Обыкновенно покупалась курица по 41 рубль килограмм или мороженная горбуша, картошка, рис, макароны, для меня литровая пластиковая бутыль "Портвейна" от 40 до 45 рублей за бутыль. Возвращалась она с рюкзачком, было слышно долго топала по лестнице в зубах какое-нибудь зелёное мороженое. Румянец во все щёки. Детский лучезарный вид в её случае был обманчив - на самом деле внутри сидело травмированное самообороняющееся изо всех сил существо, готовое сжать клыки. Её самое длинное произведение называлось "Девочка - бультерьерочка" страниц сорок человеконенавистнических наблюдений над миром. Любимый певец Мэрэлин Мэнсон. В коридоре московской квартиры у нас висел его цветной портрет формата А-2. Любимый герой - Чикатило, которого она ласково называла "Андреем". Он такой беззащитный, - говорила она.
В городе начали готовиться к Новому Году. Мы решили однажды все же пойти основательно погулять, так как я сказал ей, что в центре повсюду завезли ледяные глыбы и начали изготавливать из глыб ледяные скульптуры. Что даже есть ящеры. Мы оделись, взяли фотоаппарат, и пошли. Она одела тёплые колготки, сарафан, бомбер и сверху дублёнку. А под капюшон ещё вязаную шапочку с кистями. Мы пошли по проспекту Мира, шли долго, все измёрзли и вышли к ледяному Енисею. Мы приехали в Красноярск, когда Енисей уже стоял замёрзший. Нам и нужно было выйти к замёрзшему Енисею, но мы вышли не туда. Мы хотели выйти к гостинице "Красноярск". Именно там, сказали нам по местному теле, "воздвигнуты наилучшие скульптуры в городе". Делать нечего пошли обратно. У меня всегда очень горячие руки, я не когда не ношу перчаток. А она забыла свои варежки в Москве, хотя стала готовиться к поездке давным-давно, но вот забыла. Я взял её за ручку и мы пошли. Я в лоховском тулупчике из пропитанного серого брезента (сменял его некогда у Тараса Рабко на джинсы "Левис"). С бородкой, -косящий под провинциального дедушку, и она косящая под внучку. На самом деле такие два типчика вовсю совокуплялись!
Наконец папа и дочка (или дедушка и внучка) вышли к гостинице "Красноярск" и там я фотозапечатлел Настю на фоне гигантских ледяных штофов, стаканов, рюмок, ещё какой-то буфетной утвари. Было что-то под -30 градусов, потому переходить автостраду чтобы спуститься к набережной замёрзшего Енисея мы не стали. Мы пошли домой. По дороге купили портвейна и еды. Дома я приготовил в кастрюле курицу. Мы съели её всю, Настя чуть пригубила свой стакан, а я выпил два или три. Потом мы застелили кровать, улеглись, обнялись, я задрал на ней ночную рубашку присланную моей мамой и как говорят в респектабельных старых романах "счастливее их не было пары во всей вселенной".
Я понимаю теперь что жил в раю. Я мог наблюдать как она заспанная, ковыляет в ночной рубашечке в туалет, не раскрывая глаз. Как одевается по утрам. Она всё натягивала лёжа: трусы, колготки, брюки. Когда нам привезли обогреватель, спасибо за это Ирине Мишаневой, в квартире стало гораздо теплее, мы могли теперь укрываться меньшим количеством одеял и не дрожать, одеваясь. Так вот она одевалась, зацепив трусы за ступни ног, подымала ноги, болтала ими в воздухе и натягивала трусы на свои нежные ножки и всё остальное. При этом она могла грязно ругаться если процедура происходила не так быстро как она хотела. Она одушевляла предметы и ударившись о стол или кровать кричала "Подлый! Как ты посмел!" и разражалась инвективами. Ещё ребёнок, но уже женщина с твёрдым характером, совершенно особая девчонка. В ней на каждом шагу во всяком движении и взгляде чувствовалась святость, порой юродивая. Скорее всего именно такой была Жанна д`Арк. Я познал тьму женщин. Среди них не было подобной.
Вставая крошечная Настя пила жидкий чай из блюдечка, как старушка. Пила долго и старательно. Первое время жизни со мной она по утрам кушала, но под моим влиянием кушать перестала. Затем из кухни она переходила в комнату, где усаживалась за большой стол, где, обильно кривляясь и разговаривая сама с собой, принималась за два рода деятельности. Или читала здоровенного формата том Фоменко / Носовского "Новая Хронология Руси, Англии и Рима" или старательно писала. Написала она тогда несколько тетрадок, но результата и не так и не показала, я так и не увидел. Она сидела так, что сзади видна была её тоненькая шейка, с затылка спускалась тонюсенькая длинная косичка. Блондиночку мою я стриг несколько раз под ноль, только эту косичку оставлял.
Мы воссоединялись обычно часам к трём. Разговаривали, развлекались, я готовил еду. Она кокетничала. Серо-голубые круглые глазки, любопытный нос, румянец... Завтра мой адвокат Сергей Беляк поведёт её на пресс-конференцию, где она будет выступать как "гражданская жена Эдуарда Лимонова" вмести с Беляком и Генрихом Падвой. Они будут представлять мою книгу "Охота на Быкова", ту самую, которую я писал в её присутствии на берегах Енисея.
Ей 19 лет и ей очень не легко. Она самая юная соломенная вдова русской литературы. Её man, похожий на испанского гранда и капитана Немо, сидит в тюрьме.
ПРУДЫ, ОЗЁРА, ЛИМАНЫ
Озеро близ г. Георгиевска / Ставропольский край
Туда надо было ехать на автобусе, а затем пройти мимо расположения строительного батальона. В 1997 году этот неуклюжий батальон за жидким забором был единственным защитником города Георгиевска от врагов. Кажется это место называлось "Чайка", среди грязных ручьёв и утопающей в грязи гниющей зелени в нелепых позах, помню, застыли пока мы мимо них шли, солдаты части. Они все там были при деле, шли куда-то, копали что-то. Жидким забором я назвал вот что: там были через лес изгороди, какие сооружают крестьяне, чтоб не убежали лошади, в другом месте натянута была колючая проволока, всё годилось, чтоб не разбежались солдаты. За неделю до этого я сумел проникнуть в доблестную воинскую часть. Ведь я был кандидатом в депутаты ГосДумы на довыборах в Георгиевском округе. Там, внутри части я нашёл то же что и снаружи: жару, лень, солдат, из которых прёт половая и агрессивная энергия, и офицеров, которые поставлены, чтобы эту энергию охранять.
Мы шли на самом деле купаться. Впереди - Сашка Титков, руководитель нашей партийной организации в г. Георгиевске, тощий парень, за ним Алексей Цветков - ответственный секретарь газеты "Лимонка", я, Мишка Хорс - мой охранник, и местный парень, - разнорабочий Николай. Хорс и Цветков приехали со мной из Москвы. Дело в том, что некоторое время назад мирно отдал концы после тяжёлой и продолжительной депутат ГосДумы по Георгиевскому округу Ставрополья, председатель колхоза, фамилию его я запамятовал. 15 сентября были назначены довыборы. Потому 13 сентября, в день когда была запрещена агитация, я решил, что наконец-то мы можем позволить себе искупаться, после семи недель пахоты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
В городе начали готовиться к Новому Году. Мы решили однажды все же пойти основательно погулять, так как я сказал ей, что в центре повсюду завезли ледяные глыбы и начали изготавливать из глыб ледяные скульптуры. Что даже есть ящеры. Мы оделись, взяли фотоаппарат, и пошли. Она одела тёплые колготки, сарафан, бомбер и сверху дублёнку. А под капюшон ещё вязаную шапочку с кистями. Мы пошли по проспекту Мира, шли долго, все измёрзли и вышли к ледяному Енисею. Мы приехали в Красноярск, когда Енисей уже стоял замёрзший. Нам и нужно было выйти к замёрзшему Енисею, но мы вышли не туда. Мы хотели выйти к гостинице "Красноярск". Именно там, сказали нам по местному теле, "воздвигнуты наилучшие скульптуры в городе". Делать нечего пошли обратно. У меня всегда очень горячие руки, я не когда не ношу перчаток. А она забыла свои варежки в Москве, хотя стала готовиться к поездке давным-давно, но вот забыла. Я взял её за ручку и мы пошли. Я в лоховском тулупчике из пропитанного серого брезента (сменял его некогда у Тараса Рабко на джинсы "Левис"). С бородкой, -косящий под провинциального дедушку, и она косящая под внучку. На самом деле такие два типчика вовсю совокуплялись!
Наконец папа и дочка (или дедушка и внучка) вышли к гостинице "Красноярск" и там я фотозапечатлел Настю на фоне гигантских ледяных штофов, стаканов, рюмок, ещё какой-то буфетной утвари. Было что-то под -30 градусов, потому переходить автостраду чтобы спуститься к набережной замёрзшего Енисея мы не стали. Мы пошли домой. По дороге купили портвейна и еды. Дома я приготовил в кастрюле курицу. Мы съели её всю, Настя чуть пригубила свой стакан, а я выпил два или три. Потом мы застелили кровать, улеглись, обнялись, я задрал на ней ночную рубашку присланную моей мамой и как говорят в респектабельных старых романах "счастливее их не было пары во всей вселенной".
Я понимаю теперь что жил в раю. Я мог наблюдать как она заспанная, ковыляет в ночной рубашечке в туалет, не раскрывая глаз. Как одевается по утрам. Она всё натягивала лёжа: трусы, колготки, брюки. Когда нам привезли обогреватель, спасибо за это Ирине Мишаневой, в квартире стало гораздо теплее, мы могли теперь укрываться меньшим количеством одеял и не дрожать, одеваясь. Так вот она одевалась, зацепив трусы за ступни ног, подымала ноги, болтала ими в воздухе и натягивала трусы на свои нежные ножки и всё остальное. При этом она могла грязно ругаться если процедура происходила не так быстро как она хотела. Она одушевляла предметы и ударившись о стол или кровать кричала "Подлый! Как ты посмел!" и разражалась инвективами. Ещё ребёнок, но уже женщина с твёрдым характером, совершенно особая девчонка. В ней на каждом шагу во всяком движении и взгляде чувствовалась святость, порой юродивая. Скорее всего именно такой была Жанна д`Арк. Я познал тьму женщин. Среди них не было подобной.
Вставая крошечная Настя пила жидкий чай из блюдечка, как старушка. Пила долго и старательно. Первое время жизни со мной она по утрам кушала, но под моим влиянием кушать перестала. Затем из кухни она переходила в комнату, где усаживалась за большой стол, где, обильно кривляясь и разговаривая сама с собой, принималась за два рода деятельности. Или читала здоровенного формата том Фоменко / Носовского "Новая Хронология Руси, Англии и Рима" или старательно писала. Написала она тогда несколько тетрадок, но результата и не так и не показала, я так и не увидел. Она сидела так, что сзади видна была её тоненькая шейка, с затылка спускалась тонюсенькая длинная косичка. Блондиночку мою я стриг несколько раз под ноль, только эту косичку оставлял.
Мы воссоединялись обычно часам к трём. Разговаривали, развлекались, я готовил еду. Она кокетничала. Серо-голубые круглые глазки, любопытный нос, румянец... Завтра мой адвокат Сергей Беляк поведёт её на пресс-конференцию, где она будет выступать как "гражданская жена Эдуарда Лимонова" вмести с Беляком и Генрихом Падвой. Они будут представлять мою книгу "Охота на Быкова", ту самую, которую я писал в её присутствии на берегах Енисея.
Ей 19 лет и ей очень не легко. Она самая юная соломенная вдова русской литературы. Её man, похожий на испанского гранда и капитана Немо, сидит в тюрьме.
ПРУДЫ, ОЗЁРА, ЛИМАНЫ
Озеро близ г. Георгиевска / Ставропольский край
Туда надо было ехать на автобусе, а затем пройти мимо расположения строительного батальона. В 1997 году этот неуклюжий батальон за жидким забором был единственным защитником города Георгиевска от врагов. Кажется это место называлось "Чайка", среди грязных ручьёв и утопающей в грязи гниющей зелени в нелепых позах, помню, застыли пока мы мимо них шли, солдаты части. Они все там были при деле, шли куда-то, копали что-то. Жидким забором я назвал вот что: там были через лес изгороди, какие сооружают крестьяне, чтоб не убежали лошади, в другом месте натянута была колючая проволока, всё годилось, чтоб не разбежались солдаты. За неделю до этого я сумел проникнуть в доблестную воинскую часть. Ведь я был кандидатом в депутаты ГосДумы на довыборах в Георгиевском округе. Там, внутри части я нашёл то же что и снаружи: жару, лень, солдат, из которых прёт половая и агрессивная энергия, и офицеров, которые поставлены, чтобы эту энергию охранять.
Мы шли на самом деле купаться. Впереди - Сашка Титков, руководитель нашей партийной организации в г. Георгиевске, тощий парень, за ним Алексей Цветков - ответственный секретарь газеты "Лимонка", я, Мишка Хорс - мой охранник, и местный парень, - разнорабочий Николай. Хорс и Цветков приехали со мной из Москвы. Дело в том, что некоторое время назад мирно отдал концы после тяжёлой и продолжительной депутат ГосДумы по Георгиевскому округу Ставрополья, председатель колхоза, фамилию его я запамятовал. 15 сентября были назначены довыборы. Потому 13 сентября, в день когда была запрещена агитация, я решил, что наконец-то мы можем позволить себе искупаться, после семи недель пахоты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53