Ничего удивительного, что после стольких лет одиночества Ингольд был
абсолютно независим теперь. Руди поднял свой бесполезный посох и заковылял
на запад.
Он шел целый день и был уверен, что держит путь на запад, хотя солнце
и не выглядывало из-за вечной череды облаков. Временами он думал, что
будет делать, когда окажется у Сивардских гор. Но какого черта он
беспокоился, спрашивая себя: "Ты умрешь задолго до того, как увидишь их?"
Незачем было продолжать путь, но он шел, как муравей, пересекающий
футбольное поле. Он хотел знать, что случилось с Ингольдом: Тьма ли
поглотила его или было что-то еще - та невидимая энергия, которой боялись
Белые Рейдеры? Что станет с Джил, застрявшей навеки в чужой Вселенной?
Руди шел через высокие, голые скалы, и земля вокруг него состояла из
гальки и песка, и лишь изредка встречались полоски солончака. Сдуваемые
ветром снег и песок хлестали его по лицу, холод проникал сквозь повязку,
отчего боль становилась невыносимой. Пальцы немели в потрепанных
перчатках. Три дня он был один, блуждая, как призрак, по этой пустынной
земле, - еще никогда в жизни он так долго не оставался в одиночестве. Хотя
одиночество меньше, чем другим, надоедало ему, Руди был бы рад встрече с
любым, даже совсем незнакомым человеком. Скоро он обнаружил, что стал
привыкать к компании собственного духа, но мысль о многолетних скитаниях
приводила его в ужас.
Наступили сумерки, и Руди стал подумывать о ночлеге. Земля вокруг
была пустынной и безжизненной. Он чувствовал себя слабым и истощенным, но
понимал, что надо продолжать путь, пока не найдется что-нибудь более
подходящее. Лечь и заснуть на открытой местности было равносильно смерти.
Вдруг он уловил какое-то движение. Что-то неуклюже подпрыгивало по
гребню каменистой гряды, было, однако, как ни странно, в этом движении
что-то кошачье... Руди похолодел. В это время суток сероватый свет
обманывал зрение, а раскачивание нескольких кустов на ветру маскировало
шаги тех, кто охотился в сумерках. "Дуики, - подумал он. - Не приведи
Господь".
Затем он увидел серую полоску на горизонте. Она невесомо двигалась
над песками - зыбь волчьего цвета перьев и бледный отсвет на клювах,
подобных лезвию косы.
Некуда было бежать, и не было никакой надежды скрыться от птиц, но
Руди побежал. Он ощущал свербящую боль в левой ноге и ребре и все равно
бежал со спринтерской скоростью прочь, отчаянно, не имея ни малейшей
надежды на спасение, словно пытаясь убежать от настигающего его
автомобиля. Камни сбивали ноги до крови, а воздух застревал в легких. Он
не оглядывался и не думал ни о чем, кроме спасения. Он не чувствовал ни
боли, ни усталости, только отчаянный страх, пытаясь укрыться в гуще
сумерек.
Когда Руди упал, он сразу подумал, что с левой ногой все кончено. А
руки, которые он выставил, чтобы ухватиться за что-нибудь, встретили
пустоту, и горемыка полетел вниз сквозь кучу веток, которые маскировали
яму. В полутьме и неразберихе он почувствовал, как сучья рвут ему волосы.
Он уткнулся во что-то деревянное и жесткое, что ободрало кожу на лице,
когда, полукатясь, полускользя последние два-три фута, упал наконец на
свежевскопанную землю. Слишком ошеломленный, чтобы понять, что произошло,
он перевернулся на спину и посмотрел наверх. В десяти футах над ним,
закрывая горизонт, на краю поросшего кустарником обрыва стояла ужасная
птица и, наклонив голову, разглядывала его, как бы не понимая, почему он
так неожиданно очутился внизу. Замерев, Руди с ужасом думал, не прыгнет ли
она вслед за ним. Ему никогда не справиться с ней, даже если бы, падая, он
не сломал руку. Но птица недовольно взъерошила перья, открыла сабельный
клюв, издала хриплый звук неудовольствия и ушла, растворившись в сумерках.
Руди прислонился спиной к столбу и закрыл глаза. Он почувствовал, что
мог бы уснуть, упасть в обморок, умереть - все уже было безразлично. Но
потом он сказал себе, что дела его не так уж плохи, и лучше сесть и
поразмыслить над ситуацией, если он действительно не хочет плохо кончить.
Наконец неутомимый путешественник открыл глаза и огляделся.
Фантастика. Я угодил в ловушку для мамонта.
Другого нельзя предположить. Большую часть веток, составляющих крышу
ловушки, он увлек своим падением вниз, и теперь был виден край ямы и
угасающее небо. В яме пахло свежевскопанной землей, а наверху из черных
стен торчали белые отростки корней. В центре ямы были вбиты три огромных
кола, против одного из которых Руди и упал. Подтянувшись вверх и потрогав
ободранную щеку, он сказал себе: "Веселее! Ты мог бы проткнуть себя, когда
летел вниз".
Какой дьявол выкопал эту ловушку? Существует какой-нибудь город?..
Белые Рейдеры!
Фантастика!
Руди соскользнул назад, тяжело опустился у основания столба и уронил
голову на руки. Лучше бы я угодил на этот кол, подумал он. По крайней
мере, все закончилось бы быстрее. Как происходит, что мрачные вещи
становятся еще хуже, стоит только мне пошевелиться?
"Чего мне сейчас не хватает, - с горечью размышлял он, - так это
самого мамонта".
Земля задрожала.
Высокий пронзительный трубный звук раненого зверя долетел до него
издалека вместе с глухим звуком массивного тела, спасающегося бегством, и
быстрым топотом копыт.
"Если я останусь здесь, - подумал Руди устало, - чертов мамонт
свалится прямо на меня и раздавит в лепешку".
"Нет, - решил он, - с недавних пор все идет по-другому. Я буду
покалечен, а затем встречусь с Рейдерами. Но, боже, они же на лошадях.
Даже целый и невредимый, я не смог бы убежать от них".
Какого черта! На коленях Руди отполз в угол ямы, подальше от места,
куда должен был свалиться мамонт и где ему меньше угрожала опасность.
Земля грохотала, сотрясаясь под ногами зверя; пронзительный звук напоминал
охотничий рог и отдавался резкой болью в голове Руди. Грохот напоминал
приближающуюся бронетанковую дивизию - неизбежный, пропитывающий Руди
сумеречным кошмаром шума и страха. Сотрясение земли пронизывало его до
самых костей.
Он посмотрел вверх и увидел на фоне неба силуэт мамонта - массивную
бурую голову, гору мяса с двухэтажный дом, повисший хобот и красные глаза,
наполненные дикой болью и яростью. Темная кровь до колен омывала его
громадные дрожавшие ноги. Загнанный в ловушку, Руди с безысходным ужасом
наблюдал за этой сценой. Топот мамонта, рев и дробь копыт слились в единый
звук.
Всадник пронесся над самым краем ямы, и косы белесовато блеснули во
мраке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86