Нам никогда уже не попасть в
земной лабиринт.
- Он едет рядом с нами! - заорал Сэм, выглянув в окно слева.
Я не видел его, но чувствовал, как Мур намеренно ударялся о бок
нашего тяжеловоза, чтобы столкнуть его с дороги. Видимо, коридор
безопасности был настолько широк, что оставалось еще место для машины
Мура, и он мог протиснуться рядом с нами. Я не мог управлять тяжеловозом и
не мог ничего сделать с Муром.
- Он не в коридоре безопасности! - закричал Сэм. - Он...
Тут я увидел машину Мура. Она поднялась над дорогой, поднятая
невидимой гравитационной лапой. На краткий миг я увидел через стекло
улыбку Мура, и от нее у меня кровь похолодела в жилах. Он смотрел прямо на
меня.
Встретимся в аду - казалось, говорила его физиономия.
Потом машина исчезла.
- Закрой глаза!
Очень странная команда, если учесть, что она обращена к звездному
толкачу, пока он ведет машину. Но я-то знал, почему. Атомы машины Мура,
после того, как их разорвет, еще несколько раз покрутятся вокруг цилиндра,
прежде чем их засосет, а в это время они испускают синхронную радиацию,
что означает множество света.
Вспышка не ослепила меня, но сверкающие звездочки прыгали у меня
перед глазами довольно долго. Поэтому, наверное, я не увидел, что дорога
впереди резко поворачивает вправо. Компьютер это углядел, попытался
предупредить меня, но было слишком поздно. Сэм выскочил со своего сиденья
и попытался перехватить управление.
Слишком поздно. Мы вылетели из коридора безопасности, совсем сошли с
дороги, но все еще были на земле. Чудовищные кулаки, казалось, колотили
нас, невидимые силы тянули и толкали. Мне все чуднее было, что мы
по-прежнему живы, все еще путешествуем. Я все еще пока был в своей машине,
в тяжеловозе. Теперь все мои чувства обострились, в последние моменты
моего существования. Я все еще был там, где хотел быть, делал то, что мне
всегда нравилось, Сэм был рядом, а мы ехали по ровной, красивой дороге.
Тут Юрий сказал мне:
- Ты вот-вот войдешь в историю, Джейк. Причем в буквальном смысле.
Вдруг тяжеловоз полетел по воздуху, влетая в портал, словно неуклюжий
самолет в своем первом и последнем полете, он пронесся через портал, через
дыру в небе - эта дыра с размытыми краями вырастала перед нами, готовая
засосать нас. Я сказал в пространство, что это похоже на дыру во
временно-пространственном континууме - мы как раз через похожие и
проскакиваем в порталах. Оно так и было. Я решил, что когда-нибудь спрошу,
что эта портальная дыра делает так высоко над землей, в небе, они же
обычно гораздо ниже, словно на уровне дороги, чтобы в них могли проехать
машины. Я как раз думал об этом, когда тяжеловоз торжественно въехал в эту
дыру ровненько и плавно.
И тут больше ничего не было. Абсолютно ничего.
28
Ничего. Я подумал, что такого не может быть, поэтому я заполнил
пустоту тем, что мне пришло в голову.
- Пусть хоть что-нибудь будет, - попросил я.
И на тебе. Возле меня был Юрий.
- Рассматривай следующие события как события, происходящие вообще вне
времени, - сказал он.
- Ну, знаешь, мне это не по зубам, - ответил я.
Он рассмеялся.
- Я тебя знаю очень мало времени, Джейк, но могу сказать, что ты один
из самых примечательных людей, какие только попадались мне на веку.
- А мне это все говорят.
- Так и должно быть. Пойдем?
- Куда? Тут же ничего нет, куда можно было бы пойти. Собственно
говоря... - я обнял его за плечи. - Слушай, Юрий, старина. Ты же не
собираешься мне сказать, что ты - дух прошедшего рождества, как у
Диккенса, или что-нибудь в этом роде?
Он на миг задумался.
- Диккенс? Да, Диккенс. Боюсь, что я очень плохо знаю английскую
литературу.
- А я, наоборот. Я всегда обожал Достоевского. Могу тебе построчно и
постранично цитировать "Идиота".
- Я его никогда не читал.
Я был потрясен.
- И ты еще называешь себя образованным человеком?
- Вряд ли. Вселенную надо защищать от ученых, чьи интересы связаны с
литературой.
- Ну хорошо, ты выполнил свой долг. Ну, а что ты хотел сказать?
- Давай пройдемся, Джейк.
- По чему именно мы собираемся пройтись? Не понимаю... Ох! - Тут я
почувствовал под ногами пол, слегка скользкий, словно свеженатертый. Я
посмотрел. Пол блестел.
Мы пошли. Пока мы шли, я чувствовал, что нас как будто окружает
огромный зал. Невидимый, словно черное на черном, но он чувствовался.
Крыша его была где-то в нескольких километрах над нами. Наши шаги
отдавались эхом.
- Это мой собственный спектакль? - спросил я.
- Частично. Мне нравится то ощущение пространства, которое ты создал.
- Огромный домище, - сказал я. - А что это?
- Может быть, конференц-зал. Может быть, что-нибудь еще.
- У меня есть вопрос.
- Давай.
- Он довольно приземленный. Насчет порталов. Они создают не один
проход?
- А, ты имеешь в виду тот портал, через который как раз сейчас
проезжаешь?
- Ну, пусть так...
- Да, обычно проход не один. Комплекс цилиндров создает целое
множество пространственно-временных искажений. Большая часть вторичных
проходов на самом деле непроходима. Они не используются. Это уже какое-то
время известно, разумеется, результаты этих исследований широкой публике
неизвестны. Как ты понимаешь, колониальные власти подвергают строгой
цензуре все публикации. Вторичные эффекты довольно трудно увидеть, если не
знаешь, что искать.
- Ясно. Спасибо.
Вдалеке я что-то увидел. Мы подошли поближе, и я увидел, что это был
Прим, вернее, какая-то огромная его статуя. Если это и была статуя, то она
говорила.
- Теперь мы пришли к заключению, - сказала статуя, а голос звучал,
как голос Прима. Статуя была километра два в высоту.
- Воистину, - раздался голос Богини.
Прим сказал:
- Ты удовлетворена конструкцией? Его логические элементы больше не
оскорбляют тебя?
Я повернулся и посмотрел. Богиня надвигалась на нас из такой огромной
дали, что я мог протянуть руку и коснуться ее.
- Не столько логика меня оскорбляет, сколько отсутствие элегантности
решения, - ответила Богиня.
- Тогда ответь - что важнее? Элегантность или действенность?
- И то, и другое - первостепенной важности.
- Тогда в том, что ты говоришь, есть правда. И все же я нахожу изъяны
в твоем цветовом решении мыслеразветвления.
Я наклонился к уху Юрия.
- Кто что в чем находит?!
- Не каждая идея может быть выражена словом, увы, - ответил Юрий. Он
говорил шепотом. - Ну, это очень трудно передать.
- А о чем они вообще, черт побери, говорят?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
земной лабиринт.
- Он едет рядом с нами! - заорал Сэм, выглянув в окно слева.
Я не видел его, но чувствовал, как Мур намеренно ударялся о бок
нашего тяжеловоза, чтобы столкнуть его с дороги. Видимо, коридор
безопасности был настолько широк, что оставалось еще место для машины
Мура, и он мог протиснуться рядом с нами. Я не мог управлять тяжеловозом и
не мог ничего сделать с Муром.
- Он не в коридоре безопасности! - закричал Сэм. - Он...
Тут я увидел машину Мура. Она поднялась над дорогой, поднятая
невидимой гравитационной лапой. На краткий миг я увидел через стекло
улыбку Мура, и от нее у меня кровь похолодела в жилах. Он смотрел прямо на
меня.
Встретимся в аду - казалось, говорила его физиономия.
Потом машина исчезла.
- Закрой глаза!
Очень странная команда, если учесть, что она обращена к звездному
толкачу, пока он ведет машину. Но я-то знал, почему. Атомы машины Мура,
после того, как их разорвет, еще несколько раз покрутятся вокруг цилиндра,
прежде чем их засосет, а в это время они испускают синхронную радиацию,
что означает множество света.
Вспышка не ослепила меня, но сверкающие звездочки прыгали у меня
перед глазами довольно долго. Поэтому, наверное, я не увидел, что дорога
впереди резко поворачивает вправо. Компьютер это углядел, попытался
предупредить меня, но было слишком поздно. Сэм выскочил со своего сиденья
и попытался перехватить управление.
Слишком поздно. Мы вылетели из коридора безопасности, совсем сошли с
дороги, но все еще были на земле. Чудовищные кулаки, казалось, колотили
нас, невидимые силы тянули и толкали. Мне все чуднее было, что мы
по-прежнему живы, все еще путешествуем. Я все еще пока был в своей машине,
в тяжеловозе. Теперь все мои чувства обострились, в последние моменты
моего существования. Я все еще был там, где хотел быть, делал то, что мне
всегда нравилось, Сэм был рядом, а мы ехали по ровной, красивой дороге.
Тут Юрий сказал мне:
- Ты вот-вот войдешь в историю, Джейк. Причем в буквальном смысле.
Вдруг тяжеловоз полетел по воздуху, влетая в портал, словно неуклюжий
самолет в своем первом и последнем полете, он пронесся через портал, через
дыру в небе - эта дыра с размытыми краями вырастала перед нами, готовая
засосать нас. Я сказал в пространство, что это похоже на дыру во
временно-пространственном континууме - мы как раз через похожие и
проскакиваем в порталах. Оно так и было. Я решил, что когда-нибудь спрошу,
что эта портальная дыра делает так высоко над землей, в небе, они же
обычно гораздо ниже, словно на уровне дороги, чтобы в них могли проехать
машины. Я как раз думал об этом, когда тяжеловоз торжественно въехал в эту
дыру ровненько и плавно.
И тут больше ничего не было. Абсолютно ничего.
28
Ничего. Я подумал, что такого не может быть, поэтому я заполнил
пустоту тем, что мне пришло в голову.
- Пусть хоть что-нибудь будет, - попросил я.
И на тебе. Возле меня был Юрий.
- Рассматривай следующие события как события, происходящие вообще вне
времени, - сказал он.
- Ну, знаешь, мне это не по зубам, - ответил я.
Он рассмеялся.
- Я тебя знаю очень мало времени, Джейк, но могу сказать, что ты один
из самых примечательных людей, какие только попадались мне на веку.
- А мне это все говорят.
- Так и должно быть. Пойдем?
- Куда? Тут же ничего нет, куда можно было бы пойти. Собственно
говоря... - я обнял его за плечи. - Слушай, Юрий, старина. Ты же не
собираешься мне сказать, что ты - дух прошедшего рождества, как у
Диккенса, или что-нибудь в этом роде?
Он на миг задумался.
- Диккенс? Да, Диккенс. Боюсь, что я очень плохо знаю английскую
литературу.
- А я, наоборот. Я всегда обожал Достоевского. Могу тебе построчно и
постранично цитировать "Идиота".
- Я его никогда не читал.
Я был потрясен.
- И ты еще называешь себя образованным человеком?
- Вряд ли. Вселенную надо защищать от ученых, чьи интересы связаны с
литературой.
- Ну хорошо, ты выполнил свой долг. Ну, а что ты хотел сказать?
- Давай пройдемся, Джейк.
- По чему именно мы собираемся пройтись? Не понимаю... Ох! - Тут я
почувствовал под ногами пол, слегка скользкий, словно свеженатертый. Я
посмотрел. Пол блестел.
Мы пошли. Пока мы шли, я чувствовал, что нас как будто окружает
огромный зал. Невидимый, словно черное на черном, но он чувствовался.
Крыша его была где-то в нескольких километрах над нами. Наши шаги
отдавались эхом.
- Это мой собственный спектакль? - спросил я.
- Частично. Мне нравится то ощущение пространства, которое ты создал.
- Огромный домище, - сказал я. - А что это?
- Может быть, конференц-зал. Может быть, что-нибудь еще.
- У меня есть вопрос.
- Давай.
- Он довольно приземленный. Насчет порталов. Они создают не один
проход?
- А, ты имеешь в виду тот портал, через который как раз сейчас
проезжаешь?
- Ну, пусть так...
- Да, обычно проход не один. Комплекс цилиндров создает целое
множество пространственно-временных искажений. Большая часть вторичных
проходов на самом деле непроходима. Они не используются. Это уже какое-то
время известно, разумеется, результаты этих исследований широкой публике
неизвестны. Как ты понимаешь, колониальные власти подвергают строгой
цензуре все публикации. Вторичные эффекты довольно трудно увидеть, если не
знаешь, что искать.
- Ясно. Спасибо.
Вдалеке я что-то увидел. Мы подошли поближе, и я увидел, что это был
Прим, вернее, какая-то огромная его статуя. Если это и была статуя, то она
говорила.
- Теперь мы пришли к заключению, - сказала статуя, а голос звучал,
как голос Прима. Статуя была километра два в высоту.
- Воистину, - раздался голос Богини.
Прим сказал:
- Ты удовлетворена конструкцией? Его логические элементы больше не
оскорбляют тебя?
Я повернулся и посмотрел. Богиня надвигалась на нас из такой огромной
дали, что я мог протянуть руку и коснуться ее.
- Не столько логика меня оскорбляет, сколько отсутствие элегантности
решения, - ответила Богиня.
- Тогда ответь - что важнее? Элегантность или действенность?
- И то, и другое - первостепенной важности.
- Тогда в том, что ты говоришь, есть правда. И все же я нахожу изъяны
в твоем цветовом решении мыслеразветвления.
Я наклонился к уху Юрия.
- Кто что в чем находит?!
- Не каждая идея может быть выражена словом, увы, - ответил Юрий. Он
говорил шепотом. - Ну, это очень трудно передать.
- А о чем они вообще, черт побери, говорят?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95