- Дафф, это ты? - произнес еще кто-то рядом.
- Я.
- Далеко собрался?
- На улицу. Пойду где-нибудь выпью.
- Эйлиф в “Бесподобном пахаре” на той стороне Картнерштрассе, возле церкви капуцинов. Бывал там?
- Еще бы. - Последние пять месяцев Даффи усердно восполнял свое трехлетнее отсутствие в легендарной таверне наемников, открытой в 1518 году эмигрантом-англичанином, лишившимся ноги в мелкой стычке на венгерской границе. - Я, пожалуй, и сам туда двину.
- Весьма разумно, - согласился собеседник. - Так или иначе, он собирался с тобой побеседовать.
- Ну, выходит, мне и раздумывать нечего. Да и сам подходи, как выспишься.
Даффи вышел на улицу, полной грудью вдохнув прохладный восточный бриз, не стихавший последние две недели. Ветер разогнал скопившиеся за день облака, и над самыми крышами был отчетливо виден Орион. На замусоренной мостовой тут и там вспыхивали костры и жаровни, мимо с целеустремленным видом проходили компании солдат, мальчишки - продавцы дров копались в развалинах домов, довольные количеством растопки, которой могли наполнить свои корзины в преддверии зимнего сезона. В бараках неподалеку кто-то играл на флейте, и Даффи мурлыкал мотивчик себе под нос, шагая вдоль Шварценбергштрассе. Снаружи “Бесподобный пахарь” мало чем отличался от других зданий в округе: это было низкое строение с черепичной крышей, с крохотными окошками из освинцованного стекла, через которые на булыжную мостовую пробивались лишь слабые отблески света, и с вывеской в виде ржавого плуга, плоско закрепленной на кирпичной стене и практически невидимой в темноте. Даффи одолел несколько ступенек перед тяжелой дубовой дверью и кулаком постучал по вытертому пятну ниже пустой петли от дверного кольца. Через несколько секунд дверь распахнулась внутрь, выпустив на улицу сгусток света и смесь запахов мяса, приправ, пива и пота. Молодой верзила с соломенными волосами и глазами навыкате воззрился на пришельца поверх пенящейся пивной кружки.
- Можно войти? - с улыбкой поинтересовался Даффи. - Я из…
- Знаю, - произнес парень, опуская кружку и вытирая губы тыльной стороной ладони. - Из отряда Эйлифа. Видал тебя сегодня со стены. Заходи. - Он шагнул назад, взмахом руки пригласив Даффи внутрь.
В главный зал спускались пять ступенек, отчего потолок с тяжелыми балками казался выше. На дюжине столов свечи и лампы отбрасывали рассеянный желтый свет, гул разговоров, взрывы смеха, звяканье кружек раздавались в помещении, столь надежно замкнутом массивными стенами и тяжелой дверью, что снаружи случайный прохожий вряд ли мог заподозрить о царящем внутри веселье. Была и музыка, ибо старый Фенн, хозяин заведения, извлек откуда-то древнюю арфу - трофей бог знает какой забытой кампании - и наигрывал старинные сельские мотивы, на кои импровизировал весьма непотребные вирши. Даффи проложил путь вниз по ступеням и начал протискиваться сквозь толпу к тому месту, где, как он знал, можно было найти вино.
- Даффи! - прорезал общий шум чей-то крик. - Брайан, черт тебя дери! Сюда!
Ирландец огляделся и заметил Эйлифа, который с двумя другими капитанами ландскнехтов занимал стол у стены. Несколько человек перед ним расступились, он подошел к столу и присел. Остатки хлеба и колбасы на столе указывали, что капитаны сидят здесь с обеда.
- Брайан, познакомься с Жаном Верто и Карлом Штейном, капитанами двух вольных отрядов.
Даффи кивнул. Штейн, высокий и поджарый, со старым шрамом, изгибавшимся из паутины морщин у левого глаза вниз до самой скулы, был ирландцу знаком: Даффи встречал его пятнадцать лет назад при сражении на Рейне. Дородный великан Верто, в чьей окладистой черной бороде не было ни единого седого волоска, вот уже больше двадцати лет был капитаном одного из самых свирепых отрядов ландскнехтов - или ласкуентов на их родном фламандском - во всей Европе.
- Что пьешь, Даффи? - скрипучим голосом поинтересовался Штейн. Прежде чем Даффи успел ответить, капитан потянулся и сграбастал одного из солдат своего отряда. - Эберс, - сказал он, - притащи-ка нам бочонок того темного пива.
- Бочонок, сэр? - с сомнением повторил Эберс. - Разве он не под замком? Как насчет…
- Черт тебя подери, если бы ты столь же расторопно повиновался мне в бою, нас стерли бы с лица земли много лет назад. Ты получил приказ - вперед!
Даффи открыл было рот, чтобы сказать, что предпочитает вино, но тут же прикусил язык.
“Теперь, когда бедняга Эберс рискует жизнью, чтобы принести это пиво, отказаться я не могу”, - подумал он беспомощно. Пожав плечами, он с улыбкой обернулся к Штейну:
- Темное пиво? В октябре? Где же Фенн мог его раздобыть?
- “Херцвестенское”, - сообщил Штейн. - Владелец трактира Циммермана, как его бишь, Эйлиф? Тот, что нанял твой отряд.
- Аврелиан, - ответил Эйлиф.
- Вот-вот. Этот Аврелиан, похоже, запас довольно много своего весеннего продукта как раз для подобного случая, - он сделал широкий жест, который, как понял Даффи, объединил скопившиеся у городских стен турецкие войска, - и сейчас раздает его солдатам. Прошло уже двенадцать дней, а солдат всех мастей в городе не меньше десяти тысяч. Удивительно, что еще что-то осталось.
- Может, это сродни истории с хлебами и рыбой? - предположил Даффи.
- Мне больше по вкусу чудо этого Аврелиана, - заметил Верто.
- Ну так вот, Дафф, - проговорил Эйлиф, пропустивший мимо ушей последние замечания, - я позвал тебя, потому что бедный старина Бобо отправился сегодня на тот свет. А завтра поутру все капитаны ландскнехтов вместе со своими лейтенантами встречаются в трактире Циммермана с фон Зальмом и прочими шишками, чтобы просить прибавки к жалованью - сдается нам, мы крепко держим их за горло, - и хотелось бы предстать во всей красе. Ты, стало быть, теперь производишься в лейтенанты.
- Я?
Внезапное совпадение между появлением “Херцвестенского” и посещением трактира Циммермана вызвало у Даффи смутную тревогу. В первый раз за пять месяцев он почувствовал, как ощущение самостоятельности начинает его покидать.
“Возможно, - подумал он, - все начиная с гибели Бобо и кончая отправкой Эберса за пивом не случайно”.
- Господи боже, Эйлиф, ведь я в твоем отряде совсем недавно. Не меньше дюжины твоих старых волков куда больше заслуживают этого звания, и, если я встану им поперек, не миновать бунта.
- Плевать, - беззаботно ответил Эйлиф. - Они и раньше пытались бунтовать, и поводы для этого бывали посерьезнее. У меня талант усмирять мятежи. Вдобавок ты подходишь как нельзя лучше - мало у кого из моих ребят такой боевой опыт, да и мозгов у тебя гораздо больше.
- А вот твой отказ, - заметил Верто с улыбкой, - будет означать бунт прямо сейчас.
- Даффи это знает! - рявкнул Эйлиф.
- Ясное дело, - согласился ирландец. - Я и не думал отказываться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87