою черную башню на
берегу моря, Архимаг и Совет решили обучать всех, кто был в состоянии
постичь смысл учения. Они действовали по принципам старых волшебников,
используя наследие империй, существовавших еще до первого появления
Дарков, три тысячи лет назад. Они древнее Церкви.
- Может быть, поэтому Церковь и ополчилась против нас?
Ветер принес холодный дождь с градом. Руди надвинул капюшон на глаза.
Он уже давно привык к мысли, что если идет дождь, то он непременно
промокнет - на голой равнине негде было укрыться.
- Церковь считает нас богоотступниками, - коротко сказал Ингольд. -
Церковники говорят о нашей силе как о дьявольском обмане. А все потому,
что мы можем совершать превращения и не поклоняемся их Богу. Мы отлучены
от Церкви наравне с еретиками и убийцами. А когда мы умираем, нас хоронят
в неосвященной земле, если просто не зарывают, как скотину. И помни, что
нет закона, который бы защитил волшебника.
Тьма склепа под дворцом в Карсте вспомнилась Руди - узкая келья и
Ингольд, до изнеможения повторявший Заклинание Чейн.
Неудивительно, подумал он, что люди, у которых есть дар, предпочитают
отречься от него. Напротив, удивительно, что кто-то все-таки становится
волшебником.
Их окружал черный ливень. Он заливал канавы и низины, стекал по плащу
Руди, пропитывая его. Руди пытался вспомнить, когда он в последний раз
видел ясное небо, и с ужасом думал, что никогда его больше не увидит.
Ингольд продолжал говорить, обращаясь скорее к себе, чем к своему
спутнику.
- Вот почему так крепка связь между нами. Мы единственные, кто
действительно понимает друг друга, вот как Лохиро и я. Мы путешествовали с
ним, чужие всему миру, он стал для меня сыном, а я заменил ему отца. Все,
что у нас есть - это наш дар да еще те немногие, не наделенные даром
колдовства, но даром понимания. Кво - это не только центр магии на земле,
это наш дом.
Ливень затих, но солнце не проглянуло. Туман окутал землю.
- Волшебники женятся только на колдуньях, - спросил Руди, - или им
разрешен брак с обыкновенными женщинами?
Ингольд покачал головой:
- Неофициально. Ведь мы отлучены от Церкви. Хотя в прошлые времена
дела обстояли иначе, - он покосился на Руди, и тому стало неуютно, будто
Ингольд прочитал его мысли. - Принято говорить, что жена колдуна - вдова.
Ведь мы странники, Руди. Мы сделали выбор в пользу нашего дара. Конечно,
есть люди, которые понимают нас и понимают то, что мы непохожи на них, но
мало кто может долго общаться с нами. В некотором смысле на нас
действительно лежит печать проклятия, но не того, которое имеет в виду
Церковь.
- Любят ли волшебники?
В голубых глазах Ингольда промелькнула боль.
- Бог помогает нам...
Вся эта странная смесь информации нужна была, чтобы помочь Руди
успокоиться и сосредоточиться. Ведь от понимания мира до понимания магии -
один шаг.
Однажды ночью Ингольд творил заклинания над пеплом маленького костра,
и Руди, который к тому времени уже понял, что волшебник не повторяется,
провел ночь, изучая их форму и порядок. Потом, стоя на часах, он
воспроизводил их в памяти - ведь в каждом отдельном символе была
сосредоточена часть силы. Иногда за ужином Ингольд рассказывал о том, как
их используют для медитации или гадания, откуда появились заклинания и кто
первый сотворил их. Руди медленно постигал их смысл, пока не увидел, что
заклинание, сотворенное соответствующими мыслями и словами, показывает
полностью свое действие. Так, как Йед мог отвратить летящий снаряд, как То
мог сделать невидимое видимым, как Перн мог сфокусировать мысли тех, кто
смотрел на это, на справедливости и законе.
Ингольд никогда больше не извлекал эти заклинания из своей памяти. Он
учил Руди другим вещам, по мере того как равнина уступала место холодной
пустыне с солончаками и полынью. Он показывал простые трюки, учил
искусству иллюзии, дающему возможность видеть вещи, которых нет. Маг умел
распознать трюк, но большинство людей видели то, что видели: человека с
другой внешностью, животное, дерево, вихрь.
Это не столько магия, подумал Руди, скорее действие, творчество, но
не совсем обычное.
Он мог уже вызвать огонь и превратить белый волшебный свет в шарик,
который светил, не грея, как огонь святого Эльма, на посохе. Он научился
видеть в темноте и рисовать в воздухе разные предметы. Когда они попали в
настоящую пустыню, Ингольд показал ему, как, колдуя над веточкой растения,
сделать водяной компас и как с помощью магии отличить ядовитое растение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86