– О! черт!
Он метнулся к придорожной канаве, пытаясь отвести взгляд от предмета на дороге. Мучительные спазмы сдавили желудок. Его еще раз вырвало – в мутную застоявшуюся воду канавы.
«Сколько он лежит? Вчера утром я проезжал здесь. Дорога была чистая. Вечером должен был идти автобус: от Ферзикова до Бронцев и обратно. Наверняка водитель заметил бы что-нибудь, если бы... Если бы он лежал здесь».
Липатов осторожно повернул голову. Осмелевшие вороны снова слетелись и принялись клевать то, что когда-то было человеческим телом. Но в этом теле была какая-то странность. Словно чего-то в нем не хватало.
Липатов отвел глаза. Вода в канаве, взбаламученная его блевотиной, постепенно успокаивалась. На какой-то миг ему показалось, что он видит свое отражение. И то, что он увидел, ему не понравилось. Волосы на голове шевелились, зубы оскалены, а глаза... Закрыты? Но как он может видеть все это, если глаза у него закрыты?
Внезапно до него дошло, что он видит вовсе не собственное отражение. На дне канавы лежала человеческая голова.
Липатов отшатнулся и упал на пыльную дорогу, больно ударившись копчиком. В следующее мгновение он вскочил, отбросил монтировку и кинулся назад к машине.
Он преодолел эти полсотни метров быстрее, чем мог бы досчитать до трех. Наверное, все мировые рекорды в беге устанавливаются именно так, а не на спортивных аренах. Просто некому их зафиксировать.
Липатов взлетел в кабину, и рука машинально потянулась к замку зажигания. Скрежет стартера напомнил ему, что двигатель работает. Он воткнул первую передачу и до упора выкрутил руль влево. Мелкий щебень брызнул из-под задних колес. У самого края разбитой дороги он резко нажал на тормоз и затем, так же резко, сдал назад. Снова выкрутил руль до упора влево...
На мгновение страшная картина, стоявшая перед глазами, исчезла. Он больше не видел ни истерзанного тела, ни оторванной головы, скрытой грязной водой канавы. Он прислушался. В машине что-то громко шипело и свистело. Магнитола продолжала работать, хотя он ее выключил. Из динамиков доносились щелчки, шипение и свист. Он протянул руку и вырвал провода, идущие от аккумулятора к магнитоле. Но звуки не прекратились. Наоборот, они стали еще громче – словно в насмешку над ним.
И тогда он закричал, глухо и протяжно.
* * *
Десять часов восемнадцать минут.
В штабе МЧС города Серпухова прозвучал звонок.
– Да! Дежурный по штабу слушает!
В трубке раздалось шипение, треск, словно кто-то вел передачу на коротких волнах во время магнитной бури, затем послышался далекий голос:
– Але! Але!
– Вас слушают, говорите, – повторил дежурный.
– Але! Вы меня слышите?
Дежурный подавил первое побуждение – начать орать в трубку. Почему-то все делают именно так. Какой смысл? Криком плохую связь не исправишь.
– Да, да, вас слушают. Говорите. – Он не повысил голоса. Придвинул журнал и приготовился записывать.
– Але! Але! Черт знает что! Здесь очень неуверенный прием! Я звоню с мобильного... На трассе Таруса – Калуга... – Треск помех.
Дежурный вздохнул. Он прижал ухом трубку к плечу и снял колпачок с шариковой ручки.
– Не знаю, слышите вы меня или нет... Я вас не слышу! Повторяю – на трассе Таруса – Калуга, примерно двенадцатый... – Опять треск, на этот раз громче.
– Повторите ваше сообщение, – ровным голосом сказал дежурный. – Повторите еще раз.
Шоссе Таруса – Калуга. Кажется, он сказал, двенадцатый километр? Возможно. Что там стряслось? Интересно, какой у этого мужика оператор? МТС? Или Би-Лайн? Хотя – какая разница? На этом шоссе не берет ни тот, ни другой. Он сам много раз там ездил и готов был поручиться, что МТС точно не берет. Наверное, у звонившего телефон МТС. «А чего я голову ломаю? Сейчас посмотрим, что скажет определитель, вот и все».
Дежурный, не отпуская трубку, нажал кнопку на пульте, но вместо привычных зеленых цифр на табло высветилось что-то непонятное.
Цифры быстро сменяли друг друга, будто звонивший отбрасывал один телефон, тут же хватал другой, затем третий, потом – четвертый, и так далее...
Что за ерунда? Дежурный аккуратно постучал пальцем по табло. Цифры словно взбесились. Они метались хаотически, как попало. Дежурный почувствовал запах гари, как если бы молоко убежало на электрическую плитку.
– Что за?..
Табло вдруг высветило одни нули и ярко вспыхнуло. Эта вспышка длилась сотые доли секунды, но она была такой яркой... Как в фотоаппарате. «Если у фотоаппаратов бывают зеленые вспышки...» – успел подумать дежурный.
Табло погасло. Из-под задней крышки пульта показалась струйка синего дыма.
– Эй! Кто там есть свободный? Сюда!
Дежурный вскочил с вращающегося стула, стул отъехал на хорошо смазанных колесиках и ударился в стену.
Дежурный только сейчас заметил, что до сих пор прижимает трубку к уху, хотя в ней уже воцарилось молчание. Он отбросил ее, трубка, повиснув на витом шнуре, закачалась из стороны в сторону.
Пульт дымился. Дежурный потянулся к тумблеру, чтобы выключить питание, успев отметить про себя, что уже поздно. Разноцветные контрольные лампочки, которые мигали тут и там, вдруг вспыхнули, как новогодняя гирлянда, и стали лопаться – одна задругой, соблюдая строгую очередность. Словно волна разрушения пробежала слева направо.
Дежурный отступил назад и схватил огнетушитель. Он уже был готов к тому, что сейчас пульт запылает, как пионерский костер.
Он взял огнетушитель обеими руками, развернул раструб и приготовился сорвать пломбу с крана, но вдруг обратил внимание на трубку, болтавшуюся на шнуре. Было в ней что-то... необычное.
Дежурный присмотрелся: пластиковый корпус вокруг динамика, который он только что прижимал к уху, почернел и сплавился. И в ту же секунду он почувствовал сильную боль в левом ухе.
Он опустил огнетушитель и повернулся к стеклянной перегородке, пытаясь разглядеть свое отражение.
Вся левая сторона его головы обуглилась и тихо тлела, а от уха остался только какой-то причудливый корешок.
«Это... это...» Он пытался додумать эту мысль до конца, но не смог. Ноги подкосились, и он без сил рухнул на пульт. И, словно дожидаясь этого мгновения, пульт вспыхнул ярким слепящим пламенем.
* * *
Десять часов восемнадцать минут. Двенадцатый километр шоссе Таруса – Калуга.
Мужчина, остановивший свою «четверку» – настоящая дачная машина! – в двухстах метрах от перевернутой цистерны, тщетно пытался дозвониться в штаб МЧС. «То ли они там все заснули, то ли, как пожарные, режутся в домино...» Мобильный не издавал никаких звуков, кроме частого мелодичного треска – вроде как он попал не в штаб МЧС, а на репетицию сводного хора кузнечиков.
Мужчина нажал на кнопку «Отбой», проверил набранный номер. Да нет, все правильно. Странно! Он бросил мобильный на сиденье, хлопнул дверью и решил подойти поближе к цистерне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149